Саиф Сараи Саиф Сараи Фото: Автор: Н. Фахрутдинов — «Яндекс», Намуслы куллану, tt.wikipedia.org

Сараи не запретили

1394 год. В Европе главный институт, который определяет курс, — это Католическая церковь во главе с папой римским. Папа и церковные структуры влияют на все стороны жизни: культуру, образование и науку. Ученые существуют, но их мнение не должно вступать в противоречие с «политикой партии». А церковь учит: Земля неподвижна, находится в центре Вселенной, а Солнце, планеты и звезды вращаются вокруг нее. Идеи, которые расходятся с этим взглядом, не принимаются. Об этом можно только шептаться между собой, но тот, кто заявит об этом публично, рискует попасть в немилость инквизиции как еретик.

Только спустя полтора века, в 1543 году, Европа увидела книгу польского ученого Николая Коперника «О вращении небесных сфер», где была представлена гелиоцентрическая модель: Земля движется вокруг Солнца, а не наоборот. Ученому удалось издать книгу лишь перед смертью, и он так и не увидел ее. После кончины Коперника книга была запрещена церковными властями. В 1600 году в Риме сожгли на костре Джордано Бруно, обвиненного в ереси: среди прочего ему вменялась и поддержка идей Коперника. В 1616 году гелиоцентрическая система Коперника была осуждена Католической церковью как еретическое учение. В 1633-м Галилео Галилея судили за публичную поддержку идей Коперника. Он был вынужден публично отречься от своих слов и помещен под домашний арест, который по условиям мало отличался от тюремного заключения.

И вот контраст: в 1394 году, почти за 150 лет до европейской публикации Коперника, поэт Золотой Орды уроженец Камышлы Саиф Сараи пишет поразительные строки в своей поэме. Он использует образ движения Земли вокруг Солнца не в споре, не как гипотезу, а как понятное и естественное сравнение. И конечно, возникает вопрос: что же было ему за это? Если в Европе за подобные идеи могли сжечь на костре, то в Золотой Орде казнь, по логике стереотипов, должна была быть еще более жестокой.

И вот ответ: ни-че-го.

Поэму Сараи не запретили. Суд Золотой Орды не обвинил его в ереси и не предал преследованию. Рукописи не изымали и не сжигали. По всем признакам это воспринималось как обычное явление: образованные люди того времени знали, что Земля вращается вокруг Солнца.

Кто ты, Саиф Сараи?

Сараи родился, предположительно, в 1321 году в селе Камышлы. «Камышлы ил — минем туган йортым» («Земля Камышлы — мой родной дом»), — пишет он сам. О точном месте рождения долго спорили: встречались и версии о Камышине на Волге, но наиболее убедительной считается Камышла в Самарской области; об этом пишут историки Равиль Фахрутдинов, Ильнур Миргалиев и литературовед Хатип Миннегулов — один из главных исследователей биографии и поэзии автора. В 1972 году он защитил кандидатскую диссертацию на тему «Переводы и оригинальные произведения Саифа Сараи», а в 1991-м — докторскую на тему «Татарская литература и восточная классика (вопросы взаимосвязей и поэтики)».

Позже Сараи уехал в город Сарай, столицу Золотой Орды, чтобы учиться. Именно там он сформировался как автор и взял название города в качестве творческого псевдонима. Благодаря мастерству письма был назначен на службу в инша-диван — государственную канцелярию. В некоторых источниках он указан как кыпчакский поэт. Исследователи его творчества — литературоведы Хатип Усманов, Альфат Закирзянов, Миннегулов и тюрколог Эмир Наджип — отмечали важную деталь: его поэтический язык ближе к современному татарскому, поэтому его считают тюрко-татарским поэтом.

В 1380 году он переехал в Египет, там правили мамлюки. Встречаются версии, что поэт сбежал от эпидемии чумы или был вынужден покинуть родные места. Но историк Миргалиев опровергает эти предположения: в Египет Сараи был отправлен как посол со специальной миссией от хана Золотой Орды Тохтамыша. Как человек творческий, он, конечно, тяжело переживал жизнь на чужбине, и в его стихах звучит вопрос: «Почему судьба послала мне такие испытания?»

