«Ее забрал Казбек»: как за неделю забраться на самый восточный пятитысячник Кавказа

Наш корреспондент Максим Кирилов, известный своей страстью к горным пикам, в отпуске совершил успешное восхождение на Казбек с севера

Как добраться до Владикавказа

После двух восхождений на Эльбрус (одно успешное, другое — не совсем) на этот год планировался поход вообще на другую гору — пик Ленина (7 134 м) в Киргизии. Высота не пугала, как раз набиралась группа со знакомым надежным гидом, есть доступные прямые авиарейсы из Казани в город Ош, откуда традиционно начинаются восхождения на этот один из самых известнейших в СНГ семитысячников. Но в конечном итоге от идеи пришлось отказаться: в редакции вряд ли бы отпустили на 21 день (минимум на восхождение на пик Ленина), на тот момент уже не совпадали числа отпуска с датами заброски группы, да и ценник выглядел «кусачим» — от $2,5 тыс. (230 тыс. рублей), не считая закупки дополнительного альпинистского снаряжения. Прикинув все за и против, выбор пал на гору чуть попроще, чем пик Ленина (категория сложности от 4Б до 5А в зависимости от маршрута), и чуть посложнее, чем Эльбрус с юга (2А). Таковым оказался Казбек с севера (2Б).

А дальше все по известному сценарию. Написал Михаилу Старикову, через которого уже дважды ходил на Эльбрус, спросил, есть ли места в группе, собирающейся на Казбек примерно в середине августа. Получив утвердительный ответ, стал готовиться. Хотя это, конечно, сильно сказано. Курить так и не бросил, кардио не подтянул. Готовиться организационно тоже особо не нужно было — все необходимое для восхождения снаряжение у меня в принципе имелось (кроме утепленного спальника, для «летнего» Казбека нужен с температурой комфорта до минус 10 градусов по Цельсию).

Единственное, с чем возникли трудности, — это билеты. Казалось, специальная военная операция слегка нарушила обычную логистику из Поволжья до Северного Кавказа. Восхождение на Казбек начинается из Владикавказа (Северная Осетия — Алания). Добраться туда из Казани можно несколькими способами: 1) поездом, но это почти трое суток с пересадкой в Ростове-на-Дону; 2) на машине или автобусе, что еще дольше и неудобнее; 3) либо самолетом. Последний вариант быстрее всего, но и там имеются свои нюансы. Из Казани есть прямые рейсы во Владикавказ и обратно, но только в определенные даты. Во все остальные числа — только с многочасовой пересадкой в Москве (причем со сменой аэропортов). Это и дороже: если лететь прямым рейсом из Казани, то билет в одну сторону обойдется в 12 тыс. рублей (с багажом до 20 кг), если через Москву, то ценник сразу возрастает до 20 тыс. рублей и выше. Последний вариант еще и дольше. Лететь из столицы Татарстана до Владикавказа — 2 часа 50 минут. А если через Москву, то от 7 до 24 часов (там мучительно долгие пересадки).

Потому был выбран прямой рейс из Казани, который позволял бы еще несколько дней погулять по Владикавказу. По программе восхождение начиналось 16 августа, а ближайший вылет в Северную Осетию приходился на 13-е число.

О местной кухне, архитектуре и порядках

К намеченной дате рюкзак был собран. В аэропорту его взвесили, оказалось, по-божески — 14,6 килограмма. Из недостающего снаряжения планировал взять в аренду (кошки, ледоруб, система и каска выдаются всем участникам бесплатно) только высотные бахилы (2 тыс. рублей), чтобы мог использовать на восхождении свои обычные трекинговые ботинки. Без них был высок риск отморозить себе пальцы на ногах — традиционно штурм вершин начинается в ночь, когда еще холодно, чтобы успеть в погодное окно (в горах погода всегда резко портится после полудня). Поэтому до восхода солнца дополнительное утепление в виде бахил не панацея.

Рейс из Казани во Владикавказ 13 августа был под завязку. Долетели довольно быстро. Самолет сел в Беслане — там расположен ближайший аэропорт, до Владикавказа еще надо ехать. Это примерно 30 км, или 600 рублей на такси. На выходе из аэропорта встретили многочисленные бомбилы из числа местных жителей, которые предлагали «довезти куда угодно за тыщу». Один из них — Виталий Виссарионович — смог-таки уговорить воспользоваться именно его услугами. В нагрузку взяли еще пару попутчиков, плату за дорогу разделили пополам, получилось даже дешевле, чем на такси.

«В первый день пребывания во Владикавказе удалось изучить только центральную набережную. Она очень длинная — 21 км по обе стороны реки Терек»

По пути бросились в глаза многочисленные фуры, стоящие по обочинам и заполонившие все парковки в округе. Как объяснил Виталий Виссарионович, все они направлялись в Грузию и ждали своей электронной очереди на КПП в Верхнем Ларсе. У некоторых ожидание составляет недели. Чтобы не стоять на обочине на Военно-Грузинской дороге, фуры и обустроились на длительные стоянки в пригородах Владикавказа.

В городе снял койко-место в премиальном по местным меркам хостеле — 800 рублей за сутки с учетом раннего бронирования. Если брать в посуточную аренду квартиру, то это обойдется где-то в 2,5 тыс. рублей в день, примерно столько же стоила бы хорошая гостиница. До заброски группы мне нужно было где-то перекантоваться 3 ночи и 4 дня. Все это время планировал не сидеть в четырех стенах, а хотелось гулять, изучать местные достопримечательности. Поэтому выбор пал именно на четырехкоечный номер хостела недалеко от центральной части города (где именно центр во Владикавказе, определить трудно, ориентировался на набережную Терека). На удивление номер оказался полупустым — на соседней койке «поселился» только некий иранец.

Заселившись, тут же отправился на прогулку. Администраторы хостела посоветовали сходить в «Фыдджынта» за углом. Это легендарное кафе во Владикавказе, о котором сняли не один сюжет по федеральным каналам. На вид — самый обычный общепит на два зала. На просьбу принести меню официанты сильно удивились: «У нас только одно блюдо — фыдджын». Это традиционный осетинский пирог с мясом. Заказал его и газировку — она там вся местного производства. Через несколько минут принесли блюдо на тарелке, но почему-то с двумя вилками, как оказалось, неспроста. С виду это был обычный пирог. Взяв одну вилку, начал его разделывать, как обычный пирог, на удобоваримые дольки. Но тут подбежала официантка с криками: «Что вы делаете? Он же у вас весь вытечет!» Это было фиаско. Оказалось, что начинать надо было с начинки, которую ты достаешь из-под теста — для того и нужна вторая вилка, чтобы аккуратно поддевать фарш, не давая соку растечься по тарелке. К фыдджыну прилагаются три вида соуса: сметана, с аджикой и смесь сметаны с виноградными листьями. Этот вид осетинского пирога (их несколько) очень сытен, больше двух не осилить.

