Игорь Крюков, ХК «Челны»: «Наша задача – третье место. Эту задачу поставил и мэр»

Игорь Крюков: «Спортивная сторона, к сожалению, на сегодняшний день напрямую зависит от финансовой» Фото: Олег Спиридонов

«ЗАДОЛЖЕННОСТИ ПО ЗАРПЛАТЕ НЕТ НИКАКОЙ»

— Игорь Анатольевич, хотелось начать разговор с текущего дня ХК «Челны». Сейчас сезон. Как он начался, по вашей оценке? Какие ожидания от него и каковы его характерные особенности?

— Сезон начался не совсем хорошо. Сами понимаете, лишних денег нет. У клуба были договоренности, какие-то планы, которые теперь надо корректировать. Дело в том, что одна компания, с которой была договоренность и на которую мы рассчитывали, не оплатила в июне взнос — 4,5 миллиона рублей. Из-за этого клуб начало немного лихорадить. Мы не смогли нормально провести предсезонку, не смогли за прошлый год выплатить премии, войти без проблем в этот сезон. Просто так взять и найти 4,5 миллиона проблематично, но до конца года мы ситуацию выровняем.

— Это финансовая сторона дела, а спортивная?

— Спортивная сторона, к сожалению, на сегодняшний день напрямую зависит от финансовой. Вот была задержка зарплаты 20 дней. Мы «Алтай» должны были обыграть, но оба матча проиграли. Вроде ерунда — задержка зарплаты, но это моментально отражается на игре. Мы выплатили зарплату — и сразу 6 матчей подряд выиграно. Мы почти каждый год начинаем с последнего места в турнирной таблице и каждый год заканчиваем на 3–4-й строчке.

При этом каждый сезон начинаем с обновленной на 50 процентов команды. Кто-то ищет себя на лигу выше, кто-то — в других клубах, кто-то не устраивает нас. У тройки клубов, лидеров в нашей лиге, бюджеты в 2–3 раза выше, чем у нас. Но все же радует то, что ребята потом возвращаются к нам, если что-то не получается на новом месте. Вот сейчас нападающий Николай Патрушев вернулся. Он попробовал себя в чемпионате высшей лиги. Ему поступали предложения уехать в Казахстан и в другие клубы, но он вернулся в Челны.

— Какая зарплата у игроков в челнинском клубе?

— Средняя зарплата — 25–30 тысяч рублей. Есть ребята, у которых зарплата побольше. Есть минимальная — 10 тысяч.

— Нам пришло много вопросов о задержках с выплатами зарплаты. Читатели, видимо из числа самих игроков клуба, утверждают, что зарплату задерживают уже который год, и спрашивают, когда вернут премии за прошлый сезон.

— У нас сегодня нет никакой задолженности по зарплате. Кто бы что ни говорил, у нас максимальная задержка зарплаты составляла 20 дней. Есть небольшой долг по премиям за прошлый сезон, но мы в течение ближайшего месяца это тоже поправим. И Наиль Гамбарович ситуацию знает, и попечители.

— А премия? Сезон 2015/16 команда выступала в МХЛ-Б и дошла до финала конференции, но за плей-офф ребята не получили ни копейки премии, хотя вы обещали им хорошую премию за проходы, пишет не представившийся читатель.

— Это правда. Премия эта будет выплачена. Основные наши затраты — это поездки на соревнования, питание и зарплата. Все остальное — во вторую очередь. Об этой задолженности мы помним и тоже постараемся закрыть до конца года.

«Средняя зарплата — 25-30 тысяч рублей. Есть ребята, у которых зарплата побольше. Есть минимальная — 10 тысяч» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Команду должны формировать звезды?

— Я к этому скептически отношусь. Возьмем пример, когда было тысячелетие Казани. Тогда «Ак Барс» был самой дорогой командой мира. И что она показала? Звезды — это очень условно. Это люди, которые умеют поставить точку. А кто делает черновую работу? Тренеры ищут не только звезд, которые могут поставить точку, но и тех, кто этим звездам все сделает: объем работ, всю черновую работу. Если команда выигрывает — это победа нападающего, если команда проигрывает — это проигрыш вратаря и тренера. И если бы у нас были финансовые возможности, как у Ростова, или у Чебоксар, или у Мордовии, мы были бы в лидерах однозначно.

— А почему у них лучшие возможности?