До наших дней дошли два крупных произведения Сараи — две поэмы, а также более 10 газелей (любовных стихотворений), рубаи (четверостишия), короткие двустишия и поэтические отклики, созданные в подражание другим тюркским авторам. Рукопись «Гулистан бит-тюрки» хранится в библиотеке Лейденского университета в Нидерландах и впервые упоминается ученым Дози в 1851 году. Завершенное в 1391-м произведение написано на основе труда персидского классика Саади Ширази «Гулистан». Оно посвящено мамлюкскому эмиру Батхасу, который исполнял обязанности великого визиря при дворе султана Баркука. Сам Сараи дополнил текст собственными лирико-философскими отступлениями, а также стихотворениями.

Вторая важная рукопись — сборник «Ядкарнаме» — была обнаружена в 1960-х, и именно в него входит поэма «Сухейль и Гульдерсун» (встречается также вариант «Сухейль и Гульдурсун»). Поэма состоит из 160 строк.

Творчество Сараи особенно активно начали изучать в начале 1950-х прежде всего в Турции. Позднее, в 1960-х, к исследованию его наследия присоединились многочисленные ученые Узбекистана. Его считают поэтом, принадлежащим культурному наследию всех тюркских народов.

Сараи умер в 1396 году в Египте, предположительно, в Александрии или Каире (также упоминается 1391-й как возможный год кончины).

Фото: © Евгений Одиноков, РИА «Новости»

Строки, которые не работали бы, если бы Земля не вращалась вокруг Солнца

«Сухейль и Гульдурсун» («Сөһәйл вә Гөлдерсен») — трагическая любовная история. Сараи описал историю любви, потрясенный разрушением Ургенча Тамерланом в 1388 году. По сюжету Сухейль — молодой военачальник хана Золотой Орды Тохтамыша, а Гульдурсун — «дочь шаха» (предположительно, дочь Тамерлана). Гульдурсун влюбляется в пленника, освобождает его из темницы, и они бегут в пустыню, где страдают от жажды и голода. Сухейль отправляется на поиски воды. Когда он возвращается, Гульдурсун уже мертва. Терзаемый чувством вины, он покончит с собой.

В поэме Сараи подчеркивает, что эта история не выдумана, однако суть произведения не в этом. Самое интересное — строки, в которых движение Земли вокруг Солнца используется как естественный и понятный образ.

Вот как автор описывает первую встречу девушки с пленником:

«Кыз әйләнде бу батыр яшь тирәли

Җир әйләнгән кебек Кояш тирәли»

(«Девушка обошла вокруг юного богатыря, как Земля вращается вокруг Солнца»).

В поэтическом переводе Равиля Бухараева:

«Сухейля в цепях мимо сада вели…

Душа Гульдурсун словно взмыла с земли.

Узнала любви притяженье душа,

Землей вокруг Солнца круженье верша.

Она полюбила, в мечтанье своем

Себя видя — розой, его — соловьем».

Сараи не был ни астрономом, ни математиком и не ставил перед собой цель объяснять устройство Вселенной. Он использует этот образ как художественный прием и метафору: лирический герой — Земля, возлюбленная — Солнце, кружение — привычная поэтическая картина. Если бы читатели Золотой Орды верили, как в Западной Европе, что Солнце вращается вокруг Земли, эта метафора не работала бы — она разрушалась бы на уровне здравого смысла. Любая метафора живет лишь тогда, когда опирается на понятные и естественные для читателя образы и не вызывает когнитивного диссонанса.

Критики могут сказать: «Да что он знал об астрономии!» Но именно это и важно. Как раз потому, что он был поэтом, а не астрономом, особенно ценно, что астрономическая идея стала частью понятного и естественного поэтического сравнения, почти клише. Мы не можем измерить глубину его астрономических знаний, но можем утверждать: его поэзия отражает представление о мире, которое в его среде уже воспринималось как естественное и устоявшееся.

Золотая Орда как пространство знаний

Первым в истории, кто произнес гелиоцентрическую мысль вслух, был греческий астроном Аристарх Самосский — он жил примерно с 310 по 230 год до нашей эры. Именно он первым сказал, что Земля вращается вокруг Солнца, а Солнце находится в центре мировой системы. Ряд исследователей видят следы гелиоцентризма и в некоторых планетных теориях индийского астронома Ариабхаты (V век н. э.).

Через много веков схожая мысль вновь возникает на Востоке. Абу Рейхан ал-Бируни, ученый исламского мира, жил с 973 по 1048 год. Он не выводил Солнце в центр как строгую модель, но первым в своей цивилизационной линии обсуждал возможность вращения Земли, подчеркивая, что это предположение не противоречит природе небес. Ал-Бируни родился в городе Кят, в Хорезме — на территории современного Узбекистана. Существует версия, что Сараи некоторое время жил там.

