Силуанов – Собянину: «Почему мы в обед не выпиваем бокал вина?»

На совещании Путин говорил, что усилия по снижению инфляции дают результат: если в июле рост цен составил 8,8%, то в августе — 8,1% Фото: kremlin.ru

«Задача была такая, чтобы бюджет помог размягчить сегодняшнюю ДКП»

Московскому финансовому форуму (МФФ) предшествовало совещание в Кремле по экономическим вопросам. Полностью его не транслировали, зрителям показали пять минут вступительного слова Владимира Путина. Из них ясно, что обсуждалась в основном текущая ситуация и подготовка федерального бюджета на ближайшую трехлетку. В частности, говорил президент РФ, усилия по снижению инфляции дают результат: если в июле рост цен составил 8,8%, то в августе — 8,1%. Кроме того, в июле валовой внутренний продукт (ВВП) прибавил 0,4% в годовом выражении, а за 7 месяцев прирост составил 1,1%. «Вопрос: этого достаточно? Это то, чего мы хотели? У нас получается решать задачу, которую мы перед собой ставили? Или нужны какие-то другие меры и более высокие темпы?» — задавал вопросы Путин.

Ответы участников совещания не показали. Трансляция завершается, когда президент передает слово министру финансов РФ Антону Силуанову. Поэтому именно с вопросов президента начал пленарную сессию МФФ председатель комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров. «Может, поделитесь, что вы ответили президенту?» — обратился он к министру.

Сейчас Россия переживает плановое охлаждение экономики. Этот период надо проходить тонко, начал приоткрывать завесу совещания Силуанов. «Вопросы стимулирования или охлаждения экономики относятся к финансовым властям, в первую очередь к бюджету и денежно-кредитной политике (ДКП). Поэтому когда мы докладывали президенту о бюджетной политике на следующие три года, то как раз задача была такая, чтобы бюджет помог размягчить сегодняшнюю ДКП. Ведь два инструмента, влияющие на финансы, — это бюджет и банки, через ставку и бюджетный импульс», — сказал министр. Санкции, торговые войны, ситуация на внешних рынках не должны быть заметны для получателей бюджетных средств. А задачи, собственно, о которых и говорил Путин, сегодня решаем, не стал уходить в подробности Силуанов.

Разговоры о рецессии могут подпитываться сложной ситуацией в отдельных отраслях. Это действительно так, не стала скрывать Набиуллина Фото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

При этом замедление экономики не надо путать с рецессией, призывала глава Центробанка Эльвира Набиуллина, вспоминая слова главы минэкономразвития Максима Решетникова на ПМЭФ-2025. Обычно рецессия сопровождается высокой безработицей, падением доходов населения и др. Однако летом рост экономики продолжался, хоть и более умеренными темпами, но это естественно после перегрева. Есть и признаки активизации потребительского спроса, заметно увеличивается корпоративное кредитование.

Разговоры о рецессии могут подпитываться сложной ситуацией в отдельных отраслях. Это действительно так, не стала скрывать Набиуллина. Но связано в основном с падением внешнего спроса в добывающих отраслях, угольной промышленности и металлургии. Кроме того, происходит еще структурная перестройка экономики. Поэтому есть такая неравномерная динамика в разных секторах, хотя раньше все росли (или падали) более-менее одинаково.

«Если производительность труда в Москве как в Германии или Италии, то почему мы в обед не выпиваем по бокалу вина?»

Московская экономика не может не чувствовать параметры, которые задают финансовые власти, взял слово мэр столицы РФ Сергей Собянин. «Налоговые изъятия и ключевая ставка — мы же не на Луне живем. Естественно, это напрямую сказывается на экономической активности. Но о рецессии говорить не приходится», — согласился он с Набиуллиной. Да и вообще политика российского Центробанка в первую очередь ударяет по экономикам европейских стран, потому что «у них рецессия, а не у нас».

«Надеюсь, что мы сейчас находимся на самой низкой точке роста, которая будет приобретать хоть небольшую, но положительную динамику», — с надеждой сказал Собянин Фото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

В Москве рост (пусть и меньше, чем в прошлом году) по всем направлениям экономики сохраняется. А робкие намеки на снижение ставки дают надежду, что оживление продолжит происходить. «Надеюсь, что мы сейчас находимся на самой низкой точке роста, которая будет приобретать хоть небольшую, но положительную динамику», — с надеждой сказал Собянин. Тем более что все кризисы — это в том числе вопрос психологии («все в голове»). «Если мы будем надеяться на хорошее настроение Эльвиры Сахипзадовны и Антона Германовича, нам веселее будет жить», — добавил мэр.

