Кенго Кума на «Казаныше»: «Иногда люди со стороны могут обнаружить истинную красоту здания и места»

В завершающий день форума «Казаныш» на связь вышел соавтор проекта нового здания театра им. Камала, всемирно известный японский архитектор Кенго Кума

«Конечно, мы могли бы построить закрытый бетонный ящик…»

Форум «Казаныш», пожалуй, не выглядел бы завершенным без лекции авторов проекта нового здания театра им. Камала. В завершающий день события на связь вышел соавтор проекта, всемирно известный японский архитектор Кенго Кума. Автор более десятка проектов по всему миру впервые на публике рассказал о своем видении «кристального» дворца в центре Казани.

«Возвращение архитектуры к природе» — так можно охарактеризовать стиль его работы. Бюро японского визионера Kengo Kuma Architects в составе консорциума, куда входили также московский Wowhaus и казанское бюро Германа Бакулина, принимали участие в работе над зданием. Рабочее проектирование выполнял «Татинвестгражданпроект».

И вот Кума вышел на связь из Афин. Модератором звездного паблик-тока стал сооснователь архитектурного бюро Wowhaus Олег Шапиро.

Модератором звездного паблик-тока стал сооснователь архитектурного бюро Wowhaus Олег Шапиро

Сначала архитектор провел экскурс по своим работам. Например, место олимпийскому стадиону в Токио подобрали посреди леса: перед Кума стояла задача создать гармонию между спортивным объектом и лесом. Решение нашлось в традициях национальной японской архитектуры в стиле «дерево и зелень». Каркас стадиона — из пород кедра и лиственницы. Стальные конструкции сделаны в форме деревьев. Сами секции повторяют форму японских храмов. Перемещаемся в небольшую японскую деревушку, где Кума строил отель. Тут авторы использовали… обыкновенный тростник. Этот материал широко использовался в сельской местности, но технология была забыта в XX веке. Тем временем это на удивление устойчивый материал, который к тому же снижает выбросы углекислого газа.

В Пекине архитектор спроектировал бамбуковый отель рядом с Великой стеной. В другом китайском городе возводили музей современного искусства, причем использовали переработанный материал из отходов этого же населенного пункта. Переделывая гончарную фабрику в музей керамики в китайском Исине, японские авторы ожидаемо вдохновлялись произведениями мастеров по глине, а волнообразная крыша здания напоминает профиль местного горного хребта. Интересен опыт архитекторов во французском Экс-ан-Провансе, где родился художник Поль Сезанн — здание местного центра музыки повторяет геометрию гор с картин художника.

Далее Кума перешел к примеру, более близкому к новому театру им. Камала в Казани. Это викторианский музей в шотландском Данди, на берегу моря. Около места будущего строительства обнаружили великолепные скалы — «беспорядочная форма» музея повторила очертания каменных глыб. В центре здание «режет» подобие пещеры, через которое люди проходят к морю. «Конечно, мы могли бы построить закрытый бетонный ящик… Но то, что есть такая рукотворная пещера, — это вдыхает новую жизнь в это здание. Опять же, для внутреннего устройства использовали местный дуб», — сказал лектор.

Сначала архитектор провел экскурс по своим работам. Например, место олимпийскому стадиону в Токио подобрали посреди леса: перед Кума стояла задача создать гармонию между спортивным объектом и лесом

«Когда мы долго живем в одном месте, мы забываем его красоту»

Как природу «вписали» в проект нового театра им. Камала? Все просто: треугольные элементы из стекла и алюминия повторяют осколки льда на замерзшем озере Кабан. Интерьеры навеяны типичными традиционными произведениями местных мастеров, национальными узорами, геометрией. Стены, оформленные «монетами», покрывающими друг друга как рыбная чешуя, на самом деле вдохновлены монистами — нагрудным женским украшением.

Мне очень нравится культура вашего региона. Вы находитесь между Европой и Азией, две культуры создали, по сути, новое население. Эту новую волну я и хотел транслировать в здание.

