Прощание с кириллицей: как президент Узбекистана перешел на латинскую графику

Шавкат Мирзиёев в личных аккаунтах отказался от советского наследия Фото: © Bernd von Jutrczenka / dpa / www.globallookpress.com

Определенный политический сигнал

Власть в Узбекистане демонстративно прощается с кириллицей. 21 октября 2025 года, в 36-ю годовщину придания узбекскому языку статуса государственного, официальные аккаунты в социальных сетях президента Шавката Мирзиёева и его пресс-секретаря Шерзода Асадова полностью перешли на латинскую графику. Этот шаг, пусть и символический, стал знаковым событием в затянувшемся на три десятилетия процессе языковой реформы. Если ранее в официальных коммуникациях допускалось использование обоих алфавитов, то теперь сделан решительный и публичный выбор в пользу латиницы. Это определенный политический сигнал, видимо, подчеркивающий стремление Ташкента укрепить национальную идентичность, в том числе еще раз дистанцироваться от советского наследия.

При этом важный шаг сделан, но, как видно, не до конца — в переходе сохраняется определенный пробел, своего рода компромисс. Официальный сайт президента Узбекистана по состоянию на конец октября 2025 года продолжает публиковать новости на узбекском языке как кириллицей, так и латиницей, а также на русском и английском.

Четкий водораздел поколений

Тем не менее для всех, кто следит за процессом перехода на латиницу в Узбекистане, очевидно, что это событие неординарное и, по сути, революционное. Прежде всего революционное для самого руководителя государства, сформировавшегося в советское время. Для Мирзиёева, как и для большинства управленцев постсоветского пространства, русский язык остается естественной средой официального общения и политического выражения. А кириллица является проекцией этих отношений.

Вплоть до последнего времени глава Узбекистана выступал с трибуны ООН исключительно по-русски, что неизменно подчеркивало его связь с советским прошлым. Даже во время недавних переговоров в Брюсселе, завершившихся подписанием 24 октября 2025 года соглашения — по определению местных СМИ, «исторического», — о расширенном партнерстве и сотрудничестве между Республикой Узбекистан и Европейским союзом, основным языком коммуникации вновь оставался русский, несмотря на присутствие со стороны ЕС политиков, традиционно придерживающихся антироссийской риторики, таких как Урсула фон дер Ляйен, Кая Каллас и др.

Кириллица для поколения Мирзиёева не просто письмо, а символ стабильности и исторической преемственности. В этом контексте отказ от привычной графики означает прежде всего преодоление себя, разрыв с прошлым, словно потеря чего-то родного и привычного.

По сути, на данный момент в Узбекистане наметился четкий водораздел — между поколением 50+, привыкшим читать и писать на кириллице, и молодежью, для которой латиница уже становится нормой. Этот разлом заметен даже в ассортименте книг, издаваемых в стране: вся религиозная литература, классика — т. е. то, что принято называть серьезной литературой, — выходит исключительно на узбекской кириллице, впрочем, как и традиционная бумажная пресса. И напротив, новомодные издания — книги по мотивации, психологии, нон-фикшен, переводы западных бестселлеров — преимущественно печатаются на латинице, ориентируясь на молодежную аудиторию.

Молодежь, получившая образование на латинице и на узбекском языке, нередко утрачивает навыки чтения и письма на узбекской кириллице, тогда как значительная часть старшего поколения категорически не принимает латиницу и всячески избегает ее.

История перехода Узбекистана на латиницу

История перехода Узбекистана на латиницу — это настоящая эпопея, полная отсрочек и компромиссов. Закон «О введении узбекского алфавита, основанного на латинской графике» был принят еще 2 сентября 1993 года на волне обретения независимости. Этот шаг был частью более широкого процесса десоветизации и самоутверждения молодой нации. Изначально предполагалось, что полный переход завершится к 2000 году, но сроки неоднократно сдвигались — сначала на 2005-й, потом на 2010 год.

В феврале 2021-го правительство, казалось, решило поставить точку в этом вопросе, утвердив дорожную карту по полному переходу на латиницу к 1 января 2023 года. План предусматривал перевод на латинскую графику всего делопроизводства, официальных документов, СМИ, названий улиц, вывесок и рекламы. Однако и этот дедлайн сгорел, как и предыдущие. Говоря иначе, а воз и ныне там.