— Они все команды городов субъектов Федерации. Мы в высшей лиге играем, и мы, наверное, единственные, кто является городской командой. Для Чебоксар их команда как для нас «Ак Барс». На них работает вся республика. Мы же, когда говорим про «Ак Барс», подразумеваем «Татнефть», а не бюджет Казани. Хотя казанская казна сопоставима с бюджетом Челнов, а бюджет республики далеко не сопоставим. Муниципалитет наш не может оплачивать профессиональную команду, а бюджет республики может, поэтому у нас весь спорт перебрался в Казань.

«ПОСЛЕДНЮЮ ПОДПИСЬ на реестре ставит мэр»

— Видимо, вопрос с подколом: сколько раз в месяц вы приезжаете в хоккейный клуб на работу? И общаетесь ли вы с игроками?

— Я не работаю в клубе и не получаю там зарплату. Я отвечаю за постановку задач, финансирование и контроль за эффективностью расходов на общественных началах. В клубе есть главный тренер, который решает спортивные задачи, есть директор, который отвечает за административно-хозяйственную работу и целевое использование средств. Я же больше объединяю руководителей компаний, которые являются попечителями клуба. Одна из моих компаний также входит в состав попечителей.

— Но решающее слово ведь за вами?

— Есть бюджет, в пределах которого работает директор. Он составляет реестр оплат, я его согласовываю, но последнюю подпись на реестре ставит мэр. И показатель эффективности нашего ХК в том и состоит, что за нами остаются клубы, у которых бюджет выше в два раза.

— Каков же бюджет клуба и каким он должен быть, чтобы решились все проблемы? (Рашит Ханнанович)

— На сегодня заявлено 50 миллионов рублей, но в лучшем случае мы сможем собрать где-то 45.

— Деньги серьезные, но не фантастические.

— У Ростова бюджет — 150 миллионов, у Чебоксар — 90 миллионов. У «Кристалла», который мы обыгрываем, — 100 миллионов.

— У них тоже несколько попечителей, как и у вас?

— У них спонсор — краевые и областные администрации.

— А есть такие города, которые, не являясь субъектом Федерации, содержат сильный хоккейный клуб?

— Я таких не знаю.

— Магнитогорск?

— Это так же, как Нижнекамск. Там был Владимир Бусыгин (экс-президент ХК «Нефтехимик»), сейчас Азат Бикмурзин (действующий президент «Нефтехимика»). Пока они любят хоккей, он в Нижнекамске будет. А в Магнитогорске есть «Магнитка», которая полностью содержит клуб, город ни копейки не дает.

— Наше градообразующее предприятие в поддержке хоккея никак не участвует?

— Нет, никак. Профсоюзы в Ночной хоккейной лиге играют. Они помогают формой. Помню, раньше хоккейные команды были при каждом заводе — у ПРЗ, РИЗ, АВЗ. Около заводов корты стояли. Это было здорово, можно было эту систему возродить. Сейчас взаимосвязь с КАМАЗом протекает немного в другом русле. Если парень закончил ДЮСШ, у него нет проблем с трудоустройством на КАМАЗ. И зарплаты у ребят неплохие — по 30–50 тысяч. КАМАЗ вот так помогает. Ну и свою футбольную школу он содержит.

«У меня золотая мечта — чтобы в каждом комплексе стояли тренировочные площадки с искусственным льдом» Фото: «БИЗНЕС Online»

ЦЕЛЬ — АЗАРТНЫЙ ХОККЕЙ

— Как вам представляется дальнейшее развитие сезона?

— Наша задача — третье место. Эту задачу и мэр поставил, но я ее немного дополнил. Нужно, чтобы 60–70 процентов домашних игр было выиграно и чтобы они были такие... валидольные. Можно, конечно, поставить себе задачу стать чемпионами, но она при имеющихся обстоятельствах трудно выполнима.

— Кто ваши основные соперники?

— Самая слабая команда в этом году — Орск, которому мы, кстати, проиграли, все остальные соперники идут довольно плотно в турнирной таблице — нет явных аутсайдеров, как в прошлые годы. И нашими прямыми соперниками могут быть как Чебоксары, так и тот же Алтай. Недавно играли с «Красноярскими рысями» — это довольно неплохая команда, но нам она проиграла со счетом 6:0, 4:0. Опять же почти все эти клубы — это команды субъектов Федерации, там напрямую губернаторы хоккеем занимаются, ходят на соревнования, ищут финансирование.

