«Когда мне мужчины переводят раз в квартал тысячу рублей – обратно пересылаю и прошу лучше помянуть ребят»

На очередном круглом столе «БИЗНЕС Online», посвященном гуманитарным вопросам в период СВО, рассказали, как трансформировались потребности фронта за последние месяцы Фото: Андрей Титов

О круглом столе

Интриги вокруг потенциальных мирных переговоров по Украине, как оказалось, бьют не только по морали уставших бойцов, но и по сборам волонтеров СВО. Они признаются, что неопределенность и ожидание завершения конфликта резко подрывают желание татарстанцев помогать бойцам. При этом запросов меньше не становится, они даже, напротив, только расширяются. И данная зимняя кампания, сопровождаемая регулярными прорывами российскими войсками украинских укреплений, не исключение.

Для ответа на вопросы о том, как трансформировались потребности фронта за последние месяцы, что остро нужно бойцам «еще вчера» и что из этого смогут осилить волонтеры, а что нет, «БИЗНЕС Online» собрал очередной круглый стол, посвященный гуманитарным вопросам в период СВО. Его участниками стали:

• Юрий Суворов — председатель союза десантников РТ;
• Тимур Эткеев — руководитель фонда «За мирное небо»;
• Ришат Сафиуллин — руководитель организации «Все за Победу! Нурлат»;
• Ильдар Галимов — генеральный директор ООО «Газпром теплоэнерго Казань», помощник депутата Госдумы РФ;
• Алексей Макаров — руководитель группы волонтеров «Ребята с нашего двора» (Нижнекамск);
• Анна Артемьева — сооснователь движения «Своих не бросаем 16»;
• Ринат Фазылов — депутат Госсовета РТ, зампред комитета по законности и правопорядку;
• Эдуард Ягафаров — депутат совета Мензелинского района, ветеран боевых действий, волонтер СВО;
• Ильнар Зиннатуллин — руководитель АНБО «Ценим Жизнь»;
• Рушан Салахов — ревизор союза ветеранов и военнослужащих войск правопорядка по РТ,  первый замруководителя МРОО «Братство Ветеранов Боевых Действий по РТ».

Модератором дискуссии выступил заместитель шеф-редактора «БИЗНЕС Online» Айрат Шамилов и заместитель редактора отдела криминала и происшествий «БИЗНЕС Online» Максим Кирилов. Беседа продолжалась 2,5 часа. За это время волонтеры рассказали о текущих потребностях фронта, а также порассуждали о перспективах как скорого завершения СВО, так и в ближайшем будущем всего гуманитарного движения. В первой части речь идет о самом актуальном — готовности бойцов к наступившей зиме.

Юрий Суворов: «Из чувства своего гражданского долга сами выходят с предложениями помочь» Фото: Андрей Титов

«На товар двойного назначения поднялись цены»

Модератор: Юрий Андреевич, по традиции первое слово вам. Расскажите, какие сейчас потребности у фронта? Что ребята говорят, что просят и как изменились заявки?

Суворов: Ввиду того что происходят продвижения, ротации, перемещения дивизий с одного направления на другое, регулярно требуются строительные материалы. В связи с наступлением зимнего времени просят утеплители для землянок, укрытий, для их защиты и маскировки — антитепловизионные одеяла и масксети. На фоне похолодания просят костюмы целиком, антитепловизионные, и, конечно, спецсредства. Очень востребованы Starlink. Вместе с тем РЭБ уже не так сильно просят — снабдили в свое время всем необходимым. Также необходимы определители дронов, рации — все это расходники, и нужны они постоянно, в том числе средства связи автомобильные. И кабели востребованы.

— Об автомобилях. Вы раньше говорили, что все просили «Нивы». А сейчас на мотоциклы переключились?

— Да, в «Нивах» разочаровались немного. Сейчас, в принципе, берут обычную «шестерку» или «семерку», вырезают все лишнее, делают из нее багги — и до первого прилета, как говорится. Это более экономично выходит. Естественно, мототехника стала очень востребованной, в том числе и квадроциклы.

— А где вы берете их?

— Добрые люди дают «Уралы», «Ижы».

— Они разве еще остались?

— Видимо, да, раз передают. Бывает, по 2–3 единицы сразу [отдают].

— Сначала приводите их в чувство здесь, потом отправляете?

— У нас в Сокурах есть Евгений Гибин, вот он нам помогает с ремонтом, плюс разные обвесы на мотоциклы ставит, люльки и так далее. То есть уже под боевые действия проектирует, делает и отправляет.

«Сильно выручает мэрия Казани, которая помогает с оформлением пропусков плюс обеспечением топлива и закрывает многие другие вопросы в рамках деятельности координационного совета» Фото: kzn.ru

— Взаимодействие с меценатами у вас как-то изменилось? Больше благотворителей стало?

— Новых не появилось, все те же самые. Бывает момент и с определенным упадком [темпов сборов], когда у них (предпринимателей — прим. ред.) просадка также происходит. Как только выравнивают ситуацию, естественно, вновь объявляются, сами причем приходят, мы их не вытягиваем. То есть из чувства своего гражданского долга сами выходят с предложениями помочь.

