«Достоинство каждого дела заключается в том,

чтобы оно было доведено до конца».

Чингизхан

ПРОШЛОЕ МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ

Чего Татарстан добился за 20 лет? Республика оставляет благоприятное впечатление, особенно на фоне других регионов России. Отчетность идет по плану: по кластерам, по штукам и тоннам. Попробуем переформатировать вопрос в более откровенный вид: «В чем наши упущенные возможности?» Теперь вопрос звучит интереснее, даже провокационно – ответишь, что многое упустили, надо указать, кто виноват. Себя не забыть покритиковать. Начнешь ссылаться на отсутствие в истории сослагательного наклонения, окажешься в объятиях фатальности, оправдания всего и вся. Аргументов хватает как для оправдания пройденного пути, так и для его критики. Как говорил Георг Гегель, нет такой вещи, которую нельзя было бы раскритиковать. С высоты сегодняшнего дня несложно увидеть прошлые промахи и воскликнуть: «Я же предупреждал!» Но все же могли ли успехи быть еще более впечатляющими?

Начнем с простого вопроса: «Зачем мы копаемся в прошлом? Для того чтобы упрекнуть бывших руководителей или изменить ход истории? Былое вроде не вернешь, оно кануло в Лету, или все же оно может вернуться как ремейк, de ja vue?» Историческое время не совпадает с астрономическим, ибо оно течет по жизненным циклам, а не по предписанию планет. Так, средневековье может вернуться к нам в лице священнослужителей, или же выдающиеся ученые могут обогнать время, как астрофизики, изучающие «темную материю» – энергический источник для будущих поколений. Возвращаются некоторые явления ХIХ века, как-то: зарождение капитализма, честное предпринимательство, джадидизм.

СУВЕРЕНИТЕТ – ЗАКОНОМЕРНОСТЬ, ЗАПРЕТ НА ЭТО СЛОВО – СЛУЧАЙНОСТЬ

В Настоящем мы наблюдаем события, еще не до конца обозначившиеся как явления, они могут быть как случайными, так и закономерными. Но если мы обнаруживаем их повторяемость, то можно утверждать о появлении закономерности. Суть явлений надо искать в Прошлом, а не Настоящем. Там лежат ключи к объяснению текущих событий и прогнозированию Будущего. Свержение Юлием Цезарем Республики выглядело как случайность, а убийство Цезаря, казалось бы, давало возможность восстановить прежний строй. Но взошел на трон Август, и стало ясно, что цезаризм стал закономерностью, а случайностью была смерть Цезаря, а не свержение Республики.

Эту логику можно перенести на сегодняшнюю жизнь и уверенно утверждать, что провозглашение суверенитета Татарстана в 1990 году не было случайностью. Оно стало закономерным историческим шагом. Для того чтобы это утверждать, нужно вспомнить события 1918 - 1920-х годов. Именно тогда была попытка объявить штат «Идель-Урал», затем состоялось учреждение Татаро-Башкирской Республики, но проект не был реализован по разным причинам. Усилия по созданию татарами своей государственности на территории Казанской губернии закончились декретированием ряда автономных республик.

С позиции 90-х годов это была своего рода «репетиция». Не будь ее, мы сдались бы в 1992 году, подписав пустой «Федеративный договор», как остальные субъекты. Для других поволжских республик их автономия не была выстрадана, она не досталась с боями, ее подарили народам с тем, чтобы Татарстан был поменьше, а потому их вполне удовлетворял существующий статус в рамках «Федеративного договора». В Татарстане же весь советский период существовало стойкое мнение, что статус республики ущемлен, что мы достойны большего. Декларация о государственном суверенитете стала естественным выражением чувства несправедливости, а референдум 1992 года подтвердил право народа республики на повышение своего статуса. Договор 1994 года стал признанием этого права. Так что суверенитет закономерен. А вот то, что Конституционный суд РФ запретил употребление слова суверенитет применительно к республикам – историческая случайность или политическая ошибка.