Суннитская мечеть

После ужина пошел на прогулку. Архитектура города ни на что не похожа: во всем превалирует красный кирпич, причем в основаниях стен используют еще и камни, уложенные довольно необычным образом. Новостроек во Владикавказе, как показалось в сравнении с Казанью, мало, еще меньше советских«панелек (это сейсмоопасный район), здания в большинстве своем старые, как будто еще досоветских времен.

Памятник Плиева на набережной

Еще бросилось в глаза отсутствие привычных «Пятерочек» и «Магнитов» — нет, они есть, но явно не в таком количестве, как в крупных мегаполисах. Очень много аптек, по крайней мере на проспекте Коста (назван в честь основоположника осетинской литературы Коста Хетагурова), и кофеен, причем видно, что на рынке действует явный монополист. Общественный транспорт тут муниципальный, его автопарк составляют старенькие «газельки». Проезд стоит вроде 25 рублей — ни разу не ездил, проще было на такси, оно дешевое. Но будьте готовы использовать везде наличку или онлайн-переводы — безналичную форму оплаты придется очень сильно поискать.

Фреска Сталина

В первый день пребывания во Владикавказе удалось изучить только центральную набережную. Она очень длинная — 21 км по обе стороны реки Терек. Прошел практически от и до. Из запавшего в душу выделю только Суннитскую мечеть и памятник дважды Герою Советского Союза И. А. Плиеву. Далеко на фоне — внушительный горный массив с горой Столовая. В путеводителе было написано, что на склонах этой горы виден лик Сталина — здесь это очень уж популярная личность. Местные прямо с гордостью рассказывают, что его отец якобы был осетином, а не грузином. Теория известная, но неподтвержденная. Как ни пытался, но лик вождя народов на горе Столовая так и не разглядел.

Вид на гору Столовая с набережной Терека

Вернувшись уже поздно вечером в хостел, обнаружил соседа-иранца Амира. У него одиночное турне по России. Иностранец сначала было «наехал», от чего это на мне шорты — мол, во Владикавказе так не положено ходить. Сильно удивило, потому что на улице никто этого мне лично не высказывал. Зато предъявили самому Амиру, а тот на ломаном русском решил просветить об этом и меня. На следующий день уже спросил у местных, правда ли, что в шортах по улице нельзя ходить (за все время действительно не увидел никого с голыми ногами), — те подтвердили, но успокоили, что на туристов это правило не распространяется, только на самих местных.

Храм на реконструкции в Богоявленском Аланском женском монастыре

Путешествие в Цейское ущелье

На следующий день решил спонтанно поехать на экскурсию в Цейское ущелье, посмотреть на местную достопримечательность — Сказский ледник. Для этого в ночь накануне заказал гида на машине — обошлось примерно в 2,6 тыс. рублей, вместе со мной в группу вошли еще две девушки. Вообще, хотел изначально прогуляться до горы Столовая (3 003 м). Но восхождение на эту вершину заняло бы весь световой день (примерно 12 часов), в одиночку не рискнул. Поэтому выбрал маршрут попроще — Цейское ущелье и на машине. Пешком из Владикавказа туда не добраться — это больше 80 километров. Из столицы Северной Осетии в принципе трудно куда-то добираться до местных горных красот, если нет автомобиля.

Памятник-святилище Ныхасы Уастырджи

Рано утром за мной заехал Георгий — наш гид. Из санатория «Осетия» забрали двух девушек, после чего поехали в сторону Алагирского ущелья. По пути постоянно останавливались у местных достопримечательностей: увидели памятник семерым братьям Газдановым в селе Дзуарикау (по мотивам истории которых Расул Гамзатов написал свое самое известное стихотворение «Журавли»); посмотрели Ныхасы Уастырджи — один из важнейших осетинских мужских памятников-святилищ; испили святой водицы в Богоявленском Аланском женском монастыре; насладились сероводородными источниками. Также по пути можно было увидеть множество арт-объектов — от огромного рога, нависшего над дорогой, до уникальных росписей на камне ликов Сталина и Хетагурова. «Санаторных» спутниц все это восхищало, меня же интересовало менее всего — хотелось скорее увидеть Сказский ледник в конце дороги в Цейском ущелье и подняться повыше, чтобы хоть чуть-чуть почувствовать высоту.

Озеро из сероводородной воды

Ледник стал финальной точкой нашего путешествия. Зимой там катаются на лыжах, летом по канатке поднимаются многочисленные туристы. Билет на канатку туда-обратно стоит 800 рублей в будни. Вдоль путей идут многочисленные тропки, проложенные, по всей видимости, участниками местного альплагеря «Цей». Канатка поднимает туристов где-то до 2,5 тыс. м (может, чуть выше), а дальше — пешком по тропе наверх. Маршрут самый туристический, простой — подняться к леднику можно в обычных кроссовках или даже шлепанцах, что многочисленные посетители и делали. Мне удалось забраться чуть выше остальных туристов — по альтиметру в телефоне, где-то до 2800-2850 метров. Благо на ногах были легкие трекинговые кроссовки, а в руках — трекинговые палки, без которых на «рассыпухе» выше 2,7 тыс. м делать нечего. Опасно, легко можно оступиться, поскользнуться и полететь по крутому склону вниз метров на 200. С высоты 2,8 тыс. м открывался вид на начало Сказского ледника, сползающего с горы Адай-хох, а также на скалу Монах, возвышающуюся над соседним хребтом до 2 990 метров. Странно, но, добравшись практически до ледника, совершенно ничего не почувствовал: ни восторга от местных красот, ни тяжести в висках от высоты. Пробыв на 2,8 тыс. м минут 20, спустился вниз где-то до 1,9 тыс. метров.

Арт-объект «Рог»

Дальше поехали на обед. Ехали долго, по пути практически не встречались кафе. Возникало подозрение даже о некоей недоразвитости туристического сервиса в здешних местах. Это если сравнивать с Приэльбрусьем. Обедать пришлось в каком-то «семейном кафе» в подвале недостроенного дома. Сурово, но вкусно по-домашнему и недорого.

Вид на Сказский ледник в Цейском ущелье

К вечеру, по возвращении во Владикавказ, нас догнал дождь. Это немного напрягло: осадки — совсем не то, что хотелось бы встретить на пути в горы. А до выхода оставались сутки. Дождь моросил всю ночь.

Последний день перед заброской на Казбек посвятил отдыху. С утра поехал на Водную станцию — это такой городской пляж во Владикавказе (едва ли не единственное место для купания), вполне доступный и ухоженный. Там, как я понял, запрещено купаться местным женщинам — можно только в одежде, чтобы следить за детьми в воде. Во Владикавказе вообще все строго, если речь идет о местных жителях. К туристам же в целом доброжелательное отношение, хотя и на себе ловил пару раз пренебрежительные взгляды.