— А с технологической точки зрения как-то изменились подходы к гуманитарной деятельности? В одно время границы были закрыты, говорили о сложностях на таможне, как там техника застревала…

— У нас на товар двойного назначения, так сказать, цены поднялись. То, что мы успели закупить, зависло на таможне, уже полтора месяца идет, ждем. Как приходит — сразу отправляем. С проездом КПП [в зону СВО] в принципе проблем нет, выезжаем нормально по всем направлениям. Сильно выручает мэрия Казани, которая помогает с оформлением пропусков плюс обеспечением топлива и закрывает многие другие вопросы в рамках деятельности координационного совета.

Алексей Макаров: «Если раньше машину можно было провести по договору купли-продажи, то сейчас уже требуют полное оформление, вплоть до техосмотра. У меня почему-то есть такое подозрение, что кто-то хочет за счет этих чеков с гуманитарки произвести потом возврат» Фото: Андрей Титов

«При заходе через «ленточку» «вэпэшники» стали просить на все чеки»

Модератор: Алексей Викторович, вы же из Нижнекамска? Интересен ваш взгляд, как у вас там обстоят дела с гуманитаркой? Получается закрывать текущие заявки?

Макаров: Мы не совсем из Нижнекамска, в нашу команду входят люди из многих городов РФ. Команда называется «Ребята с нашего двора». Название в принципе говорит само за себя — в нашу команду включено ограниченное число людей, участвующих в наших сборах. Это непосредственно мои друзья, близкие. К администрации города мы никакого отношения не имеем. Сами с 2023 года взяли для себя темпы ездить раз в квартал. В основном закрываем «технические» заявки: сначала «мавики», потом переключились на машины. Отвозили спецавтомобили, редкие Nissan Bluebird, полноприводные, до этого гоняли «Волги». Многие задают вопросы, зачем именно такие машины [отправляем]. Я им объясняю: ребята, машина на фронте живет три этапа — сначала она стоит, отвозит группы, до ПВД везет грузы, потом уходит ближе к ЛБС, а затем уже завершает свой путь на ЛБС. В этом смысле машины себя показали удачно. Соглашусь с мнением про «Нивы», их не отправляли. Да, хорошие машины, но слабоваты для СВО. «УАЗ» более прочен, мощнее и с высокой грузоподъемностью.

«Соглашусь с мнением про «Нивы», их не отправляли. Да, хорошие машины, но слабоваты для СВО. «УАЗ» более прочен, мощнее и с высокой грузоподъемностью» Фото: kzn.ru

Помимо машин, передаем также бензогенераторы, хотя перешли уже на дизельные генераторы. У нас сейчас, кстати, возник такой вопрос на херсонском направлении. Готовим к передаче автомобиль «УАЗ» и передаем генераторы «Арктика-80». Но тут, к сожалению, выяснилось следующее. При заходе через «ленточку» «вэпэшники» (ВП — военная полиция — прим. ред.) стали просить на генераторы, на всю технику чеки. Возникает вопрос: для чего? Зачем они вообще там нужны? Потому что оборудование, которое мы приобретаем с целью экономии, порой бэушное, в основном-то новое, конечно, но бывает. Так, доходит до того, что заставляют потом бойцов оформлять машины на себя. Это очень интересная тема.

Если раньше машину можно было провести по договору купли-продажи, то сейчас уже требуют полного оформления, вплоть до техосмотра. У меня почему-то есть такое подозрение, что кто-то хочет за счет этих чеков с гуманитарки произвести потом возврат. Это мое личное мнение, свои подозрения.

Вкратце, наверное, так. Еще раз, мы своей командой собрались и выбрали конкретное направление [помощи]. Помогаем бойцам разных подразделений, плюс, учитывая, что фронт передвинулся вперед, ориентируемся еще и на мирных жителей, так скажем. Наверное, дальше еще возьмем под крыло какой-нибудь медпункт или что-то такое. Это если вкратце рассказывать. А так мы открыты для всех, но при этом для нас самое главное — независимость.

— То есть вы сборы вообще не проводите? Только своими силами, через друзей, знакомых?

— Повторюсь, мы открытая компания. Хотелось бы, чтобы еще кто-то подключился, конечно, но… У нас есть ограничение. Когда мне некоторые мужчины переводят раз в квартал тысячу рублей — я им их обратно пересылаю и говорю, чтобы лучше помянули ребят на эти деньги. Потому что вот эти 333 рубля в месяц… Это просто галочку себе поставить и сказать, что я такой-то молодец, там участвую тоже. Нам такие персонажи не нужны. У нас лучше пусть будет 300 спартанцев, чем гвардия немцев, как говорится. Это наши принципы.

Ильнар Зиннатуллин: «Следует отметить, что частные медицинские клиники оказывали помощь с оборудованием. В частности, помогли со смотровым оборудованием и стоматологическим. Но это единичные случаи, которые не закрывают запросы в зоне СВО» Фото: Андрей Титов

«Заезжая за «ленту», они публикации ведут практически в формате блога и режиме реального времени»

Модератор: Ильнар Ильдарович, а в вашей организации как обстановка? Что-то поменялось в подходах?