В средневековой Европе знания о движении Земли были забыты. Главной картиной космоса стал геоцентризм: Земля неподвижна и находится в центре мира — так считалось до трудов Коперника. Вышедшая книга Коперника долго осуждалась, а сама она в 1616 году была внесена в индекс запрещенных сочинений, как противоречащая Писанию. Под запрет попали и другие работы, авторы которых соглашались с системой Коперника. Лишь в 1822 году книга Коперника была исключена из списка запрещенных.

Однако поэма Сараи показывает: мир не был одинаков повсюду. Пока Европа спорила с идеей движения Земли и накладывала запреты, на Востоке, в тюркском мире, подобные мысли могли звучать куда свободнее — в трактатах, научных расчетах и даже в поэзии.

Почему фигура Саифа Сараи выгодна для России

В фильмах Золотая Орда нередко изображается как дикое государство. Так, в фильме «Орда» ханы показаны в грязной одежде, они голыми руками едят мясо, убивают и грабят. О какой науке или искусстве тут говорить? Однако реальная история сложнее киношных образов. Идеи о движении Земли не были для жителей Золотой Орды сенсацией или опасным вызовом, который следовало скрывать.

Об этом говорит старший научный сотрудник и руководитель центра исследований Золотой Орды и татарских ханств Института истории им. Марджани АН РТ Миргалиев.

— Ильнур Мидхатович, произведение Саифа Сараи впечатляет. Можно ли считать это примером свободы мысли в исламском мире XIV века — в эпоху, когда в Европе за подобные взгляды могли сжигать на костре? Или же перед нами свидетельство иного культурного и научного контекста? Начнем с главного: кем был Саиф Сараи и откуда этот смелый образ в его поэме?

— Саиф Сараи выполнял поручения хана Тохтамыша — проще говоря, был послом в мамлюкском Египте. Более того, султан Баркук, правитель мамлюкского Египта, видя его способности и обширные знания, приблизил его к себе. Именно Саиф Сараи участвовал в создании антитимуровской военной коалиции, в которую входили мамлюки Египта, восточноанатолийские государства и Золотая Орда. Он был политиком очень высокого уровня.

К сожалению, сохранившееся творчество представлено небольшим числом текстов. В своих сочинениях он пишет жесткие и нелицеприятные слова о Тимуре — за разрушения, которые тот нес.

«Сухейль и Гульдерсен» — небольшое произведение, но именно в нем ярко раскрывается талант великого литератора. Саиф Сараи проявляет себя как патриот и воспевает самопожертвование, честность и любовь, которая оказывается сильнее самой жизни. В этой поэме он наиболее полно выражает свою позицию и нравственные идеалы.

— Откуда у людей исламского Востока и тюрко-татарского мира знания об астрономии? Важно, что у Саифа Сараи этот образ звучит не как научный спор, а как естественное и понятное сравнение.

— Да, он вскользь упоминает, что Земля вращается вокруг Солнца. Как отмечают исламоведы, подобные представления входили в круг общеисламских знаний. Арабские и исламские ученые Средневековья обладали очень глубокими познаниями в астрономии.

Что касается наших земель — Волжской Булгарии, Золотой Орды и татарских ханств, то и здесь существовали обсерватории. В исламском мире астрономия развивалась постоянно: месяцы определяли по лунному календарю, а религиозная практика требовала точного знания времени намаза и начала уразы. Для этого было необходимо регулярно наблюдать за Солнцем, звездами и небом.

Еще ранние булгары вели наблюдения за Солнцем и звездами. Многие мусульманские ученые обсуждали особенности широты наших земель: летом здесь не наступает время пятого намаза из-за близости к полюсам, поэтому богословы в отдельные периоды разрешали определять намаз по времени других городов. Этот вопрос был спорным, и лишь Шигабутдин Марджани поставил окончательную точку в этих дискуссиях. Кроме того, требовалось точно определять время ифтара и сухура во время Рамадана. Тюркские народы также пользовались 12-летним животным циклом, что тоже требовало регулярных и точных наблюдений небесных циклов.

— Вы как-то упомянули о самой северной обсерватории… Расскажите подробнее.

— Да. Вблизи села Рождественское в Пермском крае находилось древнее волжско-булгарское поселение Афкула. Арабский ученый Шихабуддин аль-Умари писал, что булгары вели там наблюдения за Солнцем и звездами, чтобы определять время намаза и начало Рамадана — уразы. Городище существовало с IX века.