Цейское ущелье

Окунулся, потом поехал знакомиться с другими участниками моего восхождения — многие из них тоже приехали во Владикавказ заранее. В их числе были Андрей и Сергей — два друга-айтишника из Москвы. Вместе мы пообедали в старой части города, а после пошли на прогулку, попутно обсуждая горы и пр. На проспекте Мира (это пешеходная улица, аналог казанской Баумана) к нам присоединился Олег, артист из Сочи. Вместе мы вернулись на Водную станцию, где еще раз окунулись. Как оказалось, все ребята были с горным опытом, как минимум ходили на Эльбрус с юга. Все были на одной волне, единомышленниками, что определенно радовало. Поужинали мы осетинскими пирогами, после чего разошлись. Ребята пошли к себе в хостел и съемную квартиру, а я к себе. Перед этим заглянул в аптеку, взял витамин С, а в магазине купил несколько энергетических батончиков и пару пачек сигарет. На что рассчитывал с последним в тот момент — уже и сам не знаю.

«Последний день перед заброской на Казбек посвятил отдыху. С утра поехал на Водную станцию — это такой городской пляж во Владикавказе (едва ли не единственное место для купания), вполне доступный и ухоженный»

День первый. Заброска в Кармадон и трекинг к термальным ваннам

На следующее утро с пересобранным еще раз рюкзаком поехал к точке общего сбора. Им оказался железнодорожный вокзал Владикавказа. Тут выяснилось, что у нас на Казбек собралась достаточно большая группа — больше 20 человек с учетом гидов. Ребята все разные, но общительные. Многие приехали из Москвы, кто-то был с Урала, одна девушка, Едвига, прилетела так же, как и я, из Казани.

На месте же мы познакомились и с нашими гидами — Денисом, Сашей, Леной и Юрой. Они спешно выгружали общественное и личное снаряжение для восхождения, продукты. Тут же каждый получил альпинистское снаряжение и арендные вещи: многие взяли себе теплые пуховики, кто-то — высотные ботинки, кто-то, как и я, лишь бахилы и т. д. Сразу же и расплатились за все с организатором нашего похода. Лично мне все обошлось в 41 тыс. рублей (39 тыс. — за тур, 2 тыс. — за бахилы). После этого мы погрузились в заказанную «газель» и поехали в Кармадонское ущелье, откуда и предстояло стартовать.

«По пути остановились ненадолго у места, где, по предварительной информации, в 2002 году погибла съемочная группа во главе с Сергеем Бодровым»

По пути остановились ненадолго у места, где, по предварительной информации, в 2002 году погибла съемочная группа во главе с Сергеем Бодровым. Сейчас там наполовину откопанный после схода сели тоннель и «народный» памятный обелиск, возвещающий о том, что «сила в единстве».

Ехать нам предстояло до села Кармадон. На подступах к нему остановились у погранзаставы. Предварительно каждый из участников отправлял свои паспортные данные организаторам тура, чтобы те оформили пропуска в пограничную зону. Казбек — гора, находящаяся прямо на границе. На нее заходят с юга (со стороны Грузии) и с севера (со стороны России), как мы и шли. Чтобы попасть на границу, нужно оформить специальные пропуска у пограничников. Как я узнал позже, процедура далеко не формальная, а довольно строгая — были случаи, кому и отказывали. Но не нам. Заняло оформление довольно много времени: каждого из участников «пробивали» по разным базам данных. Прождали часа два или больше. В ожидании можно было прогуляться до недостроенного санатория-призрака «Кармадон». Ему суждено было стать элитным курортом. Но после схода ледника Колка всю стройку забросили в высокой стадии готовности. Так он и стоит до сих пор, местные жители приспособили его в качестве стойла — сейчас там на втором этаже здания пасутся лошади, причем буквально.

На микроавтобусе наша группа доехала до конца дороги. Мимо села Тминикау, что чуть выше Кармадона. Внизу шумели бурные воды реки Геналдон, вверху… А бог его знает, что скрывалось за горной грядой. Точно можно сказать, что это была еще Россия.

Выгрузившись у шлагбаума, ознаменовавшего начало нашей тропы, мы стали собираться. Гиды разложили все продукты по нескольким равным по весу кучкам. Каждому участнику предстояло взять эти продукты с собой в личных рюкзаках. Надо сказать, что вся трудность предстоящих переходов и заключалась в этих граммах. Кто ходил в многодневные пешие походы — знает, как важен вес рюкзака за спиной. В аэропорту мне насчитали 14,6 килограмма. Добавим к ним вес выданных системы, ледоруба, кошек, продуктов… Не знаю, сколько получилось в итоге, но по ощущениям чуть больше 20 килограммов. Еще по-божески. Некоторые участники несли еще и палатки (плюс 2–3 кг сверху), а гиды — кастрюли, горелки и т. д. Я свою палатку оставил в Казани, думал «пристроиться» к кому-то — так и вышло. На всем маршруте жил с Олегом, нефтяником из Москвы.

Тут знатоки могут сказать, что для облегчения веса рюкзаков надо было брать с собой сублиматы. Возможно, но это дорого и, как по мне, не всегда оправдывает себя в плане энергоэффективности. Каждый день предполагалось сжигать тысячи калорий. Гиды ставку сделали на нормальное питание. Поэтому мы и тащили на гору тушенку, сыры, колбасы, пакеты с джемами, пачки с печеньем, хлебом, упаковки гречки, сахара, различных круп, газовые баллоны — это лишь малый перечень того, что оказалось в моем пакете с продуктами. А такой пакет ждал каждого участника.

Пожалуй, это одна из причин, почему маршрут на Казбек с севера относится по категории сложности к 2Б — потому что ты несешь все на себе и нет никаких благ цивилизации. Если идти с юга, со стороны Грузии, то все попроще, рассказывали гиды, там есть инфраструктура, и это 2А.

Надо отметить, что не все участники согласились нести полевую кухню на себе. На маршрутах есть портеры, которые готовы взять это бремя на себя — конечно, за отдельную плату. 400 рублей за 1 кг на каждом переходе. В среднем участникам услуги портера обходились в 2 тыс. рублей в переход. А таковых нас ожидало 4 или 5. Накладно как-то. Я, как и бо́льшая часть группы (но не все), услугами портера не пользовался. Все нес на себе.

