«Если бы не ушли из Херсона, было бы что-то вроде Киевской операции, когда Сталин не послушал Жукова»

Виктор Минин политтехнолог

Это экзамен на честность, адекватность и эффективность. Честность — если мы говорим, что бережем жизни солдат… Киев мог выполнить свою угрозу не только касательно Каховского водохранилища, но и, более высокого, Киевского, где на дне лежит огромный слой радиационных отходов, прикрытый всякими иловыми делами. Эта махина могла пролететь вниз, снеся и Каховское водохранилище, добравшись до Черного моря. Это очень реальные вещи, погибли бы тысячи. Было бы что-то вроде Киевской операции, когда Сталин не послушал Жукова и потерял около 800 тысяч жизней. 

Второе — эффективность системы управления. Кто принимает решение — военные или политики? Опять же, если проводить параллель со Сталиным и Жуковым, это было правильное решение в данной ситуации. Территория эта сейчас никому не нужна. Мы оттуда эвакуировали почти всех, кого могли и кто хотел. Украинцам достался голый плацдарм, пустой город. Если они в него не войдут, будут сидеть в поле. Если войдут, то их можно молотить вместе с городом, не рискуя попасть в жителей. Мы свою задачу решили, теперь проблема у украинцев. И мы получили дополнительно мощную линию обороны, которую хрен подвинешь. До заморозков, опираясь на нее, можно готовиться к новому наступлению спецоперации.

Что дальше? Это же гибридная война, поэтому вести ее с помощью войск не единственный способ. Есть несколько факторов, которых можно дождаться, не бросая людей под пули. В любой момент китайцы могут взять Тайвань, думаю, это очень реально. Выборы в США уже изменили ситуацию, независимо от результатов. Все равно Украина теряет свою актуальность и в этом смысле идет мягкий плавный перелом-переворот. Нам сейчас спешить некуда. Потому что, как сказал один американский специалист, русские впервые убрали время из планов ведения войны. Раньше мы все быстрее-быстрее, «все ради победы!», «русские бабы еще нарожают». Путин считает, что у этой спецоперации есть оптимальное время для трансформации сознания и принятия ее, для эффективного ведения. Потому что нужно нам осознать и трансформировать свое сознание, систему управления, экономику, а это за один раз не решишь.

Вопрос: где Путин будет брать элиту? Сталин поменял большевиков на староверов — это была его опора. А спецоперация на Украине кует новую элиту, новую партию Путина. Те, кто пройдет ее, будут реальными фронтовиками — они придут сюда и согласятся со всеми условиями, ценностями и целями страны. Поэтому это будет радикальная трансформация к новым правилам жизни в России и на Украине в частности.

Максим Шевченко журналист, политик

Херсон ни для меня, ни для России ничего не означает. Это просто ход на большой шахматной доске. Я не военный человек, в отличие от Суровикина, а потому не собираюсь оспаривать взгляд военных на ведение войны. Предлагаю бесконечной толпе штатских, которые вопят на эту тему, тоже этого не делать. Я приветствую, что армия берет под свой контроль ситуацию с управлением театра военных действий, поскольку в марте и апреле в Херсон заходила не армия и это нужно понимать. Это были политические манипуляции, которые полностью провалились.

Прямо скажем, что не Херсон являлся целью, а Николаев, Одесса, Запреднестровье и Киев. Но колонны наступающих были безнаказанно расстреляны в засадах. Не армия планирует такие операции, а другие структуры. А когда армия берется за дело, то всегда сберегаются жизни. Так как военная армия не любит воевать и убивать. Парадоксальным образом она быстрее может закончить сражение, чем какие-то политические структуры, которые только поднимают свои рейтинги или просто зарабатывают. Именно поэтому к словам Суровикина я прислушиваюсь. Если он считает, что так надо, значит, так надо. Повторю, и для России это ничего не значит, и никаких проблем в этом нет. Вот если б Белгород потеряли, это было бы проблемой. Ну или, допустим, Донецк. А все остальное — оперативно-тактические маневры. Да и вообще я не считаю, что отступление — это поражение. Отступление — это иногда шаг к победе.

Ну а дальше будут переговоры. Вряд ли кто-то решится форсировать Днепр в ноябре, это естественная разделительная граница. А в Донбассе, думаю, будут продолжаться бои до выхода на границу ЛНР и ДНР, как приказал президент. Далее — переговорный процесс несмотря на то, что Байден заявил, что у них переговоров не будет. Ну не одним Байденом мир мазан… А Макрон и папа римский заявили, что надо с Россией разговаривать (смеется). Да, будут требовать от России освободить территории, включая Крым, но и будут говорить, что нельзя выкидывать Россию и Путина, мол, ядерная держава все-таки… В общем, сейчас начнется глобальная интернациональная торговля.