Суверенитет не исчерпал себя, хотя, чего греха таить, многие права у республики отобрали, и налоговый режим стал общероссийским. Однако неправильно суверенитет сводить только к преференциям. На самом деле главное завоевание суверенитета – собственный опыт с успехами и неудачами, чувство ДОСТОИНСТВА, доверие населения к руководству. За эти годы, несмотря на законодательные ограничения, политический потенциал республики вырос на порядок. В нас выработалось чувство ответственности, привитое суверенитетом. Налоги приходят и уходят, имущество может обесцениться, природные ресурсы рано или поздно истощаются, а знания и навыки со временем только растут. Интеллект, опыт, достоинство невозможно отобрать решением Конституционного суда. Суверенитет не умер, он принял другой облик, стал частью культуры, он живет в новом поколении молодежи, выросшей за 20 лет вместе с республикой.

Может быть, я таким образом ищу оправдание своей жизни? Вполне возможно. Или таким образом хочу повлиять на сегодняшнюю жизнь. Почему нет?

За хворостом подался Моисей,
Вернулся же с огнем, в звездах горящим.
Христа укрыли в яслях. Царь – злодей
Не уязвил дитя мечом разящим.

Разрезал рыбу мудрый Соломон,
И отыскал внутри кольцо златое.
Омар не шел к Пророку на поклон,
Убить желал, но подружились двое.

Довольно слушать сказки про других!
Легенду о себе поведай миру.
Без объяснений сложных и пустых,
Скажи нам притчу, басню иль сатиру!

Джалал ад-дин Руми. «Создай свою легенду».

«ЕСЛИ ВСТУПИЛ В БОЙ – НЕ СОМНЕВАЙСЯ»

Долгие годы (причем в 90-е «роковые») мне пришлось давать советы, убеждать руководителей, выступать в прессе, даже скандалить, когда вышла серия статей «Год упущенных возможностей», рассуждать об имперском инстинкте Москвы, комментировать ситуацию в Косово, утверждая, что его все равно признают, в то время как вся страна была против сепаратистов. Это все не от вредности, не по собственной прихоти, а было лишь констатацией логики истории, как она виделась в то время. В результате меня возненавидели в Москве и с трудом терпели в Казани. Каков результат, кроме расшатанных нервов? Имеет ли смысл вмешиваться в ход событий? Что-то зависит от нас или нет?

Общество – не механическая машина. Существуют обстоятельства, которые не перепрыгнуть, но в определенных рамках человек обладает свободой воли, а потому он способен ускорить или притормозить исторический маховик. Настоящее нам предоставляет веер Возможностей, из которого в нашей власти отобрать тот вариант, к которому мы готовы. Не существует предопределения, как высшего замысла, идеальной модели, есть только обстоятельства, преодолеть которые способен человек при достаточной силе воли. Историческая эволюция в большей степени зависит от наличия коллективного духа, человеческой решительности, нежели от материальных обстоятельств. Чингизхан учил: «Если сомневаешься – не вступай в бой, если вступил в бой – не сомневайся!»

Многое зависит от человеческой активности и организованности. Опоздай большевики с захватом власти на одну неделю, и власть перешла бы к меньшевикам или левым эсерам. Не случись ареста руководства Харби Шуро, возник бы штат «Идель-Урал», и история России оказалась бы иной. Не отделись Заки Валиди от общего фронта, большевики не смогли бы расколоть Татаро-Башкирскую Республику: мы бы жили в другой стране. История дает шанс выбрать из веера Возможностей свой путь. Мы можем влиять на ход истории, но не в качестве конструктивистов, а создавая прецеденты, учитывая свои и чужие ошибки. Бисмарк сказал однажды: «Дураки говорят, что учатся на своем опыте. Я предпочитаю пользоваться опытом других».