Лично мне первый переход дался довольно легко. Опыт горных пеших походов с полной выкладкой у меня имелся — несколько лет назад проходил «30-й маршрут», это километров 50–60 через перевалы, горные вершины с рюкзаком наперевес. В общем, нестрашно. Тем более маршрут первого дня был довольно прост: карабкаться особо не нужно было — знай да иди по узенькой тропе между зарослями дикой малины и борщевика с крапивой. Была только пара опасных участков, где возможен камнепад. О них возвещали информационные таблички, написанные буквально кровью — несчастные случаи, по словам гидов, на этих участках происходили. Камнепады там вообще довольно коварны: сорвавшийся вниз камень быстро набирает скорость и летит через траву, отчего его плохо слышно. На всякий случай на каждом участнике была каска, которая никогда не снималась на переходах. Вот единственное, с чем я прогадал в первый день, — с обувью. Пошел в легких трекинговых кроссовках (в рюкзаке была еще пара ботинок «помощнее»). Напрасно. На пути встречались острые камни, шли по горным ручьям — промок. Потом два дня не мог нормально просушить эти ботинки. Чудом ничего себе не натер.

«Наша цель в первый день — верхнекармадонские термальные ванны. Они расположены на высоте примерно в 2,4 тысячи метров»

Наша цель в первый день — верхнекармадонские термальные ванны. Они расположены на высоте примерно в 2,4 тыс. метров. Вся дорога до них — около 10 километров. Хотя в горах ничего не измеряется в километрах, это понятие там вообще относительное. В горах все меряется либо в метрах высоты, либо в часах. От погранзаставы, где нам пришлось еще раз показывать свои паспорта, до термальных ванн идти примерно часа три. Мы с двумя длительными остановками шли примерно четыре. К ваннам вышли уже на закате и начали разбивать первый лагерь.

«В горах очень мало ровных площадок под палатку: вокруг камни, крутые склоны. А это одно из немногих мест, где оборудованы более-менее ровные площадки. Сколько именно — сказать трудно, но на нашу группу с 9 палатками мест хватило»

Что он из себя представлял? В горах очень мало ровных площадок под палатку: вокруг камни, крутые склоны. А это одно из немногих мест, где оборудованы более-менее ровные площадки. Сколько именно — сказать трудно, но на нашу группу с 9 палатками мест хватило. Все они расположились вокруг радоновых термальных ванн. Казбек потенциально активный вулкан. Температура некоторых природных ванн достигала 50–60 градусов. Вода в них и лечебна, и губительна — находиться дольше 15 минут в них нельзя, иначе можно «угореть». Даже где-то читал, что были случаи, как сердечники навсегда так и оставались плавать в этих ваннах. Не знаю, может, миф. Но некоторые участники действительно после продолжительного пребывания в воде начинали чувствовать себя неважно. Мне было комфортно. Полежать немного в теплой водичке после четырехчасового перехода, а потом еще попить архыза, бьющего из-под земли, — что может быть лучше. Сразу ощущаешь некий прилив сил по телу.

На ужин готовили карбонару, надо было избавляться скорее от ветчины и сливок (плюс пачки макарон довольно тяжелы), которые мы также тащили на гору. Вечером обсудили план действий на следующий день и отправились спать. В первую ночь, надо признать, изрядно подмерз, особенно ноги. Ставлю на то, что в спальник улегся почти нагишом. В последующем спал только в термобелье.

Вид на Кармадонское ущелье, в конце — Майлиский ледник

День второй. Майлийский ледник и подъем на 3,1 тыс. метров

Проснулся рано, продрогший. На завтрак гиды приготовили манную кашу с сухофруктами. С детства не любил ее, поэтому завтракать не стал. И напрасно — на следующий переход нужны были силы, много.

После завтрака пошли с Олегом собирать свои рюкзаки и палатку, укладываться. Очень ждали солнца, чтобы согреться. Небо было ясное, но теплые лучи не спешили спускаться в ущелье. Примерно в 9 утра над нами пронесся вертолет Ми-8 в сторону Майлийского ледника и завис минут на 10–15 над скалой. Подумал, что это, наверное, нормальное явление для этих мест (в Приэльбрусье периодически встречал вертушки): возможно, доставляли в один из лагерей какие-то грузы. Позже выяснилось, что это были спасатели. 17 августа эмчээсники забирали с высоты 3,7 тыс. м ростовчанина, сломавшего ногу. На горе встретили участников другой группы, которые помогали спасать этого бедолагу. Потом рассказывали, как по всей горе бегали и искали 80 м веревки, чтобы хоть немного спустить пострадавшего.

Майлийский ледник

Это вообще фобия номер один на северном маршруте на Казбек: цивилизации нет, связи тоже, туда не проехать, а вокруг почти отвесные скалы и ждать помощи неоткуда. Если покалечишься на скале — спуститься или спустить тебя будет очень сложно, только если вот так вертушку вызывать. Опция, кстати, недешевая (в у. е.), но компенсируется по альпинистской страховке, которую лично я (да простят меня близкие) поленился оформить. В общем, было напряженно. Еще гиды пугали историями, как на какой-то другой горе одному участнику однажды оторвало ногу камнем, не смогли остановить кровотечение и тот умер. Падая со скалы, валуны набирают довольно приличную скорость. У нас в группе всю дорогу «шутили» насчет касок — мол, зачем они нужны, все равно же не спасут? Но пренебрегать ими никто не стал, да и не дал бы — гиды очень строго следили за безопасностью участников группы. Вплоть до того, что запрещалось отходить с тропы в туалет без предупреждения.

Рюкзаки в то утро мы собрали очень быстро. Выйти планировали в 11:00, но сильно задержались. Точно не знаю почему, но, возможно, из-за того, что два участника нашей группы решили прервать восхождение. Это была молодая пара — их звали вроде Дима и Полина (толком и пообщаться не успели). Парень был очень крупным и накачанным, девушка сильно «поменьше». Весь первый переход парень нес сразу два рюкзака (один, основной, на спине, второй, штурмовой, на груди, который на самом деле совсем не нужен). Шли они плохо, парень постоянно задыхался, возможно, это был его первый пеший поход. Хотя, по науке, качкам в горах априори сложнее: мышцам требуется больше кислорода, коего с набором высоты все меньше и меньше. Проще всего худым и курящим (так я утешал себя): их легкие и так уже привыкли к гипоксии, поэтому переносить высоту чуть полегче. Но есть минус — никотин сужает сосуды и капилляры, поэтому курящие хуже переносят морозы. По правде говоря, на высоте действительно часто немели пальцы.

В общем, проснувшись утром, Дима и Полина решили вернуться к Кармадону. Для группы это был минус — их продукты теперь пришлось раскидывать по всем остальным, а это снова новый вес… Покинувшим нас выделили гида в сопровождение, с ними пошел Саша. Потом рассказывал, как ребята спускались 4,5 часа по тропе, по которой мы поднимались меньше четырех часов. Возможно, молодые люди приняли верное решение, что не продолжили восхождение.

