Ожидание переезда театра им. Камала затянулось, но по-прежнему претендует на звание мегасобытия в масштабах культурной жизни не только республики. Между тем о том, как будет функционировать новая ультрасовременная площадка, а также во сколько обойдется ее эксплуатация, мы знаем мало. По сообщениям из Камаловского театра, их нынешний годовой бюджет — это чуть меньше 400 млн рублей, из которых примерно треть — заработанные самой организацией деньги. По слухам, на новом месте цифры расходов возрастут до 700 млн и более. Стоимость самого объекта ни разу не озвучивалась, но, согласно некоторым данным, одним десятком миллиардов не обошлось. «БИЗНЕС Online» и наши эксперты обсуждают беспокоящие общественность вопросы в преддверии открытия.
Долгое ожидание вкупе с отсутствием внятно сформулированной творческой концепции функционирования «ледяной глыбы» заставляет переживать за будущее проекта
«Даже Фарид не знает, что делать с новым зданием»
«Даже Фарид не знает, что делать с новым зданием», — подколол вице-спикер Госсовета РТ Марат Ахметов главного режиссера театра им. Камала Фарида Бикчантаева. Тот явно не принял сказанное за шутку и предельно серьезно ответил: «Почему, знаем». Так очевидцы описывают короткий диалог, случившийся месяц назад на открытии мемориальной доски на стене дома, где жил знаменитый Марсель Салимжанов — главный режиссер театра им. Камала с 1966 по 2002 год. Между тем в этой безобидной юмореске с участием важных для республики культурных мужей (Ахметов, с тех пор как возглавил «языковую» комиссию при раисе РТ, тоже относится к их числу) словно отражаются те настроения, которые царят в преддверии уже несколько затянувшегося открытия нового здания Камаловского.
Напомним, театральное новоселье обещали еще к саммиту БРИКС в октябре, но сейчас на сайте камаловцев продают билеты на спектакли в старое здание вплоть до конца января. Конечно, масштаб стройки таков, что ни о какой спешке не может быть и речи. Однако долгое ожидание вкупе с отсутствием внятно сформулированной творческой концепции функционирования «ледяной глыбы» (а раис Татарстана сказал, что «это должен быть не просто театр») заставляет переживать за будущее проекта, который вроде как призван поднять всю культурную жизнь республики на невиданную высоту. Но реально ли призван? Ставятся ли так задачи? Или наши ожидания, как и всегда, — это наши же проблемы?
Между тем все чаще можно слышать, пусть и в кулуарах, о том, что в высоких кабинетах всерьез начали задумываться: а сможем ли мы наполнить реальной жизнью ультрасовременное здание на берегу Кабана? А это, на минуточку, почти 50 тыс. кв. м площадей. Для сравнения: основное здание знаменитого театра им. Вахтангова посреди Арбата в Москве вместе с построенной рядом несколько лет назад новой сценой — это меньше 20 тыс. кв. метров.
Почему же чиновники начали задавать такие вопросы только сейчас? Тут стоит обратиться к самой истории вопроса. Напомним, архитектурный конкурс на новое здание театра им. Камала с привлечением в жюри федеральных звезд мира культуры (кого-то из них уже нет в стране) завершился за неделю до начала СВО. Жизнь в России резко изменилась, приоритеты поменялись, так что можно считать чудом сам факт того, что строительство культурного объекта с 11-значным ценником в рублях в центре Казани все же случилось. За это все театральное сообщество РФ должно снять шляпу перед раисом Рустамом Миннихановым и как минимум наградить его почетной «Золотой маской». Кстати, такая награда давно есть и в копилке госсоветника РТ Минтимера Шаймиева.
Все чаще можно слышать, пусть и в кулуарах, о том, что в высоких кабинетах всерьез начали задумываться: а сможем ли мы наполнить реальной жизнью ультрасовременное здание на берегу Кабана?
