«Всем известно, что у нас обеспечен свободный доступ в интернет. Ни одна социальная сеть в нашей стране не была заблокирована, а все граждане имеют доступ к мировым новостям», — сыграл на контрасте с северным соседом Касым-Жомарт Токаев, выступая на этой неделе на конференции, приуроченной к круглой дате принятия Конституции Казахстана. Впрочем, по мысли казахстанского лидера, идеология государства должна учитывать достижения разных эпох, не исключая и советскую. Речь Токаева разбирает постоянный автор «БИЗНЕС Online», востоковед Азат Ахунов.
За словами Токаева стоит новая политическая волна, способная переориентировать курс страны и изменить общественные настроения
Анализ «с карандашом»
В Астане состоялась научно-практическая конференция, приуроченная к 30-летию Конституции Казахстана, с участием президента Касым-Жомарта Токаева. Внешне рутинное мероприятие тем не менее стало площадкой для формулирования ключевых политических и идеологических ориентиров, закодированных в риторике главы государства.
При детальном анализе текста выступления президента «с карандашом» становится ясно, что речь представляет собой не протокольное заявление, а стратегический документ, содержащий систему закодированных месседжей. За видимой дипломатичной риторикой просматриваются четко сформулированные политические ориентиры и приоритеты национального развития.
Токаев, опытный дипломат с международным опытом, мастерски использует эзопов язык, адресуя свои посылы как внешним игрокам, так и внутренним элитам. Такая двойственность коммуникации позволяет вести диалог без излишней резкости, сохраняя пространство для маневра и тактических ходов. Это его фирменный стиль.
За словами Токаева стоит новая политическая волна, способная переориентировать курс страны и изменить общественные настроения. Особое значение имеют именно речевые коды, скрывающие новые смысловые ориентиры, которые будут формировать будущее политики и общества Казахстана. Понимание и оценка этих месседжей — ключ к прочтению настоящего и будущего страны.
Официальный текст речи опубликован на официальном сайте главы государства на русском и казахском языках.
При этом, судя по опубликованным видеосюжетам, наблюдается устойчивая тенденция: если ранее президент чаще выступал на русском языке, то теперь значительная часть его публичных речей произносится на казахском. Этот языковой сдвиг можно расценивать как стратегический сигнал национально ориентированным кругам, для которых вопрос статуса государственного языка является принципиально важным.
Таким образом, власть демонстрирует готовность к адаптации и аккуратно меняет модель коммуникации, все чаще используя казахский язык в официальном дискурсе. Это отражает растущее значение национальной идентичности в публичной политике и может свидетельствовать о перераспределении влияния внутри элит.
Четкая идеологическая рамка
В выступлении Токаева прослеживается несколько ключевых тенденций, заслуживающих особого внимания.
Например, в его речи уже с первых строчек выстроена четкая идеологическая рамка: президент стремится представить развитие Казахстана как единую, непрерывную линию — от древних степных законов прямо к современному конституционному государству. Такой нарратив становится не просто риторическим украшением, а логическим каркасом всей речи, связывая воедино разные эпохи.
Токаев подчеркивает: «Казахи — это народ, который всегда жил по законам Великой степи, не отступая от норм чести и совести. Ярчайшие примеры степных законов — „Қасым ханның қасқа жолы“ („Светлый путь хана Касыма“), „Есім ханның ескі жолы“ („Исконный путь хана Есима“), „Жетi жарғы“ („Семь установлений“) хана Тауке. Эта традиция никогда не прерывалась».
Основные источники, упомянутые Токаевым, — это ключевые своды обычного права Казахского ханства XVI – начала XVIII века. Они регулировали имущественные, уголовные, семейные, военные и административные вопросы, опираясь прежде всего на традиции адата, а местами включая элементы шариата. Эти кодексы, особенно «Жеті жарғы», стали вершиной развития степной правовой традиции, закрепили сложившееся устройство ханства и отразили попытки реформировать политическую и судебную системы в условиях перемен.
В выступлении президента эти памятники поданы как фундамент современного казахстанского правосознания, между ними и нынешней государственно-правовой системой выстраивается прямая линия преемственности. При этом исламский период истории и его правовое наследие в этой схеме оказалось за скобками — Токаев сознательно или по умолчанию пропускает этот этап, минуя мусульманскую правовую традицию и акцентируя связь между кочевым обычным правом и современной моделью государственности. Такой подход позволяет ему аккуратно дистанцироваться от национально-конфессиональной повестки и избежать радикальных трактовок прошлого.
В последние годы в казахстанской официальной риторике действительно прослеживается курс на акцентирование доисламского, степного прошлого — тенгрианство, древние кодексы, образ Казахстана как прямого наследника Золотой Орды. Этот тренд, скорее всего, связан не с личными религиозными взглядами президента (который, как и многие люди советского поколения, в вопросах религии, скорее всего, индифферентен), а с работой его советников, специализирующихся на новых идеологических конструктах.
Президент подчеркивает: «Наш народ прошел долгий исторический путь — от законов кочевой степи до современного Основного Закона страны». Он также отмечает: «В советское время были заложены основы многих правовых норм, а тогдашний период сформировал плеяду блестящих юристов».
Эти слова содержат прозрачный намек на лидеров движения «Алаш-Орда», создавших в 1917–1920 годах первое независимое казахское автономное образование, впоследствии ликвидированное большевиками. Однако глава государства избегает прямых упоминаний, ограничиваясь общей формулировкой.
