Виталий Третьяков: «Если подпишут мир, кто проконтролирует миллионы автоматов и пулеметов?»

Виталий Третьяков: «Я не очень верю, чтобы кто-либо из ныне присутствующих в этом так называемом украинском политикуме, особенно в верхних его слоях, мог подписать договор с Россией о признании Крыма и четырех новых регионов российскими» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Зеленский и ему подобные боятся не только России. Они боятся собственных сторонников»

— Виталий Товиевич, в последнее время возобновились видимые усилия по урегулированию украинского конфликта. Состоялся долгий телефонный разговор между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом, возобновились мирные переговоры в Стамбуле. В связи с этим некоторые эксперты выражают надежду, что в 2025 году СВО в той или иной форме будет завершена. Разделяете ли вы этот оптимизм?

— Все зависит от того, что понимать под словосочетанием «украинский конфликт». Это конфликт между Россией и Западом (под последним следует подразумевать как минимум Евросоюз)? Или же это главным образом конфликт между Россией и государством Украина? Если после завершения боевых действий это государство останется существовать, если его не демонтируют полностью и не будет осуществлено то, что Путин назвал денацификацией, если у власти в Киеве удержатся примерно те же люди, что и сейчас (дело ведь ни в одном Зеленском), то очевидно, что конфликт не закончится. Также очевидно, что не сможет завершиться и конфликт с ЕС — по крайней мере, при нынешних его руководителях.

Если же имеется в виду вооруженное противостояние, то да, оно действительно может закончиться в этом году. Однако, честно признаться, я не очень в это верю.

— По какой причине?

— По той причине, которую я, в принципе, уже указал. Если так или иначе у власти останется нынешняя киевская команда, с Зеленским или без оного, если даже она решится осуществить какие-то внешние реформы и отменит, скажем, большинство запретов, касающихся русского языка, так вот, даже если такие действия будут произведены, а не только продекларированы, неужели вы верите, что Украина приступит к реальному сокращению своих вооруженных сил? Спрашивается: а куда они денут всех тех, кого станут сокращать? И что будут делать все эти люди, если подпадут под сокращение? Там ведь полно идейных украинских националистов и откровенных нацистов. Неужели они смирятся со своей отставкой?

Кстати, я не очень верю, чтобы кто-либо из ныне присутствующих в этом так называемом украинском политикуме, особенно в верхних его слоях, мог бы подписать договор с Россией о признании Крыма и четырех новых регионов (Донецкой и Луганской народных республик, Запорожской и Херсонской областей) российскими и о том, что Киев навсегда отказывается от них.

Здесь возникает огромное количество «если». Большинство экспертов, рассуждая о возможных мирных договоренностях, почему-то не учитывают фактор идейных украинских националистов, о которых мы уже упомянули. Ведь Владимир Зеленский и ему подобные боятся не только России. Они боятся собственных сторонников из числа крайне правых. Да, Зеленскому и еще примерно 5–10 лицам из его окружения наверняка обещано какое-то убежище на Западе. Другое дело, а сколько времени в этом убежище они смогут прожить физически? И что делать с остальными «винтиками» киевского режима? Ведь их тысячи, и всех Запад точно не сможет обеспечить убежищем, оберегать и охранять. Поэтому эти люди не хотят падения нынешней власти в Киеве. Это их образ жизни и образ мыслей, и при этом они не имеют никаких гарантий того, что «в Европах» они смогут жить не просто обеспеченно, но и в относительной физической безопасности. Я уже не говорю о тех, кому придется остаться на Украине.

Где бы они ни оказались после подписания мирных договоренностей и куда бы ни пустились в бега, в благополучную Швейцарию или на дальний украинский хутор, везде их будут преследовать и уничтожать идейные бандеровцы. Они ведь именно их обвинят в предательстве.

Да, Россия виновата для них всегда — это понятно. Однако Россию уничтожить они не смогли. Какие-то теракты на нашей территории, к сожалению, продолжатся, но они не будут единственным, на чем сосредоточатся украинские нацисты. Они объявят виновниками поражения свое вчерашнее руководство и направят свою агрессию против них. Соответственно, эти люди окажутся в ловушке, и они это прекрасно понимают. Таким образом, вся сумма обстоятельств (а я еще далеко не все перечислил) делает весьма проблемным тот настоящий, устойчивый мир, на котором настаивает Дональд Трамп и к которому стремится Россия.