Но есть стойкое ощущение, что за теми сверхусилиями, которые были вложены в саму стройку, явно забыли о смыслах. Собственно, а зачем республика тратит десятки миллиардов рублей на здание театра, когда страна всем миром собирает гумпомощь для фронта, а реальный сектор экономики страдает от санкций и безумных ставок по кредитам? «Явно же не для того, чтобы у Искандера Хайруллина (ведущий актер театра им. Камала — прим. ред.) в гримерке был душ», — говорит один из собеседников «БИЗНЕС Online», известный человек в мире культуры Татарстана.
Однако есть серьезные опасения, что пресловутыми душевыми в гримерках (порадуемся за артистов!) все и ограничится. Иначе почему в таком случае мы ничего не слышим о художественной концепции новой площадки.
Причем за пределами Татарстана это так и воспринимают, радуясь за камаловцев и поражаясь щедрости республиканских властей. «У театра имени Камала уже был опыт переезда, причем относительно недавно — в 1986 году, — сказал „БИЗНЕС Online“ ректор ГИТИСа Григорий Заславский. — По поводу переживаний о переезде, я думаю, они надуманы». Его поддерживает и известный арт-менеджер, ныне директор Нижегородского театра оперы и балета, уроженец Казани Айрат Тухватуллин. «50 тысяч квадратных метров — шикарно! — сообщил нашему корреспонденту Тухватуллин. — Новое здание — прекрасное пространство, где зрители не будут толкаться, простите, около туалета. Вы хотите понять, чем на новых площадях будет заниматься Камаловский театр? Займут их, будет очень круто! Просто надо немножко подождать и вам все расскажут».
Отсутствие максимальных задач ставит под сомнение всю целесообразность стройки века на Кабане
Поэтому налицо столкновение двух подходов к тому, что должно измениться в жизни театра им. Камала в связи с переездом. Согласно первому из них (назовем ее задачей-минимум), главный национальный театр получает прекрасное здание с блестящим техническим оснащением сцен, удобствами для сотрудников и т. д. И просто живет своей обычной повседневной творческой жизнью, которой обеспечил себе в прежние годы заметное место на театральной карте России.
Достаточно ли этого, учитывая масштаб ресурсов, потраченных на культурную стройку века? Или же мы замахиваемся на настоящую сенсацию (задача-максимум), которая прогремит далеко за пределами страны, и новое здание не просто станет очередным открыточным видом Казани, а местом, где будет просто обязан хотя бы раз побывать в своей жизни каждый татарин мира?
Очевидно, что отсутствие максимальных задач ставит под сомнение всю целесообразность стройки века на Кабане. Отсюда еще больше смущает публичное молчание заинтересованных лиц, которые, видимо, предлагают нам всем «немножко подождать»: «Вам все расскажут». Но не факт, что есть о чем рассказывать.
«БИЗНЕС Online» собрал основные вопросы, сомнения и опасения, которые обсуждаются среди неравнодушной культурной общественности в связи с будущим театра им. Камала на новой площадке.
Этим летом министр культуры РТ Ирада Аюпова на пресс-конференции задумалась: «А мы вообще достойны этого театра?»
1. Способны ли чиновники от культуры сделать «не просто театр»?
Этим летом министр культуры РТ Ирада Аюпова на пресс-конференции задумалась: «А мы вообще достойны этого театра?» Конечно, эти слова министру припоминают до сих пор. Впрочем, хочется надеяться, что все же речь шла не только о казанцах, потенциальных зрителях, которые почему-то, возможно, не заслуживают нового качества театрального действа. Ведь и местные творцы должны доказать, что имеют право работать в таких идеальных условиях, ну а чиновники обязаны подтвердить, что способны управлять такими шикарным объектом
Например, из уст министра Аюповой прозвучало диковинное выражение «арт-молл». Но, что это означает, пока непонятно. Не сильно добавили ясности и недавние официальные новости о том, что театр им. Камала на новом месте станет многофункциональным культурным центром и общественным пространством, доступным жителям и гостям Казани не только во время проведения спектаклей. Ясно, что здесь «поселятся» и какие-то другие культурные организации, но как все это будет работать, как будут делиться помещениями, кто станет всем этим управлять? Одни вопросы. Да и не размоет ли это главную функцию театральной институции?