Зиннатуллин: Да, поменялось. В нашей внутренней работе произошло ужесточение. За полгода я ограничил общение с некоторыми гуманитарными движениями и организациями.

— Почему?

— Мне непонятны их задачи, работа, которую они ведут по видеоотчетам. Мы их мониторили, и действия некоторых не внушают доверия. Очень много моментов с распространением отчетов по доставке. У нас есть регламент и определенные требования касаемо доставки грузов. Одно из них — «блюр» лиц военнослужащих, местности, где происходит разгрузка, проездов, в том числе до полного афиширования в социальных сетях. Многие гумдвижения элементарно не подготовлены в части оказания первой помощи в группе, не обладают навыками оценки обстановки и действий в случае ЧП. При общении с ними спрашиваешь: как выстроена ваша логистика? Отвечают, что у них все просто: мы собрали, поехали, отснимались, вернулись. Серьезно? Четвертый год проведения [СВО]. Последние заявки, которые мы мониторили, вызвали полное недоумение и возмущение. Причем это представители гуманитарных организаций и движений, довольно-таки известные в нашей республике. От них такого мы никак не ожидали.

— Туристы по большому счету?

— Да, причем на таком уровне, что… Если вы хотите хайпа, то давайте я вам посодействую в части памятных медалей. Компания «Челзнак» производит памятные награды на любой вкус. У большей части данных лиц нет абсолютного понимания ответственности за свою деятельность. В своих видеоотчетах часто отражают все ключевые моменты — начиная от публикации лиц бойцов, озвучивания принадлежность к тому или иному подразделению. Это во-первых. Во-вторых, заезжая за «ленту», они публикации ведут практически в формате блога и режиме реального времени. Мы прекрасно понимаем положение ребят, в том числе момент некоей зависимости от меценатов, что, если не снимут отчет, потеряют их просто. Но должен же быть здравый смысл.

Далее. Тут уже говорили неоднократно, что сборы упали. При всем нашем желании, нашей структуре, попытках выйти на соответствующий уровень в республике нас часто не слышат. Да, есть предприниматели, что нас поддерживают, но их единицы. Мы также даем здравую оценку возможностям предпринимателей, в том числе их экономической составляющей. Нужно признать, что в ходе нашей деятельности в большинстве нас поддерживали Санкт-Петербург, Москва, Алтай, Ростов. Причем поддержка от них складывалась не только исходя из авторитета нашей организации. Дело в том, что мы ввели практику прямого живого диалога с меценатами. Помимо отчетов за расходы средств, мы приглашаем их представителей к нам в штаб. Приезжали, условно, комиссиями, где мы не только представляли отчеты и знакомили с ходом нашей детальности, но и проводили консультации, в том числе в части модернизации, внесения опыта и практик ведения деятельности. Приезжали целыми комиссиями по 2–3 человека. И это мы считаем серьезным не только успехом, но и здоровым ведением деятельности. Мы абсолютно открыты. Отчеты о нашей деятельности в мае этого года представлены публично как перед народом (мероприятие прошло в Торгово-промышленной палате), так и перед республикой, наш отчет был представлен в Общественной палате РТ. Но как-то не идет.

«Из запросов все те же средства эвакуации, индивидуального оказания помощи, медикаменты и оборудование» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы закрываете «медицинское» направление гумпомощи. Скажите, как сейчас ситуация в госпиталях?

— Запросы не уменьшились, а только увеличились. Этому есть как логическое объяснение, так и прогнозируемый эффект. Из запросов все те же средства эвакуации, индивидуального оказания помощи, медикаменты и оборудование. Нужно признать, что есть улучшения [ситуации с медобеспечением подразделений] к четвертому году. Также надо отметить тот факт, ребята на местах тоже не сидят сложа руки в ожидании поставок с большой земли. Также формируют и занимаются обеспечением своих подразделений. К примеру, мои ученики одного из подразделений самостоятельно, по своей инициативе создали учебный полигон, где ведут подготовку новоприбывших военнослужащих, а также проводят профпереподготовку. Это и есть яркий пример сознательности наших ребят.

По части медицинского оборудования, отмечу сразу, это в основном помощь из Москвы и Санкт-Петербурга. На одном из круглых столов я обратился к представителям минздрава РТ с просьбой о помощи в приобретении списанного оборудования взамен поставленного нового при открытии ФАПов. Я отметил, что мы готовы отремонтировать те же операционные столы, смотровые кушетки и так далее для дальнейшей отправки ребятам. Но, к сожалению, ни одного предложения так и не поступило. Мы также продолжаем делать запросы и самостоятельно выезжаем за оборудованием в регионы с последующим ремонтом медицинского оборудования, отправляя все потом ребятам.

Следует отметить, что частные медицинские клиники оказывали помощь с оборудованием. В частности, помогли со смотровым оборудованием и стоматологическим. Но это единичные случаи, которые не закрывают запросы в зоне СВО.

— А они их утилизируют или как?

— Не знаю.

Фазылов: Они обязаны его утилизировать, причем еще и через специализированные предприятия. Есть такой момент действительно.

