Потерпевший по делу Finiko: «Я совершенно забыл, что у меня был статус «первой звезды»

Содика Бегова (на фото в центре, первый ряд) подсудимая Дина Ахметзянова назвала «моим потерпевшим». Оказалось, что их семьи — родители Дины и Содика — дружат больше 10 лет Фото: Анастасия Гусева

Как продавец орехов в Finiko миллион рублей потерял

Содика Бегова подсудимая Дина Ахметзянова назвала «моим потерпевшим». Оказалось, что их семьи — родители Дины и Содика — дружат больше 10 лет. Но вот понять, кто на самом деле втянул его в Finiko, оказалось почти невозможным. «Я никого не знаю, только Дина знаю», — на ломаном русском начал объясняться в суде Бегов. К слову, он гражданин России родом из Узбекистана и живет здесь давно: свое ИП открыл еще в 2013 году.

Ну и первая же попытка Кирилла Доронина задать ему вопрос об условиях договора с компанией Cyfron FNK оказалась неудачной: потерпевший, оглянувшись по сторонам, отрицательно замахал руками и попросил переводчика. «Хочу заметить, что переводчика на допросах не было, а там написано таким красивым языком», — успела сказать Ахметзянова, обращаясь к судье и комментируя протокол допроса Бегова из кабинета следователя.

Но и переводчик в суде почти ничего не изменил. Тот переводил вопрос, объясняя практически на пальцах; Бегов что-то долго отвечал полушепотом, переводчик переспрашивал. И в итоге объявлял всем в зале: «Он сказал, что ничего не помнит». Или: «Он говорит, что не знает».

Но из обрывков фраз в целом можно было собрать историю, в которую попал Бегов. Откуда он узнал о Finiko, загадка: следователю сказал, что от Ахметзяновой и своей жены, а в суде заявил, что от знакомых по работе. Сам он, судя по направлению деятельности ИП, торгует продуктами; его однажды в 2022-м даже штрафовали и изымали орехи и урюк на полтонны за торговлю без маркировки. «Знакомые сказали: купили машину, вложишь деньги, тоже получишь», — пытался объясняться Бегов. Сначала не поверил. Но когда своими глазами увидел новенькую машину, то решил, что хочет так же. Ему объяснили: сейчас вкладываешь 30% от стоимости машины, и через четыре месяца эта сумма полностью накапает.

К тому моменту в семье Бегова уже был один «инвестор»: его жена Лиля тоже вложила деньги в Finiko — якобы через мужа Ахметзяновой. Деньги у нее были кредитные, он тоже взял кредиты в нескольких банках в сумме на миллион. План был такой: вложить $12 тыс., вывести $40 тысяч. С регистрацией в приложении ему якобы помогла Ахметзянова, да и заводил деньги в Finiko он через нее: в апреле 2021 года приехал вместе с женой к ней домой и передал наличку. В суде об этом Бегов не вспомнил, но следователям рассказывал: до того как решиться на «инвестицию», посещал офис Ахметзяновой на проспекте Ямашева, 45 и ходил на конференцию в ТРК «Пирамида», где выступала Дина и другие «звезды». «Такая заоблачная жизнь казалась сказкой, в которую хотелось верить», — цитировала гособвинитель высокопарные слова из допроса Бегова на этапе расследования.

Там же он рассказывал, что поражался богатствам Ахметзяновой — она, мол, говорила, что у нее 7 квартир в разных городах; что на свою свадьбу приглашала певца Салавата и арендовала вертолет… А еще якобы учила, как развивать «свою структуру»: у каждого, мол, в телефонной книжке есть 200 контактов, и если обзвонить всех, то хотя бы 5–6 человек согласятся.