По записям Ибн Фадлана видно, что у него возникали вопросы на эту тему, когда булгары уверенно объясняли, что время пятого намаза не наступает. Для Ибн Фадлана это было удивительно, поэтому он зафиксировал это в своих путевых заметках. Булгары же понимали эту проблему и искали решения.

— А откуда у них знания?

— В исламе за все нужно отвечать доводами. Даже самый авторитетный богослов не скажет: «Мне так кажется». Чтобы выносить решения, необходимы знания и доказательства. И это непросто: нельзя один раз все подсчитать и закрепить навсегда — дата начала Рамадана каждый год смещается примерно на 11 дней, поэтому требуются постоянные наблюдения и расчеты. Иначе как люди могли бы соблюдать уразу?

— Можем ли сказать, что в Золотой Орде существовал высокий уровень знаний — таких, о которых в Европе говорили бы лишь шепотом и за которые могли сжечь на костре?

— Конечно, можем и должны. Золотоордынские города были крупными и развитыми центрами. В них располагались мечети, медресе, школы, мастерские, библиотеки, научные собрания и обсерватории для астрономических наблюдений. Через эти города проходила транзитная торговля, соединявшая Евразию с Африкой, Индией, Китаем и Европой. Там пересекались пути торговли и знания: Шелковый путь был и путем науки. Эти земли находились в центре тогдашнего мира, в узле культурных и научных связей.

— Почему даже те татары, которые интересуются литературой, зачастую не знают, кто такой Саиф Сараи? Ведь в другой стране его имя давно стало бы основой для музея и широкой национальной гордости.

— Саиф Сараи — это имя и культурный бренд. Для татарского народа, для Самарской земли, да и для всей России, всего тюркского мира, для всех мусульман. И конечно, возвращать и укреплять его в культурной памяти мы должны сами. В научной среде этот процесс уже начат: была проведена конференция, издан сборник, и благодаря этим шагам интерес к личности и наследию Саифа Сараи в академическом сообществе заметно вырос. Это факт.

— Почему Европа его не признает, это наша вина? Мы сами себя не продвигаем?

— Потому что для европоцентристов мнение тюркского мира долгое время не имело веса: для радикальных сторонников европоцентризма характерна нетерпимость к иным цивилизационным нарративам, которые не вписываются в их представление о «центре мира». Однако поднимать имя Саифа Сараи на общероссийском уровне было бы стратегически и исторически выгодно. Это показывает, что на наших землях существовал сопоставимый уровень знаний, тогда как в Европе за схожие идеи могли преследовать и даже казнить своих же ученых. Сегодня такой разговор звучит особенно актуально.

История науки — это не монолог Запада. Это повод вспомнить и вновь заявить: не только Европа, но и тюрко-татарская цивилизация размышляла о мире, постигала его и выражала свое понимание Вселенной в культуре, науке и поэзии, возможно, оставаясь не менее просвещенной в общей картине своего времени.

Последний из «сараистов»

В 2021 году в Казани прошла международная научная конференция «Средневековое письменное наследие татар», посвященная 700-летию со дня рождения Сараи. Она состоялась в Институте истории им. Марджани. Как ее продолжение, год спустя, в селе Камышла была проведена межрегиональная научная конференция «Чтения Саифа Сараи – 2022». В Камышлинской библиотеке открыт стенд, посвященный Сараи. По итогам международной конференции был издан сборник «Золотоордынское наследие», одним из авторов сборника стал Миннегулов.

Отдельно стоит отметить: под авторством Миннегулова вышло более 10 книг о Сараи начиная с 1970-х годов («Сәйф Сараи иҗаты», «Гөлестан. Лирика. Дастан» и др.).

— Хатип Юсупович, как вы воспринимаете наследие Саифа Сараи и его место в истории тюрко-татарской культуры сегодня?

— Он часть большого мира. Для татарской культуры Золотая Орда сыграла колоссальную роль. Некоторые ошибочно сводят татарскую историю только к Волжской Булгарии, но Булгар — лишь одна из ее граней. Именно Золотая Орда стала пространством, где татарский народ заявил о себе и тюрко-татарская литература получила мощный импульс развития. Жаль, что до нас дошла лишь малая часть этого наследия.

В те времена исламский Восток был центром мировой цивилизации: здесь развивались наука и искусство на арабском и персидском языках. Золотая Орда была частью огромной мусульманской интеллектуальной среды, в которой разные тюркские народы создавали общую цивилизационную картину, подобно тому как в Европе разные народы участвовали в формировании единого культурного канона.