«Сила Соединенных Штатов настолько значительна, что если они в действительности лишат финансовой и военной поддержки киевский режим, то можно будет считать, что Запад принял решение остаться в стороне от этого конфликта» Фото: © Klaus-Dietmar Gabbert / dpa / www.globallookpress.com

«Кремль пока не видит возможности заключить реальный мирный договор с квазигосударством под названием Украина»

— А у нас есть другой выход, кроме половинчатого и зыбкого мира? Полный демонтаж украинского государства? Но есть ли у нас для этого достаточно сил и позволит ли нам «додавить» Украину так называемый коллективный Запад? 18-й пакет антироссийских санкций со стороны ЕС уже практически подготовлен. Украину продолжают накачивать оружием…

— Да, существует коллективный Запад, но мы сейчас исходим из того, что он делится на две неравные части. Есть Дональд Трамп и администрация США, и есть Европа с ее современными лидерами, входящими в состав брюссельской верхушки. Естественно, Евросоюз не готов принять окончание конфликта в пользу России и он всячески будет этому сопротивляться. Потому что будущее европейских лидеров напрямую зависит от исхода этих событий. Зеленский как бы говорит им: «Если будет достигнут мир, то мы все трупы, причем многие не только политические».

Однако, как мы уже сказали, есть Трамп, который так или иначе проводит самостоятельную политику в украинском вопросе. Пока что преобладающая тенденция такова, что американский президент понимает озабоченности России и готов их максимально учитывать. Хотя бы в том, что он не будет нам противодействовать. При этом сила Соединенных Штатов настолько значительна, что если они в действительности лишат финансовой и военной поддержки киевский режим, то можно будет считать, что Запад принял решение остаться в стороне от этого конфликта. Европа этим недовольна, но ничего сделать не может. США, упрощенно говоря, сейчас на нашей стороне: они не мешают делать России то, что она считает нужным. Как сказал Дональд Трамп после разговора с Путиным, Украина и Россия должны сами договориться, как им выйти из затянувшегося противостояния. И только они сами могут это сделать.

Исходя из этого сценария, что мы имеем? Оставшееся украинское государство, пусть и ослабленное, и потерявшее ряд своих территорий. Мы имеем украинские вооруженные силы, формальные и неформальные, оснащенные боевым оружием, которое вот так быстро не вывезешь никуда и не ликвидируешь и, более того, не заставишь молчать. Условно говоря, сколько у ВСУ осталось на вооружении американских зенитно-ракетных комплексов Patriot, мы не знаем. Конечно, в новых условиях они вроде бы окажутся не нужны. Более того, их можно проконтролировать и даже удалить с территории Украины, если это станет отдельным пунктом мирных договоренностей. Но тысячи, если не миллионы автоматов, огнеметов, пулеметов и прочего — кто возьмет их под контроль? Нынешняя украинская власть и в настоящее время не способна полностью контролировать эту оружейную массу, разбросанную не только вблизи линии боевого соприкосновения, но и по всей стране.

— После любой большой войны остается множество брошенного оружия, ржавеющего в земле или хранящегося в тайниках. Но проходит время, и ружье, висящее на сцене, в противоположность расхожему утверждению Чехова больше не стреляет. Его время прошло.

— Это так, но здесь многое зависит от того, кто и как устанавливает послевоенный миропорядок. Заметим, что киевскую власть признает Запад и де-факто признаем мы (де-юре, кстати, отчасти тоже). Да, население Украины и ее вооруженные силы вроде бы подчиняются офису Зеленского, но, когда мирный договор, допустим, все-таки будет подписан, они что, все без исключения это признают? И при этом послушно будут выполнять команды? Но чьи? В этом смысле, конечно, самое интересное, что случилось в последнее время, помимо публичного подтверждения американским президентом позиции фактического нейтралитета США в украинском вопросе, это высказывание одного из российских мидовских чиновников.

Как известно, директор правового департамента МИД РФ Максим Мусихин развил давний тезис о нелегитимности Зеленского, обнародованный еще Владимиром Путиным, и заявил, что в таком случае вообще непонятно, кто имеет право подписывать мирные соглашения от лица Киева. Соответственно, такой договор Москва может подписать лишь с теми, кто действительно законно возглавляет украинское государство. Это необходимо, чтобы у России имелась хоть какая-то уверенность в том, что буквально через день-другой заключенные договоренности не будут оспорены. По мнению МИДа, глава украинского парламента, то есть Верховной рады, может не подойти на роль подписанта. Следовательно, народ Украины должен избрать новое руководство для подписания договора с РФ или же отдельного человека, который будет иметь право это сделать.

