«Никотиновая эпидемия»: почему в Узбекистане решили сажать за вейпы?

«Минюст страны официально разъяснил: отныне в Узбекистане вейпы и жидкости для них находятся под жесточайшим запретом, а тех, кто попытается заработать на чужой зависимости, ждет максимально суровая реакция государства» Фото: «БИЗНЕС Online»

До 5 лет

Узбекистан еще раз подтвердил статус страны реформ: без долгих прелюдий здесь взяли и приняли самый жесткий в СНГ закон о запрете вейпов, фактически объявив электронным сигаретам тотальную войну. 27 ноября президент Шавкат Мирзиёев подписал документ, который выводит из легального поля весь оборот электронных сигарет и прямо предусматривает за нарушение уголовную ответственность до 5 лет лишения свободы.

Минюст страны официально разъяснил: отныне в Узбекистане вейпы и жидкости для них находятся под жесточайшим запретом, а тех, кто попытается заработать на чужой зависимости, ждет максимально суровая реакция государства. Первое правонарушение еще квалифицируется как административное — хотя и с весьма ощутимым штрафом и конфискацией. Но дальше ставки резко растут: при повторном нарушении или при значительном объеме включается уголовная статья с серьезными штрафами и реальными сроками. Запрещены приобретение, хранение (в том числе дома для личного пользования), перевозка, передача, производство, ввоз и вывоз электронных сигарет и жидкостей для них.

За оборот в значительном или особо крупном размере, а также при повторном нарушении предусмотрен штраф от 300 до 500 базовых расчетных величин (БРВ), что соответствует примерно 123–206 млн сумов, т. е. порядка 3,3–5,5 млн рублей в пересчете по текущему курсу. Альтернативой или дополнением могут стать исправительные работы на срок от 2 до 3 лет, ограничение свободы от 3 до 5 лет либо лишение свободы на тот же срок.

При этом в тексте есть два принципиальных нюанса, своего рода оговорки, которые частично смягчают изначальную жесткость норм и выстраивают весь этот запрет по принципу «доброго и злого полицейского». Во‑первых, под полный запрет попали именно электронные сигареты (вейпы), жидкости к ним, никотиновые паучи и ряд других «альтернативных» никотиновых продуктов, но не системы нагревания табака. Устройства вроде IQOS и их аналоги, работающие на табачных стиках, остаются легальными для совершеннолетних, хотя их употребление, как и у обычных сигарет, ограничено в общественных местах. Во‑вторых, закон предусматривает своего рода «клапан» для смягчения последствий: человек, который добровольно признает вину и сдаст имеющиеся у него вейпы и жидкости властям, может быть полностью освобожден от ответственности. Эта оговорка призвана дать возможность спокойно избавиться от запасов без риска попасть под уголовную статью, особенно в переходный период до вступления запрета в полную силу в 2026 году.

«Уже ни для кого не секрет, что вейпы при регулярном употреблении серьезно бьют по здоровью, прежде всего по легким, сердечно‑сосудистой системе и дыхательным путям» Фото: «БИЗНЕС Online»

Вейп-бум

Почему сделан такой резкий шаг именно сейчас? Судя по официальной статистике, власти действительно столкнулись с масштабами, которые показались им тревожными: за предшествующие два года (2023–2024) в Узбекистан было ввезено свыше 5 млн электронных сигарет, тогда как за весь период 2018–2020 годов — всего 182 тыс. устройств. На глазах формировалась новая субкультура, которая стремительно превращалась в стиль и образ жизни молодежи, нарастая как снежный ком.

При этом уже ни для кого не секрет, что вейпы при регулярном употреблении серьезно бьют по здоровью, прежде всего по легким, сердечно‑сосудистой системе и дыхательным путям. Для системы здравоохранения это означает перспективу десятков тысяч хронических пациентов и колоссальные расходы на лечение в средней и долгосрочной перспективе.

На этом фоне всплеск вейпинга среди подростков был воспринят как новая волна никотиновой зависимости, накладывающаяся на уже существующую проблему табака и массового употребления насвая. Насвай — традиционная для региона бездымная табачная смесь, которую закладывают за губу или под язык; она быстро доставляет никотин в кровь, но при этом наносит существенный вред слизистой, зубам, желудку и сердечно‑сосудистой системе. Сегодня, согласно статистике, 16,5% взрослого населения Узбекистана курит, почти 10% использует бездымный табак и 89% из них — именно насвай, что формирует уже перегретый никотиновый фон, на который наложился вейп-бум.

Удар по легальному бизнесу

Впрочем, нельзя сказать, что закон приняли с бухты-барахты. Его обсуждали задолго до подписи президента, и к моменту решения почва была уже подготовлена, еще в конце апреля запрет одобрила верхняя палата парламента Узбекистана, ссылаясь на всплеск нелегального импорта и продаж устройств, которыми в первую очередь пользуются дети и молодежь. Ключевой довод минздрава и сенаторов — настоящая «никотиновая эпидемия» в стране. По оценкам, без жесткого вмешательства каждый пятый молодой человек в стране мог вскоре стать никотинозависимым, а агрессивный маркетинг «безопасной альтернативы» превращал вейпы в удобный вход в курение для тех подростков, которые никогда бы не взяли в руки обычную сигарету.

