«Президент с бензопилой»: Хавьер Милей не отменил песо, но куда-то вывез золотой запас

«С того момента, как в Аргентине пришел к власти Милей, прошло без малого 9 месяцев. Это значимый срок, за который много чего можно сделать» Фото: © Daniel Bockwoldt / dpa / www.globallookpress.com

О шоках и бензопиле

Темой сегодняшнего текста будет Аргентина. Связано это с тем, что сейчас в данной стране, по сути, в прямом эфире проходит эксперимент по наведению порядка в экономике, причем даже не по либеральным шаблонам, но по либертарианским, т. е. в режиме «тапок в пол». Это, конечно, фигура речи: Хавьер Милей, действующий глава страны, не единственное лицо, которое что-то как-то решает. Есть и парламент, и профсоюзы, а местный народ традиционно не стесняется протестовать против политики правительства, если ему что-то не нравится. Так или иначе, с того момента, как в Аргентине пришел к власти Милей, прошло без малого 9 месяцев. Это значимый срок, за который много чего можно сделать — в частности, подвести промежуточные итоги либертарианского эксперимента.

С историей вопроса можно ознакомиться здесь. Напомним, заходы Милея были весьма задорны: среди них было прыгание по сцене с бензопилой, переход экономики страны на американский доллар вкупе с ликвидацией родной валюты песо. Была также высказана идея упразднить Центробанк как эмиссионный центр и регулятор — по словам главы государства, там «собрались болтуны и коррупционеры». Помимо того, в планах было резкое сокращение числа чиновников (что понравилось народу) и урезание социальных обязательств (а это почему-то не понравилось). Все это анонсировалось на фоне истощающей гиперинфляции: в декабре 2023 года, когда Милей принял бразды правления, рост цен за год составил 211%, а только за сам декабрь цены подросли на четверть.

Через два дня после инаугурационной речи Милей представил свою экономическую программу. Фокусом была закономерно объявлена борьба с инфляцией, кроме того, предложенные меры включали в себя девальвацию песо к доллару на 50% и сокращение субсидий на энергоносители и транспорт. Но это был лишь первый этап предложенного набора шагов. Затем пошла речь о балансировании бюджета — ожидаемая приватизация госкомпаний, замораживание расходов на программу трудоустройства для бедных и нищих. Было также заявлено то самое сокращение госаппарата и, внезапно, повышение экспортных пошлин; последний пункт представляется сомнительным, поскольку за ним следует ухудшение конкурентоспособности местных товаров на мировом рынке, но необходимость балансировки хронически дефицитного бюджета требовала и таких жертв.

Суммарно было предложено более 6 сотен инициатив, которые до весны рассматривались в парламенте, были урезаны втрое (в парламенте у президента нет поддержки большинства депутатов) и лишь после этого приняты к исполнению. Но много чего сделано и без одобрения парламента.

Не случившийся импичмент

При этом по итогам четырех месяцев работы Милей чуть не вляпался в импичмент. Соответствующий документ с аргументацией «за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей и возможные преступления» поддержали оппозиционеры — сторонники умеренно-левого экс-президента Кристины Киршнер и оппонента на выборах Серхио Масса. И было за что: среди мер, принятых к исполнению, значилась, например, отмена финансирования национального плана Аргентины по борьбе с голодом, в рамках ее для нищих была развернута система общественных кухонь. Парадоксы управления: в стране с великолепными сельскохозяйственными угодьями небогатым людям банально нечего есть. Затея, впрочем, кончилась ничем: для отрешения от должности действующего президента предложение должно получить поддержку двух третей депутатов в обеих палатах парламента, и этого не случилось.

Кроме того, не случившийся импичмент сопровождался мощнейшими демонстрациями в столице. Так, в столице страны Буэнос-Айресе демонстрация против сокращения финансирования системы образования собрала более 700 тыс. человек. Буэнос-Айрес по численности населения сравним с Москвой. Для сравнения: один из крупнейших митингов в истории СССР/России, прошедший 10 марта 1991 года, накануне референдума о сохранении СССР собрал немногим более полумиллиона.

План сокращения расходов от Милея предусматривал отмену бесплатного высшего образования, что вызвало яростную критику в вузах. Это вполне логично: введение платы (на протяжении уже почти века высшее образование имели возможность бесплатно получать и аргентинцы, и иностранцы) отрежет от вузов часть аудитории, т. е. некоторое количество профессорско-преподавательского состава окажется не у дел. Разумеется, среди лозунгов и воззваний была констатация низких зарплат и требования ее повышения.

В целом именно профсоюзы были и остаются главными критиками Милея и проводимой им политики: никому не хочется терять в доходах, даже если поддержание стоимости труда режет конкурентоспособность.

Шоковая терапия дает плоды

Милей на это ответил апрельским обращением к нации, в котором еще раз подчеркнул, что потом будет все хорошо, но сначала — больно: увы, таковы реалии шоковой терапии. Также он не преминул похвастаться достижениями: его правительство смогло добиться финансового профицита бюджета в размере 0,2% ВВП по итогам I квартала года, и это произошло впервые за 10 лет.