Но что значит «народ Украины изберет новое руководство»? На данный момент никаких выборов — ни президентских, ни каких-либо иных — в политическом календаре украинской республики не запланировано. Это первое. Второе: о том, что надо проводить президентскую выборную кампанию на Украине, США более или менее внятно уже говорили, да и Россия на это намекала. Но когда и в какие сроки такие выборы могут быть проведены? Допустим, технически это не такое уж сложное дело — за несколько месяцев можно все организовать.

Однако сразу возникает множество вопросов. А Зеленский в этом участвует? А представители нынешнего киевского режима, Залужный и прочие непосредственные участники боевых действий против России или люди, составлявшие команду Зеленского, имеют право выставить свои кандидатуры? В том числе те, кто отдавал приказы бить по российской территории — по мирным жителям, а не только по военным объектам? Там ведь целый ряд уголовных дел открыт. По недавно озвученной информации главы следственного комитета Александра Бастрыкина, в отношении 71-го представителя высшего военного и политического руководства Украины выдвинуты обвинения «за совершение обстрелов и иных преступлений против мира и безопасности человечества». Так что же, этих людей тоже допустим до выборов?

Сама собой напрашивается мысль, что кто-то из известных граждан Украины, находящихся сейчас на территории России (это обстоятельство как минимум свидетельствует об их лояльности нашей стране), тоже может принять участие в выборах. Но проголосуют ли за них? Не за Зеленского, а за, условно говоря, Олега Царева? В общем, возникает очень много острых вопросов, на большинство из которых затруднительно найти ответы.

Мы понимаем, если такие выборы на Украине будут проведены, то от России все начнут ждать, что она признает их результаты. Но кто станет фаворитом этой организованной поистине в чрезвычайных условиях избирательной гонки? И пойдет ли он, будучи избран, на заключение прочного мира? Не будет ли искать простой передышки, после которой конфликт неминуемо возобновится?

Далее: хотелось бы понять статус будущих возможных выборов. Это будут президентские выборы или же некая специальная кампания, чья цель — выдвинуть человека, который получит мандат доверия от народа? И каковы будут полномочия такого избранника после подписания меморандума? Он останется у власти или же, подписав, просто уедет куда-нибудь в Крым отдыхать?

А если этот человек получит на выборах не 80 процентов голосов избирателей, а 51 или максимум 53 процента? Будет ли он уполномочен подписывать такого рода договор и будет ли это признано населением, оставшимся на Украине? Все-таки 53 процента — это не абсолютный мандат доверия. Вероятно, даже придется установить некий нижний предел — как минимум ²/₃ — допустим, 70 процентов, достаточных для того, чтобы решения, принятые избранником, были поддержаны большинством народа. Но кто из возможных кандидатов будет способен получить 70 процентов?

Как известно, наиболее активными сторонниками продолжения боевых действий Украины против России и наиболее агрессивно настроенными является значительная часть тех украинцев, кто уже уехал из Украины. Они не хотят идти на фронт воевать, однако, живя главным образом в разных европейских странах, активно выступают за войну. Спрашивается: а они имеют право участвовать в этих выборах — если не выдвигать своего кандидата, то хотя бы голосовать? И сколько их в реальности? Как, впрочем, и граждан Украины, которые сейчас находятся на территории РФ? (По информации европейской прессы, с начала СВО Украину покинули от 9 млн до 12 млн человек, в то же время, согласно данным бывшего премьер-министра Украины Николая Азарова, остаточное население «незалежной» сократилось до 23 млн человек, при том что в январе 2022 года оно составляло более 37 млн, — прим. ред.)

Это я говорю к тому, что на бумаге грамотный юрист за два часа все это может в подробностях описать. Прибавим к этому еще два дня совещаний и экспертиз, так что через три дня итоговый документ будет готов. Очевидно, что изложить на бумаге теоретические формулы можно довольно быстро. А вот реализовать на практике всю эту комбинацию с довольно непредсказуемым результатом гораздо сложнее.

На мой взгляд, Кремль пока не видит возможности заключить реальный, фундаментальный — не на год, а, по крайней мере, на несколько десятилетий — мирный договор с этим квазигосударством под названием Украина. Договор, не только гарантирующий безопасность России, но и обеспечивающий соблюдение прав русского населения, точнее, тех, кто, живя на Украине, продолжает считать себя русскими.