— Расскажите про главного тренера Айдара Мусакаева. Как с ним работа идет? На какой период с ним контракт заключен?

— Один из главных плюсов Айдара Юнировича — он умеет из тех кадров, которые есть, создать игровые пятерки, поставить четкие задачи и использовать ребят на полную катушку. У команды есть сыгранность. Айдар Юнирович — один из лучших тренеров в нашей лиге. Он сам воспитанник Набережных Челнов, причем один из немногих, кто играл в суперлиге, будучи капитаном ЦСК ВВС. В Самаре он настоящая легенда. Когда у нас там игры проходят, старые болельщики болеют и за нас, и за своих.

— Как смогли заполучить такого тренера?

— Его приход в ХК «Челны» — это комплекс факторов. Когда он уже заканчивал карьеру, я пригласил его к нам играющим тренером. Если поднять всю его статистику, у него самое большое количество передач. И все, кто с ним в пятерке играл, лучшие бомбардиры. Он из любого нападающего сделает лучшего бомбардира.

В его тренерских качествах я не сомневаюсь. Единственное — как представитель бизнеса я уверен, что топ-менеджеров надо каждые пять лет менять, потому что люди засиживаются. Но Мусакаев — исключение из правил: уже около 13 лет главный тренер показывает хорошие результаты, особенно если учитывать условия, в которых он работает.

— В чем вы видите основную задачу клуба? Он должен воспитывать хоккеистов для большого спорта или сам должен выйти в лидеры? (Тимур Шайхутдинов)

— Я считаю, что второе, потому что хоккей существует в первую очередь для болельщиков. Основная задача — воспитание в людях патриотизма, прививание правил здорового образа жизни. Но одна из не менее важных целей — показывать азартный хоккей. Во времена Советского Союза каждый из нас болел за какой-то клуб. А сегодня я, являясь президентом хоккейного клуба, игры КХЛ почти не смотрю — неинтересно, нет азарта, никаких эмоций. Я часто хожу на матчи Ночной хоккейной лиги. Там зал почти битком забит на играх местных команд. И это команды, которых никто не спонсирует. Игроки сами скидываются деньгами, арендуют лед, покупают себе форму и приходят на игры с детьми, женами.

— Ну если уж они судью побили однажды (в феврале во время матча игрок команды «Белые Медведи» ударил арбитра по лицу, после чего к драке присоединились другие хоккеисты, — прим ред.)…

— Да, после этого мне звонили, наверное, со всего мира. Мы получили большую известность. Жаль, что таким вот негативным фактом.

«Наша задача — третье место. Эту задачу и мэр поставил, но я ее немного дополнил. Нужно, чтобы 60–70 процентов домашних игр было выиграно и чтобы они были такие... валидольные» Фото: «БИЗНЕС Online»

«СЕГОДНЯ БИЗНЕСА НЕТ В РОССИЙСКОМ СПОРТЕ»

— Как вы видите в дальнейшем перспективы развития клуба? Сейчас есть несколько попечителей из числа предпринимателей, которые вносят свою лепту. И то, как вы сказали, не всегда. Вы и дальше будете эту форму работы использовать? Или другие идеи есть?

— Идеи есть. И мы о них рассказывали. Буквально года два назад ваша газета писала об этом. («БИЗНЕС Online» писал о том, что челнинскому хоккейному клубу предлагалось стать фарм-клубом «Нефтехимика» в Высшей хоккейной лиге. Собственные источники в спортивном мире республики тогда говорили, что реализация идеи застопорилась из-за амбиций президента ХК «Челны» Крюкова, так как он якобы захотел для себя полномочий по ведению трансферной политики и управлению командой, а для клуба — независимости, возможности менять игроков и подписывать контракты, а также обязательной квоты на челнинцев — 10 человек в основном составе. На это «Нефтехимик» не пошел и обосновал свой фарм-клуб в Волжске, куда уехало 100 млн рублей финансирования, — прим ред.) Тогда я «БИЗНЕС Online» объявил persona non grata в Ледовом дворце, потому что издание собрало все сплетни вокруг. Хотя в той ситуации я был инициатором сотрудничества. И мы до сих пор ищем клубу партнеров.

— Но с «Нефтехимиком» уже не удастся?