Лет 5–7 назад предприятия, которые развивались в регионах, начали переезжать в Москву, продолжил Собянин. Главная причина — это кадры. Производства стали более высокотехнологичными и требуют более квалифицированных кадров, которые как раз есть в больших городах. Кроме того, власти здесь стараются создать хорошую среду для развития.

Тем не менее производительность труда в Германии выше в 1,7 раза, чем в России. «Вы видели немцев, которые переработали? Большой обеденный перерыв, бокал пива, короткая рабочая неделя…» — начал сравнивать Собянин. Кстати, в прошлом году он приводил похожий пример, только с Италией и бокалом вина, о чем и напомнил ему Макаров. «Трудно представить, что наш Иван Иванович на заводе трудится меньше, чем граждане, которые едят пиццу, у них полуденный перерыв, сон», — закончил градоначальник. Речь, по его словам, не в количестве труда, а в высокой концентрации населения. Без нее производительность труда не повысить.

— Я вот одного не понимаю, если производительность труда в Москве как в Германии или Италии, то почему мы в обед не выпиваем по бокалу вина? — вступил Силуанов.

— Если это единственное разногласие между вами, о котором говорил Сергей Семенович, мне кажется, что сейчас мы можем решить этот вопрос! — заверил Макаров.

— То есть все-таки работает больше, — подметил министр.

Отчасти Силуанов согласился, что вливанием денег в станки и оборудование вопрос не решишь. «Мы, получается, помогаем разгильдяям, а не помогаем эффективным. Надо помогать тем, кто тащит», — сказал он. Тут Набиуллина заметила: «Может, они эффективны, потому что вы им не помогаете?» Но министр настаивал, что надо помогать тем, кто делает. Это и будет драйвером повышения производительности труда. «А сегодня что получается? Сегодня модно приходить в минфин, говорить: „Предприятие“. Вот посмотрите — у меня убытки, долги огромные, спасай! Одно предприятие, второе, третье… Это уже такая политика», — недоумевал он. Получается, что мы большие ресурсы тратим, чтобы поддерживать безубыточность.

Кстати, на практике огромное количество предприятий, несмотря на высокую ставку, повышает производительность труда, заметила Набиуллина. И чаще всего без поддержки бюджета. «Я не буду отрицать, что ставка повлияла на то, что некоторые компании чуть отложили свои инвестпрограммы, но инвестиции продолжаются», — добавила она.

«Антон Германович сказал, что надо меньше помогать предприятиям. А Эльвира Сахипзадовна сказала, что, несмотря на высокую процентную ставку, они сами с усами, пусть и занимаются производительностью труда. Предприниматели, которые нас смотрят, скажут: „Да, хорошие советы. Пойдем повышать производительность труда“», — отреагировал Собянин.

По словам министра, министерство финансов, отвечающее не только за государственные финансы, но и в целом за экономику и уровень жизни граждан, вынуждено применять максимально сбалансированный и консервативный подход Фото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

«Если ставка будет снижаться, у экономики появится больше возможностей дышать»

В условиях санкционного давления устойчивость финансовой системы России остается ключевым приоритетом правительства. Силуанов заявил, что текущая ситуация ускоряет все глобальные процессы, обнажая системные недочеты мировой экономики — бюджетные дисбалансы в различных странах и эскалацию торговых войн. В этой связи, по его словам, министерство финансов, отвечающее не только за государственные финансы, но и в целом за экономику и уровень жизни граждан, вынуждено применять максимально сбалансированный и консервативный подход.

Отвечая на уточняющий вопрос о готовности финансовой системы к дальнейшему давлению на экспорт энергоресурсов, в частности к требованиям скидок со стороны дружественных стран, министр перефразировал известную фразу: «Союзники России, кроме армии и флота, — это еще устойчивые финансы».

