Новоиспеченный главный режиссер театра им. Тинчурина, 34-летний Айдар Заббаров взялся за «Судьбу человека», рассказ Михаила Шолохова Новоиспеченный главный режиссер театра им. Тинчурина 34-летний Айдар Заббаров взялся за «Судьбу человека», рассказ Михаила Шолохова

Интрига сезона

Эта маленькая и тихая постановка на самом деле была одной из главных интриг театрального сезона в Казани. Новоиспеченный главный режиссер театра им. Тинчурина 34-летний Айдар Заббаров взялся за «Судьбу человека», рассказ Михаила Шолохова, по которому Сергей Бондарчук снял свой дебютный фильм, вошедший в канон советского кино о войне. А на главную роль, шофера и ветерана Великой Отечественной Андрея Соколова, режиссер спектакля, создававшегося вне основных театральных институций на грант президентского фонда культурных инициатив (получив от него 700 тыс. рублей), позвал 41-летнего Эмиля Талипова.

И в этом не было бы ничего удивительного, если бы не то, что «Судьба человека» — спектакль на русском языке. А не секрет, что тонкий и рефлексирующий артист Талипов даже интервью на русском давать не очень любит, премьер труппы Камаловского театра считает (во всяком случае, так было еще несколько лет назад), что не может на великом и могучем также выражать собственные мысли как на родном языке. Так что сам факт выхода из зоны комфорта актерской звезды первого ряда нынешнего татарского театра заслуживает интереса.

Впрочем, если с кем-то это и делать, то именно с Заббаровым. Работа с режиссером уже подарила Талипову несколько ярчайших ролей в театре им. Камала. После спектаклей «Пепел» и «Возвращение Тукая» 41-летнего актера уже хочется записать в живые легенды, а было еще незаслуженно обойденное вниманием «Марево», где у заслуженного артиста РТ второстепенная, но такая запоминающаяся роль глухонемого героя.

На главную роль, шофера и ветерана Великой Отечественной Андрея Соколова Заббаров позвал Эмиля Талипова На главную роль, шофера и ветерана Великой Отечественной Андрея Соколова, Заббаров позвал Эмиля Талипова

Тюзовские кукловоды

Поэтому от тандема Заббаров – Талипов ждали многого. Причем в данном случае речь идет фактически о моноспектакле, кстати, он таковым и заявлен на сайте президентского фонда культурных инициатив. Все остальные коллеги главного героя на сцене — это куклы, хотя кукловоды Валерий Антонов и Анна Зиннатуллина иногда чуть выходят за рамки своих «полномочий».

Этот прием не новый для отечественного театра. Сам Заббаров вспоминает замечательную постановку «Я — Сергей Образцов» театра кукол им. Образцова, где также один артист, а это Евгений Цыганов, проживает свою судьбу со своими «неживыми» партнерами. Хотя в случае с нынешней «Судьбой человека» скорее вспоминаются хитовый «Сережа» в МХТ им. Чехова, фантазия на тему «Анны Карениной», где кукла — это маленький сын Карениных, а также, конечно, «Иваново детство» Казанского ТЮЗа режиссера Антона Федорова, за годы, прошедшие с премьеры, ставшего одной из главных звезд российского театра. С «Ивановым детством» у «Судьбы человека» немало пересечений, и это не только тема Великой Отечественной войны. Собственно, и актеры-кукловоды у Заббарова именно из того спектакля: Зиннатуллина в «Ивановом детстве» отвечала за работу с куклой, а вполне себе штатный артист ТЮЗа Антонов постигал азы смежной профессии.

Спектакль начинается еще до того, как публику просят отключить мобильные телефоны и желают «содержательного вечера» (прямо как в МДТ у Льва Додина). Основная декорация (Заббаров и сценограф спектакля) — это простой забор из деревянных горизонтальных досок. Перед ним шофер Соколов — простой мужик в телогрейке и с дурацкими усами, которые помогают спектаклю, делая узнаваемое лицо Талипова менее узнаваемым. Тут же появляется и его сынишка в компании кукловодов, и, пока зрители еще рассаживаются, отец и сын ведут необязательную беседу.