— Не факт. Может, и получится. Задача — не стать чьим-то фармклубом, а заключить сотрудничество... Это ведь разные вещи. И тогда у нас была договоренность с Владимиром Крикуновым (бывший главный тренер «Нефтехимика» — прим. ред.), что мы заключаем договор о сотрудничестве. Они дают нам 5–10 игроков и платят за них деньги, за то, что те у нас катаются. Эти игроки под их команду КХЛ, то есть приличного уровня. За счет этого у нас почти в полтора раза сокращаются расходы на содержание, на эти деньги мы смогли бы нормально команду содержать и играть на лигу выше. Крикунову очень нужна была команда, играющая на хорошем уровне и с ребятами, которых он в любой момент может «выдернуть». И ему выгодно — у него игрок на ходу. И нам выгодно — мы деньги не тратим и ставим задачи. К сожалению, Крикунов ушел, пришли другие люди. И они смотрели на это сотрудничество больше как на бизнес, чем на спортивные интересы.

— То есть именно эту модель вы предлагаете на замену тому, что сейчас есть?

— Да, предлагаю. Потому что свои 40–45 миллионов мы соберем.

— А сам клуб сколько зарабатывает?

— Копейки. Самый дорогой билет у нас 200 рублей. На сегодняшний день бизнеса нет в российском спорте. В Европе, Америке, Канаде — да, это бизнес. Там 15-тысячники забиваются битком, средняя стоимость билета — 100 долларов. Там они и рекламу продают.

В российском спорте никогда не было бизнеса — он всегда финансировался государством. Сегодня нам нужно очень аккуратно устанавливать цену билета. Конечно, если человек идет на хоккей, он и 300 рублей заплатит. Но для него эта стоимость будет выше. Вот сделай 50 рублей вход на хоккейные игры — люди перестанут ходить, потому что хоккей для зрителя обесценится. Нужно выбирать такую сумму, чтобы болельщикам не сильно ударяло по карману и чтобы они в то же время чувствовали ценность этого.

«В ГОРОДЕ КРУПНОЕ МЕРОПРИЯТИЕ ПРОВЕСТИ НЕГДЕ — ЭТО ФАКТ»

— Хватает нашего Ледового дворца болельщикам? И какие вообще спортивные объекты нужны Челнам? (Булат Сиразиев)

— Зал битком заполняется. Но я яростный противник постройки крупных однопрофильных сооружений. В Казани сделали большую глупость, потратив средства на «Татнефть Арену», «Баскет-холл» и прочие однотипные здания. Нужен многофункциональный дворец. Зрительская инфраструктура должна быть унифицированной. Например, содержание нашего Ледового дворца обходится в год в 40–45 миллионов, ледовый каток на ЗЯБи — в 20 миллионов. Каток один и тот же, разница — в инфраструктуре. И эти 25 миллионов ложатся на плечи детской спортшколы, а школе проблематично найти 5 миллионов, чтобы детей на соревнования возить. И вот нужна ли школе эта зрительская инфраструктура? Кроме того, сейчас по новым правилам в связи с законом о противодействии терроризму полиция обязывает переобустраивать Ледовый дворец. Мы должны здание окружить высоким забором и обустроить вход с досмотром за 50 метров до дворца. Надо будет строить досмотровые, а это опять же целая инфраструктура. Если сегодня у нас два администратора стоят на входе, которые билеты проверяют, то потом надо будет содержать человек 30.

«Самый дорогой билет у нас 200 рублей. На сегодняшний день бизнеса нет в российском спорте. В Европе, Америке, Канаде — да, это бизнес. Там 15-тысячники забиваются битком, средняя стоимость билета — 100 долларов» Фото: «БИЗНЕС Online»

Взять республиканские объекты: «Татнефть Арена» в год обходится в сумму больше 200 миллионов. Содержание катка стоит миллионов 20, остальное — зрительская инфраструктура. А сколько можно спортшкол в республике содержать на эти деньги? Арена создана строго под хоккей, а нужно было сделать так, чтобы ее можно было крутить и разворачивать. Я был в Бостоне — там универсальная арена. Сегодня там хоккей, завтра — концерт, послезавтра — бокс. Каждый день какие-то мероприятия. В Лондоне на арене О2 как кубик Рубика пол сложили — получился выставочный комплекс, опять все перестроили — концертный зал.

— А что можно реформировать у нас?