Второй переход и мне дался очень тяжело. Шел в хвосте группы, постоянно задыхался, никак не мог поймать ритм. Перешли по веревкам через реку Гемалдон; тропа, уходящая строго вверх примерно под 45 градусов, постоянно виляла, под ногами — огромные беспорядочно лежащие камни, которые приходилось перешагивать. Трудно было поймать темп, шаг постоянно разрывался. До первого привала шел последним и сильно отставал. Ловил на себе укоризненные взгляды гида Юры, который замыкал группу и постоянно меня подгонял. На первом привале через час пути я просто слег и заснул — стояли долго, полчаса примерно. Это была не усталость, несмотря на то что рюкзак за спиной уж очень больно давил на плечи и поясницу. Просто никак не мог отдышаться.

С первого привала мы вышли на язык Майлийского ледника, спускающегося с горы Майлихох (4 597 м). Большие валуны сменились грязным льдом, перемешанным с каменной россыпью. Растительности уже никакой не было, зона альпийских лугов осталась ниже. Первый ручей с тающего ледника мы, можно сказать, перешагнули. Ступив на ледник, надели кошки и потопали дальше. Тут меня, кстати, уже отпустило, шел спокойно и уверенно вперед. Через весь ледник проходил довольно быстрый ручей, пробивающий себе путь прямо через лед. Если бы не было гидов с нами, то наверняка бы просто перепрыгнул через него. Но если упадешь в бурлящий поток воды, то точно покалечишься. Поэтому гиды решили провесить для страховки веревки. Закрутили два ледобура, натянули веревку, и мы, зацепившись к ней страховочными усами, начали перебираться на другой «берег». Не обошлось без потерь. Один из участников выронил трекинговую палку, она безвозвратно уплыла вниз по леднику. Юра хотел было попробовать ее достать, но лидер группы Денис его остановил словами: «Нет, все. Ее забрал Казбек».

На другой стороне этого ручья нас уже ждал другой участник Рома. Он как-то сразу отбился от коллектива. В Кармадон он приехал самостоятельно, дошел до ванн сам (не забрав свою часть продуктов и снаряжения), а на второй день, не дожидаясь остальных, еще и «убежал» на ледник в одиночку. Гиды, которые юридически отвечали за его безопасность, были очень раздражены такой безалаберностью. А отбился он от группы зря. На леднике Рома то ли заблудился, то ли что-то еще. В общем, он пошел выше по леднику, где начинается опасная зона ледопада. Где-то там упал, казалось, почти до мяса рассек себе льдом все пальцы на руках и поцарапал щеку. Мы его встретили сидящим посередине ледника как бедный родственник. Гиды мигом ему помогли, обработали раны. Подойдя ближе, обратил внимание на его куртку, на ней виднелись следы крови — бог его знает, что с ним произошло. После этого Рома уже не отбивался от группы.

Удобная трекинговая обувь

Перейдя ручей на леднике, группа двинулась не вверх, а чуть вбок, на другую сторону ущелья. Там скальная стена, по которой нам предстояло карабкаться вверх по веревкам до лагеря на 3,1 тыс. метров. Сняли кошки, приготовили свои карабины, чтобы цепляться за веревки, и полезли вверх. Мне это занятие даже нравилось, было легко — с детства любил лазить по всяким деревьям. Было что-то общее. Карабкаться пришлось по стене, уклон которой местами по ощущениям достигал 60–70 градусов. Где-то прямо мы подтягивались на веревках (вперемешку со стальными тросами), а где-то просто шагали по очень крутой тропе вверх. Без хорошей трекинговой обуви там делать нечего. На тропе нет ни как таковых ступеней, ни удобных камней, на которые можно было бы уверенно поставить ногу. Хорошо, что с утра перебрал рюкзак и верно распределил вес в нем. В противном случае меня бы мотало из стороны в сторону. А это на краю могло бы быть чревато — лететь там очень долго. Хотя страха потерять равновесие и сорваться не было. Больше боялись камней, которые могли упасть от участников выше. Они и падали. «Камни!» — то и дело звучало сверху как предупреждение об опасности.

Сейчас уже не помню, как долго мы поднимались — наверное, около часа, может, чуть больше. Вышли на 3,1 тыс. м уже под вечер. Там чуть более пологий склон, на котором есть несколько «ровных» площадок — вот на них и поставили свои палатки. В этом лагере были проблемы с водой — за ней далеко ходить. Единственный источник — водопад с ледника чуть в стороне от лагеря и пониже. Чтобы участники не шатались туда-сюда по склону за водой, регулярно организовывали вылазки. Брали всю свободную тару (пустые бутылки, котелки, термосы), грузили в рюкзак и шли к водопаду. Первая такая вылазка выпала на мою долю, причем почему-то в одиночку. Вот тут я, если честно, струхнул. Спуститься к водопаду было легко, но вот возвращаться с 25–30 л воды за спиной — то еще удовольствие. Еще и стемнело, пока набирал термосы, а фонарик не взял. Да простят меня гиды, но пару раз на том склоне чуть не навернулся вниз. Никому об этом не говорил. Но в лагерь вернулся возбужденным. Кстати, едва не навернулся в этом месте потом еще и следующим утром. За ночь камни рядом с водопадом покрылись тонкой ледяной коркой. Пошел чистить зубы утром, одной ногой оперся на камень и соскользнул, упал на вторую ногу и «поплыл» вниз по водопаду. Чудом остановился, зацепившись руками за ближайший валун, в полуметре от обрыва. Гидам об этом тоже не стал говорить — обматерили бы. Только стал предупреждать следующих участников об обледенении.

На ужин вроде готовили гречку с тушенкой. Не завтракавший в тот день, я навернул сразу три порции. Небо было ясное, проскальзывали звезды, и сверкали персеиды. Спать лег прямо с видом на созвездие Большой Медведицы.

«Спать лег прямо с видом на созвездие Большой Медведицы»

День третий. Переход на «Кресты», на 3,5 тыс. метров

Утром нас догнал Саша, который провожал отказавшихся от восхождения ребят. Собирались опять очень долго — ждали портера Витю, который должен был прийти к нам с ванн. Не дождались. Тогда гиды решили взять часть груза участников на себя, разумеется, за отдельную плату.

В этот день предстоял простой маршрут — нужно было с 3,1 тыс. м подняться до 3,5 тыс. метров. Там расположен следующий лагерь, который в народе называют «Крестом». Все из-за установленного на скале православного креста. Кто-то рассказывал, что его поставил отец в память о погибшем в этом месте сыне.

«В этот день предстоял простой маршрут — нужно было с 3,1 тысячи м подняться до 3,5 тысячи метров. Там расположен следующий лагерь, который в народе называют «Крестом»

Вышли опять чуть позже запланированного. Все то же самое, что и сутками раньше: те же камни, та же тропа, уводящая нас все выше и выше. Веревок и тросов на этом участке было поменьше. Да и идти было как-то попроще. Самочувствие было отличное — казалось, что к третьему дню уже «расходился» и готов был всех обгонять. Но на всякий случай держался в хвосте, берег силы — выше 3,5 тыс. м организм уже значительно хуже восстанавливается.