— Но можно же как с ружьями поступить, которые стали сдавать и передавать на нужды СВО. Произвести изменения на уровне законодательства, я не знаю. Может быть, в том числе через вас как парламентария.

— Волонтерские организации — это серьезный инструмент. Мы на своем уровне снизу стараемся доносить до верхов о необходимости, потребностях. Нас ведь услышали, мы заявляли. Но дальше-то что?

Ринат Фазылов: «Надо вносить изменения в ведомственные нормативно-правовые акты» Фото: Андрей Титов

«Сейчас многие передовые командиры стали открывать у себя в подразделениях лаборатории…»

Модератор: Ринат Рафаэлевич, как раз вам слово. Скажите, что изменилось в последнее время в работе вашего движения?

Фазылов: На сегодняшний день снабжение продуктами питания, средствами первой необходимости — все это министерство обороны полностью закрывает. Я сейчас сидел и пытался вспомнить — всего две заявки в этом году было от бойцов чисто на продукты питания (крупы, макароны, тушенка). Я считаю, что это вина нерадивых командиров, что не в полной мере обеспечили продуктами свой личный состав, потому что больше-то таких заявок не поступало.

В последние месяцы наши ребята по всем направлениям фронта идут вперед. Поэтому увеличилось количество заявок на генераторы, строительные материалы, так как постоянно движение идет вперед и необходимо укрепляться; также нужны инструменты и расходники к ним. Постоянно просят маскировочные сети, костюмы «лешего», есть потребность в медикаментах. Кроме того, заявка зависит от специфики подразделений и выполняемых ими боевых задач. Например, саперы просят диэлектрические щупы, миноискатели, подразделения БПЛА — ноутбуки, старлинги, антенны, медицинские подразделения — широкий спектр лекарственных препаратов. Также просят укомплектованные аптечки, резину, различный автотранспорт.

Еще интересный момент — сейчас многие передовые командиры стали открывать у себя в подразделениях, можно так сказать, лаборатории, где они сами на 3D-принтерах печатают сбросы, сами ремонтируют и собирают беспилотники, как наземные, так и летательные аппараты. Поэтому просят запчасти — пропеллеры, микросхемы, FPV-очки, ноутбуки и так далее и собирают необходимую технику для боевых задач. Но это не везде так, все зависит от конкретного подразделения и командира.

«Сейчас многие передовые командиры стали открывать у себя в подразделениях, можно так сказать, лаборатории, где они сами на 3D-принтерах печатают сбросы, сами ремонтируют и собирают беспилотники, как наземные, так и летательные аппараты» Фото: kzn.ru

— Получается, что некие такие полевые рембазы создаются.

— Да. Потом, как здесь правильно заметили мои коллеги, в министерстве обороны последние полтора года происходит ужесточение требований к финансово-хозяйственной деятельности, в том числе связанной с оказанием гуманитарной помощи. Мы должны понимать, что эта армия функционирует согласно ведомственным уставам и приказам. Это, безусловно, создает ряд неудобств. Например, чтобы передать автомашину и поставить ее на учет, на черные номера надо, чтобы количество имеющегося автотранспорта соответствовало числу положенных автомобилей в подразделении. С одной стороны, это, конечно, правильно, надо наводить порядок, но некоторые автомобили вообще нецелесообразно ставить на учет; например, на доработанных бойцами машинах где-то срезают крышу, наваривают защиту для штурмовых подразделений. Как тут пройдешь ТО и получишь документы, чтобы поставить на баланс? Но жизнь таких автомобилей, к сожалению, недолгая на передовой. Эти машины надо передавать от физических лиц. Волонтерам нужно учитывать эти вопросы, потому что многие сообщества, как мы видим, сейчас преобразовались в некоммерческие организации, благотворительные фонды. В принципе, многие уже знают о таких нюансах, в том числе и сами бойцы. В последнюю поездку мы передавали запасные части, резину, и боец сразу спросил: «Это официальная передача, от фонда?» Ответили, что да. «Все, хорошо, тогда мне нужны документы, я ставлю на баланс».

— А вот о дизельгенераторах и чеках от них. Тут какая логика?

— Если дизельгенератор передает физлицо, то здесь логики нет никакой. А если передает благотворительный фонд, юрлицо, то, значит, он это закупил официально либо передали партнеры организации, значит, нужно оформлять по всем правилам финансово-хозяйственной деятельности. Потом будут спрашивать: «А куда он делся?» Проверки же тоже проводятся, в том числе и военной прокуратурой. Мы знаем, потому что к нам приходили такие запросы.

— По поводу ситуации со списанным медоборудованием что можете сказать?

— Мы сталкивались с такой ситуацией, когда хотели передать операционный стол. Дело в том, что медицинские учреждения работают согласно ведомственным нормативно-правовым документам, по которым у данного операционного стола имеется определенный срок эксплуатации. После его завершения, по законодательству, его эксплуатация запрещена и он должен быть утилизирован специализированной организацией, о чем составляется соответствующий акт. Конечно, с нашей точки зрения, волонтеров, операционный стол можно эксплуатировать дальше, но согласно существующим нормам — нет, здесь надо вносить изменения в ведомственные нормативно-правовые акты.