В общем, $40 тыс., на которые он рассчитывал купить машину, Бегов так и не получил — пирамида лопнула. И написал заявление в полицию. Супруга, которая успела вывести из Finiko 25 тыс. рублей, тоже обратилась в правоохранительные органы, но, по словам свидетеля, ее ни разу не вызывали на допросы. Сейчас Бегов расхлебывает последствия — платит кредит за себя и супругу, выходит под 60 тыс. рублей в месяц.

«Вот скажи мне честно, — смотрела ему в глаза Ахметзянова. — На тебя следствие оказывало давление?» «Нет», — отвечал Бегов Фото: Анастасия Гусева

«Я деньги вложил, и все! Больше не знаю ничего!»

«В чем я тебя обманула?» — спрашивала Ахметзянова у Бегова, обращаясь к нему на ты, как к старому знакомому, и глядя ему прямо в глаза. «Я не знаю, — пожимал плечами потерпевший. — У меня просто деньги пропали».

«Сколько криптовалюты и у кого вы приобрели?» — спрашивал того Доронин. «Он не знает, — передавал переводчик слова Бегова. — Он говорит, что просто отдал наличку, и все».

«А по каким причинам вы не получили доход?» — интересовался у него сооснователь Finiko. «Вы же закрылись все, я же код не знаю, как я получу?!» — возмущался Бегов.

После десятка вопросов от разных адвокатов Бегов буквально вышел из себя. «Что это значит все? Я сказал: я деньги вложил, и все! Больше не знаю ничего!» — закричал он в зале суда так, что его пришлось успокаивать судье Марине Шароновой. Она объяснила: никуда не деться, адвокаты просто вынуждены задавать ему вопросы — такая уж у них работа.

«Я гуманитарий!»: как первые потерпевшие по делу Finiko объясняли, почему вкладывались в пирамиду

После односложных ответов Бегова в суде адвокаты задали резонный вопрос: как тот, допрашиваясь во время следствия без переводчика, говорил внятным, литературным языком, вспоминал о какой-то «заоблачной жизни», а спустя три года буквально позабыл русский язык? «Из-за того, что там никого не было, кроме следователя, мне было удобнее разговаривать на русском, — передал его ответ переводчик. — Я лучше разговариваю, когда никого нет».

Судья уточнила, добровольно ли он давал показания и были ли у него недопонимания со следователем. «Он говорит, — передавал переводчик, — что были места, которые он не понимал. [Отказался от переводчика потому, что] подумал, что сам нормально все объяснит…»

«Вот скажи мне честно, — смотрела ему в глаза Ахметзянова. — На тебя следствие оказывало давление?» «Нет», — отвечал Бегов. «То есть не говорили, что штрафы будут тебе давать»? — уточняла она у «своего» потерпевшего. «Нет», — не сдавался он.

С суммой ущерба тоже возникла путаница. Бегов сказал, что вложил 1 млн 20 тыс. рублей. А гражданский иск заявил на 1 млн 23 тыс. рублей. Откуда взялись 3 тысячи? Объясняясь чуть ли не на пальцах, Бегов рассказал: когда он вкладывался в Finiko, доллар стоил по 80 рублей, а когда писал заявление — уже дороже. «То есть, потому что доллар стал больше, вы считаете, что вам должны вернуть 1 миллион 23 тысячи рублей?» — переспросила судья. Тот ответил утвердительно.

И подтвердил все свои показания, которые давал следователю, после того как их зачитала гособвинитель. «Вы поняли, о чем там речь? Вам ведь их не переводили», — резонно заметил один из защитников. «Он говорит, что понял часть, которую расслышал. А бо́льшую часть, говорит, не услышал — говорит, с ушами проблемы», — передал слова Бегова переводчик. «Тогда почему вы подтвердили, раз не расслышали?» — переспросил один из защитников. «Он говорит, раз читал их раньше, потому и подтвердил», — сказал переводчик.