«Не надо путать многофункциональный театр и многофункциональное здание с ресторанами и библиотеками, — говорит заслуженный артист РФ, актер театра им. Камала Рамиль Тухватуллин. — Театр — это отдельная институция, он самодостаточен, как организм. Ставить спектакли — его генеральная задача. Театр не должен заниматься буффонадой, скажем, организацией экскурсий и так далее, но в данном случае объект будут использовать по максимуму. Насколько это будет входить в задачи театра? Мне кажется, у него другие задачи».
Нияз Игламов согласен, что внятной художественной программы пока не озвучено: «Я пока вижу некую беспечность со стороны руководства театра. Они, по-моему, не очень понимают, куда впряглись»
2. Что будут ставить?
С творческой составляющей вопросов такое же великое множество. За многие месяцы с момента, когда стало понятно, что новому зданию театра быть, внятного ответа на вопрос о том, как и чем заживет «ледяная глыба», получено так и не было. Ни во время пресс-конференции камаловцев перед началом сезона (пусть там и было заявлено сразу о 8 будущих премьерах), ни в ходе далеко не редких общений с журналистами министра культуры Татарстана. Судя по всему, о новой идеологии театра ничего не знает и труппа, артистов лишь попросили воздержаться от любой публичной критики, связанной с переездом. Все ограничивается лишь общими словами главрежа Бикчантаева о необходимости привлечения новой, прежде всего молодой аудитории.
Известный критик Марина Дмитриевская, главный редактор «Петербургского театрального журнала» и автор книги к 60-летию Бикчантаева, в разговоре с «БИЗНЕС Online» озвучила главный принцип главрежа театра им. Камала: «В эстетической программе Бикчантаева главная позиция — это миссия театра им. Камала как головного учреждения татарского театра». Но достаточно ли этого концепта для «лучше театрального здания в мире»?
В новом здании целых четыре сцены, а в сегодняшнем здании театра им. Камала руководство не сумело четко концептуально разделить даже две сцены — основную и малую
Казанский театровед Нияз Игламов согласен, что внятной художественной программы пока не озвучено. «Я пока вижу некую беспечность со стороны руководства театра, — считает Игламов. — Они, по-моему, не очень понимают, куда впряглись. Не видно пока системы, порядка. Хотя, наверное, это невозможно, пока театр не начал работать в новом помещении».
При этом он напоминает, что в новом здании целых четыре сцены, а в сегодняшнем здании театра им. Камала руководство не сумело четко концептуально разделить даже две сцены — основную и малую. «Нельзя сказать, что идея, которая изначально была, что на малой сцене должны появляться такие спектакли, как „Однажды летним днем“, необычные, которые будут немножко для другого зрителя, сработала в старом здании в полной мере, — констатирует Игламов. — Там тоже появлялись и детские спектакли, и очень простые зрительские, которые разрушали эту концепцию. Не было линии демаркации, водораздела, который необходим».
Наш собеседник даже привел пример, на который, возможно, стоит ориентироваться в Казани, — это пермский Театр-Театр, который порой в неформальном рейтинге у профессионалов занимает первое место среди отечественных театральных учреждений. «Здесь большая сцена отдана в первую очередь под музыкальные комедии, мюзиклы и спектакли большой формы, такие очень зрительские (но это не значит, что они упрощенные, они попадают на престижные фестивали), — продолжает Игламов. — А есть сцена „Молот“, она значительно меньше, но позволяет театру экспериментировать, оставаться в русле самых современных театральных тенденций. И там как бы два зрительских потока, они пересекаются, конечно, но это все равно два мира — два шапиро. И это работает».