Молодежь, конечно, предпочитает ошибаться заново. Тем не менее минимальная преемственность поколений существует, ведь для той же молодежи нужны исторические символы и герои, которые вдохновляют на подвиги, а потому история всегда служит тем источником, откуда черпают вдохновение.

Новое поколение людей по-новому переосмысливает прошлое и в этом смысле оно «переписывает» историю. Это не переписывание в угоду власть предержащих, его смысл лежит в плоскости выработки модели будущего. Идеология (в хорошем смысле) строится на интерпретации истории, но с другой стороны, она детерминирована Будущим. Мы ищем наиболее вероятное будущее, а потому интерпретация прошлого как бы структурируется Будущим. Прошлые события при нашей интерпретации уже не совсем прошлые, они отчасти будущие – у них меняется смысл, который не был изначально заложен самими акторами этих событий. И тут нас поджидает опасность.

Традиционно историки представляют историю как цепь событий – одно событие следует за другим, и создается впечатление причинной связи. Это мираж, а не причинность. Традиционная историография занимательна, поучительна, но она лишь описывает события, не объясняя их. При таком подходе в истории можно найти образы, символы, героев для подражания, но нет объяснения. История становится перечислением событий, хроникой, набором очень разных, порой совершенно пустых документов, как отчет статуправления, с которым не знаешь, что делать, – и перепроверить трудно и выкинуть жалко.

По словам Льва Гумилева, «событие – это утрата, даже если это то, от чего полезно избавиться». Наши историки в соответствии с доброй старой традицией немецкой школы XIX века представляют прошлое как цепь утрат, но в этом нет причинности, а значит, и закономерности. Они упорно сидят в архивах, собирая документы, затем их публикуют том за томом, но часто оказывается, что в них собраны случайные факты, не имеющие к Истории никакого отношения. Зачастую это исторический хлам, не освященный задачей Настоящего и Будущего. В таком случае за рамками осмысления остается то, что в истории было «ошибочным», то, что было отринуто. Господствующая историография пишет «положительную» историю великих достижений и культурного достояния. Упущенные возможности остаются за бортом, а ведь они нуждаются в самостоятельном осмыслении, поскольку могут вернуться, повториться и стать свершившимся фактом.

Бесспорно, Татарстан добился не только успехов в разных сферах, но и уважения по всей стране. Без суверенитета мы были бы чем-то вроде Ульяновской области, а Самарскую – ставили бы нам в пример. Путь Татарстана в ХХ веке изложен в VII томе «Истории татар с древнейших времен. Татары и Татарстан в ХХ – начале ХХI веков». Со стороны Института истории им. Марджани это было рискованным шагом, ибо свидетели событий тех дней еще живы, документы не сданы в архив. История из-за аберрации близости рискует скатиться в социологию. Иначе говоря, VII том – хорошая мишень для критики. Зачем же нужно было подставляться редколлегии? Дело в том, что осмысление последних десятилетий – это фактически моделирование будущего. «Модель Татарстана» в целом оправдала себя в конце ХХ века. Теперь очередь – за ХХI веком.

ВЫБОР – ВСЕГДА ЗА НАМИ

Традиционная историография пишется победителями, она придает объективность и законность их деятельности. По сути, она апологетична. Сталинизм для своих деяний находил оправдание в тезисе об исторической неизбежности наступления социализма, в классовой борьбе, которая якобы освящает революционную деятельность, «красный террор» и репрессии. В качестве альтернативы тоталитаризму выставляется демократия. История США предстает как безусловное торжество демократии, преимущество свободного общества, которое нужно навязывать другим странам. При этом забывается, что Адольф Гитлер к власти пришел вполне демократично. Социалистическая демократия и либеральная демократия привели к аналогичным результатам – Иосиф Сталин и Гитлер друг друга стоят. Более того, США времен Франклина Рузвельта и Великобритания времен Уинстона Черчилля отступили от принципов рыночной экономики и ввели меры централизованного управления, максимально приблизившись к социализму. Сегодня это оправдывается требованиями военного времени. Однако неясно, где здесь проходит грань между понятиями исторической неизбежности и исторической ошибки. Мы любим выражения типа «история рассудит», «историческая справедливость восторжествует», «ничего не проходит бесследно». Все это звучат фаталистически. На самом деле историю пишут конкретные люди. Поэтому нам самим приходиться определять грань между объективной необходимостью и исторической ошибкой.