Анна Артемьева: «Многие маленькие фирмы сказали нам: «Так, мы пока на стопе. Нас тут с налогами стали щемить, пока сложновато» Фото: Андрей Титов

«Они идут на штурмы, закрепляются, опорники берут! Вот как они это делают? Я не понимаю»

Модератор: Анна Анатольевна, вы у нас далеко не в первый раз, регулярно держите руку на пульсе гумдвижения и фронта. Какие у вас сейчас наиболее актуальные заявки? Что ребята в целом говорят?

Артемьева: Что лето, что зима — всем нужна техника, стройматериалы, медицина. По сезону у нас еще добавляются влажные салфетки, газовые баллоны, дизельные отопители. А так у нас как весь год идет продвижение фронта, так мы весь год и отправляем фанеру, брус, дерево, электрику, провода.

По технике. Наверняка видели видео, где наши ребята заезжали на старинных машинах таких. Не на «КАМАЗах» или «Ахматах» — их как увидят, сразу сожгут. А ведь это все люди. Поэтому применение таких неприметных и неоднозначных автомобилей даже в плюс, если исходить из тактических соображений.

Потом смотрите, средний возраст новобранца сегодня — это, наверное, лет 45–50. Представляете новобранца-штурмовика в таком возрасте? А есть ведь и постарше, настоящие деды, которые, если посмотришь на них, и без броника еле ходят, а если уж с броником, при полной экипировке… Нет! Они же идут на штурмы, закрепляются, опорники берут! Вот как они это делают? Я не понимаю, это какое-то настоящее чудо русского духа.

«Такое действительно есть, когда на каждый молоток стал требоваться технический паспорт» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Еще советская школа.

— Красавцы просто! Все большие молодцы, даже вот эти, вы уж извините за формулировку, дедушки… Один приходил к нам недавно. Я вначале так предвзято на него посмотрела, подумала: «Ну а ты-то куда собрался?» На вид самый простой мужик такой, а начинаешь разговаривать с ним, выясняется, что он и Чечню, и Афган прошел. И вот сейчас на СВО собрался, пришел к нам и говорит: «Слушайте, у меня ничего нет, помогите, а?» Мы там пошуршали на складе, что было — снарядили его со всех сторон, и все, он ушел. Пропал. А я так что-то прикипела к нему — все равно уж дедушка такой, взяли его под свое крылышко — и тут бац, через месяц объявляется, звонит и кричит в трубку: «Я закрепился!» Это летом еще было, и он жив до сих пор.

— У него, наверное, позывной «Терминатор»?

— Нет, другой. Но факт в том, что он уже больше пяти штурмов прошел и живой-здоровый.

— Как у вашего движения с поступлениями?

— Скажу так. Крайняя наша командировка сдвинулась на полмесяца, вынуждены были поехать с опозданием.

— Почему?

— Собирались дольше, чем обычно. Многие маленькие фирмы сказали нам: «Так, мы пока на стопе. Нас тут с налогами стали щемить, пока сложновато».

— А подходы к сборам, может, как-то изменились?

— Да, вот тут говорили про постановку гумки на баланс. Такое действительно есть, когда на каждый молоток стал требоваться технический паспорт. Есть батальоны, где полный порядок, и они спокойно ставят все на баланс. С ними мы работаем по одной форме: проводим через спонсоров, фонды по актам приема-передачи. Но если мы знаем, что в подразделении в той или иной части недостаточно выстроена работа, то туда мы уже отправляем все то, что собирают люди, бабушки и дедушки. Поэтому акты приема-передачи никому не нужны, мы им так передаем, по старинке, с видеоотчетами и всем прочим. То есть у нас два вида помощи есть.

По поводу людей, кстати, гражданских еще хотела бы сказать. Фронт как бы движется вперед. И у нас есть подшефная школа в одном из городов. Что вы думаете? Недавно подшефная школа попросила у нас продуктовые наборы, хотя они никогда у нас этого не просили. Когда мы им все привезли, приехали, стали выяснять, что случилось, выяснилось, что наши военнослужащие продвинулись и ушли вперед, оставив этот город в тылу. Как ушли военнослужащие — гражданских подкармливать стало некому. В кафешки перестали заходить, ягодки на рынке покупать, в магазины за продуктами никто не ходит, и вот так как бы по финансовой составляющей местного населения наше продвижение вперед чуть-чуть ударило.

Ришат Сафиуллин: «Потребность такова, что нужны еще и еще. И что уж греха таить, цены, сами знаете, с каждым днем растут. Я бы даже сказал, что не с каждым днем, а с каждым часом» Фото: Андрей Титов

«Есть большая потребность в роботизированных платформах»

Модератор: Стараемся расширять географию участников нашего круглого стола. В республике много организаций, волонтеров. Сегодня с нами Ришат Рашитович из Нурлатского района. Насколько мне известно, на днях вы как раз вернулись из очередной поездки. Расскажите, о чем у вас бойцы просят?