Скажите, а что делать с весьма активной группой квазирелигиозных деятелей из ПЦУ (так называемой Православной церкви Украины — прим. ред.)? Должны ли они будут самоликвидироваться, в то время как мы восстановим права Украинской православной церкви Московского патриархата? Что делать с теми, кто станет этому сопротивляться: какова их судьба? Что делать с многочисленными сотрудниками службы безопасности Украины — освобождаются ли они от наказания, причем от наказания не только по российским законам, но и по украинским, которые они тоже неоднократно преступали? Объявят ли им полную амнистию? Но кто это сделает? И будет ли это объявлено до выборов? Если до выборов, то это одна ситуация. Если тебя загодя простили, то ты, возможно, и проголосуешь за мир с Москвой. А если у тебя нет никаких гарантий на прощение, что получается? Сначала будет подписан договор с Москвой, а потом в отношении тебя возбудят уголовное дело за все, что ты натворил, причем по украинским законам…

Вот, на мой взгляд, самые существенные причины, которые делают в ближайшее время нереальным завершение украинских событий и закрепление хоть какого-то итога в фундаментальном мирном договоре. Кстати, возможностей окончательно прекратить военные действия я тоже не вижу. Можно запустить комбинацию по полному прекращению огня юридически и политически, и при этом не быть способным контролировать вооруженные силы. Не с нашей стороны — мы как-то с этим справимся, а с украинской стороны.

Кто проследит, чтобы ВСУ больше не стреляли и не посылали в нашу сторону беспилотники? Ну да, предположим, США лишат украинцев разведданных и систем навигации. Однако беспилотник можно запустить и без всякой спутниковой системы навигации — просто в направлении вверх. Другое дело, что точных попаданий больше не будет, однако дрон все равно полетит и какая-то его часть кого-то покалечит или что-то уничтожит. Кто может дать команду, чтобы с украинской стороны все это прекратилось, причем моментально и гарантированно на 90−95 процентов? К сожалению, никто, таких фигур на украинском политическом горизонте пока не просматривается. Поэтому договор с квазигосударством, не способным ничего контролировать и гарантировать, в настоящее время почти лишен смысла, по крайней мере, на мой взгляд.

Между прочим, это одна из причин, по которой я оказался под санкциями Евросоюза и Украины — естественно, по доносу этого ФБК*. В обосновании санкций прямо сказано — за то, что я призываю уничтожить государство Украина. Что на это можно сказать? Сама по себе украинская территория уничтожена быть не может, и Россия никогда к этому не стремилась, как мы видим даже из хода боевых действий (особенно, если сравнить их с действиями Израиля в Газе). Население, так или иначе, там останется, вопрос лишь в его лояльности и желании жить на данной территории в условиях нынешней Украины.

Но государство, эта чудовищная конструкция, включающая в себя не только штат многочисленных сотрудников, но и соответствующие идеологические схемы, уже внедренные в правовые документы, в действующие законы, в головы граждан, в сознание школьников, в школьные учебники и так далее — вот это должно быть, безусловно, уничтожено — не только с моей точки зрения, но и с точки зрения России. Потому что это прямо антирусский, антироссийский проект, несовместимый в принципе с самим существованием России.

Скажем, если бы такой проект нашел себе пристанище где-нибудь в Латинской Америке, то это тоже была бы проблема, но минимальная. Но, поскольку антирусский проект сосредоточился на нашей границе, поскольку там живут люди, многие из которых до сих пор считают себя русскими, это не оставляет нам выбора. Либо полный демонтаж нынешней Украины, либо второй вариант, который предполагает и первый. То есть создается новое государство с тем же названием или другим — неважно, но абсолютно новое по своим конструкции и содержанию. При необходимости Россия устанавливает полный контроль над территорией, то есть производит оккупацию и вводит там военный и прочие соответствующие режимы. Пока мы ни к тому ни к другому варианту не приблизились, а это значит, что конфликт будет продолжаться.

«Роли России как глобальной сверхдержавы Трамп не отрицает, хотя его предшественники, как мы знаем, пытались поставить это под сомнение» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Де-факто и даже де-юре Украина становится вассальной территорией по отношению к США»

— По вашим словам, Дональд Трамп перешел на нашу сторону. Но что привело его в наш лагерь? Возможность заключить так называемую большую сделку с Россией, о которой он говорит? Действительно ли мы можем активно сотрудничать с Америкой,  торговать, вместе работать в сфере космоса? Или это просто один из мыльных пузырей, которым нас поманили, чтобы потом в очередной раз обмануть, как это уже случалось в 1990-х в наших отношениях с США?

