«Мы не сидим в пиджаках и галстуках в кабинетах, бумажки перебираем. Меня в кабинете вообще редко найдешь», — говорит глава одного из сельских поселений республики, едва не оставшийся без работы. Татарстан все же отбил в Госдуме право самим решать судьбу своего местного самоуправления, сохраняя поселенческий уровень. Но вопрос: зачем беречь то, от чего вокруг повсеместно отказываются из-за нехватки кадров, бюджетов, полномочий и вымирания села? Проехавшись по районам республики и пообщавшись с депутатами и местными главами, найти ответ на этот вопрос постарался «БИЗНЕС Online».
Глава пгт Васильево Вячеслав Матвеев и глава Зеленодольского района Михаил Афанасьев
Из чего складывается один день главы самоуправления
Рабочий день главы пгт Васильево Вячеслава Матвеева начинается в 7 часов утра. Он выезжает из Казани, где живет последние 30 лет, и направляется в Зеленодольский район, на берег Волги. Пока едет по трассе, по телефону проводит различные переговоры и совещания.
Например, в день визита корреспондента «БИЗНЕС Online» на повестке значилась подготовка к празднованию 80-летия Победы — нужно привести в порядок все мемориальные комплексы в поселке и обсудить создание новых.
Уже в Васильево, в здании местного исполкома, Матвеев проводит утреннюю планерку с коллективом своей небольшой администрации, в ее составе 12 человек на 20 тыс. населения поселка. С декабря прошлого года наш собеседник стал замглавы Зеленодольского района на неосвобожденной основе, с красной корочкой и статусом чуть выше рядового поселкового главы. Т. е. появилась возможность напрямую выходить на министерства и ведомства, выбивая лучшую долю для Васильево.
После планерки Матвеев выезжает на объекты. «Так, этот киоск мы снесем. Позор!» — указывает он на ларек, вынырнувший откуда-то из 90-х, вокруг которого столпились люди. «Но ведь он пользуется популярностью у жителей», — возразил было наш корреспондент. «Нет! Снесем. Все должно быть по-современному!» — таким был ответ главы.
Изначально в плане стояло посещение расселенной семьи погорельцев, которых местный совет взял под опеку. Но пришлось сдвинуть график, и Матвеев едет на совещание по дальнейшему обновлению набережной и парка «Леском» в Васильево. Объекты городского благоустройства открыли еще год назад, но работы еще много — предстоит замостить и благоустроить второй берег местного озера Карасиха. Матвеев едет на место, чтобы вживую обсудить проект с подрядчиком. Пока едет — созванивается с подрядчиком по освещению и дороге для «Драйв Парка» (трассы для экстремальных видов транспорта) и обсуждает сформированные сметы.
Каждый день Вячеслав Матвеев выезжает из Казани, где живет последние 30 лет, и направляется в Зеленодольский район, на берег Волги. Пока едет по трассе, по телефону проводит различные переговоры и совещания
Каждый вторник глава Васильево проводит прием граждан. Идут с самыми разными проблемами: от жалоб на пьющих соседей, местные УК, собачий лай и не горящие лампочки на улицах до почти судебных земельных споров владельцев коттеджей.
После обеда Матвеев обычно работает с документами. На этот раз — над вопросом о пересмотре сметы содержания снегоуборочной техники. Зима в основном была неснежной, появились перелимиты, которые теперь нужно грамотно перераспределить, например, взяв на себя бремя по очистке от снега других межпоселенческих маршрутов. Также Вячеславу Иосифовичу нужно вынести свои резолюции по новым проектам для Васильево — созданию музея за 60 млн рублей, нового здания администрации поселка (сейчас исполком сидит едва ли не в «сарае»), нового логистического центра по заморозке за 7 млрд рублей, ЖК на 6 га, коттеджного поселка, открытия легкоатлетического и ледового комплексов, нового бассейна и крупного (в локальных масштабах) торгового центра «Березка» от депутата Госсовета РТ Рузили Тимергалиевой. По всем крупным инфраструктурным проектам, реализуемым за счет инвестиций или финансируемым явно не из бюджета поселения, нужно участие главы. От его лоббистской расторопности напрямую зависит, будет реализован тот или иной проект или нет.
На отдельном контроле вопросы, связанные с поддержкой жителей, ушедших на СВО. В администрацию обращаются как семьи военнослужащих, так и сами бойцы с фронта: нужны бронежилеты, тактическое снаряжение, современные аптечки и так далее. С особой болью Вячеслав Иосифович вспоминает, как приходилось организовывать похороны земляка, которого лишь полгода назад вместе с депутатами снаряжали на фронт.