Юрий Кнутов военный эксперт

Сдача Херсона с военной точки зрения — правильное решение. С политической — резонансное, которое противник использует для морального духа военнослужащих. Это пропаганда правильности курса киевского режима, а на Западе это будет использовано для еще большей поддержки киевских нацистов со стороны блока НАТО. Поэтому данное решение достаточно сложное. С одной стороны, переход на левый берег позволяет сэкономить жизни наших солдат, а с другой — высвободившиеся украинские войска будут переброшены на территорию Запорожья и Донецка. Дальше произойдут позиционные бои.

Херсон пока высвобождать не станем: чтобы переправляться через Днепр, нужны очень большие силы. У нас таких сил на данном этапе нет. Приоритетом будет сближение наших войск, освобождение ДНР. Это (оставление правого берега Днепра — прим. ред.) не поражение. Было бы поражением, если бы наши войска остались там, если бы там была тысяча наших солдат против 50 тысяч украинских без возможности подвоза боеприпасов и снарядов снабжения. Сейчас это отвод войск.

Олег Матвейчев политолог

Во-первых, я не говорил бы таких слов, как «сдача». Мы ведем войну с огромным геополитическим блоком НАТО. И главные фронты ее вообще проходят не на Украине. То есть если сейчас из-за всевозможных экономических войн Германия тратит дополнительно 200 миллиардов евро на поддержку своей экономики, если по данным журнала Economist 1,2 триллиона евро вся Европа потратила на поддержку своей экономики, в Америке 7,5 триллиона долларов корпорации потратили на выкуп собственных акций для поддержания своих же рынков и при этом вся их поддержка Украине — всего лишь 100 миллиардов, нужно понимать, что в другом совершенно месте идут основные траты, экономическая борьба и прочее.

Поэтому каждый должен понимать: если мы побеждаем Америку, Европу и так далее, в том числе в экономическом противостоянии, то нашими будут не только Херсон, Одесса, Киев, но и Варшава, Париж и Лондон. Если же не побеждаем, нам придется отдать и Крым, а может быть, и пол-России. Результата не будет вообще. Поэтому такие мелкие детали, как Херсон или не Херсон, нужно оставить исключительно на откуп военным. Они в текущей ситуации лучше решают, как им быть. А насколько мы все знаем, там ситуация не просто военная, а ситуация, связанная еще и с плотинами, с возможностью затопления, отрезания целых частей и так далее. Соответственно, им там на месте виднее, как лучше организовывать снабжение, как лучше вести стрельбу, какие решения принимать. А всем неспециалистам в этих вопросах лучше помолчать.

Леонид Ивашов президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник

Я, как военный профессионал, вообще не могу дать оценку тому, как можно было на фронт в 1,2 тысячи километров бросить 120–140 тысяч войск против 250 тысяч регулярных войск противника. Плюс там территориальная оборона, резерв и так далее. Для меня вот это непонятно. Как можно было это сделать, не имея даже равных сил, хотя в наступлении должно быть трехкратное превосходство военного потенциала одной стороны против другой. А мы туда полезли… Непонятно.

Дмитрий Потапенко управляющий партнер Management Development Group

Для меня это не означает ровным счетом ничего, потому что я не принимаю государственных решений. А что касается страны, то мы просто институционально подтверждаем понятие failed state (несостоявшееся, несостоятельное государство — прим. ред.). А failed state — это, во-первых, отсутствие установленных границ. Во-вторых, множественность системы насилия — это множественность войск и всего остального. И, безусловно, отсутствие системы законодательной власти. Потому что невозможно объявить мобилизацию, не отменяя... Это классика жанра failed state. 

Как будут события развиваться дальше? Дальше система будет разваливаться, потому что она не реформируема как класс. Поэтому метастазы этого развала будут развиваться дальше. У нее нет ни малейших шансов, что она стабилизируется. Так что система должна доиграть до конца и мы с вами увидим еще множество ее метастазов.