Тюрко-татарская культура основывалась не только на исламской учености, но и на античном наследии, впитав в себя достижения Греции и Рима. Поэты той эпохи, в том числе Саиф Сараи и Кутб, обращались к образам Вселенной прежде всего как к художественному приему и поэтическому символу. Саиф Сараи не был исключением. Так, Кутб в 1342 году создал поэму «Хосров и Ширин», в которой описал движение небесных светил и бесконечность мироздания, используя эти мотивы в качестве поэтических образов, подобно тому как это делал и Саиф Сараи.

— Если они действительно были такими великими поэтами, почему сегодня о них так мало знают?

— Ну слушайте, уничтожено не только то, что было написано на бумаге, — уничтожено даже то, что было высечено на камне! Многие города и памятники каменной архитектуры Золотой Орды были разрушены, и вместе с ними исчезла огромная часть исторической памяти. Значительный пласт культурного наследия оказался утрачен.

Мы благодарны Европе за то, что хотя бы часть тюрко-татарских рукописей и литературных произведений сохранилась именно там. Если бы не эти сохранившиеся источники в европейских архивах и библиотеках, от нашей письменной традиции и исторического наследия осталось бы еще меньше.

Мы старались доносить это в общество, насколько могли. В разные годы выходили книги и исследования о Саифе Сараи и поэте Кутбе, включая монографии и сборники на татарском и русском языках. Их произведения включали в учебники. Литераторы не молчали — именно они первыми открывали и поднимали эту тему. В мире филологов Саифа Сараи знают хорошо. В последние годы к изучению его наследия активно подключились и историки.

Я думаю, для популяризации Саифа Сараи нужны совершенно новые формы. Поэма «Сухейль и Гульдерсун» вполне могла бы лечь в основу балета, спектакля или кинофильма. Культурной памяти необходимы не только книги — ей нужна и сцена.

Важно также выпускать исследования на английском языке, как это уже делают соседние тюркские народы — узбеки, казахи, азербайджанцы.

— А есть ли ученые, которые изучают его труды сейчас?

— Рядом с нами был ученый Хатип Усманов, глубже всех лингвистическую сторону рукописей изучил Эмир Наджип. Я почти один. Больше кого-то не вижу…

Наиль Сахибуллин Наиль Сахибуллин Фото: kpfu.ru

От Александрийской библиотеки до строк Саифа Сараи

Миннегулов упомянул, что казанский ученый Наиль Сахибуллин рассказывал иностранным коллегам о строках Сараи, в которых говорится, что Земля вращается вокруг Солнца.

Сахибуллин — профессор-консультант Института физики КФУ (кафедра астрономии и космической геодезии), заслуженный деятель науки Российской Федерации. В 1991–2008 годах он был директором Астрономической обсерватории им. Энгельгардта.

— Наиль Абдуллович, вы рассказывали на международных конференциях о строках Саифа Сараи, где используется гелиоцентрическое сравнение. При каких обстоятельствах это прозвучало и как реагировали слушатели?

— Это было 2 раза. Первый — на конференции в Казани под эгидой ЮНЕСКО, где я делал доклад об истории астрономии в Казани. Я упомянул Саифа Сараи и сказал, что еще в XIV веке в его поэме прозвучали строки: девушка повернулась к парню так же, как Земля поворачивается вокруг Солнца. Это прямое и вполне ясное поэтическое указание на гелиоцентрическую систему.

Я также отметил, что в тот же исторический период в Европе подобные утверждения считались опасными и могли повлечь преследование — вплоть до казни. Для Европы это был разгар Средневековья.

Я показал слушателям слайды о вкладе арабской науки в мировую науку, в том числе об открытиях и технологиях, которые появились гораздо раньше, чем в западном мире.

Во второй раз я говорил об этих строках уже студентам, когда читал лекцию по астрономии в Казанском университете. Я сказал, что удивляться здесь нечему: задолго до Коперника поэт уже совершенно естественно и спокойно использовал такой образ в своей поэме.

Студенты удивились — многие действительно услышали об этом впервые.

Потом у меня было выступление, где участвовала вице-президент Академии наук Татарстана Лейсан Рахимовна Абжалилова. Присутствовали 10–15 человек: коллеги-профессора, представители академии, сотрудники обсерваторий. И когда я отметил, что многие раньше даже не слышали об этих строках, мне снова задавали вопросы и просили ссылки на лекции и источники. В этом смысле реакция была больше эмоциональной: поражал сам факт того, что такие образы спокойно существовали в восточной культуре задолго до Европы.