Сафиуллин: Действительно, на днях мы вернулись из командировки. Посетили Луганскую, Донецкую, Запорожскую, Херсонскую области — всего 45 подразделений.

Потихонечку наступают холода, и бойцы начинают готовиться, утепляться. Поэтому есть потребность в генераторах, стройматериалах, как уже озвучили. Колоссальная потребность в маскировочных сетях. Перед отъездом мы как раз открывали еще один филиал, так скажем, еще один пункт по плетению масксетей. По приезде открыли еще одно отделение, потому что в каждой заявке всегда есть спрос на масксети. Очень большая потребность.

Внедорожники, баня и сотни посылок: как фонд «Все для Победы. Нурлат» доставил помощь в 45 подразделений

Высок спрос еще и по мобильным баням. Очень много подразделений спрашивают. Мы их делаем на базе прицепов, которые просто цепляются к грузовикам, и бойцы их за собой тащат. Все вроде довольны.

В части питания и обмундирования никаких проблем нет, редкие подразделения только спрашивают — как правило, те, кто занимается ремонтом и кому нужна спецодежда именно. А так больших проблем нет. Разве что все просят реторт-пакеты с готовой едой, которую можно разогреть от температуры своего тела. Их делают наши девочки из «Вкусняшек для Победы». В штурмах и на «передке» потребность большая.

«Наступают холода, поэтому бойцы начинают готовиться, утепляться» Фото: kzn.ru

Ну и конечно, техника нужна на постоянной основе. Акцент делаем на [автомобилях] улучшенной проходимости. Также спрашивают мотоциклы. Мы «Уралы» переделываем, люльки срезаем, модернизируем под эвакуацию. Также «эндурики» спрашивают. В последнее время стали еще спрашивать электросамокаты и электровелосипеды. Вот только грязь пошла, я уж не знаю, как они будут их использовать. Но потребность есть.

Что касается «мавиков», то это отдельно тоже в любой заявке. Везде спрос есть на них. Хотя с бойцами вроде и разговариваешь, минобороны их предоставляет. Но количества, если честно, недостаточно, чтобы закрывать все потребности.

— Раньше не предоставляли?

— Раньше, сейчас определенное количество по месяцам с разбивкой предоставляют. Все это используется. Но потребность такова, что нужны еще и еще. И что уж греха таить, цены, сами знаете, с каждым днем растут. Я бы даже сказал, что не с каждым днем, а с каждым часом.

«По телевизору твердят: «Перемирие, перемирие». А как туда приедешь… Миром там и не пахнет»

Также есть большая потребность в роботизированных платформах. Вы знаете, мы уже более 60 доставили.

— Они работают, да? Насколько эффективны?

— Эффективность в большей степени зависит от специалиста, который ими непосредственно управляет. Потому что многие используются «бэпээлашниками». Кто-то недопонимает, кто-то вносит своим коррективы в их работу, кто-то модернизирует их — в общем, кто чем занимается. На них доставляют боеприпасы, кто-то — продукты питания, кто-то эвакуирует «трехсотых» и так далее. Они многофункциональны, поэтому и нужны, потому и большой спрос. Платформы очень востребованы. Плюс мы продолжаем акцию по присвоению позывных наших погибших земляков.

— Платформам присваиваете?

— Все верно, называем их позывными наших погибших земляков. Некоторые не понимают. Увидят, что на платформе написано «Жора», думают, что она так называется. Спрашивают: «А почему Жора?» Мы им объясняем, что не хотим называть «Телега-1», «Телега-2, -3» и так далее. Мы хотим именно увековечить память наших ребят.

— Очень хорошая акция. А вы сами их производите?

— У нас есть партнеры, с которыми мы взаимодействуем. Плюс уже сами начали также производить, потому что, повторюсь, потребность очень большая.

— Сборы у вас как происходят? Вы с администрацией работаете или предпринимателями?

— В большей степени взаимодействуем с нашими спонсорами, которые на постоянной основе помогают. Практически это одни и те же организации, есть и ИП, наши жители города, района, соседней Самарской области, что на регулярной основе оказывают нам содействие. Не хочу сильно жаловаться, кривить душой не буду. Но я хочу сказать, что собираемость упала. Но в целом на 95 процентов, если брать в среднем, задачи, что к нам поступают, мы выполняем.

Тимур Эткеев: «Ребятам за патронами приходится выезжать за «ленточку». А это ближайший Ростов, где запасы ограничены также. Поэтому каждый раз в заявках есть патроны к ружьям» Фото: Андрей Титов

«Удалось собрать средства на закупку более 10 тысяч патронов. Они закончились в течение дня»

Модератор: Тимур Николаевич, у вас отдельное направление, во многом связанное с передачей ружей на фронт. Расскажите, как обстоят дела у вас с этим? Какие-то сложности, может, есть?