Шли часа три примерно. Набор высоты — чуть больше 400 м, не 700, как во второй день. Было легко.

На ночевку встали в этот день очень рано, даже позагорать еще успели. С водой было полегче — ходили так же на водопад, но тропа была в разы поудобнее. Мест под палатку здесь побольше, чем на 3,1 тыс. метров. Было видно, что этот лагерь чаще использовали для стоянок — об этом возвещал разбросанный мусор. Наша группа к такому относилась резко. «Свое» мы прятали в мусорных пакетах на стоянках, планируя забрать все дальше на спуске, на обратном пути.

Впервые за все время здесь нам удалось поймать сигнал сотовой связи. Начиная с Кармадона на маршруте не было связи никакой. Еще в начале тропы я перевел свой телефон в режим «В самолете». Боялся не донести телефон до вершины заряженным. Поэтому взял с собой два powerbank (по 400 г каждый) для зарядки телефона и фонарика. К концу путешествия оба были еще наполовину полными. Все благодаря режиму «В самолете», который очень хорошо бережет заряд телефона. Без надобности его вообще не выключал. МТС там все равно не ловит, как и Теле2. На 3,5 тыс. м ловили только «МегаФон» с сильными перебоями и «Билайн». Еще одно наблюдение от гидов — смартфоны менее эффективно находят сеть, чем кнопочные телефоны. Таким пользовался наш главный гид. От него и позвонил родителям, коротко сообщив: «Жив-здоров».

Что было на ужин — уже не скажу. Помню, как мне впервые удалось «сбросить» что-то из своего пакета с едой. Кажется, это было печенье. Рюкзак стал на 300 г легче, что очень радовало.

С каждым новым днем подъем превращался в какую-то рутину. Снова та же стена, которая непонятно насколько уходила за горизонт

День четвертый. Переход в штурмовой лагерь на 4,2 тыс. метров

С каждым новым днем подъем превращался в какую-то рутину. Снова та же стена, которая непонятно насколько уходила за горизонт. Вроде поднимаешься до видимого конца, а за ним оказывается еще продолжение.

Утром опять долго собирались, успел даже вздремнуть. Накануне обсуждали варианты дальнейшего восхождения. Их было два: либо стартовать на вершину с «Креста», с 3,5 тыс. м (так тоже делают, но это гораздо дольше), либо подниматься до 4,2 тыс. м, ставить лагерь, акклиматизироваться, отдыхать и уходить потом на вершину оттуда. Все упиралось в прогноз погоды. Гид Денис смог созвониться с базовым лагерем, погода играла нам на руку. Надо сказать, что все это время светило солнце, на небе не было ни тучки. Хотя обычно восхождения на этом участке сопровождают дождь, град и снег. Но уже четыре дня не было никакого намека. Это всех сильно радовало, особенно гидов — в непогоду забот было бы больше.

«Обычно на 3,7 тысячи метров уходят те, для кого не осталось мест на 3,5 тысячи метров. Долго останавливаться здесь не планировали. Переведя дух, двинулись дальше»

Из лагеря вышли еще до обеда. Снова подъем, но уже полегче, без веревок. Не заметил, как прошмыгнули до 3,7 тыс. метров. Там есть еще две ровные площадки под палатки. Место называют по-разному: «Большой камень» (лагерь разбивается под огромным скальным монолитом), «Орлиное гнездо» и т. д. Обычно на 3,7 тыс. м уходят те, для кого не осталось мест на 3,5 тыс. метров. Долго останавливаться здесь не планировали. Переведя дух, двинулись дальше.

Перед выходом на плато под пиком ОЖД (Орджоникидзе, 4 271 м), где нам предстояло разбивать наш штурмовой лагерь, расположено несколько веревок. Они очень выручили: на траверсе узкая тропа, легко улететь вниз при неловком движении.

Казалось, некоторых участников очень вымотал этот переход. Мне было по-прежнему легко карабкаться вверх. Почти сразу после веревок открылось обширное плато вверху с несколькими палатками и множеством свободных мест под них. В одном из таковых расположились мы с Олегом, поближе к кухне, чтобы ничего не пропустить, а то были прецеденты. Девушки поставили свою палатку слишком высоко и далеко, так, что даже не докричаться. Как результат пропустили и так редкий прием пищи. Казалось, что обиделись на нас.

«В штурмовом лагере проблематично было и с туалетом. Там довольно открытая площадка, обдуваемая со всех сторон ветром, особо и присесть негде»

С водой на 4,2 тыс. м было уже не очень хорошо. Водопадов не было, приходилось долбить ледорубом ледник и набирать воду из образовавшейся лужицы. Лучше делать это рано утром или поздно вечером, в остальное время вода мутная. Такую старались не пить, чтобы не отравиться ненароком. В штурмовом лагере проблематично было и с туалетом. Там довольно открытая площадка, обдуваемая со всех сторон ветром, особо и присесть негде. Приходилось ходить буквально на край скалы. Мимо не пройдешь: где туалет, понимаешь быстро — там, простите, все камни в дерьме.

Связи на 4,2 тыс. м почти нет — проще было с бубном пройтись, чем поймать мобильный сигнал. Но старший гид все-таки дозвонился, уточнил прогноз. Погода все еще была на нашей стороне. Выход на вершину наметили в ночь на 21 августа в 3:00, т. е. через сутки.

«Боже, какие виды с 4,2 тысячи метров!»

День пятый. Отдых перед штурмом

Боже, какие виды с 4,2 тыс. метров! Оттуда впервые за весь маршрут открываются виды на вершины: Майлихоха (4 597 м), Спартака (4 552 м), пик Пастухова (4 312 м), пик Царахова (4 239 м), гора Джимарай (4 780 м), пик Геодезистов (4 106 м) и т. д. Но самое важное, впервые за все время мы увидели нашу цель — Казбек. Это величественная двуглавая гора, возвышающаяся над всеми остальными. У нее две вершины — 5 033 и 5 015 метров. Она целиком покрыта снегом, на котором отчетливо можно было увидеть маршрут нашего предстоящего штурма. По ощущениям идти предстояло меньше, чем на Эльбрус из нацпарка с юга. Казалось, что рукой подать.

Вид на гору Майлихох

В день отдыха перед штурмом снились кошмары, спал плохо. Некоторых участников с выходом на 4,2 тыс. м накрыла легкая «горняшка»: сильно заболела голова, пропал аппетит. У меня тоже задавило в висках и затылке. Хватило одной таблетки аспирина, другим потребовались лекарства помощнее. Но хотя бы холод не ощущался, несмотря на то что ночью замерзла вся вода, что мы добыли накануне. Был небольшой минус — где-то 5–7 градусов мороза. Утром на солнце было, наоборот, изнурительно жарко.