Искандер Зигангараев генеральный директор «КЖК-Логистик»

Я, как военный человек, считаю это правильным решением. Во-первых, если на этом берегу закрепиться, а их ударные силы будут нас теснить к реке, то через нее быстро покинуть территорию уже не получится. Там пока переправы понтонные построишь… Соответственно, чтобы держаться на правом берегу, пусть даже обороняться там, где линия соприкосновения, нужно постоянно обеспечивать войска. А обеспечивать по воде очень сложно — могут потопить. Так что лучше закрепиться на том берегу. Я считаю, что на сегодняшний момент время работает на нас, а не против. Время против них.

Во-первых, мы еще не знаем, чем закончатся выборы в США, будут ли дальше НАТО их снабжать или нет, поэтому нам надо выиграть время. В-третьих, нужно беречь своих бойцов. Если мы станем держать их на том берегу лишь для того, чтобы формировать мнение о том, что наша армия такая сильная, закрепилась и не уходит, ее невозможно победить… Тогда потеряем 10 тысяч наших людей в этой мясорубке.

Мы сейчас будем тянуть время, нам надо измотать противника. Здесь, я считаю, Путин правильно делает. Изматываем их, уже загнобили их энергетику и им сложно будет ее восстанавливать, потому что многие трансформаторы советского образца, а новые дорого стоят, если привозить опять-таки. Сейчас надо их от моря отсоединить — взять Николаев и Одессу и полностью взять контроль над Черным морем, чтобы не были поставок оружия. Шаг за шагом, медленно-медленно беречь свои войска и медленно-медленно затягивать СВО до зимы. Сейчас и народ почувствует, что такое спецоперация. Пока еще не почувствовали, танцуют, у них ночные клубы работают, дискотеки. Не знаю, что потом с дискотеками будет. Посмотрим.

Сергей Толстых руководитель группы охранных организаций «Застава»

Как для обывателя, для меня это репутационная потеря, а как для человека, который был там, на линии боесоприкосновения и который понимает немного в тактике и стратегии, я считаю, что действие правильное, но с небольшой оговоркой. То, что мы в кратчайшие сроки все возвратим обратно с пополнением наших частей и формирований вновь прибывшими военнослужащими за счет мобилизованных… То есть ситуация двоякая и да, к сожалению, сейчас наша армия отдает часть уже российской территории, оставляет ее неприятелю.

Но я верю в то, что мы победим и победа будет тяжелой. Думаю, что до декабря мы пойдем в контрнаступление. Повторю, никаких пораженческих фактов в произошедшем нет, это лишь обывательское мнение. Чисто стратегически, действительно, оборонять территории, которые, во-первых, всеми ветрами продуваемы и не имеют естественных преград, для обороны тяжело. Во-вторых, была угроза затопления Херсонской агломерации вследствие прорыва Каховской дамбы, из-за этого возникала огромная опасность для наших военнослужащих и жителей самого Херсона. Поэтому отвод этих частей — к сожалению, вынужденная мера, и я не в угоду общего тренда сейчас это говорю. Я чисто стратегически рассуждаю. У нас есть опыт отступления 1612 года, когда мы от поляков отступали, и 1812-го, есть негативный опыт отступления в период Великой Отечественной войны. Иногда нужно отступить, чтобы сохранить боеспособные части. Сделать шаг назад, чтобы сделать два вперед. Как писал знаменитый наш писатель: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить: у ней особенная стать — в Россию можно только верить».

Мидхат Фарукшин политолог

Думаю, ничего страшного для России это не означает. Я верю в компетентность нашего военного командования, ему на месте виднее, что сейчас надо предпринять в целях спасения жизни российских солдат и офицеров с тем, чтобы подготовить условия для последующего наступления.

Что дальше? Произойдет какая-то перегруппировка российских войск, создадут условия для дальнейшего наступления. Повторю: я не считаю сдачу Херсона поражением, условия бывают разными, их надо учитывать. А значит, должна меняться и тактика. Думаю, командующий группировкой генерал Суровикин знает, что делает, он предупреждал, что, возможно, придется принять непростые решения.

Айдар Шагимарданов президент АПМ РФ

Для меня и для России это значит, что эту специальную военную операцию ведут и контролируют военные. А мы, гражданские люди, не можем понимать, размышлять, комментировать и анализировать то, что они делают. Потому что мы не имеем такой специальности, такого опыта, такого понимания. От нас лишь остается уповать на Всевышнего Аллаха, что будет благополучие и мир на нашей планете. Вот что все это для нас значит. И дальше будет все то, что Аллах нам предопределил. Если на нашу долю выпадут новые испытания, мы будем их терпеть, объединяться и просто помогать нашей стране. Если будет благо, то вместе со страной порадуемся.