«Выживаем пока при этой ставке. Да, все жалуются, все ругаются. Очень тяжело у нас Эльвире Сахипзадовне. Пускай держится до последнего!» — морально поддерживал сегодня Андрей Костин главу Банка России Эльвиру Набиуллину. Глава ВТБ признал, что нужна низкая ставка, чтобы дешевые деньги были не только с помощью государства. Но пока надо держать высокую, ведь это единственный способ борьбы с «большим злом» — инфляцией. Действующий высокий «ключ» — причина крепкого рубля. Причем рубль окреп сильнее ожиданий, и это еще один из вызов для экономики, переживали в минэкономразвития РФ. С учетом такого курса надо думать, что делать с ориентированными на экспорт отраслями и компаниями. Детали — в материале «БИЗНЕС Online».
Власти сейчас пытаются привести экономику к балансу
«Самый важный вопрос на сегодня: видим ли мы признаки переохлаждения?»
Макроэкономическую сессию форума «Россия зовет!», который ежегодно собирает ВТБ, открывал вступительный ролик, достойный внимания. Видимо, чтобы не задеть гостей из правительства, для него подобрали аккуратные формулировки. Фокусом 2025 года стал «возврат на устойчивую экономическую траекторию». Власти сейчас пытаются привести к балансу экономику, разгоряченную после двух лет бурного экономического роста, добиться плавного снижения.
Сбалансировать надо так, чтобы «не причинить ущерба долгосрочным перспективам». Есть мнение, что ущерб перспективам уже нанесен: бизнес уже пересматривает планы по инвестициям, существует угроза скатиться в инвестиционную паузу. В ролике был лишь осторожный акцент: «Самый важный вопрос на сегодня: видим ли мы признаки переохлаждения [экономики]?» Развивать мысль о чрезмерном торможении экономики на сессии не стали, и это даже порадовало главу минэкономразвития РФ Максима Решетникова. Хорошо, что беседа о стратегии, а не о темпах роста ВВП, порадовался он.
Как идем к балансу? Охлаждаем спрос (ведь за ним пока не поспевает предложение) и снижаем темпы роста цен. Охлаждение продолжается, и «его плоды четко видны в замедлении инфляции». Инфляция уже снизилась с двузначных темпов до 6–7%, темпы кредитования нормализуются. «Тем не менее горизонт уверенного достижения цели по инфляции сдвинулся в будущее», — отмечалось в ролике. Аккуратная фраза по сути означала, что пока выйти на уверенные 4% инфляции не выходит и, когда получится, не совсем понятно. В «будущем». Не так давно Банк России спрогнозировал, что устойчивая инфляция достигнет 4% во втором полугодии 2026 года.
Идти в «будущее», где все-таки достигнута цель по инфляции, а экономика сбалансирована, России помогают консерватизм бюджета, «донастройка налоговой системы» и низкий госдолг. Но в планы вмешиваются санкции и «внешняя неопределенность», которые «постоянно тестируют <...> устойчивость [экономики России]». Дешевая нефть мешает пополнять фонд национального благосостояния, а сырьевые доходы остаются непредсказуемыми. Факторы в экономике и сильный рубль «подталкивают» в сторону смягчения денежно-кредитной политики, говорилось в ролике. И звучало это как явный намек для председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной.
Возможно, неприятным для Банка России, но вполне справедливым был оборот о «привычной апатии» на российском рынке акций. Индекс Мосбиржи «уже три года не показывает четкой динамики», а российские компании «торгуются по очень низким мультипликаторам». «Как такой рынок может стать источником инвестиций? Возможно ли поднять его роль не на словах, а на деле?» — отметил диктор, и это было даже смело со стороны ВТБ. Как отмечалось в видео, важно устранить «очевидные недоработки» в защите прав акционеров и работать с «другими проблемными точками».
«Что поможет рынку акций преодолеть близорукость и смотреть на будущее экономики более долгосрочно уже сейчас?» — такой вопрос завершал ролик. Пока же рынок акций «более долгосрочно» не смотрит, потому что не знает, что его ждет дальше и как будет развиваться экономика. Совсем недавно министр финансов РФ Антон Силуанов пообещал, что сейчас надо перетерпеть период высоких ставок и жесткой политики, а дальше «жизнь пойдет по-новому». Рынку пока что верится с трудом.