Для достижения этой устойчивости ведомство предлагает несколько ключевых мер. Во-первых, это планомерный отказ от зависимости госбюджета от нефтегазовых доходов, доля которых в следующем году должна снизиться до 22% против прежних 50%. Во-вторых, это консервативный прогноз — ожидаемая цена на нефть заложена в бюджет на уровне $55 за баррель вместо $60. Параллельно минфин возвращается к бюджетному правилу, которое было ослаблено в период пандемии. Его механизм предполагает, что при цене на нефть выше установленной «цены отсечения» (в 2017 году она составляла $40 с ежегодной индексацией на 2%) сверхдоходы направляются в резервы. «Мы идем сознательно на то, чтобы бюджет был защищен от внешних воздействий», — констатировал Силуанов.

Вторым фундаментальным фактором устойчивости министр назвал обеспечение экономического роста и повышение благосостояния населения. «Мы должны сделать бюджет более „мускулистым“, чтобы он отвечал на любые ограничения, с которыми мы сталкиваемся. Мы, кстати, в последние годы так и живем. Мы живем, выполняя все социальные обязательства», — продолжил он.

Дискуссию продолжило обсуждение денежно-кредитной политики. Модератор напомнил, что каждый процентный пункт ключевой ставки обходится бюджету в 280 млрд рублей. Набиуллина парировала встречным (и риторическим) вопросом: а во сколько обходится бюджету каждый пункт инфляции? Министр финансов в свою очередь выступил в поддержку будущего снижения ставки. «Если ставка будет снижаться, у экономики появится больше возможностей дышать, работать, при этом будет и больше налогов, больше заработка у людей», — отметил Силуанов.

«Важен принцип, как ни странно это покажется, справедливости»

«Антон Германович правильно сказал, что устойчивость финансовой системы — это вообще устойчивость государственности», — поддержал Силуанова Собянин. Отметив прописную истину, что устойчивость финансовой системы зависит от баланса доходов и расходов, мэр Москвы похвалил правительство за то, что оно «блестяще справляется с расходами». «По поводу доходов мы видим фундаментальные изменения. Доля нефтегазового сектора снижается. Доля других секторов и услуг повышается. С другой стороны, пусть аккуратно и точечно, но мы все равно вынуждены повышать налоги», — продолжил он.

По мере того как бюджет страны начинает зависеть не от крупных нефтегазовых корпораций, а от широкого спектра более мелких налогоплательщиков, становится «важно смотреть, кто сколько платит». «Важен принцип, как ни странно это покажется, справедливости. Справедливость в налогообложении — это фундаментальный принцип, о котором мы не должны забывать», — отметил Собянин.

В качестве примера он привел ситуацию, когда два человека работают на одном предприятии и выполняют одну и ту же работу. Вот только один оформлен официально, а другой — как самозанятый. В результате налог с дохода одного из них получается 47%, а с другого — 5%. Это приводит к тому, что все больше работников стремятся перекочевать в серый сектор.

«В Москве мы платим 180 миллиардов рублей за неработающее население в федеральный фонд обязательного медицинского страхования. Регионы в целом около 1 триллиона. А если мы посмотрим, за кого мы платим, то вырисовывается очень интересная картина», — заинтриговал Собянин.

Конечно, обязательно надо платить за инвалидов, пенсионеров, матерей, студентов и школьников. «Мы платим в целом по стране за миллионов 10 человек, которые не обременены никакими ограничениями, не работают и даже заявления не написали за социальной поддержкой или в фонд обязательного медицинского страхования, чтобы их застраховали», — отметил он.

И добавил: «Забавная картина получается: человеку, который пашет в поте лица, гарантировано обязательное медицинское страхование. Пенсионеру, который прошел трудовую жизнь, [ОМС] обеспечено. Простите, лоботрясу, который ничего не делает и работать не хочет, мы тоже гарантируем».

По его мнению, именно такая система и мотивирует людей не работать. В результате на рынке труда образуется дефицит, и его закрывают при помощи мигрантов. При этом многие из тех, кто официально не трудоустроен, имеют большие серые доходы. «Этим надо заниматься, потому что это становится не только реальной социальной, но и политической проблемой. Увеличивая пресс на людей, которые работают легально, открыто и все больше видят, что часть населения работает в тени и не платит налоги или платит мизерные. Получается такой диссонанс», — резюмировал Собянин.