— Нам нужен 5-тысячник, но многофункциональный. Вот сейчас Дворец единоборств хотят построить. Теперь и борцы тоже вынуждены будут содержать посадочные места, кондиционеры, туалеты и ненужный персонал. А ребятам просто нужен хороший тренировочный зал. Вместо Дворца единоборств лучше построить 7–8 тренировочных залов в разных микрорайонах города. Это было бы намного полезнее для спорта.

— На уровне городского руководства есть понимание того, что нужен универсальный спортивный центр?

— Да, есть. Но, как говорится, на халяву и уксус сладок. Если дают, грех отказываться. Вопрос, что потом с этим делать, рассматривается во вторую очередь. Но то, что в городе крупное мероприятие провести негде, — это факт. Ни выставку, ни большой концерт. У нас за все время было два приличных концерта — «Би-2» и ДДТ, а все остальное — это какое-то жалкое подобие.

— Кстати, читатели не в восторге от технических возможностей дворца. Спрашивают, почему до сих пор трансляции матчей находятся на таком низком техническом уровне. Бывает, без звука.

— Да, трансляция не самая лучшая, согласен. Цена вопроса — 2,9 миллиона рублей. У нас установлены обычные аналоговые камеры, которые стоят 40–50 тысяч. Стоимость профессиональных цифровых камер начинается от 200 тысяч. Если же учитывать полный комплект оборудования — сервер, микшер, все коммуникации, то 2,9 миллиона. Как только мы найдем хотя бы 400 тысяч на две камеры, мы их поставим.

«ЮНИОРКУ» МЫ ВСЕ РАВНО СОЗДАДИМ»

— Вот вы про тренировочные залы упомянули, а у нас ведь были раньше хоккейные корты в каждом комплексе.

— У меня золотая мечта — чтобы в каждом комплексе стояли тренировочные площадки с искусственным льдом. Когда ХК создался, когда с деньгами было неплохо, я планировал дворовые клубы переподчинить хоккейному клубу, чтобы и финансирование было и мы могли бы ребят отслеживать, взращивать. А на сегодня задача дворовых клубов одна — бросить шайбу, пусть дети катаются. Задача хорошая, но маленькая. А когда у ребят нет перспективы… Ребенок должен надеяться за сборную как минимум поиграть. У него еще нет денежной мотивации.

— А сейчас вы отслеживаете тех, кто во дворах играет?

— К сожалению, нет. И у нас с этим есть проблема. У нас нет молодежной команды, нет юниоров. Ребята, заканчивающие детскую спортшколу, уходят в никуда.

— А где же вы тогда берете новых игроков?

— Во время предсезонки приезжают пробоваться игроки из других клубов. У нас есть несколько местных воспитанников. Наш главный тренер Айдар Юнирович Мусакаев взял их и от школы довел до команды, но они заиграли только через четыре-пять лет. Ранис Файзуллин стал лучшим игроком в прошлом году.

«Детей в хоккейную школу мы набираем с 5 лет, но все специалисты говорят, что лучше начинать путь хоккеиста с 10 лет, чтобы к 15 годам не возникло пресыщения» Фото: «БИЗНЕС Online»

— А что нужно для того, чтобы «юниорка» появилась?

— Финансы. Если бы та модель, которую мы обговаривали с Крикуновым, заработала, можно было бы и молодежную команду содержать. Но «юниорку» мы все равно создадим. Скорее всего, она в следующем году уже будет. Неплохой выпуск был в этом году у детской школы, но после окончания большинство ребят уже разъехались — кто в Ижевск, кто в Казань. В Челнах осталось только человек 7. Мы этих ребят заявили на республику пока, чтобы сохранить их. А на следующий год, надеюсь, будет полноценная «юниорка».

— Когда мы говорим про начинающих, каков порог входа в профессиональный хоккей? И в каком возрасте надо начинать выводить ребенка на лед? К чему надо быть готовым родителям с точки зрения финансов?