Вопрос о фактическом упразднении сельских и городских поселений возмущает Матвеева
«Интересно было, чтобы после своей работы гордился и я, и люди»
За плечами у Матвеева — больше 40 лет трудового стажа, бо́льшая часть из которых — на руководящих должностях как на муниципальной службе, так и на ведущих предприятиях Татарстана и страны. В 90-х Вячеслав Иосифович руководил аппаратом главы Ютазинского района, стоял у истоков современных Татпотребсоюза и Казанского жиркомбината. Руководил торгово-промышленной группой «Ак Барс», почти 10 лет — Уруссинским химическим заводом и небезызвестной компанией «Инвэнт»…
К 60 годам этого оказалось мало, и захотелось попробовать себя в чем-то новом. Этим и стала муниципальная служба. «Оставить след в истории — это громко сказано. Хотелось продуктивно провести свое время», — рассказывает Матвеев.
До этого он был мало знаком с Васильево, встать у руля поселка его попросил глава Зеленодольского района Михаил Афанасьев, а после поддержали жители и депутаты местного совета.
Вопрос о фактическом упразднении сельских и городских поселений возмущает Матвеева. Почти час Вячеслав Иосифович возбужденно доказывал нам, почему скандальный законопроект о реформе МСУ если не ошибочен, то точно преждевременен. И так считает не он один.
О чем идет речь
В минувшую среду в Госдуме во втором чтении все же приняла законопроект «Об общих принципах организации местного самоуправления в единой системе публичной власти». Это проект, по сути, совершенно нового закона взамен №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в России», устанавливающего то, как устроено гарантированное Конституцией РФ местное самоуправление в стране. Законопроект родился по следам поправок в Основной Закон страны, закрепивших понятие единой системы публичной власти.
Главное нововведение — выстраивание «обновленной модели организации и деятельности органов местного самоуправления». Другими словами — замена двухуровневой системы МСУ, установленной №131-ФЗ, на одноуровневую. Т. е. речь шла об упразднении или «оптимизации» ряда муниципальных образований первого уровня (сельские и городские поселения), которые должны были бы объединяться в более крупные муниципальные и городские округа. Если бы закон начал действовать с сегодняшнего дня и в таких формулировках, то в Татарстане остались бы только администрации Казани и Набережных Челнов, а также еще 43 района, преобразованные в муниципальные округа.
Как бы тогда чисто гипотетически решались вопросы местного значения на местах, где сегодня есть и сельские, и городские поселения со своими выборными советами, депутатами и исполкомами, решительно непонятно. По крайней мере, ответить на этот вопрос затруднились практически все наши собеседники. Отчасти одни ссылались на отсутствие такого опыта в истории республики, другие предполагали, поглядывая на другие регионы, что акцент будет сделан на институт старост поселений, которые на сегодня и ни то и ни другое — и не муниципальные служащие, и не избранные депутаты. Их задача — лишь доносить голос населения на уровень выше, в данном случае — в администрации районов. И ничего более.
Несмотря на это общее непонимание того, а как станет, когда только появился законопроект о реформе МСУ, в республике его концептуально поддержали. Как отмечал на «защите» законопроекта его главный автор, глава комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству Павел Крашенинников, старый закон из-за большого числа поправок перестал отвечать веяниям времени, поэтому нужна муниципальная реформа. Ряд регионов (прежде всего с высокой плотностью населения) всеми руками были за, другие — категорически против.
В январе 2022 года законопроект хоть и с оговорками приняли в первом чтении, но дальнейшее его рассмотрение завязло на фоне стремительно начавшейся спецоперации. Но работа продолжалась. Причем как по новому закону, так и по старому — часть регионов вносили поправки в действующие нормы и активно сами переходили на одноуровневую систему.
Как отмечал Павел Крашенинников, старый закон из-за большого числа поправок перестал отвечать веяниям времени, поэтому нужна муниципальная реформа
Ярославская область, Удмуртия, Чувашия, Пермский и Ставропольский края, Магадан, Курган, Калининград, Сахалин — везде пошли по пути сокращения числа муниципальных образований. Например, в Ярославской области из 96 муниципальных образований оставили только 16, сократив депутатский корпус в 4 раза, а также частично сотрудников местных администраций. Т. е. было сельское поселение со своими депутатами, администрацией, главой. Над ними — районные власти со своим советом, администрацией и главой. Всех объединили. Появился муниципальный округ (по сути, произошло укрупнение районного уровня), сельских депутатов распустили, а часть администрации на местах оставили, чтобы совсем не обрывать связь на местах.
Татарстан ждала бы примерно та же участь, если бы, конечно, не удалось отстоять принцип вариативности при использовании регионами той или иной модели МСУ, как и просил раис РТ Рустам Минниханов. С учетом этих поправок Татарстану уже самому решать, как ему «самоуправляться»: сохранять в том или ином районе сельские и городские поселения, или не сохранять, причем можно будет и так и сяк, т. е. формировать «смешанную» систему МСУ.