— Что касается Соединенных Штатов при нынешнем режиме и новой трамповской администрации, то здесь многое зависит от того, насколько Белый дом сможет сохранить свои возможности по управлению внешней политикой своей страны и не будут ли они минимизированы, как это уже однажды случилось в период первого президентского срока Трампа. Теоретически ведь это может произойти: в ноябре будущего года запланированы очередные выборы в конгресс США, в ходе которых демократы могут взять реванш, тем более что их соотношение с республиканцами сохраняется почти на равных.

Тем не менее будем исходить из того, что примерно еще три с половиной года у Трампа в запасе есть (его президентские полномочия истекают к началу 2029-го). Три с половиной года — это, конечно, не 33. Но в любом случае действующий 47-й президент США постарается оставить после себя преемника со своими или похожими на него взглядами, то есть своего политического наследника. Впрочем, это тоже не гарантировано. Что же в таком случае можно сделать за три с половиной года? Можно, по крайней мере, позитивно минимизировать негативные процессы и максимизировать позитивные в российско-американских отношениях.

У меня было такое видеовыступление — «12 подвигов Трампа». Правда, я пока что успел описать только пять (к примеру: Трамп успел публично высказать больше правды, чем все предшествовавшие американские лидеры, вместе взятые; он развенчал Евросоюз, фактически запретил ЛГБТ*-культуру и прочее) — к остальным еще вернусь. Так вот, один из подвигов, на мой взгляд, состоит в том, что, желая сохранить величие Америки и развить лидирующую роль США как минимум внутри западной цивилизации, Дональд Трамп тем не менее признал, что Соединенные Штаты не могут быть единственным хозяином в мире. Это реализм — то, что обычно называется real politic. Как минимум, кроме США, есть еще Китай, если мерить достигнутой экономической мощью, и Россия. Роль последней как глобальной сверхдержавы Трамп не отрицает, хотя его предшественники, как мы знаем, пытались поставить это под сомнение.

Это ничто иное, как стратегическое изменение позиций США. Трамп прямо сказал (и госсекретарь Марко Рубио за ним это фактически повторил): «Любим мы Россию или не любим ее, враг она нам или нет, плохо или хорошо она себя ведет, но она ядерная сверхдержава. Следовательно, ради сохранения мира на земле и ради сохранения самой Америки мы должны находиться с ней в постоянном контакте». Это, по сути, и называется сотрудничеством. Насколько оно искреннее — это уже дело другое. Однако для США это гигантский шаг вперед, особенно по сравнению с предыдущей администрацией Белого дома.

Кроме того, очевиден раскол — стратегический и во многом ценностный — между нынешними Соединенными Штатами и Евросоюзом. Это раскол некогда единого Запада, и весьма существенный. Во-первых, он явно на пользу России и в наших интересах, а во-вторых, пока что этот раскол продолжает расширяться. Все идет к тому, что, по крайней мере, завтра «западники» вместе не соберутся и вдруг не передумают. Стратегическая линия Евросоюза — отчетливо антироссийская, вплоть до уничтожения России как влиятельного международного субъекта. А Трамп, напротив, к этому не стремится. Наоборот, он объявляет о желании сотрудничать с Россией даже больше, чем в настоящее время он сотрудничает с Европой — при том, что на европейской почве, естественно, очень многое автоматически остается из того, что было достигнуто Штатами прежде.

Трамп вообще стремится минимизировать участие США в текущих мировых конфликтах — особенно в тех, что вынуждают Соединенные Штаты выходить за пределы западного полушария (как, допустим, ближневосточный конфликт, хотя его судьба тоже неясна). Но ярче всего намерения американского президента иллюстрирует его отношение к украинскому конфликту. Трамп заявляет: «Это не наша война». Но то ли для того, чтобы не потерять лица, то ли для того, чтобы продолжать каким-то образом контролировать ситуацию на Украине, действующий хозяин Овального кабинета вынудил Киев подписать соглашение по природным ресурсам, дающее американцам доступ к украинским полезным ископаемым. Не знаю, кому первоначально принадлежала эта идея и насколько она окажется плодотворной (на мой взгляд, не очень), но она уже нашла свое воплощение в завизированном документе.

Что дает Вашингтону эта сделка? Для чего, на мой взгляд, она была заключена? Де-факто и даже де-юре (поскольку этот договор имеет приоритет над украинскими законами) Украина становится вассальной территорией по отношению к США.