— Хоккейная форма стоит недешево, но всегда можно найти бюджетные варианты, купить подержанную форму по приемлемой цене. Детей в хоккейную школу мы набираем с 5 лет, но все специалисты говорят, что лучше начинать путь хоккеиста с 10 лет, чтобы к 15 годам не возникло пресыщения, а до этого момента лучше заниматься укрепляющими видами спорта — легкой атлетикой, батутами, координацией. Обратите внимание, как наши играют в НХЛ: они кайф получают, для них хоккей — это игра. У нас же основная часть хоккеистов выполняет тяжелую работу. С детства приучили, что надо пахать. Я согласен, что надо пахать, но у парня должно остаться чувство игры. Выходя на лед, он должен получать удовольствие от игры и доставлять его зрителям. Хоккей существует не для специалистов, а для болельщиков, которые приходят с флагами, кричат на трибунах.

- На сайт пришел анонимный вопрос, судя по всему, от родителя: «Сын занимается хоккеем второй год всего, но уже что-то страшно. Говорят о том, что ХК „Челны“ не выполняет условий федерации хоккея России и из-за этого его не будут допускать к соревнованиям. Да и из высшей лиги челнинский клуб вроде как собираются исключить. И что нам теперь, переходить в Нижнекамск или Альметьевск, если здесь будущего нет?»

— У нас чудесные отношения с федерацией. Нам всегда идут навстречу, никто нас не собирается исключать. Все условия мы выполняем.

— Как у вас складываются отношения с руководством ДЮСШ? Они с вами судятся из-за долга по «коммуналке» в один миллион. Мы освещали эту ситуацию недавно. Разрешилась ли она?

— На сегодняшний день со школой заключено мировое соглашение, но в любом случае мы эти деньги должны оплатить. Пока мы взяли небольшую отсрочку, но до Нового года ситуацию вырулим. Директор школы несколько раз подходил и говорил, что его заставляют в суд подавать. На него прокуратура давит, так как он человек подневольный и отвечает за госсобственность. Мы и так в Ледовом дворце на хороших условиях находимся — не платим за аренду, за содержание, а вносим только платежи за «коммуналку».

«ДОХОДИЛО ДО ТОГО, ЧТО МИНТИМЕРУ ШАРИПОВИЧУ НАЧАЛЬНИК ОХРАНЫ ГОВОРИЛ: «ВОТ ЧЕЛНЫ — ГОРОД БОЛЬШОЙ, А ЛЕДОВОГО НЕТ»

— Оба ваших сына — профессиональные хоккеисты. Где они сейчас играют?

— Оба уже не играют. Старший сын, Алексей, живет в Сочи, занимается там лагерями, где хоккеисты могут повысить уровень своего технического мастерства. В Европе, Америке, Канаде они очень популярны. Кстати, самый первый лагерь в России создался именно в Челнах 15 лет назад — МИХЛ. Заниматься к нам приезжали Андрей Василевский, который признан самым полезным вратарем НХЛ, Паша Коледов, который сейчас в «Салавате» играет, и много других уже известных хоккеистов. Аналогичный лагерь решили и в Сочи развивать. У Алексея две свои команды, которые играют в Ночной хоккейной лиге. Он там организовал сочинскую любительскую хоккейную лигу и хоккейную академию. Антон живет в Челнах, руководит челнинским МИХЛом, проводит мастер-классы в разных городах России.

— А вы как-то поддерживаете физическую форму?

— На лед не выхожу. 15 лет назад был сложный перелом ноги. Операцию серьезную провели — кучу шурупов вкрутили. Голеностоп до сих пор не держит, но физкультурой я занимаюсь. Хожу в бассейн и кардиозал к 7 утра. Полчаса на дорожке, 20 минут в бассейне — и в 8 утра ты уже на работе. Кроме этого, у меня есть свой корт в лесу — у дома. Мы его сами заливаем. И многие ребята-хоккеисты всю зиму устраивают там грандиозные хоккейные праздники под открытым небом.

— Вы не только президент хоккейного клуба, но еще и бизнесмен, причем в 90-е занимались производством автомобилей «Ока». Расскажите об этом этапе своей биографии.