«Очень тяжело у нас Эльвире Сахипзадовне, потому что все недовольны ею. Пускай держится до последнего!»
«Выживаем пока при этой ставке. Да, все жалуются, все ругаются»
Сначала говорили о ключевой ставке, и первый замглавы ВТБ Дмитрий Пьянов, надо признать, подобрал нужную формулировку для вопроса Набиуллиной. В чем ошибка в логике бизнеса, который полагает, что чем выше ключевая ставка, тем ниже инвестиции и потенциал экономики. Тут оператор показал зал, и среди особенно внимательных слушателей был генеральный директор КАМАЗа Сергей Когогин, которому о высокой ставке, очевидно, было что сказать.
Но глава ЦБ тоже просто так не сдается. Да, в случае с отдельно взятым предприятием все так и выглядит, можно расти и развиваться на дешевых кредитах. Но, если мыслить в масштабах страны, такая логика «может дать осечку». Дело в том, что дешевые кредиты работают только в случае, когда есть достаточно физических ресурсов. У нас ситуация не такая, и благодаря дешевым займам вырастут скорее цены, чем производство.
Инвестиции за последние годы выросли существенно, а вот темпы роста производительности труда надо еще посмотреть, заметила Набиуллина. Действующая высокая ключевая ставка работает, сдерживает избыточный спрос и кредитование, подчеркнула глава ЦБ. Она указала, что большинство компаний жалуются, нет, не на дорогие займы, а на растущие операционные издержки, инфляцию. «Надо, чтобы бизнес почувствовал преимущества и низкой инфляции, и низких процентных ставок», — смотрела Эльвира Сахипзадовна в счастливое будущее.
«Андрей Леонидович, вы в своих публичных выступлениях являетесь сторонником более быстрого снижения ключевой ставки и активного наращивания государственного долга. Почему вам не удается убедить монетарные власти страны в правоте вашей позиции?» — обратился Пьянов к своему шефу Костину.
Глава ВТБ такому вопросу от заместителя удивился. «Ничего подобного! Я уже перекрасился, они меня уже убедили в обратном», — парировал Костин, имея в виду экономический блок кабмина. Но говорил он скорее о наращивании госдолга. Действительно, сейчас этого делать не стоит, и рост налогов — это более комфортный вариант для пополнения бюджета.
А что ставка? «Конечно, лучше иметь такую ставку, когда любой может прийти и взять [кредит], а не только тот, который прорвался в правительство и получил деньги из ФНБ или какие-то субсидии и так далее», — заметил банкир. Но инфляция — это «большое зло», и сейчас высокая ставка — это, по сути, единственный способ с ней побороться. «Хотя, наверное, реформы в экономике тоже неплохо было бы провести», — отметил Костин, не вдаваясь в детали.
«Выживаем пока при этой ставке. Да, все жалуются, все ругаются. Очень тяжело у нас Эльвире Сахипзадовне, потому что все недовольны ею. Поэтому я ее поддерживаю. Пускай держится до последнего!» — сказал он под аплодисменты зала и смех Набиуллиной.
Повышение траектории ключевой ставки на 2026 год все равно предполагает дальнейшее смягчение денежно-кредитной политики, заверила позже глава ЦБ. «Ожидаем снижения ключевой ставки до 13 процентов по итогам первого полугодия 2026-го. Регулятор не сможет снижать ставку быстрее из-за высоких инфляционных ожиданий», — отреагировал один из экономических телеграм-каналов на это заявление.
Максим Орешкин посоветовал бизнесу учиться прогнозировать
Орешкин о курсе рубля: «Если вы что-то не можете спрогнозировать, это ваши проблемы»
Помощнику президента РФ Максиму Орешкину достался вопрос, почему власти и ЦБ не могут спрогнозировать курс рубля. Интересно, что в момент, когда прозвучал вопрос, появились новости о том, что внебиржевой курс доллара упал до 77 рублей впервые с мая 2023-го. Впрочем, прежде были прогнозы, что к концу года выйдем на 100 рублей за доллар. Теперь они пропали.