Возьмем два примера (хороший и плохой) из последних 20 лет нашей истории: один, когда возможность не была упущена, другой, когда ее упустили. Первый пример связан с опорой экономической политики РТ на сырьевые источники. Очевидно, что наличие нефти, газа, металла в условиях России дает значительные преимущества региону. Вместе с тем сырьевая зависимость становится серьезной проблемой, поскольку ориентирует всю экономическую и государственную структуру на добычу сырья. Развитие высоких технологий становится вторичной задачей и, как правило, сопровождается закрытием многих заводов, потерей рынков и переквалификацией населения.

В Татарстане в 1996 году работала американская консалтинговая компания «Монитор», специализирующаяся на повышении конкурентоспособности регионов. Она обратила внимание на опасность нефтяной зависимости республики, ориентированность ментальности руководителей на добычу и продажу нефти, а также низкую оценку сферы образования. Компания «Монитор» настоятельно рекомендовала не только поменять ценностные ориентиры руководителей, но и активно развивать малый бизнес. Сегодня это для всех тривиальные вещи, но тогда в ходу было убеждение, что Татарстан – второй Кувейт. Нефтяная зависимость сродни наркотической. Все знают, что от нее надо избавиться, но так хочется продать еще одну тонну. В республике была выработана политика под условным названием «Татарстан после нефти», которая ограничивала добычу нефти на уровне 30 млн. тонн в год, стимулировала глубокую переработку нефти и развивала нефтехимию. Вместе с тем был взят курс на развитие высоких технологий, который не был столь успешным, как представлялось вначале, но тем не менее постепенно давал свои результаты. Задача с развитием малого бизнеса оказалась намного сложнее, чем предполагали. Сказались как ментальность руководителей, так и противодействие российского законодательства и коррупционность госструктур. Еще сложнее было с пониманием приоритетности сферы образования. Только сегодня пришло осознание значимости этой задачи, и она получила отражение в послании президента РТ Госсовету республики.

Экономическая политика Татарстана под лозунгом «мягкого вхождения в рынок» в целом оказалась намного выигрышней российской «шоковой терапии». Под грузом проблем Россия стремительно подпадала под сырьевую зависимость, теряя не только отдельные заводы, но и целые отрасли промышленности. Успех экономической политики Татарстана подтверждается и в сравнении с соседними регионами. Самарская и Нижегородская области имели хорошие стартовые позиции благодаря значительной доле производства конечной продукции, к тому же пользовались демонстративной поддержкой федеральной власти. Но обе области свои преимущества растеряли, поскольку шли в фарватере общероссийской политики «шоковой терапии».

Другой пример демонстрирует неоднозначную ситуацию в сельском хозяйстве республики. В ходе «перестройки» в России начали ликвидировать колхозы и стимулировать фермерство. В результате лишились и той, и другой формы ведения хозяйства. В Татарстане пошли своим путем. Большинство колхозов стали кооперативами, появились фермеры, но главное отличие республиканской политики состояло в поддержке нескольких суперкрупных собственников типа «ВАМИН», «Красный Восток», некоторых банков, финансировавших сельское хозяйство. Результаты сегодня налицо – сельские жители попали под власть крупных собственников, малые хозяйства оказались ущемленными, значительные инвестиции в аграрный сектор не дали должной отдачи.