Аргентинцы в итоге решили стиснуть зубы и превозмогать: демонстрации постепенно сошли на нет, импичмент тоже не состоялся. Опять же, сокращение госаппарата и трат на него было воспринято позитивно всеми — разумеется, кроме самого госаппарата.

Кроме того, ему на руку сыграло то, что кабинету действительно удалось прижать инфляцию. После пикового декабря в стране началась дезинфляция, т. е. снижение ее масштабов. Декабрьские 25% в месяц к маю сжались до относительно терпимых 4,3%, но годовая инфляция из-за эффекта высокой базы продолжила расти до апреля, добравшись до 290% и лишь чуть снизившись сейчас. Судя по всему, основное падение годовой инфляции будет к зиме (местному лету). Помесячная инфляция при этом остается около 4%, что для Аргентины является привычной многолетней нормой.

«Долларизации экономики не произошло: Аргентина — страна достаточно крупная, такие меры надо предпринимать по согласованию с ФРС США, но американцы смотрят на этот запрос с изрядным сомнением» Фото: © Sebastian Salguero / dpa / www.globallookpress.com

Дедолларизации не случилось, но золотой запас уехал

Дальнейшая работа по анонсированным планам, однако, застопорилась. Долларизации экономики не произошло: Аргентина — страна достаточно крупная, такие меры надо предпринимать по согласованию с ФРС США (хотя бы для банального обеспечения денежного обращения долларовой наличностью), но американцы смотрят на этот запрос с изрядным сомнением. Остался на месте и Центробанк с его «болтунами и коррупционерами» — видимо, регулятор финансового сектора и управление денежно-кредитной политикой правительство решило пока не трогать. Вопросы об этом, кстати, периодически раздаются, но Милею пока удается уклоняться от значимых ответов.

Тем не менее в Аргентине недавно произошел серьезный скандал. Выяснилось, что по приказу Хавьера скромный и худой золотой запас Аргентины, 62 тонны золота, уехал из страны то ли в Великобританию, то ли в Швейцарию. В парламенте началось расследование, кто, почему и зачем это сделал, Милей отругнулся в духе «пусть оно лежит там, где за него хотя бы платят» (проценты), но социум его явно не понял.

Особо это касается варианта с Великобританией, которую аргентинцы считают врагом после Фолклендской войны 1982 года. Тогда местная военная хунта решила устроить «маленькую победоносную», но Великобритания прислала через полмира корабли и острова в итоге остались за ней.

Возможно, золото было вывезено для того, чтобы послужить обеспечением для какого-либо кредита: Аргентина, как обычно, в долгах, и ей никто ничего не списывал и реструктуризаций не проводил. Страна как заемщик находится на очень низком уровне: ее рейтинг от агентства S&P недавно был выставлен как CCC со стабильным прогнозом, и это означает следующее: «Эмитент подвержен риску неплатежей, а его способность исполнять финансовые обязательства зависит от того, насколько благоприятными будут бизнес-среда, финансовая и экономическая конъюнктура».

El Loco президент

Здесь надо отметить два тезиса. Во-первых, у Милея нет поддержки в парламенте, и это ограничивает возможность принимать полноценные системные меры. Кроме того, сам Милей заслуженно получил от аргентинцев кличку El Loco, что можно перевести как «чокнутый». Он рассорился с некоторыми губернаторами, заочно ругался с соседями по континенту, и это никак не идет на пользу его жесткой политике.

Во-вторых, на моей памяти есть лишь один пример шоковой терапии, которая сработала «как должно» и это было признано самим социумом. Это реформы Лешека Бальцеровича в Польше в 90-х годах прошлого века. Но польская история не может быть рассмотрена как образец. Бальцерович не называл себя либертарианцем и тем более не прыгал с бензопилой, он спокойно и постепенно разворачивал меры, направленные на формирование и восстановление рынка и деятельности. К примеру, правительство оставило за собой контроль за ценами на общественный транспорт, чтобы не допустить потерь в логистике населения и товаров. Кроме того, у Польши рядом была и есть богатая Германия, народ поехал туда работать, а Парижский клуб кредиторов списал половину задолженности. Да и то реформы были проведены в три захода, после первого захода Бальцеровича фактически отодвинули от управления, и социум признал его заслуги, наградив высшим орденом, Белым Орлом, лишь 15 лет спустя.

У Аргентины всего этого нет и не будет, фактически это еще одна развивающаяся страна, которая вынуждена конкурировать с такими же в основном за счет низкой стоимости рабочей силы. При этом Аргентине мало верят, три дефолта за четверть века — явление уникальное в планетарном масштабе. И традиционные латиноамериканские качели от левых, которые воруют и доводят ситуацию (но при этом делятся) к правым, которые делают больно, но хоть немного наводят порядок, повторятся вновь.