«Самое важное, впервые за все время мы увидели нашу цель — Казбек»

В этот день мы только проводили ледово-снежные занятия. Учились ходить в кошках и связках. На пути по леднику на Казбек очень часто встречаются трещины — наверное, самая главная опасность на этой горе. На Эльбрусе с юга их почти нет, потому там идут на восхождение без веревок. На Казбеке все двигаются в связке на случай срывов. Вся наша группа была разбита на четыре связки по пять человек.

Вечерний Майлихох

После занятий все разбрелись по своим палаткам. Гиды в этот день приготовили сразу завтрак, обед и ужин, чтобы все отъелись и набрались сил перед штурмом. Самое печальное, что у нас закончился чай (хлеб кончился еще два дня назад). Вместо него пили просто кипяченую воду, в которой разбавляли разные джемы. Выглядело диковато, учитывая, что нам еще подарили пакет с едой со своего резервного дня участники из другой группы. Наверное, просто не хотели тащить лишний груз вниз, потому что подарили еще и свою веревку (!) Использовать ее мы так и не стали, имелась своя в достатке, да и не были уверены в надежности чужой веревки. Мало ли. Так она и осталась на 4,2 тыс. метров.

Спать легли в ночь перед восхождением пораньше — в 18:00, еще светло было. Выкурил свою последнюю сигарету. Разумеется, никто не заснул сразу. Витало небольшое волнение, хотя самочувствие было отличное. Взял у ребят смартчасы с оксиметром, решил померить содержание кислорода в крови. Удивительно, но показало 99% (у самих ребят было чуть больше 80%). Сильно смущал только пульс — в спокойном состоянии скакал до 110 ударов в минуту. Заснуть смог лишь к 21:00. Всю ночь снилось восхождение, отчего даже не сразу понял, где сон, а где реальность.

«Подъем был намечен на час ночи»

День 6-й. Штурм Казбека

Подъем был намечен на час ночи. Поспать удалось около 3–4 часов — даже роскошь.

Проблем с покиданием теплого спальника не было. Спал почти во всем том, в чем собирался штурмовать вершину. На ногах: термобелье снизу, сверху плотные горнолыжные штаны. На груди: термобелье, теплая флисовая кофта, сверху горнолыжная непродуваемая куртка. На руках: легкие флисовые перчатки и горнолыжные верхонки сверху. На ногах: однослойные трекинговые ботинки и бахилы с кошками. В легкий штурмовой рюкзачок взял с собой еще легкую пуховую курточку на всякий случай. А еще термос, бутылку воды, две шоколадки, солнцезащитные очки, крем и горнолыжную маску.

Собирались на штурм опять очень долго. Основная причина — наполнение термосов горячей водой. Ждали, когда на всех погреется вода на газовых горелках. На ледник мы вышли в связках только в 3:40. Если честно, было очень тепло, почти безветренно. Верхонки даже не надевал, шел во флисовых перчатках. Трекинговые палки не брал, только ледоруб в правой руке.

«Как мы прошли ледник под пиком ОЖД, даже и не помню, быстро»

Как мы прошли ледник под пиком ОЖД, даже и не помню, быстро. Перед штурмом казбекского перевала и выходом на снежно-ледовое поле перед вершиной сделали привал. Сам шел последним в последней связке. Но не потому, что не было сил или плохо шел. Даже наоборот, замыкающими ставили сильных. По крайней мере, утешал себя этой мыслью. Нет, на самом деле был полон сил, готов был бежать вперед. Но мы шли в связках, поэтому порядок нарушать не стал.

Рассвет застали на нижних подступах к горе. Получилось так, что с одной стороны еще светила полная луна, с другой — вставало солнце. Удивительный момент, все переливалось в свете, щеки горели, а под ногами скрипел такой крепкий наст.

«Привалов делали немного. За все восхождение останавливались только 4 раза»

Тут мы впервые увидели наших попутчиков с юга, идущих из Грузии. Их было очень много на склоне, несколько больших групп. Все встречаются в одном месте, маршрут на Казбек, по сути, один, со стороны России. Т. е. идущие из Грузии огибают гору и по факту заходят на вершину со стороны России. По крайней мере, так казалось визуально. Где там проходила граница с Грузией — интересовало мало, все равно туда не собирался, наши пограничники бы не оценили рвения.

«На седло вышли в районе 8:40, открылся вид на Грузию, с другой стороны можно было увидеть даже Эльбрус и другие вершины главного Кавказского хребта»

Привалов делали немного. За все восхождение останавливались только 4 раза. Один раз, я бы сказал, остановились, чтобы пропустить группы вперед — слишком уж мы растянулись и не хотели никому мешать. По пути встречались уже спускающиеся (наша группа вышла очень поздно). Среди них было много иностранцев. По крайней мере, они не понимали моих русских приветствий, а от одного даже, наоборот, услышал польские ругательства. Это забавляло. Иностранцев было много.

«В итоге забрался на вершину в районе 9:28»

На седло вышли в районе 8:40, открылся вид на Грузию, с другой стороны можно было увидеть даже Эльбрус и другие вершины главного Кавказского хребта. Немного отдохнули, оставили лишние вещи и продолжили движение к вершине. Тут уже шли без связок, чего я совсем не понимал. Подъем очень крутой и опасный, сорвешься — мало не покажется. Зато теперь была полная свобода в движении. То и дело обгонял других участников. В какой-то момент услышал в нескольких метрах выше: «Ура-а-а!» Напрасно радовались, там было еще идти и идти. В итоге забрался на вершину в районе 9:28.

Вид на Эльбрус с вершины Казбека

И… никаких эмоций. Ни радости от достижения цели, ни тоски от завершения понравившегося пути. Ничего. На вершине даже нет указателей, как на Эльбрусе, о том, что это вершина. Просто такое небольшое плато, с которого открывается вид на все вокруг. На горизонте видна кривизна Земли, внизу плывут облака, исполинами стоят другие горы, склоны которых уходят в цветущие грузинские ущелья и долины. Из рюкзака достал флаг «БИЗНЕС Online», сделал пару фотографий. Все фотографировались, кто с чем. На вершине стоял один грузин, который выдалбливал снег и складывал его в небольшую чашу на горелке. Видимо, хотел заварить себе кофе.

«Из рюкзака достал флаг «БИЗНЕС Online», сделал пару фотографий»

Долго находиться на вершине гиды не позволили. На вершине Эльбруса я был около часа, на Казбеке — минут 10–15. Потом гиды скомандовали спускаться — дальше прогноз был неутешителен. Хотя все относительно, спустились на седло и отдыхали там еще минут 20–30. Спускались все снова в связках, для безопасности. Шли дальше почти без отдыха, а его и не требовалось. Больше раздражало разгулявшееся к этому времени солнце, припекало сверху и снизу от снега, постоянно хотелось пить. Когда вернулись к леднику под ОЖД, поняли, почему гиды так спешили спускаться. Ожидаемо испортилась погода, Казбек затянуло облаками, поднялся ветер. В лагерь на 4,2 тыс. м мы прибыли в районе 12:20.