Напомним, что по сюжету рассказа главный герой в первую послевоенную весну на Верхнем Дону в ожидании переправы через небольшую реку решает поделиться со случайным попутчиком историей своей жизни. Соколов — простой работяга, отец троих детей, на фронте попал в плен, был в концлагере и на принудительных работах в фашистской Германии, бежал, прихватив с собой ценный трофей в виде немецкого офицера-инженера и его документов, а вернувшись, узнал, что в его дом в Воронеже попала бомба, убив жену и двух дочерей. Наконец, и его сын-офицер погиб 9 мая 1945 года. И вот уже после войны шофер, вернувшись к мирной жизни, встречает беспризорника Ванюшу и говорит ему, что он его отец. И теперь «два осиротевших человека» наполняют смыслом жизни друг друга.

За Талиповым наблюдать, безусловно, очень интересно. Актер, по сути, «голый» на сцене, на расстоянии вытянутой руки от зрительного зала, «спрятаться» ему некуда За Талиповым наблюдать, безусловно, очень интересно. Актер, по сути, «голый» на сцене, на расстоянии вытянутой руки от зрительного зала, «спрятаться» ему некуда

«Папка родненький! Я знал!»

Заббаров не стал искать каких-то новых ключей, чтобы открыть шолоховский сюжет. Мы видим тот же калейдоскоп событий, который есть и в том же фильме Бондарчука. Но за Талиповым наблюдать, безусловно, очень интересно. Актер, по сути, «голый» на сцене, на расстоянии вытянутой руки от зрительного зала, «спрятаться» ему некуда, разве что можно взять в руки гармошку.

Несмотря на трагический сюжет, в спектакле довольно много попыток рассмешить публику. Интересно, что это получается не всегда, что, кажется, иногда удивляет артиста, привыкшего, что подобные ходы всегда работают на привычную татарскую аудиторию. Хотя задумка режиссера и сценографа, у которого доски с забора все время то снимаются, то сдвигаются, обеспечивая сюжетные ходы, выглядит довольно остроумно.

Часть богатства шолоховского языка в спектакле теряется, здесь не выражаются «страшным, кучерявым, воронежским матом», хотя и в фильме Бондарчука текст не был главным достоинством, но зато на крупных планах там были безумно грустные глаза Бондарчука-актера, участника Сталинградской битвы.

Но это не главная проблема казанской «Судьбы человека». В спектаклях по татарской классике Заббарова мы привыкли к глубокому погружению в материал, будь то Исхаки, Еники или Туфан. В данном же случае нет ощущения, что режиссеру интересен как сам рассказ, так и сама Великая Отечественная война как явление. Собственно, и постановщик признается, что скорее его волнует абстрактная судьба человека, оказавшегося в экстремальных жизненных обстоятельствах.

Несмотря на трагический сюжет, в спектакле довольно много попыток рассмешить публику Несмотря на трагический сюжет, в спектакле довольно много попыток рассмешить публику

Но все же события середины XX века — это еще живая история, конкретные события, победа ценой нечеловеческих усилий над вполне определенным страшным врагом, а не что-то абстрактное сродни Троянской войне или какой-нибудь англо-бурской. Поэтому, когда Талипов берет в руки гармошку и начинает играть «Темную ночь» и «Нам нужна одна победа» (песню Булата Окуджавы, написанную для фильма «Белорусский вокзал» 1970 года), это выглядит как набор штампов, а не серьезное погружение в тему, что в случае с Заббаровым, умеющим открывать неочевидное в очевидном, откровенно огорчает.

Приходится рассчитывать на харизму Талипова (очень интересно посмотреть на артиста в этой роли еще раз, когда пройдет естественное предпремьерное волнение) и сцену объяснения главного героя с Ванюшей, которая помогает собрать в особняке Демидова пазл спектакля. «Папка родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдешь! Все равно найдешь!» — как оказалось, эти слова не могут оставить равнодушным и когда их произносит кукла.