Еще один потерпевший — 29-летний строитель по образованию Александр Гусев Фото: Анастасия Гусева

Потерпевший по делу Finiko: «Я не претендую на эти деньги»

Еще один ипэшник — на этот раз 29-летний строитель по образованию Александр Гусев — так и не вспомнил, сколько у него «зависло» в Finiko. Рассказал, что о «проекте» узнал осенью 2020-го, зарегистрировался по реферальной ссылке от одногруппника, но деньги закидывать пока не стал. «Пик интереса» к Finiko у него случился в феврале 2021-го, когда, по его словам, это название стало все чаще доноситься из СМИ и появляться в соцсетях. Тогда же он завел в Finiko свои первые 240 тыс. рублей. А спустя пару месяцев, в апреле, «поддавшись эмоциям», взял кредит и вложил «кратно бо́льшую сумму». По примерным подсчетам Гусева, всего в Finiko он вложил порядка 1,8 млн рублей. При этом сумел вывести где-то 200 тыс. рублей — выводил по чуть-чуть, каждый месяц, чтобы гасить кредит. Что ж, другие потерпевшие ему бы даже позавидовали. Ну а в конце июня появилась информация, что платформа перестала работать, да и в приложении будто все «заморозилось»: «Я понял, что, кажется, все закончилось».

— От чьих действий вам причинен ущерб? И в чем выразился обман? — спросила у него гособвинитель Елена Петрова.

— Честно, мне сложно сказать, кто виноват, у меня нет соответствующих компетенций, на этот вопрос только следствие может ответить, — говорил Гусев. — Просто я соотношу — то, что было вложено мной, я не получил обратно, значит, кто-то виноват.

Аналогичный вопрос позже задал и защитник Андрея Галущенко. «Кто я такой, чтобы отвечать на этот вопрос? — ударился в философию потерпевший. — Я всего лишь владею сутью… И вижу, что что-то пошло не так».

— Когда вы регистрировались, у вас возникло окно с текстом пользовательского соглашения и два варианта ответа: соглашаюсь либо не соглашаюсь, — задавал Доронин вопросы, уже ставшие для него стандартными. — Какое решение вы приняли?

— Я уверен, что так и было. Раз я прошел регистрацию, стало быть, я дал добро, — рассуждал Гусев.

— Без «стало быть», пожалуйста, я уже три года сижу. Без «стало быть», если можно, — раздражался Доронин.

— Я согласился, — отвечал потерпевший.

Доронин заметил, что вкладывал потерпевший криптовалюту (потому что компания Cyfron FNK по договору принимала только «крипту»), а ущерб заявляет в рублях. «В рублях же транзакций не было. Тогда от чего у вас ущерб в рублях, от комиссий, что ли?» — уточнял Доронин. «Интересный вопрос, — сказал Гусев, подумав. — Я даже не знаю, как на него ответить…»

Так, собственно, об ущербе. По словам Гусева, потерял он в Finiko «порядка 1,6 миллиона рублей». Адвокаты просили назвать с точностью до копейки. Тот, подумав, завил: 1 млн 634 тыс. рублей. Судья сообщила, что в гражданском иске, который есть в материалах дела, цифры другие — 1 млн 514 тыс. 455 рублей. «Я не помню точного порядка цифр», — отмахнулся потерпевший. Адвокат Доронина Регина Шайхутдинова задала резонный вопрос: а почему цифры везде разные? По ее словам, от допроса к допросу сумма претензий Гусева увеличивалась. «В чем причина инфляции в ущербе?» — спрашивала защитник. «Я не претендую на эти деньги (хотя гражданский иск уже подан — прим. ред.). Пусть будет меньшая сумма», — не стал объясняться Гусев.

Потерпевший: «Я совершенно забыл, что у меня, оказывается, был статус «первой звезды»

Чем дольше продолжался допрос, тем больше Гусев «прятался» за длинными и витиеватыми формулировками и тем чаще забывал подробности. «У кого вы были в первой линии?» — спрашивали адвокаты у потерпевшего. «Могу я уточнить, что значит „первая линия“?» — отвечал им вопросом на вопрос Гусев.