Эткеев: Это только одно из направлений все-таки, наша работа намного шире. Но что касается ружей, то отметку в 2,2 тысячи единиц мы прошли. То есть 2,2 тысячи ружей передано на фронт, а это более 4 тысяч спасенных жизней! Но запас у Татарстана еще достаточно велик. Сейчас хотим обратиться с инициативой в МВД, потому что по-прежнему мало населения знает об этой программе, хотя она идет уже второй год. Хотим попросить разместить в отделах полиции листовки с простым и понятным лозунгом вроде «Передай ружье на фронт, не утилизируй». В республике их очень большой запас — 40 тысяч ружей на руках, и старшее поколение, воспитанное в советские годы на общечеловеческих ценностях и любви к Родине, готово отдать свои карабины, понимая, что они на фронте нужнее. Тем самым они показывают пример молодым владельцам оружия.

«2,2 тысячи ружей передано на фронт, а это более 4 тысяч спасенных жизней» Фото: kzn.ru

— С патронами как ситуация?

— Большая проблема. Во-первых, они очень подорожали. Минимальная цена — 70 рублей за один патрон. Мы с Реалистом (Инсафом Гараевым, автором благотворительного телеграм-канала «Реалист.Реальный», — прим. ред.) проводили один совместный сбор. Удалось собрать средства на закупку более 10 тысяч патронов. Они закончились в течение дня.

— В смысле 10 тысяч патронов закупали в течение дня?

— Нет, мы их закупили и отвезли на фронт — запаса хватило на день. И это с учетом того, что мы выдавали пачку-две на руки. За один день все разлетелось. То есть спрос колоссальный, так как на территории проведения специальной военной операции их не продают. Там запрет на продажу гладкоствольного оружия и боеприпасов соответственно. Ребятам за патронами приходится выезжать за «ленточку». А это ближайший Ростов, где запасы ограничены также. Поэтому каждый раз в заявках есть патроны к ружьям.

— А сами бойцы не организуют их производство?

— За редким исключением. Некоторые просят, так как они уже под себя конкретно делают заряды: где-то побольше пороха, где-то дробь «тройка», кому-то нужна картечь — все зависит от задач. Если штурмовики, то они просят карабины, такие как «Сайга» или «Вепрь», чтобы можно было быстро менять магазины. Условно, штурмуешь помещение — если надо «продуть» коридор, то одна дробь нужна, если вынести дверь или окно, то другая. Соответственно, они вот так магазины и меняют. Другие борются с беспилотниками — там свои нюансы.

— На границе с провозкой оружия и боеприпасов не возникает проблем?

— Во-первых, все законно. В составе наших выездных команд ездят владельцы оружия, которые имеют право на перевозку. Во-вторых, мы иногда сами выезжаем с ружьями для охраны, борьбы с беспилотниками, потому что тоже уж бывали моменты, когда днем не могли выйти из одного села из-за угрозы с неба. Ждали ночь, и благо с нами был человек с ружьем, с лицензией — все как положено. Так и возим. Ну а если ребята приезжают сами сюда за ружьями, то у них документы все необходимые уже есть, у них и статус военнослужащего, что позволяет им и без разрешения — у них и так есть оружие.

— В остальном как-то поменялись у вас заявки?

— В общем не поменялись. Но как Юрий Андреевич сказал, поубавилось запросов на РЭБ, как ни странно. [Нужны] Starlink, дроны и все, что теплое. Ребята «уходят» под землю, окапываются, поэтому стройматериалы необходимы в колоссальном количестве.

— А почему от РЭБ-то отказываются? Насытились уже или они просто оказались неэффективны?

Артемьева: Мы сейчас отвозим только «джаммеры» (устройства для глушения связи — прим. ред.). Потому что если в прошлом году, когда мы ездили, ставили РЭБ на 2,5 тысячи гигагерц, то сейчас, пару месяцев назад, ездили, так там уже на 7,5 тысячи летают. Частоты все поднимаются и поднимаются, постоянно меняются, приходится модернизировать РЭБ, обновлять их. Поэтому мы завозим уже чисто комплектующие к ним.

Рушан Салахов: «Кто-то должен это контролировать. И такой вопрос вам лучше не волонтерам задавать, а тому, кто повыше сидит» Фото: Андрей Титов

«Сейчас начали спрашивать электроскутеры. Они бесшумные и в тепловизор не видны»

Модератор: Рушан Ясурович, вы у нас впервые на круглом столе. Для начала расскажите немного о себе, чем именно вы занимаетесь.

Салахов: Я руководитель двух ветеранских организаций: союза ветеранов и военнослужащих запаса войск правопорядка по Татарстану, а также братства ветеранов боевых действий. Первый союз мы организовали в 2022 году, как началась СВО. С первых же дней стали помогать нашим ребятам медикаментами. А дальше уже как и у всех остальных гуманитарщиков.

Основной вид деятельности — работа с подрастающим поколением, работаем со школами. Увековечиваем память погибших бойцов, устанавливаем памятные доски, парты. Все в основном в Набережных Челнах. Организовали также музей, посвященный Великой Отечественной войне, сейчас работаем над экспозицией по СВО по договоренности с ДОСААФ Челнов. Потом с детьми проводим уроки по парашютному спорту, выезжаем в летние лагеря, где ребята у нас отдыхают, проводим «Зарницы», военные игры разные.