Подобная сдержанность объяснима: фигуры деятелей «Алаш-Орды» имеют в Казахстане статус национальных героев, в то время как в России их наследие зачастую оценивается неоднозначно.
Деполитизация прошлых травм — важная черта действующей казахстанской идеологии. Травмы не отрицаются полностью, но и не становятся эпицентром публичного поля.
«Президент подчеркивает: «Наш народ прошел долгий исторический путь — от законов кочевой степи до современного Основного Закона страны»
Герой-панфиловец
Говоря о важности законопослушания и дисциплины, президент делает неожиданный риторический ход. Вместо апелляции к классикам национальной мысли, например Абаю, он цитирует Бауыржана Момышулы — писателя-фронтовика, героя-панфиловца: «Тәртіпсіз ел болмайды, тәртіпке бас иген құл болмайды» («Без порядка нет государства. Тот, кто подчиняется дисциплине, никогда не станет рабом»).
Выбор фигуры Момышулы глубоко символичен. Как советский военачальник, чей образ неразрывно связан с общесоюзным нарративом о Великой Отечественной войне, он представляет собой фигуру, лишенную внутриполитической остроты и безопасную для внешнеполитического восприятия. Этот ход выводит повестку за рамки внутренней политической полемики и делает ее максимально приемлемой для внешней аудитории — в том числе и в России, где фигура Момышулы воспринимается как часть общего советского, а не сугубо казахского, наследия. Тем самым Казахстан подчеркивает преемственность с «общесоюзным» кодексом чести и коллективным подвигом, а не актуализирует острые углы постсоветской политической альтернативы.
Если последнее можно воспринимать как определенный реверанс в сторону северного соседа, то звучит и завуалированная критика, хотя адресат прямо не называется.
«Всем известно, что у нас обеспечен свободный доступ в интернет. Ни одна социальная сеть в нашей стране не была заблокирована, а все граждане имеют доступ к мировым новостям», — говорит президент. Этот посыл — прозрачный контраст с ситуацией в России, где, как известно, ряд социальных сетей и новостных ресурсов ограничены с началом СВО, а политика информационной открытости заметно отличается. Впрочем, другого и быть и не могло в условиях открытого противостояния с Западом (ключевой силой которого как раз и являются элементы «мягкой силой» в виде соцсетей и глобальных медиа). На фоне обновления Конституции и реформ это выглядит как заявка на особый путь Казахстана и дистанцирование от вроде как жестких регуляторных подходов северного соседа (однако у наших стран, повторимся, разные контексты: Россия встала на путь суверенизации, у Казахстана это, скорее всего, еще все впереди).
«Выступление Токаева на 30-летии Конституции также отражает еще одну важную тенденцию — постепенное уменьшение роли Нурсултана Назарбаева как центральной фигуры в истории и управлении страной»
О Назарбаеве
Выступление Токаева на 30-летии Конституции также отражает еще одну важную тенденцию — постепенное уменьшение роли Нурсултана Назарбаева как центральной фигуры в истории и управлении страной. Если ранее Назарбаев занимал ключевое место в официальных посланиях и исторических нарративах, то сейчас его имя упоминается кратко, сдержанно, ограничиваясь признанием заслуг в принятии Конституции без развернутых оценок. Эта смена акцента символизирует переформатирование политического лидерства в пользу действующего президента, который все больше подчеркивает свои достижения и реформы.
Ключевым элементом выступления стала конституционная реформа 2022 года, названная Токаевым самой содержательной в истории страны. Эта реформа укрепила принцип справедливости, прозрачности, а также подотчетности власти перед обществом. Особенно выделены введение одного 7-летнего президентского срока и запрет семейственности во власти, что поставлено в основу уникальной модели государственного управления. Эти меры направлены на модернизацию институтов власти, борьбу с кумовством и укрепление доверия граждан к государственным институтам.
Еще несколько цитат президента, которые хотелось бы отметить.
«Не отвлекаясь на пустые разговоры». Эта, казалось бы, проходная фраза также является ключевой. Она адресована внутренним критикам и оппонентам. «Пустые разговоры» — это в переводе с языка власти любая дискуссия, ставящая под сомнение генеральную линию. Это вежливое, но твердое предупреждение: курс определен, реформы идут так, как их видит президент, и время для дебатов прошло. Власть консолидирована, и любая дестабилизация будет пресекаться.
«Сильный президент». Несмотря на риторику о влиятельном парламенте, вся конструкция реформ и само выступление подчеркивают центральную, неоспоримую роль главы государства. Формула «сильный президент» на практике означает не просто баланс ветвей власти, а именно — доминирование президентской.
«Закон должны уважать и блюсти все без исключения» — это символический сигнал о том, что любые проявления хаоса, произвола или внеправового поведения должны быть строго отторгнуты, а представители известного клана теперь не имеют никаких преференций.
По сути, речь Токаева — это манифест системной, но скрытой перестройки. Говоря иначе, президент запускает проект «Казахстан 2.0» — и его юбилейная речь стала манифестом этой тихой революции. Никаких потрясений, никаких разрывов с прошлым. Вместо «особых статусов» — верховенство закона. Вместо клановых разборок — прозрачные правила для всех. Но фишка в том, что этот проект пока работает в режиме красивого бизнес-плана. Но народ уже поверил в «справедливый Казахстан» и ждет не слов, а дел: честного распределения ресурсов, реальной борьбы с коррупцией, равных возможностей вместо блата. Как добиться этого в условиях постсоветского капитализма с его издержками приватизации, олигархами и внешними игроками — это вопросы, на которые ответы будет найти крайне сложно…
Комментарии 16
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.