Понятно, что непосредственно управлять этой территорией американцы не собираются. Они могут это делать через человека, которого изберут на будущих возможных выборах, и посредством его команды. Тут, кстати, сразу возникает противоречие: если США нужен человек, который будет беспрекословно выполнять их команды, то России нужен тот, кто подпишет фундаментальные соглашения о мире с Москвой. А это, мягко говоря, два разных человека. Сидеть на двух стульях, что многие украинцы уже пытались проделать, крайне неудобно. К тому же ясно, к чему это уже привело. Это первое.

И второе: поскольку юридически и экономически все свои ресурсы нынешняя Украина передала под контроль Америке, то любое наступление на эту территорию, будь оно произведено Россией или кем-то еще, автоматически нарушает интересы США. Американцы в этом случае сразу говорят: «Подождите, нам неважно, любите ли вы Украину или не любите, есть у вас с ней конфликт или нет. Но если вы возьмете еще один квадратный километр этой земли, то учтите, что это уже наша земля, как и все, что в ней находится».

Впрочем, я предполагаю, что ни Трамп, ни его люди не собираются действительно что-то копать в украинском черноземе, что-то извлекать из него и получать от этого прибыль. Это просто пункт торга — допустим, с Россией при дальнейшем развитии событий. К примеру, Владимир Путин заявит Дональду Трампу, что проблема-то не решена, а для того, чтобы ее решить, России нужно забрать также Одессу и Николаев. «Я тебе объяснял, зачем это нужно, — скажет он. — Пока в распоряжении Киева остаются свободные воды Черного моря, Украина способно легально или нелегально поставлять для себя оружие и так далее».

— Что на это может ответить Трамп?

— Допустим, американский президент скажет: «Я тебя понимаю, но это же фактически теперь наша земля. Я не могу тебе ее просто так взять и отдать. Я должен как-то объяснить это своему конгрессу и своему населению. Да, я готов пойти тебе навстречу, но и ты мне должен сделать уступки». Какие уступки нужны американцам от России, мне сейчас сложно предположить. Одни говорят, что Вашингтон будет настаивать на том, чтобы Россия перестала так активно сотрудничать с Китаем. Другие утверждают еще что-то. Однако повторюсь: я рассматриваю заключение этой американо-украинской сделки с точки зрения администрации Трампа исключительно как возможность, с одной стороны, хоть как-то контролировать кадровый состав будущего руководства Украины, а с другой — как козырную карту в будущих переговорах с Россией по гораздо более существенным вопросам. Какого-то иного серьезного значения у этого документа, по всей видимости, нет. Более того, и к самим полезным ископаемым он имеет самое отдаленное отношение.

«Выживание нации, выживание народа — это гораздо более важная задача, чем ездить на такси или же передвигаться пешком либо на лошадях» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Если не будет русского народа, если не будет российского государства как русского, то дальше на этой территории можно будет делать все что угодно»

— Тогда обратимся к другой теме. Вы неоднократно высказывались против беспредела в области российской миграционной политики и против того, что вы называете «дерусификацией России». Скажите, недавний так называемый крестопад, когда с российского герба, начиная от официального президентского сайта и заканчивая второстепенными гербовыми изображениями, вдруг исчезли кресты, имеет непосредственное отношение к этой теме? Кто позволил себе в одночасье изменить главные российские символы, а потом также мгновенно вернуть все обратно?

— Это отдельная большая тема, но я, естественно, готов ответить на ваш вопрос. В данном случае забудем о Евросоюзе, который отказывается от своих исторических ценностей и традиций — их судьба нас не так волнует. Хотя то, что там происходит, до известной степени близко к нашим проблемам.

У меня, естественно, имеются некоторые догадки относительно того, почему Россия давно проводит (несмотря на уже полученный негативный эффект) эту, мягко говоря, весьма странную миграционную политику. Политику, прямо противоречащую национальным интересам и безопасности России как цивилизации, как страны, как единого государства для всех коренных народов, в нем живущих, и в первую очередь для русского народа.

Все рассказы о том, что без мигрантов у нас даже такси не будет или затормозится всякое строительство, я даже не буду разбирать. Выживание нации, выживание народа — это гораздо более важная задача, чем ездить на такси или же передвигаться пешком либо на лошадях.

При этом я догадываюсь о мотивах нашей миграционной политики. Экономически они очевидны — это чистые прибыли для тех, кто завозит сюда мигрантов, не говоря уже о дополнительных бонусах. Следует заметить, что во всех остальных сферах, кроме этой, Владимир Путин вроде бы пытается подчинить корыстные интересы российских буржуа крупных бизнесменов и олигархов национальным интересам России. Не всегда это в равной степени удается, даже в сфере военной промышленности случаются осечки, тем не менее тенденция налицо. Здесь же, в миграционных вопросах, национальные интересы почему-то полностью проигнорированы.