Татарстан ждала бы примерно та же участь, если бы, конечно, не удалось отстоять принцип вариативности при использовании регионами той или иной модели МСУ, как и просил раис РТ Рустам Минниханов
«У Татарстана тут есть свои интересы, они учтены», — говорил один из собеседников нашей газеты в Госдуме, причастный к консультациям с федеральной властью. «Нас поддержал Владимир Владимирович Путин, президент поддержал именно такой подход», — заявил по итогам второго чтения законопроекта спикер Госдумы Вячеслав Володин, подчеркивая, что Татарстан, Мордовия, Воронеж и многие другие, кто хотел вариативности моделей МСУ, были услышаны. Им такое право оставили. Таким образом, законопроект под давлением регионов претерпел существенные концептуальные изменения.
Впрочем, многие причастные к теме до сих пор не понимают, что же это был за «наезд» на суверенную муниципальную модель Татарстана. И главы сельских поселений в республике сейчас активно хвалят руководство РТ за сохранение им работы.
«В небольших поселениях глава — это не просто чиновник, это человек, к которому обращаются по любому вопросу. Он и советчик, и помощник, и зачастую единственный представитель власти, с которым жители чувствуют себя комфортно
Как это работает сейчас
В Татарстане сейчас 43 района и два городских округа — Казань и Набережные Челны. На территории каждого из муниципалитетов есть административный центр, ему подчиняются городские и сельские поселения, объединяющие под собой одно или несколько населенных пунктов поменьше — сел. Собственно, в этом и есть два уровня МСУ: власть на уровне района, власть на уровне городских и сельских поселений. Последние подчиняются первым, а те — республике.
Корни данного вопроса отсылают нас еще к началу нулевых. Осенью 2003 года был принят судьбоносный №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в России», который, по сути, и установил всю нынешнюю систему МСУ в стране. По результатам этой же муниципальной реформы в Татарстане создавалась двухуровневая система управления. Создали муниципальные районы, объединяющие несколько поселений, а внутри районов — городские и сельские поселения.
Хоть №131-ФЗ и был принят в 2003 году, фактическое его исполнение в Татарстане заняло еще несколько лет. Основной этап становления «двухуровневости» завершился к 1 января 2006 года.
Что поменялось? По большому счету, вспоминают наши собеседники, ничего. До реформы 2003 года местное самоуправление в Татарстане опиралось на соответствующий закон РТ, датируемый еще 1994-м и завизированный первым президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым. С новым федеральным законом изменились формулировки (например, ранее существовали советы народных депутатов), система муниципальной службы, виды и порядок формирования органов местного самоуправления и унифицировали, привели в соответствие некоторые полномочия между разными муниципальными образованиями.
«Примерно такая же система у нас и была тогда. Существовали советы местного самоуправления в поселениях. Также были главы, исполнительные секретари этих советов. То есть люди на местах были уже тогда. Районная же администрация была государственным органом и взаимодействовала с сельсоветами на местах по всем вопросам, управляла развитием этих территорий. И, по сути, для нас установление нового порядка с 1 января в части „двухуровневости“ особо не привнесло каких-то значительных новшеств», — рассказывает замглавы Зеленодольского района Эльза Кадникова, работающая в республиканской системе МСУ аж с 1998 года.
По ее словам, «двухуровневость» на местах всегда была присуща Татарстану. Не побоимся этого слова, эти принципы самоуправления заложены в каком-то смысле в культурном коде татарстанцев, что сродни некоему чувству общинности. А за почти 20 лет действия республиканского и федерального закона о МСУ двухуровневая система только укрепилась, показав, как подчеркивает это Минниханов, свою эффективность.
Взять пример Зеленодольского района. В муниципалитете 24 поселения: 3 городских (Зеленодольск, пгт Васильево и пгт Нижние Вязовые) и 21 сельское (Айша, Раифа, Свияжск и т. д.) Исходя из численности, в каждом поселении по пока еще действующему закону имеется выборный совет с местными депутатами. Численность депутатского корпуса везде разная. В Зеленодольске их 25 на 100 тыс. человек, в Айше — 10 на 4,5 тыс. человек, в Свияжске — 7 (минимально разрешенное законом число) на 250 человек и т. д. Все депутаты — местные, родившиеся, живущие или жившие, но все еще поддерживающие контакты с родным селом.
«В небольших поселениях глава — это не просто чиновник, это человек, к которому обращаются по любому вопросу. Он и советчик, и помощник, и зачастую — единственный представитель власти, с которым жители чувствуют себя комфортно. Он лично знает каждого жителя, его проблемы и потребности», — говорит замглавы Лаишевского района Татьяна Бурганова.