Сейчас в обойме у камаловцев только два режиссера — Бикчантаев и 33-летний Айдар Заббаров, сегодня серьезно востребованный по всей стране и вряд ли готовый бросить сторонние проекты
3. Кто будет ставить?
По сути, сейчас в обойме у камаловцев только два режиссера — Бикчантаев и 33-летний Айдар Заббаров, сегодня серьезно востребованный по всей стране и вряд ли готовый бросить сторонние проекты. Еще один штатный режиссер Рамиль Гараев уволился после провального «Двойника» в прошлом сезоне. При этом, долгие годы театр обходился без приглашенных опытных режиссеров, последние такие спектакли — «Меня зовут Красный» Максима Кальсина и «Без ветрил» Георгия Цхвиравы — давно ушли из репертуара.
Но Бикчантаева и Заббарова явно не хватит для того, чтобы, по словам директора театра Ильфира Якупова, делать «в год по три премьеры на каждый зал», дабы через пять лет «ледяная глыба» была полноценно обеспечена репертуаром. Но первый же опыт нынешнего сезона, «Неотосланные письма» от перспективного режиссера со стороны Аскара Галимова, закончился творческой неудачей. Что может пересмотреть отношение того же Бикчантаева к привлечению молодых постановщиков.
«При Салимжанове, например, работали очень интересные режиссеры со своей творческой манерой, например, Празат Исанбет, Ришат Хузиахметов, Дамир Сиразиев, — вспоминает Игламов. — Плюс постоянно приглашались другие крепкие режиссеры, и гораздо больше, чем сегодня. Но сейчас в республике такого уровня режиссеров просто недостаточно, чтобы запустить четыре сцены нового здания. Хотя Камаловский уже начал немного приглашать режиссеров со стороны, не связанных с ученичеством у Бикчантаева. Но все же опыта работы с серьезными приглашенными режиссерами у театра такого уровня категорически мало, он очень давно привык опираться на своих, иногда в ущерб художественному качеству. Понимаете, этим надо заниматься, а Камаловский театр этим не занимался по большому счету».
Очевидно, что нашлось бы немало желающих приехать в Казань, где, скажем, Константин Богомолов представляет свою версию сказок Габдуллы Тукая
Не верит наш эксперт и в звезд российской театральной режиссуры на татарской сцене, хотя громкие имена могли бы здорово украсить афишу театра им. Камала, и стать поводом для развития театрального туризма в столице РТ. Очевидно, что нашлось бы немало желающих приехать в Казань, где, скажем, Константин Богомолов представляет свою версию сказок Габдуллы Тукая. «Могучий, Богомолов? Не поедет ни один из них. Даже за большие деньги (хотя, думаю, они нигде мало не получают)», — уверен Игламов, который считает, что таким звездам эксперименты на ниве национального театра просто будут неинтересны.
А у публициста, доцента КФУ Милеуши Хабутдиновой есть сомнения в том, что «национальная аура сохранится в чужих руках». «Хотя у Камаловского театра есть положительный опыт — сотрудничество с режиссером Георгием Цхвиравой при подготовке спектакля „Без ветрил“. Если сотрудничество будет организовано в такой творческой плоскости, почему бы и нет», — считает собеседник газеты.
Государство, раз потратило миллиарды на новое здание, должно вложиться и в татарскую драматургию, сделав и престижным, и прибыльным делом для талантливых литераторов создание пьес
4. Кого будут ставить?
Ультрасовременная «ледяная глыба» — это отличный повод для презентации нового татарского театра, которого не может быть без современной национальной драматургии. Но здесь у нас полный швах. И вряд ли одним Ильгизом Зайниевым можно заткнуть брешь. Тем более, что плодовитый автор теперь и депутат Госсовета РТ, и еще много чего. Да, едва ли не все самые кассовые спектакли театра им. Камала последних лет поставлены по пьесам нынешнего худрука «Экията», но вот мнение авторитетного собеседника газеты об одной из последних работ Зайниева-драматурга: «По форме Хай Вахит и Фатхи Бурнаш, а внутри пустота».