Еще одна мотивация, о которой можно догадываться, скорее политическая. Миграционная проблема существует, она вызывает массу уже не только бытовых конфликтов, но и находит резонирующее отражение в прессе и в общественном сознании. В том числе в этом «крестопаде», о котором вы говорите, тоже видят не случайность, а целенаправленную деятельность некоторых политических групп, которые пытаются лишить российское государство русскости и православности (читай — той же самой русскости). Дело не в том, что им лично не нравится христианский крест, а в том, что это политика — сознательная и продуманная. Чтобы такая политика была эффективной, ее проводников должно быть много. Нельзя браться за такое масштабное дело, если у тебя, условно говоря, число сторонников не превышает два человека.

Вспомним для примера о бывшей российской оппозиции, которая после начала СВО уехала на Запад. За границей они продолжают много кричать, шуметь, но, в принципе, их настолько мало, плюс у них слишком бессмысленные лозунги, чтобы они могли оказывать на нас хоть сколько-нибудь существенное влияние. А здесь то, о чем мы говорим, явно сказывается и на населении страны, и на массовом сознании.

Что же получается? Либо этих людей, ответственных за миграционную политику и за тот же «крестопад», слишком много, либо это делает кто-то, находясь внутри власти — причем на всех ее этажах. Вот в чем заключается главное подозрение. Когда я делюсь своими опасениями, мне часто отвечают: «Сейчас идут боевые действия, нам надо прежде решить проблему с Украиной, а потом мы займемся этой». Однако это неправильный подход. Как я уже попытался доказать в беседе с вами, фундаментально решить украинскую проблему в 2025 году явно не получится, да и в обозримой временной перспективе тоже. Конечно, нужно учитывать наш «горячий конфликт», но можно ли на этом основании откладывать на потом проблему, которая тоже угрожает существованию России?

Да, мы можем называть наших граждан российскими, а само государство — не русским, а Российской Федерацией. Официально все так и есть. Но, во-первых, с точки зрения русского народа, это далеко не так. И во-вторых, если не будет русского народа, если не будет российского государства как русского, то дальше на этой территории можно будет делать все что угодно. Кто от этого выиграет, можно долго рассуждать, но могу сказать одно: расчеты многих на свой «бенефис» не оправдаются, поскольку исторической России больше не будет. Ни как сверхдержавы, ни как просто державы, даже в статусе региональной. Будут вопросы о том, под чей контроль передать российское ядерное оружие, о гражданской войне всех против всех и тому подобное.

Так что я искренне не понимаю, почему наша миграционная политика в основных своих чертах остается прежней, хотя отдельные «косметические» усилия по ее изменению в последнее время предпринимаются (инициирована легализация миграционной рабочей силы, депортация нелегалов и прочее). Но кардинально проблема все равно не решается.

Об этом свидетельствует та же криминальная статистика. Причем с мигрантами связана, как правило, наиболее гнусная форма преступности. Потому что одно дело, если у тебя украли кошелек и тогда тебе, в принципе, все равно, кто это сделал — белый по цвету кожи или красный, желтый или черный, араб или русский, православный или мусульманин. А вот когда изнасиловали твою женщину или твоего ребенка, тут уже, извините, не все равно. Тут не работает это дурацкое утверждение о том, что преступность не имеет национальности. В данном случае еще как имеет! Это не что иное, как унижение твоего народа, причем это наиболее жесткая форма унижения. Это демонстрация того, что ты бессилен — бессилен в своем будущем. Если унижаются твои женщины и дети, а ты не можешь их защитить, у тебя вообще нет будущего.

То же самое, кстати, касается внедрения так называемого исламского банкинга и строительства многочисленных мечетей в коренных русских регионах. Да, у верующих должны быть свои храмы, где они могут собираться, это бесспорно и юридически правильно. Но все-таки следует исходить из того, что различий между народами и этносами пока еще никто не отменял. А раз они есть, то эти этносы, устраиваясь на новой для себя земле, но не принимая ее традиций, становятся рассадникам конфликтов. Более того, определенную территорию, отвоеванную под свои цели, они начинают считать своей родной территорией. Там доминируют их культура, их язык и их религия. Поэтому, когда кто-то приезжает к нам из дружественных стран или даже из регионов, входящих в состав нашей большой страны, и начинает навязывать свои законы о том, что нам следует есть, а что не следует, как надо вести себя на улицах и так далее, и при этом не встречает серьезного противодействия, он тем более начинает ощущать себя как хозяин.