Из числа депутатов совета поселения выбирается глава плюс еще один депутат, которые одновременно входят в состав райсовета. В Зеленодольском районе он состоит из 48 депутатов соответственно (по два представителя от каждого поселения) и обновляется раз в пять лет. Суть этого механизма в том, чтобы жители даже какого-нибудь отдаленного от райцентра села имели право голоса на уровне всего муниципалитета. Учитывая, что глава района выбирается из числа депутатов райсовета, состоящего, в свою очередь, из представителей фактически сел, то чисто теоретически каждый из них имеет шанс продвижения по карьерной лестнице. Но это все в голой теории.
Сейчас в Татарстане 7,6 тыс. депутатов городских и сельских поселений. И далеко не все они «сидят на зарплате»: в большинстве случаев для местных жителей это общественная нагрузка. На постоянной основе трудятся около 10% от числа всех депутатов. И зарплаты там, как уверили нас наши собеседники, не такие уж и баснословные. По словам того же Матвеева, «на уровне республиканского МРОТ» — 20–30 тыс. рублей.
Но это что касается депутатов поселений. Помимо них на местах имеется исполнительный аппарат под руководством «избранного» главы. Если речь о небольших поселениях, то в штате на ставках их всего двое — сам глава поселения и его секретарь. С увеличением размеров поселения растет и численность административного аппарата. Как рассказывает, например, глава Чистопольского сельского поселения Ришат Магсумов, вместе с ним в штате его администрации — всего пять человек, двое со статусом муниципального служащего — сам глава и секретарь. Плюс еще есть водитель и специалист по воинскому учету — оба на 0,5 ставки. Последний особенно актуален сегодня, поскольку именно с этого первичного звена начинается весь воинский учет в республике.
По мере необходимости штат администрации поселения может расширяться уже договорными сотрудниками. Например, у Магсумова по отдельному договору в штате имеется также специалист по благоустройству, по вывозу мусора. Итого на 1 тыс. жителей поселения трудится аппарат в 8 человек. На днях на сессии Осиновского сельского поселения озвучили, что в их администрации трудятся также 8 человек, но живут там уже почти 20 тыс. человек. Скорее всего, все-таки чуть-чуть побольше (как и самих фактических жителей в Осиново), но редко эта цифра в сельских поселениях превышает 10 человек, чего не всегда достаточно.
Если смотреть в масштабах республики, где 872 сельских и 39 городских поселения, получается немаленькая армия муниципальных работников — с десяток тысяч. Но надо иметь в виду, что значительная часть из них, разумеется, не является муниципальными служащими, т. е. чиновниками в классическом их понимании, и трудятся на сдельной основе.
«Знаете, здесь больше всего работают не на зарплату, а за свою родину, за свое село, — говорит глава Чистопольского сельского поселения Ришат Магсумов. — У нас, у чиновников, не принято так говорить. Раз работаешь — значит, работай. Не нравится — уходи. Всегда так было, так оно и есть»
Для чего это самим муниципальным чиновникам
Разговор о численности работников сельских и городских поселений неслучаен. Один из основных аргументов в пользу перехода на одноуровневую систему МСУ — желание сократить армию служащих разного статуса.
Насколько это критично для Татарстана? Согласно общепринятому мнению, сокращение депутатского корпуса поселений Татарстану решительно ничего не даст, кроме того, что произойдет отдаление народа от всех уровней власти. «Знаете, здесь больше всего работают не на зарплату, а за свою родину, за свое село, — говорит вышеупомянутый Магсумов. — У нас, у чиновников, не принято так говорить. Раз работаешь — значит, работай. Не нравится — уходи. Всегда так было, так оно и есть».
Сокращение численности служащих в сельских и городских поселениях неизбежно приведет к их росту на уровне администрации района или, если хотите, муниципального округа. Причина логична — передача полномочий поселений на уровень выше создаст потребность в сотрудниках, обслуживающих эти самые полномочия на этом уровне. Т. е. глобально ликвидация поселенческого уровня сократит управленческий аппарат на местах, но не сведет его совсем уж на ноль. Это тысячи рабочих мест, ликвидировать которые в одночасье никто и не возьмется.
![«Благоустройство поселений — это все [полномочия] поселений. Присвоение адресов, наименование улиц — все это делают поселения»](https://stcdn.business-online.ru/v2/25-03-01/69673/dji-0044.jpg "«Благоустройство поселений — это все [полномочия] поселений. Присвоение адресов, наименование улиц — все это делают поселения»")
«Благоустройство поселений — это все [полномочия] поселений. Присвоение адресов, наименование улиц — все это делают поселения»
За что отвечают главы поселений
Один из тезисов авторов реформы МСУ в том и заключается: надо убрать сельские поселения, потому что нет баланса в полномочиях, непонятно, кто и за что конкретно отвечает. Прежде всего речь о связке район – поселение.