Сам театр им. Камала много лет проводит конкурс «Новая татарская пьеса», однако его лауреаты, чьи произведения периодически появляются на сцене, звездами не становятся. К примеру, постановка «Сәфәр» («Дорога») по пьесе Альберта Шакирова быстро ушла из репертуара, а «Сагынырсызмы?» («На закате») по пьесе Артура Шайдуллы, хоть и позиционируется как «первый мистический татарский спектакль», драматургически выглядит очень слабо.
Так что здесь предстоит очень серьезная работа, которую, пожалуй, силами одного национального театра не решить. Государство, раз потратило миллиарды на новое здание, должно вложиться и в татарскую драматургию, сделав и престижным, и прибыльным делом для талантливых литераторов создание пьес. Хотя, судя по недавней пресс-конференции, где чиновники рассказывали о литературных конкурсах в Татарстане, здесь не считают ситуацию печальной.
«Вы спрашиваете, какое состояние татарской драматургии? Плачевное, я бы сказал, — говорит народный артист РТ Тухватуллин. — Но, подождите, говоря плачевно, я не имею в виду безысходность. Да, оно плачевное по многим факторам, потому что это все-таки профессия — драматург. Она сейчас перестала быть таковой. Драматурги всегда жили, скажем так, неплохо, а иногда очень хорошо. Спектакли приносили до 10-13 процентов от сборов мэтрам, Туфану Миннуллину и т. д. До сих пор его наследники получают дивиденды за его спектакли, авторские права, как мы знаем, законодательно сохраняются в России 70 лет. Но, вся соль в том, что от качества драматургии зависит качество развития татарского театра».
Сейчас, в здании-парусе на улице Татарстан, их в районе 1 тыс., в новом здании общее число мест достигает 1,4 тысяч
5. Кто будет ходить?
Вопрос с будущей посещаемостью театра им. Камала выглядит неоднозначно. С одной стороны, культурное учреждение ждет резкое увеличение посадочных мест. Сейчас, в здании-парусе на улице Татарстан, их в районе 1 тыс. (примерно 850 человек в основном зале и около 120 в малом), при этом в самом театре нам назвали среднюю цифру заполняемости — 80 процентов.
В новом здании общее число мест достигает 1,4 тысяч: «Большой зал на 760 мест — центральное и торжественное пространство, с двумя балконами и тремя уровнями фойе. Универсальный зал — это многофункциональное пространство в формате „Блэк Бокс“, количество мест может варьироваться от 100 до 300. Особенностью восточного зала является большое окно с видом на озеро Кабан. Вместимость зала 250 мест. Вместимость камерного зала 61 место».
Очень важный момент, что вместимость главного зала даже меньше, чем в старом здании. Говорят, что это пожелание Бикчантаева, которое критиковалось еще до начала строительства. По сути, тем самым здесь сузили возможности использования помещения для каких-то масштабных форумов, правительственных концертов и т. д. в пользу большего числа аншлагов на репертуарных спектаклях. Выглядит, конечно, не слишком амбициозно.
К тому же четыре зала необязательно должны работать ежедневно. Так что здесь можно сказать, что театр им. Камала обезопасил себя от возможных пустых залов. Но не все так просто.
«Сначала не будет отбоя от зрителей, — уверен Игламов. — Просто ходить они будут не на спектакли. Они будут ходить в рестораны при театре, кафе, что там еще планируют, какие движухи? Людям будет интересно просто потусить, выложить селфи среди интерьеров театра. Два года, думаю, вообще проблем со зрителями не будет. Это театр, конечно, успокоит, а потом возникнет мощный кризис. Думаю, это неизбежно произойдет, потому что публика нафотографируется, назапиливают этих сторис и их начнет интересовать конкретно репертуар. К этой точке надо быть театру готовым. Надеюсь, эти риски хотя бы проговариваются среди коллектива».