— Производство мы начали при Позднякове делать (Юрий Поздняков — генеральный директор АО «ЗМА» — прим. ред.). Смысл был в том, чтобы создать гибкое производство при помощи наших людей и наших финансов. Я помню, как весь завод микролитражных автомобилей еще при Лалетине (Александр Лалетин — гендиретор ЗМА с 1994 по 1996 год — прим. ред.) радовался, что научились красить машины в модный тогда цвет вишни. Так вот мы зашли на производство и довели количество цветов до 11–15. «Окушки» стали красить металликом. Помню, привозил сюда из Германии профессора — с его помощью мы планировали наладить окрасочную линию. После осмотра завода он сказал: «Конечно, я дам свои рекомендации, но так машины не делают». Если у них там на Mercedes до миллиметра все выверено, то у нас здесь тряпочками было завязано — производство по обходному варианту. И все-таки, надо отдать должное, мы людей в ночные смены выводили, но покраску металликом наладили на том производстве, на котором красить нельзя. На наши машины ставились другие сиденья, колеса, панели. Поздняков поставил задачу, чтоб в месяц выпускалось минимум 300–400 штук таких автомобилей. А при Каюмове (Васил Каюмов — гендиректор ЗМА с 1998 по 2005 год — прим. ред.) уже была создана новая «Ока» — «ВАЗ-11115». У нее был двигатель Suzuki. И этих машин было произведено 100 штук. Они пользовались очень хорошим спросом, даже заказов оформили на 500–600 машин. Но завод продали, а делать эту машину в Серпухове было невозможно, потому что там завод сразу обанкротился. Машкомплект, все комплектующие подорожали в полтора раза. И получилось так, что «Ока» стала стоить дороже «пятерки». Производство было свернуто.

«Показатель эффективности нашего клуба в том и состоит, что за нами остаются клубы, у которых бюджет выше в два раза» Фото: Олег Спиридонов

— Какой у вас сейчас бизнес?

— Он никак не связан с городом. Инвестиционный, финансовый, недвижимость, завод кондиционеров. Жить нужно в одном месте, а работать — в другом. И потом, когда я стал замом главы города по экономике и финансам, я все бизнесы в городе закрыл, а в других частях страны — отдал в управление.

— Возникает вопрос: если вы занимаетесь другими видами бизнеса, зачем вам хоккей?

— Хоккейным клубом я занялся потому, что у меня старший сын заиграл в хоккей. Они с ребятами тренировались в ДЮСШ «КАМАЗ», но никуда не ездили, так как денег не было. И их отдали в дворовый клуб «Юность». Он тогда занял 4-е место по России на «Золотой шайбе». А потом ребята выросли, и мы их заявили на первенство России по первой лиге. Помню, у нас своего льда не было для тренировок. Команда здесь играла на открытом льду, иногда в Джалиле. На питание мы им по 50 рублей в день игры выдавали. Вот так создавался хоккейный клуб.

А потом и Ледовый дворец построили. Я лично отслеживал на протяжении двух лет, чтобы в изданиях в Челнах и Казани каждую неделю выходила какая-то статья о том, что у нас в городе нет хоккея и Ледового дворца. В столице РТ много людей помогало таким ненавязчивым пиаром. Доходило даже до того, что Минтимер Шарипович [Шаймиев] садился в машину, а ему начальник охраны говорил: «Вот Челны — такой город большой, а Ледового дворца нет». Куда бы Минтимер Шарипович ни приехал в Челнах, каждый ему вопрос про дворец задавал. К студентам приехал — студенты ему: почему в Челнах нет Ледового дворца? Понятно, что это была подготовка. Тут и бывший начальник управления по делам молодежи Рустам Гарифуллин помогал, в Казани — Марат Бариев. Но в итоге наша работа принесла плоды — дворец построили.

— Традиционный вопрос: читаете ли вы «БИЗНЕС Online»? Какие пожелания к нам как к источнику информации? Ваш читательский взгляд.

— Каждое издание находит свою нишу, поэтому давать советы — дело неблагодарное. Даже та ситуация, когда я с вашим изданием поругался, — это тоже нормально. Было бы плохо, если бы вы об этом не написали. Когда с финансированием дела обстояли лучше, мы сами провоцировали скандалы, связанные с хоккеистами. Летом, например, хоккейная тематика неактуальна. И вот мы даем информацию, что один хоккеист подрался в «Батыре» — двоих нокаутировал. Сначала неделю идет обсуждение, какие хоккеисты драчуны, а потом выясняется, что хоккеист за девушку заступился. И на этого хоккеиста уже полгорода девушек ходит смотреть на соревнования. Так что даже плохую информацию можно грамотно перестроить.

P. S. Редакция газеты благодарит Акибанк, генерального партнера проекта интернет-конференции «БИЗНЕС Online» в Закамье, за сотрудничество, способствующее информационной открытости и в целом деловому развитию региона.

Генеральный партнер проекта