Подробно все полномочия разных уровней МСУ прописаны в том же №131-ФЗ, в ст. 14–16, частично еще в 17-й. Если очень коротко, то главные функции сельских и городских поселений в следующем:
1. Формирование, утверждение и исполнение бюджета поселения, а также контроль за его исполнением. Это включает в себя установление местных налогов и сборов, управление муниципальным долгом и финансирование местных программ.
2. Владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в муниципальной собственности. Это может включать в себя землю, здания, сооружения и другое имущество, необходимое для осуществления полномочий поселения.
3. Организация в границах поселения электро-, тепло-, газо- и водоснабжения населения, водоотведения, снабжения населения топливом. Это включает в себя обеспечение жителей необходимыми коммунальными услугами.
4. Дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения в границах населенных пунктов поселения и обеспечение безопасности дорожного движения на них. Это включает в себя строительство, ремонт и содержание дорог, а также организацию дорожного движения.
5. Обеспечение проживающих в поселении и нуждающихся в жилых помещениях малоимущих граждан жилыми помещениями муниципального жилищного фонда. Это включает в себя предоставление жилья нуждающимся гражданам и управление муниципальным жилищным фондом.
6. Организация сбора и вывоза бытовых отходов и мусора. Это включает в себя обеспечение чистоты и порядка на территории поселения.
7. Организация благоустройства территории поселения (включая освещение улиц, озеленение территории, установку указателей с названиями улиц и номерами домов, размещение и содержание малых архитектурных форм). Это включает в себя создание комфортной и привлекательной среды для проживания.
Конечно, это далеко не исчерпывающий список, но самое главное и важное, чем занимаются главы поселений. Весь детальный список полномочий, обязанностей на местах описан в законе. После его изучения может сложиться впечатление, что на местах занимаются практически всем «приземленным». Отчасти это так.
При подготовке данного материала наш корреспондент посетил несколько сходов граждан и заслушал доклады глав сельских поселений. Удивило больше всего, что главы занимаются даже тем, что обходят дворы и ведут учет поголовья скота в личных подсобных хозяйствах, четко зная, где и сколько свиней у граждан.
По словам замглавы Зеленодольского района Эльзы Кадниковой, никаких разногласий или противоречий по разграничению полномочий в Татарстане нет — каждый занимается тем, чем должен по закону. Если и есть какие-то проблемы с исполнением полномочий, то это связано исключительно с кадрами. Например, в сельских поселениях нет своих архитекторов или специалистов по градостроительству — тогда эти полномочия по отдельному соглашению «забирает» под себя район (конкретно эти полномочия с недавнего времени вообще прерогатива республиканских властей). Нет собственных бухгалтеров — пожалуйста, в районе есть единая бухгалтерия сельских поселений. Отдельные полномочия просто априори проще закрывать сразу на местах, а которые нельзя — спокойно делегируются на уровень выше.
«У района порой не бывает возможности оперативно появиться на месте, — говорит Кадникова. — Благоустройство поселений — это все [полномочия] поселений. Присвоение адресов, наименование улиц — все это делают поселения. Отдельные поселения ведут акты гражданского состояния (по определенным видам, конечно), чтобы людям не надо было ехать в райцентр. Существующий сейчас закон очень гибок. Мы можем полномочия как забирать, так и отдавать. Никаких проблем тут нет».
Что поменяется с точки зрения полномочий в случае ликвидации поселенченского уровня? Тогда жаловаться на ямы на дорогах жители пойдут не к главе, а к условному «старосте», в полномочия которого будет входить только такое: «записал — передал». Как рассказывает нам Магсумов, еще в ноябре он общался с коллегами с Урала (родная для Крашенинникова Свердловская область частично перешла на одноуровневую систему), где теперь не организуют новогодние елки в селах: «Мы общались с коллегами из Нижегородской области, с Урала, если я не ошибаюсь, из Магнитогорска… Они говорят, что сегодня ни за что не отвечают. Сидят на смете. К ним приходит человек, говорит, что там [образовалась] ямка. Записал, передал. И все на этом. А когда ее устранят, когда сделают — неизвестно».
У каждого поселения в Татарстане есть свой бюджет. Например, бюджет Васильево по доходам — 61 млн рублей
Ограниченный бюджет
У каждого поселения в Татарстане есть свой бюджет. У всех он разный, где-то есть промпарк и крупный бизнес, где-то нет. Например, бюджет Васильево по доходам — 61 млн рублей, Никольского поселения — 91 млн, Столбищенского — около 160 млн рублей, но при этом Чистопольского поселения — около 4 млн, а какого-нибудь Актанышбашского поселения (это в Актанышском районе) — всего 2 млн рублей. Точно такие же цифры у всех и по расходам. У подавляющего большинства поселений дефицит бюджета равен нулю. Сколько зарабатывают — столько и тратят до копейки.