— Все это опасные сигналы?

— В этом смысле многочисленные факты как бы визуального уничтожения крестов на церковных зданиях, которые сами по себе предполагают наличие этих символов, стало столь массовым, что начало пугать народ. Многие при этом размышляют не так рационально, как я сейчас. А кто-то это просто чувствует. Людям ведь зачастую не нужно многое объяснять — они кожей чувствуют опасность. Любое животное защищает свою самку и своих детей, это биологический инстинкт — иначе как твой род будет продолжен, если у тебя их отнимут? Чтобы это понимать, не нужно заканчивать президентских академий или университетов. Казалось бы, ерунда — чистая символика, оторванная от жизни, но люди за нее борются, потому что понимают: сдашь этот рубеж — значит, отдашь и все остальное.

Вот, скажем, в моем детстве и моей юности была просто радуга, которую часто изображали на всевозможных рисунках и иллюстрациях. Это был символ радости и детскости. Теперь радуга для многих означает совсем другое, зачастую вызывая негативную реакцию. Что касается крестов и полумесяцев, то они как символы имеют тысячелетнюю историю. Это гораздо серьезнее, это совсем не то, что ты в детстве из букваря вычитал — о том, что «каждый охотник желает знать, где сидит фазан» и прочее.

Так что это, безусловно, очень опасный сигнал, и люди, видя его повторяемость в разных сферах — то на банкнотах, то на плакатах, то на изображении государственного герба, — начинают реагировать. Они ведь видят массовость этого наступления, ведущегося из неизвестного источника. Причем в данном случае они пытаются рассуждать рационально. Думать о том, что это действует один какой-то сумасшедший художник, сидящий в Москве и при этом настроенный атеистически и антиправославно, совершенно нелогично. Значит, либо таких художников много, либо кто-то сверху дает команду тем, кто вынужден лишь подчиняться.

Да, после последовавшей общественной реакции на правительственном гербе снова появились кресты вместо ромбиков. Заметьте, если у вас не экран диаметром 5 на 5 метров, а обычный дисплей компьютера, то что кресты, что ромбики — эффект для глаз одинаковый. Не сразу и заметишь. Этим и пользуются.

Однако, когда президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин регулярно демонстрирует то, что он православный верующий, когда нам каждый год показывают рождественские и пасхальные видеотрансляции с его участием, это ведь что-то да значит? Когда, встречаясь с руководителями конфессий, традиционных для России (а это православное христианство, католицизм, ислам, иудаизм и буддизм), российский лидер приветствует как первого среди равных патриарха Московского и всея Руси, это никого не удивляет. Это первенство исторически понятно, тем более что и сам Путин в своих исторических экскурсах об этом неоднократно говорил.

Однако, если такова линия поведения первого лица государства, то у людей возникает законный вопрос: что происходит? Либо президент не замечает происходящего, либо от него это специально скрывают. И тот, и другой ответы на этот вопрос, если они положительные, мягко говоря, не вдохновляют народ. Так что это тоже очень серьезная проблема, и она отнюдь не внешняя.

О значении символов в нашей жизни я уже не говорю. С глумления над символами обыкновенно начинаются самые трагичные страницы нашей истории. Достаточно вспомнить, что происходило с захоронениями воинов Красной Армии, погибших в годы Великой Отечественной войны, — сначала в странах Восточной Европы, затем на Украине. Казалось бы, люди покоятся там вечным сном, и какая разница, какой камень будет стоять над их могилами и с какой надписью? Ведь их уже не вернешь и не оживишь. Это в чистом виде символы. Но как чувствительно поругание таких символов для общества, а не только для отдельных людей, чьи конкретные деды там похоронены.

Также можно сказать: «Ну подумаешь — снесли Ленина и поставили Бандеру». Помнится, Зеленский в свое время, когда он еще был на пути к этому украинскому нацизму странного разлива, сочетающему в себе антисемитизм и семитизм, говорил: «Какая разница, как называется улица — имени Бандеры или как-то иначе, если на ней горит свет». Однако, как мы видим, разница есть, и эта разница настолько существенна, что способна привести к настоящим, а не к символическим войнам и катаклизмам.

*признана экстремистской организацией, ее деятельность в РФ запрещена