Вид с вершины Казбека

Первое, что сделал, — снял надоевшие кошки, бахилы и обвязку. А потом просто лег и заснул на пару часов как убитый. Из оставшихся продуктов, из того, что было «не учтено», гид Саша приготовил суп. Зашел на ура, но не всем, многие были без аппетита. Чувствовалась у всех усталость. Решили передохнуть и завершить штурмовой день на 4,2 тыс. м, хотя по уму надо было срочно спускаться.

Вид с вершины Казбека на Россию

День 7-й. Спуск на ванны

Это была первая ночь, когда я не замерз. Казалось, к холоду уже привык. Ночью гулял сильный ветер, который немного мотал нашу палатку. Но ничего, выспались. Утром решили выходить пораньше, насколько это возможно, — предстоял долгий переход, спуск сразу на 1,8 тыс. метров.

«Спускались тем же маршрутом, по тем же самым веревкам, что и поднимались»

Каждый шел как мог. На спуске работают уже не мышцы, а связки, особенно в коленях. Спускались тем же маршрутом, по тем же самым веревкам, что и поднимались. Главное — никуда не спешить и сильно не нагибаться под весом рюкзака в сторону пропасти. Одно неверное движение — и можно легко оступиться. Так мы и спускались, особо не делая остановок. Да и не хотелось останавливаться. Почему-то после восхождения на Казбек одолело яростное желание скорее вернуться домой. Наверное, накопилась общая усталость.

Ручей на леднике

Спустились сначала на 3,5 тыс. м, там забрали свои мусорные «закладки». Потом на 3,1 тыс. метров. Между этими двумя переходами встретили одну большую группу, которая карабкалась наверх. По горному этикету, они нас пропустили вниз. Среди них было много подростков. Потом на веревках после 3,1 тыс. м встретили еще одну группу, уже побольше и постарше. Момент теплой встречи омрачил начавшийся дождь, который сменился градом. Пропустили вперед рвавшихся к вершине и заняли освободившиеся после них веревки, продолжили спускаться. Дождь был не то чтобы сильным, но неприятным: камни становились скользкими и нестабильными, как и «рассыпуха» на тропе. Но это пугало нас меньше, чем-то и дело раздававшиеся в ущелье, куда мы спускались, раскаты грома и молний.

«Еще было прилично спускаться до ванн — где-то час, может, чуть больше»

Дойдя до ледника, все заволокло плотным туманом. Долго искали способы перебраться через ручей, где раньше потеряли трекинговую палку. На всякий случай также перекинули веревки для страховки и начали просто перепрыгивать через бурлящую воду. В этот момент полил плотный тропический ливень. Меня ноги как-то держали еще, а некоторые были уже изнурены, они прыгали и падали. Участник Кирилл подвернул ногу и поцарапал сильно о лед руку, а Юля потеряла еще одну трекинговую палку во время приземления. А еще было прилично спускаться до ванн — где-то час, может, чуть больше. Дошли все, но не сразу. Кирилл еле шел на морально-волевых.

Когда дошли до ванн, выяснилось, что свободных мест под палатки-то и нет. Слишком много собралось восходителей: кто-то еще только собирался уходить, а кто-то, как и мы, спешил вниз. На часах уже было 17:00. Группа решила разделиться: половина продолжила спуск до Кармадона, чтобы оттуда спешно уехать во Владикавказ, другие остались отдыхать на ваннах. В их числе был и я.

Вечером приготовили плов из предварительно закинутых и оставленных на ваннах продуктов. Где-то нашли еще и чай, без которого мы остались еще трое суток назад. Плотно отужинав и кое-как выкроив пару мест под палатки, мы все пошли греться в радоновые ванны. Каждый пренебрег правилом «не дольше 15 минут», уж так соблазнительно было полежать после мучительного спуска в теплой водичке. А в небе повисли звезды, такими яркими они еще были никогда за всю неделю.

День 8-й. Во Владикавказ и отъезд

На следующий день вышли с ванн непривычно для нас рано — в 9:00. В 11:00 за погранзаставой нас уже должен был ждать Сослан на «газельке», чтобы отвезти во Владикавказ. Лучше Кириллу с его ногой не стало, он проглотил столько обезболивающих, сколько мог. Его поставили вперед группы, чтобы подстраиваться под его темп. Шли и правда все ровно, никто не отставал.

Спускались почти без остановок, на одном дыхании, ноги сами несли вниз. Разве что в плечах отдавался уже надоевший тяжелый рюкзак. Легче он не стал: с горы я спускал пять газовых баллонов и палатку Кирилла, которому было труднее всех. Пару раз делали привалы, один из них — чтобы поесть дикой малины, коей полно на тропе.

На погранпосту, на выходе с тропы, приветливые военные проверили наши паспорта, сверили с ранее выданными пропусками: «Все пришли? Никто через границу не переметнулся там? Все хорошо». У шлагбаума уже заждался водитель, на часах было чуть больше 12:00.

Еще заезжали в Кармадон, чтобы забрать Рому, который спустился с группой накануне. Там есть гостевой домик, где можно остановиться на ночлег. Рома где-то там прикупил местного сыра и пару бутылок вина. Их распили по дороге. Вот тут-то и накрыло немного, разморило.

Приехав в город, встретились с остальными участниками, кто спустился днем раньше. Сдавали арендное снаряжение и прощались. Несколько участников отправились еще и на Эльбрус с юга. С учетом восхождения на Казбек это можно сделать уже и без акклиматизации (спойлер: все уже успешно поднялись и спустились).

До вылета в Казань оставались еще сутки (не задействовали резервный день на восхождение, спустились раньше). Поехал в уже знакомый хостел. Там впервые за 8 дней по-человечески помылся и смог надеть свежую одежду. Вечером пошли гулять с другими участниками по городу. Ели, пили пиво и долго обсуждали все то, что мы пережили за эти дни.

Утром следующего дня пошел искать сувениры для коллег на работе. Тут сразу минус — это туристическое направление во Владикавказе развито очень слабо. Для понимания: придя в сувенирный магазин, продавщица не сразу поняла, о каком Казбеке идет речь… Оказалось, что местные жители даже и не знают об этой своей жемчужине. Найти магнитик с Казбеком так и не удалось. Зато полно с изображением Сталина, Хетагурова, Бодрова.

Лететь обратно в Казань было тревожно. Разразилась сильная гроза, думал, что рейс перенесут, но нет. Также с тревогой думал о тех альпинистах, кто только еще собирался на восхождение, о том, каково им было в этот момент, какой, должно быть, силы ветер поднялся в горах. Смотрел прогнозы — все неутешительные. Дожди, грозы, град, снег, ветер и морозы. А нам же просто повезло.