Основная статья пополнения поселенческих кубышек — это налоги. Республиканская программа по самообложению, когда Татарстан «докидывает» на каждый рубль, собранный на местах, еще 4, тут не в счет. Стоять с протянутой рукой и ждать дотаций из Казани — это немного другое и не совсем история именно про бюджет, а именно про республиканскую программу.
100% земельного налога и налога на имущество физлиц остаются на местах. С 1 января этого года разрешили на своей территории еще и вводить туристический налог. Но с кого собирать такой налог? В большинстве своем сельские поселения в РТ, за редким исключением (вроде Болгара или Свияжска), не блещут гостиничным фондом, как и потоком туристов. Поэтому буквально недавно многие сельские поселения по республике, вводившие у себя турналог, стали от него отказываться с формулировкой «нецелесообразно». По словам наших собеседников, местами размеры собираемых налогов за первый месяц едва превышали и 50 тыс. рублей. На что «сверху» якобы поступила буквальная команда: «Не позорьтесь, отменяйте». Поэтому появление турналога в бюджетах сельских поселений явно не причина, по которой республика заступилась за села.
Тут, правда, следует сделать одну оговорку — данная ситуация не касается некоторых городских поселений. Скажем, в том же Васильево есть замечательная санаторная инфраструктура, глэмпинги. С них местная администрация поселений планирует по турналогу «выручить» от 10 млн до 20 млн рублей — неплохое подспорье для 60-миллионного бюджета поселения. Эти деньги планируют направить на амортизацию самой туристической инфраструктуры: ремонт подъездов к санаторию, благоустройство и т. д.
Но даже с этим, по словам наших собеседников, практически все поселения в республике — дотационные. Т. е. на закрытие каких-то базовых потребностей и поддержание штанов деньги в целом есть. Но на какое-то инфраструктурное развитие собственных доходов почти ни у кого уже не хватает. «Могут ли только своими силами они что-то делать? Конечно. Часть дорог сделали, отработали часть [потребностей] по водоснабжению, установили новую башню и так далее — вы сами все слышали из доклада главы поселения. Опять же, это содержание уличного освещения, очистка территории… Это все они делают за счет собственных средств. Вы знаете, какое транспортное плечо у некоторых деревень? А их же надо очищать от снега. Весь бюджет на это может уйти. Поэтому некоторые вещи спонсируются из районного, республиканского или федерального бюджета», — отмечает один из наших собеседников.
«Не секрет, что бюджет и нашего района дотационный, — добавляет другой эксперт. — Поэтому говорить о бюджете поселений… У нас формируется консолидированный бюджет с учетом района. Какая-то доля отчислений НДФЛ садится в район. Соответственно, район всегда может регулировать обеспеченность поселений, предоставляя им определенные средства. В принципе эта система всегда у нас существовала».
С 1 января этого года разрешили на своей территории еще и вводить туристический налог. Но с кого собирать такой налог?
Наш корреспондент присутствовал на сходе граждан одного из сельских поселений, где отчитывался глава перед населением. Не вдаваясь в детали его доклада, периодически звучали формулировки «в рамках республиканской программы», «в рамках районной программы» произведен ямочный ремонт на энном километраже дорог или установлено такое-то количество дорожных знаков и прочего. Когда озвучивались проблемы поселения, то со стороны могло показаться, что весь доклад построен с позиции «просителя» поддержки.
Дело в том, что сами муниципальные служащие на местах первого уровня этих денег, которые закреплены в бюджете их же сельского поселения, не видят. Все распределение средств происходит по «запрашиваемому принципу»: нужна энная сумма на ремонт трубы в селе — пишется запрос в финансовую палату уровня выше, нужна энная сумма на вывоз мусора — пишется запрос… Главы поселений в этом смысле — ключевые администраторы на местах, которые: а) формируют все эти запросы с учетом приоритетности нужд; б) следят потом за их реализацией.
На вопрос, а что же поменяется тогда, если Татарстан перейдет на одноуровневую модель МСУ почти с той же системой одного консолидированного бюджета, глава одного из сельских поселений лишь ответил, что все станет происходит намного дольше. Заявок и запросов пишется много.
Суть в том, что без участия республиканского или муниципального бюджета никакого инфраструктурного будущего у сельских поселений не просматривается. Ну сколько смогут проложить власти на местах асфальтового покрытия, когда ценник на 1 км двухполосной дороги начинается от 30 млн рублей? Или взять ту же самую проблему с плачевным состоянием сетей водоснабжения, которая звучит сегодня повсеместно. В каком-то смысле это компетенция МСУ. Но масштаб вопроса таков, что проблема неподвластна не то что поселениям — она не под силу и районам, и даже республике.
Активно применяется на местах и привлечение меценатов. Отсюда растут корни института землячества в Татарстане, по этой причине часть депутатов муниципальных советов — видные предприниматели поселения, берущие на себя социальные функции. Получается некое неформальное частно-государственное партнерство.