А потому гособвинитель зачитала показания Гусева. Следователю он рассказывал, что решил вложиться в Finiko, когда у него в работе «пошли неудачи», а в жизни «началась депрессия». Зашел по «рефералке» своего друга Алмаза Гиниятуллина, «пятой звезды» (его среди фигурантов дела нет), который в свою очередь был в «ветке» «10-й звезды» Карима Сираева (тоже нет среди подсудимых). А выше Сираева был Ильгиз Шакиров, один из подсудимых.

Более того, оказалось, что сам Гусев завел в Finiko четырех человек — свою «на тот момент» супругу, которая вложила «сумму, бо́льшую, чем 200 тысяч рублей», и еще троих человек. Причем на допросе у следователя Гусев заявил, что зарегистрировались они на платформе исключительно по своему собственному желанию.

Почему Гусев решил вложиться? «Доверял опыту других вкладчиков», — объяснял он следователю. Рассказывал, что был подписан в соцсетях на Зыгмунта Зыгмунтовича и Эдварда и Марата Сабировых — сооснователей Finiko, которые сейчас находятся в розыске, на Ахметзянову, Шакирова и Анну Серикову (Тиффани), которая показывала своим подписчикам свое имущество в Сочи и Дубае. «Меня никто не предупреждал, что мои вложения являются высокорискованными», — говорил Гусев. Но уже в суде заявлял, что в соцсетях «звезд» Finiko, впрочем, звучало, что инвестиции — это, очевидно, рискованная история. «Однако тут разные вещи: отдать деньги и потерять их или же отдать и потерять потому, что компания закрылась», — пытался объяснить свою логику Гусев.

— Расскажите, пожалуйста, суду о своей роли в Finiko, — улыбаясь, обратилась к потерпевшему адвокат Шакирова Ирина Князева.

— Сейчас, ознакомившись со своими показаниями за 2021 год, я совершенно забыл, что у меня, оказывается, был статус «первой звезды», — говорил Гусев, как будто слегка сконфузившись. — Получается, я зарегистрировал людей, получил статус. В связи с тем, что они, пройдя регистрацию через меня, внесли свои личные средства. И мне был начислен 5-процентный бонус, который появился в моем личном кабинете.

— Вам был присвоен статус, то есть вы являетесь одним из тех лиц, которые вот здесь находятся? — показала Князева на скамейки, где сидели подсудимые.

— Что это значит? — растерялся Гусев. — Так люди, которые здесь находятся, они же никого не приглашали. А вы говорите, что я такой же…

— Так в чем ваша роль все-таки была? — допрашивала его адвокат.

— Получается, роль вкладчика, человека, который внес средства с определенными ожиданиями извлечения прибыли, — отвечал свидетель.

— Раз вы были вкладчиком, тогда зачем вы приглашали других людей, чтобы они тоже вкладывали деньги? Цель ваша какая была? — спрашивала Князева.

— Особенность людей такова, что, когда случается что-то хорошее, нужно рассказать об этом, поделиться с теми людьми, с кем тесно общаешься, вот и все, — снова философствовал Гусев. — Какой-то корыстной цели я не преследовал.

При этом он заявил, что, когда случился скам Finiko, он рассказал следователю — и «просил подчеркнуть», что «у меня претензий нет, это моя наивность».

— Зачем вы тогда обратились с заявлением? Вы же могли сказать, что не являетесь потерпевшим, раз у вас нет претензий? — недоумевала адвокат Князева.

— Ну потерпевшим-то я являюсь. По причине того, что вложена одна сумма, а выведена другая.

Долгое время Доронин пытался выяснить, на какой кошелек Гусев заводил средства и уверен ли тот, что этот кошелек принадлежит Finiko. Свидетель не смог сказать ничего внятного.

Сегодня допросы потерпевших продолжатся.