— А вы сами, когда узнали об этом впервые, восприняли это как личное открытие?

— Я прочитал научные статьи Хатипа Миннегулова. Для меня это стало удивительным, приятным открытием, но именно в культурном, а не в научном смысле.

Но важнее другое: я понял, что в исламском мире подобные представления не считались ересью, а были частью нормального интеллектуального фона.

— Откуда такие знания у поэта?

— Я и в своей лекции говорил, что исламская наука Востока имела глубокие корни. Многие открытия античности, включая труды греческих ученых, хранились в Александрийской библиотеке в Египте, который тогда был греческой колонией. Арабские ученые внимательно изучили эти труды и перевели их на арабский язык. Бо́льшая часть того, что мы знаем о древнегреческой науке, дошла до нас именно благодаря этим переводам. Позже европейские ученые переводили уже арабские версии, и так мир узнал о достижениях античности.

К сожалению, Александрийская библиотека сгорела, и почти все подлинные рукописи греческих ученых оказались утрачены.

Коперник опубликовал свою книгу в 1543 году — примерно через 200 лет после того, как в арабском мире представление о движении Земли вокруг Солнца уже входило в научную картину мира. В Европе в тот момент почти ничего не знали о достижениях арабской астрономии. Возможно, отдельные специалисты и занимались изучением восточного наследия, но я не могу сейчас назвать конкретные имена и степень их осведомленности.

Важно точно понимать: Саиф Сараи не был ученым, как Коперник, и не совершал астрономического переворота самостоятельно. Он лишь отразил в поэтических строках то, что для Востока уже было знакомой и естественной картиной мира.

Его значимость в другом: в том, что это знание стало частью культурного языка, метафорой, понятной широкой образованной аудитории своего времени.

— Как вы думаете, почему большинство людей сейчас даже не знают, кто такой Саиф Сараи?

— Человеческая память действительно короткая… Людей науки и культуры было много, и многие имена со временем уходили из общего внимания.

Но в случае с Саифом Сараи дело скорее не в отсутствии материалов, а в том, что их долгое время почти не популяризировали. Ученым и филологам его наследие было известно давно. Об этом писал и Хатип Миннегулов, а значит, фундамент для изучения существовал.

Однако широкая публика долгое время об этом почти не слышала. И это общий вывод: мы мало и не всегда внятно рассказываем о своих культурных деятелях и ученых — и не только о Саифе Сараи. Нужно писать, переводить и рассказывать об этом чаще и понятнее. Не как сенсацию и не как повод для спора, а как часть нормального исторического разговора.

Телевидение, радио, медиа — все работает, когда появляется возможность говорить об этом многократно, внятно и без искусственного конфликта. Я говорю об этом всегда, когда появляется шанс. Но пока это не стало привычным знанием для большинства. И к сожалению, пока это все еще не входит в обычный культурный контекст так, чтобы об этом не нужно было напоминать снова и снова.

Он писал так, будто мир уже знает. И мир действительно знал

Поэт Сараи часто писал о смелости и верности — это сквозные мотивы его поэзии. В «Гулистане» он приводит историю, которая показывает, как сам поэт относился к слову, правде и силе сказанного.

Однажды падишах приговорил человека к казни. Тот, решив, что терять уже нечего, перед смертью стал говорить шаху резкие, нелестные вещи. Падишах не расслышал его слов и спросил у визиря, что именно было сказано. Визирь, поняв ситуацию по-своему, ответил: «Он пожелал вам долгих лет жизни». И за «добрые слова» человек был помилован.

Тут же нашелся недоброжелатель визиря — он вмешался и пересказал услышанное честно, слово в слово. На это падишах ответил: «Твоя правда ведет к крови, а его ложь — к добру и сути».

Так же и с известными строками Сараи о Земле и Солнце: важно не спорить, был ли поэт астрономом, а увидеть другое — он использовал эти образы потому, что сама идея уже жила в культуре как понятный факт, а не сенсация и не научная догадка поэта.

Его строки звучали раньше, чем Европа начала формулировать это научным языком, но звучали поэтически — спокойно, естественно, без претензии на открытие. Он писал так, словно читатель и без объяснений понимает, о чем идет речь. И в этом, пожалуй, и есть самое интересное. И в этом особая сила.