Нельзя сказать, что не было альтернативного видения агрополитики. На опасность монополий для сельского хозяйства указывалось в посланиях президента РТ Госсовету, но опыт западных стран с их крупными хозяйствами оказался слишком притягательным. Сказалась избыточная «вертикаль власти», которая досталась как советское наследие и была откликом на потребность сохранять сплоченность республики в противостоянии с Москвой.

НАМ БЫ САМОУПРАВЛЕНИЕ, КАК В БЕРНЕ…

Отдельной темой стоит зарождение самоуправления в РТ. Ее трудно рассматривать изолированно от ситуации в России. Ни один регион России не показал модель успешного самоуправления, что было трудно осуществить в условиях налоговой неразберихи, а затем – политики укрепления «вертикали власти». Нет уверенности, что и сегодня самоуправление станет полноценным, как в европейских странах. Например, в Берне, чей устав стал образцом для принятия европейской хартии о самоуправлении, охраной федерального правительства занимается муниципальная полиция. Мы до этого не дойдем.

В становлении самоуправления налоговая база – ключевой вопрос. В России «Бюджетный кодекс» заморожен. На него каждый год объявляют мораторий и принимают бюджет по ситуации. В целом доходная часть бюджета РФ ориентирована на продажу сырья и сбор акцизов, напрямую привязана к цене на нефть. Налоги с населения собирать неинтересно, тем более если они остаются в значительной части органам самоуправления и субъектам федерации. Население в глазах руководства страны с годами становится не столько налогоплательщиком, сколько головной болью, ибо требует социальных выплат. Сырьевая зависимость меняет отношение руководства к собственному народу. Карта страны с годами все более походит на пространство с разведанными запасами сырья, а не на территорию, где живут народы. В этом отношении безлюдная Арктика с природными ресурсами на шельфе гораздо перспективнее, нежели густонаселенная Центральная Россия.

Мог ли Татарстан избежать таких промахов, как с «ВАМИНом», или развивать самостоятельно самоуправление и малый бизнес? Отчасти да, при наличии ясно выраженного альтернативного мнения по этим вопросам. Речь не идет об оппозиции в политическом смысле, она имелась, но занималась политическими интригами. Были тогда те, кто высказывал свое мнение в коридорах власти или на закрытых совещаниях. Они сегодня восклицают: «Я же предупреждал!» Дело в том, что нужна была публичность, с тем чтобы открыто обсуждать различные мнения, и тогда не было бы упущенных возможностей.

Какие-либо кардинальные решения, отличающиеся от общей линии российских реформ, в Татарстане были невозможны. Например, Эстония взяла курс на евроинтеграцию. Она привязала свою валюту к курсу немецкой марки и переводила европейские законы, необходимые для рыночной экономики, на эстонский язык. Она их не улучшала, как это любят делать в России, а просто копировала. Мы не могли идти таким же путем, мы не могли ориентироваться на Германию и в целом на Европу. Находясь в российском пространстве, можно было только что-то варьировать, но не плыть против течения.

Эти два примера показывают, что вполне реально избежать потенциальных ошибок. В случае с нефтяной зависимостью Татарстан сумел выработать путь перехода к высоким технологиям, а Россия не смогла этого сделать. В случае с агрополитикой Татарстан избежал катастрофического обвала с переходом к фермерству, но не сумел выработать собственного адекватного подхода и теперь стоит на пороге смены аграрной политики.

В нашем анализе мы опустили такие категории, как ЖАДНОСТЬ, ВОРОВСТВО, БЕЗАЛАБЕРНОСТЬ, без чего не бывает истории…

В твоей душе есть все – и свет, и тень,
Пойми же это, наконец, и внемли!
Неси главу свою под Древа сень,
Чей ствол – Копье, пронзающее землю!

Когда под Древом этим ты сидишь,
Душа твоя отращивает крылья!
Но надо научиться слушать тишь!
Замолкни! Сделай над собой усилье!

Джалал ад-дин Руми. «Хватит слов».

Рафаэль Хакимов