Скажем, вот есть в Васильево старейшее предприятие — «Мостопоезд-33». Дела у них идут довольно хорошо: создано 60 рабочих мест, инвестором за последние два года обновлена вся инфраструктура и создана новая — предприятие по всем показателям образцовое. Его руководитель Дмитрий Иванов — депутат местного совета, причем не от той территории, где стоит его предприятие. Получается так, что тот заботится как о своих прямых избирателях в центре Васильево, спонсируя установку для них освещения, ремонтируя дороги или опекая одного из ребятишек с ДЦП, так и о жителях рядом со своим предприятием. Иванов создал при предприятии отдельное УК для управления близлежащим жилфондом. Для местных жителей открыл медпункт, ДК, создал волонтерский пункт по плетению масксетей для бойцов СВО — социальная нагрузка. И хоть сам Иванов нам объясняет свое спонсорство на благо родного Васильево своим святым долгом, глава поселения в этот момент добавляет, что попросит его еще раз переизбраться.
По словам Матвеева, таких активных и патриотично настроенных депутатов в составе его совета, четверо. Если посмотреть на состав совета из 15 человек — чуть больше половины так или иначе трудятся в коммерческих структурах на уровне руководителей предприятий или их замов. Остальные депутаты — слесарь, врач, самозанятый, учитель и даже работник склада Wildberries.
Двухуровневая система МСУ — это еще и элемент политической стабильности в республике, если учитывать предстоящие выборы раиса РТ 14 сентября, а вместе с ним и всех 7,6 тыс. местных депутатов
Найти тех, кто готов быть сельским чиновником и депутатом, все сложнее
Двухуровневая система МСУ — это еще и элемент политической стабильности в республике, если учитывать предстоящие выборы раиса РТ 14 сентября, а вместе с ним и всех 7,6 тыс. местных депутатов.
На днях собеседник нашей газеты в Госдуме намекнул, что смена позиции республики по реформе МСУ может быть связана с началом избирательного цикла. Отмена поселенческого уровня неизбежно приведет к перенастройке всей системы МСУ, на которую может уйти в лучшем случае год, в течение которого местные жители со своим ворохом проблем могут оказаться наедине с собой. А это рождает далеко не позитивный политический фон перед выборами. Традиционно республиканские власти в своих предвыборных кампаниях опираются на низовой уровень, который как никто близок к населению.
- Позволяет сохранять татарскую идентичность, культурные особенности того или иного села и, конечно, татарский язык. Всеми сабантуями, праздниками села, днями родника, новогодними елками занимаются власти поселении.
- Обеспечивает простой народ доступ к власти. Как уже было сказано, люди выбирают депутатов советов, которые отстаивают их интересы на уровне выше, доводят информацию до верхов. А также всегда есть конкретное лицо, с кого можно, если что, «спросить».
- Все и так работает, так было и раньше, а как управлять территориями, если не так, никто не знает.
- Муниципальные образования в республике разные — не чесать всех под одну гребенку, унифицировать принципы управления, позволяет учесть особенности каждого из них.
- Это выгодно если не сильно с бюджетной точки зрения, то хотя бы с точки зрения развития: два уровня власти могут создавать конкуренцию между поселениями и районом, что дает толчок к развитию. «Сельские поселения участвуют в разных программах, выигрывают федеральные и республиканские гранты на развитие территории. У них гонка между собой», — отметил один из наших экспертов.
- Развивает низовой уровень демократии, участие граждан в жизни собственного края — это базовый элемент гражданского общества.
На самом же деле на местах не все радужно. Сразу несколько глав сельских поселений в беседе с нашим корреспондентом признались, что в сентябре на выборы просто не пойдут. «Зачем мне этой геморрой? Где я себе еще 10 депутатов найду?» — в сердцах признался один из собеседников.
«Между нами говоря, мы их подбираем, сами уж к ним обращаемся, чтобы они выдвинулись. Чтобы они сами были выходцами из этих деревень, чтобы они были финансово более или менее обеспеченные, чтобы могли быть меценатами», — сказал «БИЗНЕС Online» один из районных глав.
Тут стоит отдельно добавить, что большинство наших острых вопросов главы сельских и городских поселений предпочли либо игнорировать, либо комментировать только на условиях анонимности. «Готов обсуждать только в бане», — отметил один из собеседников.
Действительно, много денег там не заработаешь, скорее потеряешь больше нервных клеток от работы с людьми и общения с надзорными органами. Это скорее вопрос альтруизма — служба во благо людей. «Если честно, то с премиями — меньше 40 [тысяч рублей] получаю», — говорит нам один из глав сельских поселений. Одновременно с этим быть под лупой у силовиков желающих мало.