«Ошибки прогнозирования, наверное, больше, чем по ключевой ставке», — заметил замглавы ВТБ Пьянов. «Если вы что-то не можете спрогнозировать, это ваши проблемы», — улыбнулся Орешкин. «Но бизнес тоже не может прогнозировать», — парировал топ-менеджер банка. В ответ прозвучали слова Орешкина, что бизнесу «надо учиться». Дальше представитель Кремля заметил, что повышение утилизационного сбора на автомобили косвенно способствует более крепкому курсу рубля, поскольку снижает спрос на валюту под импорт.
«Я не очень понимаю, когда правительство, с одной стороны, принимает большое количество решений, ограничивающих импорт, а потом начинает критиковать курс. Приняли решение по утильсбору, надо всегда же считать косвенные эффекты любого решения. Изменения налогов, другие решения — они все имеют косвенные эффекты, и эти эффекты могут быть очень значимы. Приняли решение о повышении утильсбора — у нас импорт автомобилей серьезно упал. Объем потребности валюты в этом направлении снизился. Значит, более крепкий рубль относительно базового сценария. Это решение имеет прямое последствие с точки зрения динамики обменного курса, — сказал Орешкин.
Он уточнил, что есть еще ряд отраслей, помимо автомобильной, где определенные решения ведут к тому, что спрос на валюту падает.
Орешкин еще отметил, что майнинг криптовалюты можно рассматривать как новую экспортную статью. Если для определенных целей развития нужен более слабый рубль, то должна идти агрессивная политика наращивания импорта, но пока этого нет, заключил спикер.
Максим Решетников: «Многие предприятия считают, что вот сейчас надо потерпеть, курс пока крепкий, а потом каким-то чудом он ослабнет и как-то все стабилизируется. Но вот похоже, что нет, — сказал Максим Решетников
«Стратегически наш курс будет существенно крепче, чем нам казалось год и два назад»
Решетников дальше предупредил, что крепкий рубль — это один из вызовов. Объем экспорта в ближайшие годы должен сильно вырасти с учетом ориентированных на поставки за рубеж инвестпроектов, у импорта таких темпов нет, и надо «подумать, что делать с торговым балансом». «Стратегически выход только один — стратегически наш курс [рубля] будет существенно крепче, чем нам казалось год и два назад. Мы его уже укрепили в нашем прогнозе, но в апреле еще вернемся к этому вопросу. Так или иначе нам придется жить в этой реальности [крепкого рубля]», — заявил Решетников.
«Отчасти это значит, что какие-то экспортные продукты и товары из экспорта вынуждены должны будут уйти. Многие предприятия считают, что вот сейчас надо потерпеть, курс пока крепкий, а потом каким-то чудом он ослабнет и как-то все стабилизируется. Но вот похоже, что не везде эта стратегия работает», — сказал Решетников. Прозвучало интересно.
Дальше еще интереснее: нужен открытый диалог по этому поводу, «чтобы у самих предприятий были реальные оценки — что с этим делать». «В какой-то момент кому-то, может, надо остановиться копить долги, понимая, что эти долги уже не вернуть, и надо запускать какие-то иные процедуры — санации, высвобождения тех самых физических ресурсов, которые нам дадут импульс [для роста экономики]», — подчеркнул глава минэкономразвития.
Рубль обречен на сравнительную крепость, указал позже Пьянов.
Во всем мире источником длинного капитала в подобные фонды являются пенсионные накопления, отметил Иван Таврин
«Я ни в коем случае не призываю взять и инвестировать деньги российских пенсионеров…»
«Вот Андрей Леонидович [Костин] сказал, что он стал противником наращивания долга. Мы так и поступаем. Мне кажется, это справедливое решение», — отметил Силуанов, отвечая на вопрос о том, почему все-таки власти решили поднять НДС, а не госдолг. Да, бюджету нужны ресурсы. Но возникает вопрос — изымать аккуратно деньги из экономики или увеличивать заимствования? После долгих обсуждений пришли к выводу, что увеличение долга — это давление на инфляцию, а следовательно, высокие ставки и рост экономики менее высокими темпами.
Повышение же НДС — наиболее безболезненный вариант. «Да, конечно, он включается в цену, но в условиях жесткости денежно-кредитной политики уверен, что мы не заметим это изменение», — отметил министр.