«Краповики», ветераны спецназа и охраны правопорядка: как братство внутренних войск помогает фронту

По гуманитарке если говорить, то благодаря спонсорам, нашим гражданам, мы оказали помощь уже на 64 миллиона рублей. Спасибо Татарстану, который является лидером у нас по гуманитарной помощи. Об этом говорят не только наши ребята, но и другие бойцы в подразделениях, относящихся к другим областям нашей родины.

— Чем помогаете? Что отвозите?

— Все то же самое, что и остальные. Сейчас только начали спрашивать электроскутеры. Они бесшумные и в тепловизор не видны, потому что не оставляют тепловой след. Отвозим полноприводные, чтобы по грязи можно было проезжать. В этом году два таких электроскутера отвезли штурмовикам.

Благодаря Тимуру Николаевичу мы также организовали у себя сбор охотничьих ружей. Потому что ребята спрашивают. Сами говорят: «Самая лучшая РЭБ — это охотничье ружье». Собираем боеприпасы сами, так как многие ребята у нас являются охотниками. С этим у нас проблем нет. Сами собираем, доставляем. Потому что приобретать готовые патроны сейчас действительно сложно. Цены очень выросли. То, что стоило раньше 30 рублей, сейчас уже под 70 и выше.

— Потому что порох дорожает или просто спрос высокий?

— Трудно сказать. Парадокс. Вроде кто-то должен это контролировать. И такой вопрос вам лучше не волонтерам задавать, а тому, кто повыше сидит.

Эдуард Ягафаров: «Очень активно сейчас с нами стали сотрудничать профсоюзы предприятий. Прямо очень активно. Начали с нами ездить за «ленту», сами все закупают, выделяют потом представителя, и мы их отвозим за «ленту», они там все передают по актам приема-передачи» Фото: Андрей Титов

«Актуальна стала вода. Причем именно в бутылках 0,5»

Модератор: Эдуард Филькусович, расскажите, как поменялись у вас заявки с фронта? Вы, кажется, также у нас впервые на круглом столе, верно?

Ягафаров: Да, мы так же, как и многие другие организации, помогать начали с 2022 года. Сначала это были заявки по продуктам, вещам каким-то, коптерам, каскам и бронежилетам. Сейчас же все поменялось. Сегодня основные заявки у нас — это автомобили. Если раньше мы отправляли уазики и «Нивы», то сейчас перешли на Largus, Priora. Ребята их разрезают и отправляют на передовую. Почему? Во-первых, скорость, во-вторых, так скажем, не жалко, на них не такие большие цены пока что.

Все автомобили нам предоставляет администрация района. У нас очень сильный глава. Если есть обращение бойцов, я сразу к нему, говорю, что так, мол, и так, нужно столько-то машин. Пишу обращение, и по распределению все получаем. Бывает, и за месяц по три машины отправляем, бывает, и за три месяца по три машины — по-разному.

Волонтер Эдуард Ягафаров: «Некоторые приходят и «пятисотятся». Это не наш случай»

Вторая главная потребность актуальная — стройматериалы. С ними вечная проблема у всех волонтеров. Но нам здесь очень хорошо помог КАМАЗ и один из депутатов Госсовета. Мы к ним обратились и с их помощью отправили на сегодняшний день уже 26 машин только «кругляка» (бревна — прим. ред.) для строительства блиндажей. К ним еще прилагаются гвозди, саморезы и все остальное.

«Сейчас стала актуальна вода. Причем именно в бутылках 0,5. Чтобы можно было ребятам с коптеров скидывать на позиции. Каждую поездку раз в месяц фуру воды везем с помощью главы, предпринимателей наших» Фото: «БИЗНЕС Online»

С этим уже помогают наши местные жители. Они приносят, помогают, где-то нас поддерживают другие волонтерские организации. Это и «Ценим жизнь», и «Своих не бросаем 16» — со всеми знакомы, со всеми работаем. Также выручают и предприятия. Например, очень активно сейчас с нами стали сотрудничать профсоюзы предприятий. Прямо очень активно. Начали с нами ездить за «ленту», сами все закупают, выделяют потом представителя, и мы их отвозим за «ленту», они там все передают по актам приема-передачи. В основном это деятельность такая — сопровождение, найти, увидеть, попросить так, чтобы дали, ну чтобы и доставить потом.

Ах да, еще сейчас стала актуальна вода. Причем именно в бутылках 0,5. Чтобы можно было ребятам с коптеров скидывать на позиции. Каждую поездку раз в месяц фуру воды везем с помощью главы, предпринимателей наших.

— Неужели такая потребность еще есть?

— Конечно. Еще и тушенку просят «длинную». Чтобы дрон мог подхватить и доставить туда, куда ни машина, ни человек не пройдут. Это вам так кажется, что бутылка 0,5 воды — это мало. На фронте, в окопах, 0,5 литра — это как ведро воды. Потому что иногда и 0,5 нет. Много раз сталкивался с этим, ребятам тоже рассказывали. Я уж из своего личного опыта им подсказываю: «Ребята, носите с собой марганцовку». Самая шикарная вещь. Это обеззараживающая вещь, и ранку ею можно промочить, на крайняк — в водичку кинешь… Есть такой опыт. Никогда не подводил, если честно.

Окончание следует.