Уже сегодня в ряде районов наблюдается определенный дефицит глав сельских поселений. Если посмотреть на тот же Лаишевский или Зеленодольский район, которые за близость к крупной агломерации можно считать показательными в этом смысле, дефицит кадров на местах составляет около 15%. Цифра не критичная, в целом характерная для всех уровней власти. Ее мы вычислили чисто математически (никто в районах в кадровом голоде не признался) — и там и тут не хватает по несколько глав сельсоветов. Это не значит, что территории брошены — назначены и. о., которые ждут выборов.
Причины оставления постов у всех разные: декрет, болезни, возраст. Есть те, кто уехал и сменил место жительства. Есть даже те, кто ушел на СВО, оставив службу родному поселку. Один из наших собеседников высказал даже такую гипотезу: «Рано или поздно сельсоветы просто некем будет заполнять: действующие депутаты уйдут в силу возраста, а молодежь не придет». Но, пообщавшись с людьми на местах, гипотеза не подтвердилась. В сельсоветах не так уж высок процент тех, кому 60+. По наблюдениям нашего корреспондента, средний возраст глав поселений колеблется примерно от 40 до 50 лет, есть и значительно моложе.
![«Если честно, то с премиями — меньше 40 [тысяч рублей] получаю», — говорит нам один из глав сельских поселений](https://stcdn.business-online.ru/v2/25-03-01/69673/bophotos-209630-2-1-.jpg-2024-11-25-11-07-59.jpg "«Если честно, то с премиями — меньше 40 [тысяч рублей] получаю», — говорит нам один из глав сельских поселений")
«Если честно, то с премиями — меньше 40 [тысяч рублей] получаю», — говорит нам один из глав сельских поселений
Какое будущее ждет села Татарстана
«У сел нет будущего», — прямо сказал нам относительно заданной темы один из высокопоставленных чиновников Татарстана. Правда, сначала долго шла речь о заслугах Рустама Нургалиевича в сохранении сельсоветов. Но в конце разговора все же вырвалась это горькая истина.
Миграция населения в города, отток молодежи, отсутствие перспектив и возможностей. Все это неоднократно уже звучало на уровне республиканских властей, всеми силами пытающихся «заманить» и вернуть людей в сельскую местность. Для этого модернизируют инфраструктуру, агропроизводства, открывают новые рабочие места и запускают сельскую ипотеку, благоустраивают территории, создают комфортные условия для жизни в селах… Но как будто этого недостаточно. Послушаешь любой доклад главы поселения — то тут, то там на 5–10 смертей в той или иной деревне дай бог приходится один родившийся. Впрочем, тут есть и обратный процесс: старые села умирают, но активно рождаются коттеджные поселки.
«И это нормальное явление. Не надо из этого делать трагедию», — отмечает наш собеседник. Однако, согласно его прогнозу, через 10–15 лет, если ничего не предпринимать, татарстанцев некому будет кормить. Крепкое село — гарант продбезопасности республики.
Говорить о том, что ничего не делается, дабы избежать такого сценария, нельзя. В руководстве РТ прекрасно видят и осознают мрачные перспективы по селам, поэтому туда сейчас вкладываются немалые ресурсы для повышения их благосостояния. Может ли это решить проблему? Перспективы двойственны. Если сейчас, допустим, в районе проживают тысяча детей, для них строится новая современная школа, а демографического прироста на территории нет (о чем сейчас также кричат со всех углов)… Через несколько лет дети подрастут и уедут, а новых не появится. Тогда зачем строили эту школу? Это вопрос эффективности вложений.
Есть мнение, что вкладываться и пытаться гасить естественную проблему в селах и деревнях нет смысла — надо укрупнять и поддерживать муниципальные образования уровнем выше, те же районы… Создавать несколько крупных точек притяжения: открывать там промпарки, создавать рабочие места, открывать школы и строить современное жилье со всеми благами цивилизации (бассейнами, ледовыми дворцами, набережными и т. д.) В каком-то смысле эти процессы укрупнения уже происходят естественным образом — из сельских едут в городские поселения, которые работают, надо признаться, эффективно и развиваются семимильными шагами.
За укрупнением райцентров неизбежно последует изменение и механизмов управления территориями — и вот тогда уже придет время одноуровневой модели МСУ, в которой вновь «увидят смысл». Другие регионы пришли к ней сейчас не от хорошей жизни, основная причина перехода — как раз в необходимости концентрации ресурсов на уровне выше, в райцентрах, куда и тянутся люди. И Татарстан рано или поздно, видимо, к этому также придет, но естественным путем.
«Ликвидация сельсоветов станет последним гвоздем в крышку гроба села. Будь там хоть один житель, хоть одна бабушка — сельсовет должен работать ради нее. Никто не должен быть брошен», — в свою очередь, говорит один из наших собеседников.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 114
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.