В 2018 году, когда повышали НДС с 18% до 20%, часть налога перешла в цену уже в декабре. Сейчас этого не происходит. Поэтому в среднесрочной перспективе изъятие средств из экономики через налог лучше, чем увеличение долговой нагрузки. «Мне кажется, было принято сложное, но правильное решение», — отметил глава минфина.
Большим потенциалом для роста экономики РФ могли бы стать структурные и системные инвестиции в частный сектор, отметил в свою очередь основатель и глава компании Kismet Capital Group Иван Таврин. Он напомнил, что с 2000 по 2020 год в России работали десятки зарубежных фондов прямых инвестиций, которые управляли пенсионными накоплениями американских, восточных, европейских пенсионеров. С помощью этого капитала создавались компании, в том числе «ВКонтакте», «Яндекс», Avito, ЦИАН, Ozon и др. Сегодня же в экономике нет такого типа денег.
Во всем мире источником длинного капитала в подобные фонды являются пенсионные накопления, продолжил Таврин. «Я ни в коем случае не призываю взять и инвестировать деньги российских пенсионеров полностью в такого рода инструменты», — обозначил он. Тем не менее в стране более 10 трлн рублей пенсионных накоплений и страховых компаний. 80% этих денег инвестировано в ОФЗ, небольшая часть работает на публичном рынке. Но на рынке альтернативных инвестиций «не работает ничего». В то же время в США управляющие пенсионными фондами инвестируют в альтернативные инвестиции 30%, в Европе — 10%, в Бразилии и Китае — более 5%. Инвестиции в частные компании около 5% пенсионных средств могут стать драйвером экономики, заявил Таврин.
К деньгам пенсионеров власти относятся «с особым вниманием», отметила Набиуллина. Поэтому нужно хорошенько подумать, куда эти сбережения могли бы направляться. «Но то, что эти сбережения существуют и то, что это очень хороший потенциальный источник инвестиций… <…> У нас есть планы с правительством, мы работаем. Но нам нужно повысить само качество этого предложения», — добавила она.
Андрей Костин: «А мы свое создадим — «Воронеж». Я думаю, к этому надо стремиться»
«Банковское регулирование — это наша броня. А танки у нас тоже есть»
Немного поговорили и о банковском регулировании. Модератор напомнил о предложении Костина создать «Воронеж I» вместо «Базеля III». «Я раньше считал, что „Базель“ должен быть разрушен. А теперь я смотрю, он умирает сам. По крайней мере во всем мире. До России еще пока не дошло», — заметил глава ВТБ.
«Базель III» (чаще называют просто «Базель») — это, напомним, рекомендации в области банковского регулирования, которые, в частности, устанавливают требования к капиталу. По словам Костина, их уже критикуют в США, а в Европе из-за них «реально начинают бастовать». Например, там предостерегли, что «новые глобальные требования к капиталу подорвут способность банков поддерживать долгосрочные проекты, имеющие реальное значение даже для национальной обороны».
«Не надо навязывать финансовым институтам разрушительное регулирование. В противном случае будущее придется описать фразой: „К сожалению, у них не было танков, но банковское регулирование было действительно на уровне“, — процитировал Костин директора по рискам Deutsche Bank Маркуса Хромика. — Для страны, которая ведет СВО, мне кажется, такая цитата особенно интересна».
В России же с 2013 года Центробанк проделал гигантскую работу по укреплению базового капитала банковского сектора: «На фиг нам этот „Базель“ нужен». «А мы свое создадим — „Воронеж“. Я думаю, к этому надо стремиться», — подчеркнул Костин.
Но почему нужны надбавки — „базельские“ или „воронежские“? На этот вопрос ответила Набиуллина. Это тысячелетняя мудрость: откладывай в тучные годы, чтобы не голодать в тощие. Поэтому ослаблять такого рода регулирование нельзя. «Банки как основа финансовой стабильности должны быть устойчивы в любой ситуации», — заметила глава ЦБ. «Банковское регулирование — это наша броня. А танки у нас тоже есть», — добавил Силуанов.
«Любые танки в кредит — это путь совсем в никуда. В этом плане Антон Германович с танками справляется», — также заметил Орешкин. А что касается изменения банковского регулирования, то сейчас оно очень сильно концентрируется на вопросах краткосрочной устойчивости. Но все-таки устойчивость банковской сферы зависит от долгосрочного экономического роста. Вот с этой стороны можно подумать.
Комментарии 16
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.