Кенго Кума архитектор, соавтор проекта театра им. Камала

«Дизайн, конечно, современный, — продолжает Кума. — Но в то же время он созвучен истории и традициям этого места. Я думаю, в этом главное достижение нового проекта. В целом это новый подход к истории, к трактовке исторических реалий. История — это не только прошлое. Она всегда может подсказать нам путь к будущему. В то же время важна природа. Использование природных материалов может решить климатический кризис, о котором сейчас все говорят. Понятно, что люди хотят разрабатывать новые стандарты, строить из стекла и бетона. Но в XXI веке нужно задавать новые направления, ориентироваться на местные материалы, местные природные особенности традиции. Театр имени Камала служит очень хорошим примером такого подхода».

Жители Татарстана в ходе конкурса часто упрекали архитекторов в некоторой агрессивности проекта: острые грани в форме стрелы не всем пришлись по душе. Тем временем одна из трактовок такой конструкции — исламский минарет, обратил внимание модератор Шапиро. У японца он поинтересовался: есть ли преимущество во взглядах человека другой культуры, когда он берется за такие проекты?

«Да, абсолютно. Иногда люди со стороны могут обнаружить истинную красоту здания или места. Это действительно преимущество. Когда мы долго живем в одном месте, наш глаз замыливается, и мы забываем красоту этого места. К великому сожалению, люди забывают ценность места и ту энергетику, что оно несет. Я много путешествую по разным городам и стараюсь находить истинную красоту, которая таится за суетой повседневной жизни», — ответил Кума.

«Все же спектакль здесь — главное! Но есть и другая функция, не совсем театральная. Это намного больше, чем театр. Здесь все время должна быть дополнительная жизнь, еще одна. Сейчас идет такая репетиция, прогон другой жизни. Все работает, люди ходят, некоторое облегчение есть, конечно»

«Это совершенное бескомпромиссное здание»

Корреспондент «БИЗНЕС Online» поинтересовалась у Шапиро, какие эмоции испытывает архитектор, видя свое детище в камне и стекле, когда в нем уже бьется жизнь.

«Я же опытный архитектор, мы уже запускали большое количество домов. Это всегда ощущение некоторого облегчения. Ты все равно не понимаешь, как это будет работать, пока это не заработает. Правда, мы еще ждем здесь спектакли. Все же спектакль здесь — главное! Но есть и другая функция, не совсем театральная. Это намного больше, чем театр. Здесь все время должна быть дополнительная жизнь, еще одна. Сейчас идет такая репетиция, прогон другой жизни. Все работает, люди ходят, некоторое облегчение есть, конечно», — поделился с нами архитектор.

Новое здание театра им. Камала ничем не отличается от первоначальных эскизов, показанных на конкурсе, утверждает Шапиро. Наоборот, в ходе реализации проекта добавлялись новые элементы.

«Это совершенное бескомпромиссное здание. Проект выполнен примерно на 110 процентов. Почему на 110? Потому что конкурс — это эскизы! Это общие идеи, которые надо потом воплотить в жизнь. Мы понимаем, что есть национальные паттерны. Какие они, из чего, как они будут работать? Потом начинается более серьезное взаимоотношение с театром. Он начинает более ответственно обсуждать свою жизнь, потребности. Ни от чего не отказывались», — заявил собеседник нашего издания.

Для такого бескомпромиссного проекта нужен бескомпромиссный заказчик, которым стало правительство Татарстана, продолжил Шапиро. Власти давали задание «ускориться» и сдать объект к саммиту БРИКС, который проходил в Казани в октябре прошлого года. Разработчики приложили к этому все условия, но в этот срок не удалось управиться, поскольку «подвела театральная технология».

«Даже тогда никаких сокращений и упрощений [в проект здания] не было предусмотрено. Театральная технология многое в себя включает. Есть верхняя механика сцены, нижняя механика, электроника. Терферы (подъемные устройства) должны быть синхронизированы, они должны быть бесшумными. Бесконечное количество металла… Это можно сделать только после того, как строительные процессы почти полностью завершены», — сказал Шапиро. Для такой масштабной работы нужно много времени.