Впрочем, нельзя сказать, что движения нет совсем. Пять лет назад мы писали, что власти Узбекистана вынуждены были принимать специальное постановление, чтобы стимулировать переход на узбекский. Сегодня ситуация принципиально иная: вопрос в основном решен — подавляющее большинство нормативных актов издается на государственном узбекском языке.

С латиницей прогресс заметно медленнее, хотя и здесь наметилось движение. Ключевым достижением стал полный переход системы среднего и высшего образования на латинский алфавит: с 2023 года все учебники и программы унифицированы в соответствии с новыми правилами, а к настоящему времени более 90% школьных и вузовских материалов печатается на латинице.

Для молодежи отказ от кириллицы — это не просто смена графики, а «акт независимости». Сторонники перехода часто указывают на то, что латиница облегчает интеграцию в глобальный мир технологий и сближает Узбекистан с другими тюркоязычными странами, в первую очередь с Турцией, которая со своей стороны также активно педалирует скорейший переход на общетюркский алфавит.

«Не разрушай старый дом, не построив нового»

При этом, несмотря на заявления властей об успехах латинизации, кириллица в повседневной жизни Узбекистана по-прежнему широко распространена, особенно среди старшего поколения по причинам, отмеченным выше. Графический дуализм подтверждается популярностью онлайн-сервисов для транслитерации, которые стали удобным инструментом для миллионов узбекистанцев, вынужденных переключаться между двумя системами письма.

В основе такой ситуации во многом лежит осторожная политика первого президента Ислама Каримова, отдававшего предпочтение поэтапным реформам. Его любимая поговорка — не разрушай старый дом, не построив нового. Именно такая установка предопределила медленный, компромиссный характер перехода и сохранение кириллицы как элемента «старого дома». В отличие от Узбекистана, где реформа растянулась на десятилетия, в Азербайджане и Туркменистане латиница была внедрена одномоментно, буквально «шоковым» методом, что быстро закрепило новое письмо как единственно возможное в массовой практике.

Похожую осторожность демонстрирует Казахстан, продолжающий откладывать реформу, ссылаясь на сложности перехода и общественное сопротивление, в Киргизии же власти фактически отказались от идеи латинизации, сместив приоритеты на другие, более актуальные задачи.

Вперед в новую «матрицу» для сознания, или Дочь своего отца

С чем связано то, что вопрос решили ускорить именно сейчас? Не исключено, что ключевую роль сыграло усиление влияния главы администрации президента — Саиды Мирзиёевой, старшей дочери действующего главы государства, которая возглавила данную структуру летом этого года.

Судя по всему, она в определенной степени определяет курс внутренней политики, включая национальную. При Мирзиёевой активизировались проекты по изучению узбекского наследия: недавно, в октябре, во время визита в Великобританию она выступила в Оксфордском университете, где по итогам было принято решение о введении курсов современного и древнеузбекского языков на факультете азиатских и ближневосточных исследований.

При Мирзиёевой снова подняли тему узбекских джадидов и джадидизма — реформаторского движения начала XX века, которое теперь позиционируют как предтечу национального возрождения. У дочери президента нет советского бэкграунда: когда распался СССР, ей было всего 7 лет (родилась в 1984-м). Ее интересы ориентированы на Запад — от партнерств с европейскими вузами до продвижения «мягкой силы» через культуру. Усиление латинизации, возможно, тоже связано с влиянием данной команды: это не только административный импульс, но и идеологический, где алфавит становится мостом к глобализации, вроде как без разрыва с корнями. Однако алфавит — штука непростая и где-то базовая для сознания. Интересно, насколько глубоко понимают это в Узбекистане. Насколько «западная матрица» в виде латиницы — это осознанный вектор? Или дань инерции постперестроечного времени?

С другой стороны, переход на латиницу — точнее, выбор единого варианта графики — это, по мнению узбекских экспертов, требование времени, продиктованное «вызовами цифровизации и глобализации». В послании президента Мирзиёева ко Дню государственного языка, опубликованном пресс-службой 22 октября 2025 года, администрация подчеркивает курс на укрепление статуса узбекского в цифровой среде: от создания контента для соцсетей и платформ до использования искусственного интеллекта для его развития и автоматизации перевода. Интересно, что этот момент никак не мешает Японии и Китаю с их иероглифами вписываться в тренд цифровизации и даже быть одними из лидеров в этом процессе…