«Зная Бикчантаева, не уверен, что такое глубокое погружение в проектную деятельность ему окажется по душе, — считает Игламов
6. Готово ли меняться руководство театра?
Все последние годы театр им. Камала жил почти в режиме закрытой «экосистемы», отказавшись от лабораторий, режиссеров со стороны, а также не сильно приветствуя участие своих актеров в сторонних проектах. Сегодня же многие говорят о том, что в условиях «открытого пространства» нужно меняться и открываться миру и 62-летнему Бикчантаеву.
Столичные театральные деятели уверены, что у камаловцев все получится. «У театра Камала есть прекрасный художественный отбор, который осуществляет худрук Фарид Бикчантаев», — сказал «БИЗНЕС Online» театральный критик, доцент школы-студии МХАТ Павел Руднев. А ректор ГИТИСа Заславский и вовсе считает, давать советы театру, что делать, может только раис Татарстана, который «нашел и вложил невероятные деньги».
Однако у Игламова, прекрасно знающего Камаловский театр изнутри, не такое благодушное мнение. По словам эксперта газеты, в новом здании очевидно не обойтись только постановкой спектаклей, это пространство должно жить, постоянно генерируя какие-то креативные истории. «Зная Бикчантаева, не уверен, что такое глубокое погружение в проектную деятельность ему окажется по душе, — считает Игламов. — Потому что это человек погруженный в свое творчество, в себя, в традиционную театральную работу, много отдающий репетиционному процессу, театральной педагогике, он поставил множество важнейших спектаклей, подготовил для республики очень много выдающихся актеров. Он сильно занят для того, чтобы рулить именно проектным театром. А больше и некому… Для него театр стоит на первом месте во всех смыслах. Не очень себе представляю его в роли худрука вот этого огромного центра».
«Огромное пространство разрушает театральную ауру», — говорит один из наших экспертов
7. Не станет ли новоселье пирровой победой для камаловцев?
Критик Дмитриевская напоминает, что сама реализация проекта шла под контролем театра: «Два года назад, как раз, когда я делала книгу о Бикчантаеве, каждый раз, когда я звонила и не заставала никого в театре, они были на этих заседаниях и обсуждали очередной проект, разговаривали с министерством. Вообще то, что здание построено так быстро, это настоящее татарское чудо. И это все строилось под наблюдением театра, поэтому мне кажется, что вокруг этого события больше тревожных слухов, чем какой-то реальности».
Тем не менее, есть опасения, что переезд может разрушить ту камаловскую «экосистему», которая десятки лет сохраняла и приумножала его традиции. По сообщениям из Камаловского театра, их нынешний годовой бюджет — это чуть меньше 400 млн рублей, из которые примерно треть — заработанные самой организацией деньги. По слухам, на новом месте цифры расходов возрастут до 700 млн и более, хотя, прежде всего, резко вырастут траты на «коммуналку». «Огромное пространство разрушает театральную ауру», — говорит один из наших экспертов.
А превращение театра в ДК, пусть и продвинутое, лишает здание сакральности, очень важной для театрального искусства. «В последние годы на сценах театра выступали такие творческие объединения как „Калеб“, „Апуш“, „Э-моция“, „НУР“ и другие. Эти коллективы мы приглашаем в новое здание в качестве партнеров», — рассказали нам в пресс-службе театра им. Камала. Но рады ли здесь этому соседству или просто выполняют волю первых лиц республики? А если здесь же в качестве отдельной институции поселится и новый музыкальный театр, а такие планы, как минимум, обсуждаются сильными мира сего. Что, если театр им. Камала окажется просто одним из квартирантов, пусть и самым важным, в этой культурной «коммуналке»?
Поэтому то, что в середине февраля 2022-го выглядело победой Бикчантаева, как руководителя, может оказаться и личной драмой человека, всю жизнь отдавшего институции, которая называет себя на официальном сайте «ледоколом татарской культуры». «Ледокол» идет в направлении «ледяной глыбы» — звучит двусмысленно, но очень театрально.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 76
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.