Попытка ограничиться мягкими мерами — вроде запрета продаж до 21 года — провалилась на фоне тотальной доступности через интернет и полулегальные точки, поэтому власти, заручившись поддержкой части родителей и консервативно настроенных слоев общества, пошли на радикальный шаг полного запрета, одновременно вызвав волну критики со стороны бизнеса, взрослых вейперов и экспертов, предупреждающих о риске расцвета черного рынка, криминализации отрасли и логических вопросах к выборочности, при которой под уголовный удар попали вейпы, тогда как обычные сигареты и системы нагревания табака остались в правовом поле.

Больше всех против проекта закона неожиданно выступили именно крупные узбекистанские табачные дистрибьюторы, хотя, казалось бы, им должно быть выгодно, если потребители вернутся к традиционным сигаретам. Но для отрасли это уже давно не так: за последние годы они стратегически сделали ставку на электронные сигареты, вложившись в этот сегмент контрактами, складами, маркетингом и кредитами. По словам участников рынка, только за 6 лет работы они заплатили в бюджет свыше $3 млн налогов и таможенных платежей и набрали около $1 млн кредитных обязательств под развитие вейп-направления. В условиях полного запрета эти инвестиции превращаются в «замороженный» товар, который нельзя ни продавать, ни легально ввозить, а кредиты — в почти невозвратные долги. Поэтому для легальных дистрибьюторов запрет — это не шанс заработать на возврате к классическому курению, а риск потери целого бизнеса и ухода спроса в тень, где оборотом будут заниматься уже не они, а подпольные игроки.

Что сделано в Казахстане?

Год с лишним назад в соседнем Казахстане вступил в силу схожий тотальный запрет на вейпы, и теперь уже можно сказать, как он работает в реальности, какие дает эффекты и где дает сбои. Этот закон также изначально задумывался как жесткий: власти фактически перекрыли весь легальный оборот, последовательно закрыв все входы и выходы для такой продукции. Под запрет попали ввоз, производство, продажа и распространение вейпов и любых электронных систем потребления никотина, а также ароматизаторов и жидкостей к ним — как с никотином, так и без него.

Нарушение автоматически выводится в плоскость уголовного права. За продажу и распространение предусмотрен штраф до 200 МРП — месячных расчетных показателей (около 786 тыс. тенге, т. е. примерно 120 тыс. рублей), либо исправительные работы в том же объеме, либо до 200 часов общественных работ, либо арест до 50 суток. За ввоз и производство планка другая: до 2 тыс. МРП — это порядка 7,8 млн тенге (примерно 1,2 млн рублей), плюс возможные общественные работы до 600 часов или ограничение/лишение свободы сроком до 2 лет. В тяжелых случаях — когда действует группа, суммы велики или нарушения повторяются — штраф может достигать 5 тыс. МРП (около 20 млн тенге, около 3 млн рублей) с риском получить до 5 лет тюрьмы и конфискацию имущества.

При этом принципиальное отличие от узбекской модели в том, что Казахстан не карает за хранение и личное употребление. Удар наносится по бизнесу и дилерам — тем, кто ввозит, производит или продает. Обычный человек, который купил вейп до запрета и курит его дома, формально остается вне зоны риска. В Узбекистане же новый закон 2025 года идет гораздо дальше: ответственность распространяется уже на само хранение и потребитель фактически приравнивается к участнику нелегального оборота.

И каковы же итоги спустя год? К концу 2025-го картина в Казахстане вырисовывается довольно однозначная: рынок вейпов никуда не исчез, он просто ушел в глубокую тень и продолжает жить по законам подпольного мира. Торговля перебралась в телеграм-каналы и закрытые чаты, где все устроено по принципу тех самых пресловутых «закладок», знакомых по наркорынку.

Более половины завзятых вейперов так и не отказались от своей привычки: по данным опросов, примерно каждый второй взрослый потребитель продолжает парить, сознательно уходя в зону нелегальных покупок. Правоохранительные органы в свою очередь демонстрируют активность: во втором полугодии 2024-го было изъято свыше 200 тыс. единиц продукции, а за первые 6 месяцев 2025 года — уже около 440 тыс., плюс сотни дел по ст. 301-1 УК, возбужденных за производство, ввоз и сбыт.

Однако на спрос эти усилия влияют слабо. По оценкам экспертов, объем нелегального оборота вырос примерно на 120%, а торговые каналы с десятками тысяч подписчиков множатся буквально как грибы после дождя. В результате запрет во многом сработал вопреки ожиданиям властей: значительная часть потребителей вернулась к обычным сигаретам как к легальной никотиновой альтернативе, а серый рынок, напротив, окреп и стал еще менее управляемым, подтачивая доверие к самому институту запрета.

В Узбекистане закон пока еще не вступил в силу, но ясно, что все известные по опыту соседей побочные эффекты страну не обойдут. Тем не менее речь идет о проблеме, которая в ближайшие годы грозила вырасти в полноценную эпидемию среди молодежи, и потому ее действительно пытаются рубить в зародыше.