Военный журналист Алексей Рамм: «Киев пошел на стратегию последнего удара»

«Россия старается не создавать для себя никакого повторения Бахмута, когда значимые ресурсы будут сжигаться в уличных боях» Фото: © Станислав Красильников, РИА «Новости»

«Украина сделала ставку на формирование 10 новых бригад»

— Алексей, что прямо сейчас происходит на линии боевого соприкосновения?

— Российские войска продвигаются вперед сразу на нескольких направлениях. Эти сообщения подтверждаются всеми СМИ. В то же время пока вооруженные силы Украины пытаются сдерживать это наступление, ведут бои ограниченными силами, стараются не вводить в бой свои резервы, которые у них были накоплены за весну – лето нынешнего года. Из того, что они накопили за это время, в бой пошла только одна 100-я механизированная бригада.

— Почему мы именно сейчас начали продавливать — вышли на Покровский рубеж и под Часовым Яром?

— Сложилось несколько факторов. Украина в начале года сделала ставку на формирование 10 новых бригад, из них пять, как заявила Украина, прикрывали киевское направление, но фактически они стояли против Беларуси. Но сформировать эти бригады им сразу не удалось, потому что была проблема с поставкой вооружения и военной техники западными странами. В результате весь процесс затянулся, и только к июлю эти бригады, резерв были сформированы. Все силы были брошены на них. Все поставки техники, которые изначально Запад задерживал, пошли туда, после того как они возобновились.

Кроме того, мы сейчас наблюдаем драконовские законы мобилизации. Кучу людей Украина пытается затянуть в свои вооруженные силы. Но ситуация парадоксальная. Пока они формируют резерв, пытаются сделать его более-менее готовым, на передней линии фронта воинские части истекают кровью. Им не хватает личного состава, техники, чтобы сдерживать российское продвижение. Российская армия в то же время очень умело играет на этой ситуации. Средства разведки выявляют слабые стороны, наносятся удары, такие короткие, быстрые, которые позволяют взламывать оборону противника и продвигаться вперед.

Почему российское командование идет именно на такой шаг? В подобной игре очень важно не потерять численное превосходство и превосходство в количестве техники. Мы помним конец 2022 – начало 2023 года: после того как Россия отошла с некоторых территорий, вооруженные силы Украины имели численное преимущество и определенное преимущество в военной технике. Но они не смогли это реализовать. Спрашивается: а почему? А потому, что они влезли в бои за Бахмут и все резервы спалили там.

Российское командование понимает, что такого допустить нельзя. Поэтому старается не создавать для себя никакого повторения Бахмута, когда значимые ресурсы будут сжигаться в уличных боях. И потому наши бьют на нескольких направлениях. Где-то не получается, тут же перепрыгивают на следующее направление, там получается. То есть, если есть малейшее сопротивление, противник пытается затянуть в длительные бои, мы тут же стараемся обойти это место и продолжить наступление на другом направлении.

— Судя по сообщениям, мы очень успешно идем под Нью-Йорком, Дзержинском. Там история повторяется, как будто Авдеевка. Насколько эти ощущения верны?

— Ну где-то так оно и есть на самом деле. В чем важность торецко-нью-йоркского направления? Еще по старым украинским планам, до начала СВО, когда они готовились к масштабным боевым действиям по захвату Луганской и Донецкой народных республик, уделялось пристальное внимание агломерации Авдеевки, Торецку, Нью-Йорку. Это были такие огневые форты, там размещалось большое количество артиллерии. Цель такого размещения очевидная: с этих позиций они наносили удар вглубь территорий ЛНР, ДНР. Торецк и Нью-Йорк очень удачно располагаются для этих целей.

Если бить оттуда, то при удачном стечении обстоятельств можно разрезать Луганскую и Донецкую республики, перехватить их магистрали, пути снабжения. Поэтому там размещалась артиллерия, которая наносила удары вглубь территории республик, блокировала серьезные силы. В случае же наступления она не давала маневрировать силами и средствами, имеющимися у ЛНР и ДНР. Поэтому украинцы очень тщательно готовились к обороне, мы видели это по Авдеевке. Сейчас Авдеевка пала, но Нью-Йорк и Торецк не утратили своего значения. Это те места, откуда Украина продолжает наносить массированные удары. Достаточно сказать, что основная масса дронов, FPV-дронов, которая работает по пригороду Донецка, по всей магистрали, которая снабжает Горловку, это все работает из Нью-Йорка, Торецка. Потому одна из целей летней кампании 2024 года — освободить эти города.

В сложившейся ситуации российское командование реализовывает свои замыслы. Сначала была освобождена Авдеевка, сейчас идут бои на торецко-нью-йоркском направлении. Работа там идет активная, уже зашли в Нью-Йорк, движемся к Торецку.

— Согласно данным министерства обороны, под Часовым Яром где-то в марте противник терял до 900 единиц живой силы в неделю, на текущий момент цифра выросла до 3,5–4 тысяч единиц. То есть они каждую неделю теряют по бригаде, пусть и потери размазаны по всем находящимся там частям. Верно ли мнение, что продвижение на этом участке возникло в результате накопительного эффекта потерь?

— Повторюсь, это для них большая проблема, у них уже не хватает личного состава. Я на днях общался с бойцами на передовой, со своими бывшими сослуживцами, с кем работал по своей журналистской деятельности. Они видят, что, скажем, раньше были позиции, которые стояли до последнего, оборонялись, контратаковали. Сейчас зачастую эти позиции даже не заняты. Потому что не хватает личного состава, чтобы удерживать всю линию фронта и конкретную позицию. Поэтому они откатываются, отходят, держат те позиции, которые могут удержать.

«Кучу людей Украина пытается затянуть в свои вооруженные силы» Фото: © Anastasiia Smolienko / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Украина в этой ситуации была вынуждена задействовать свой стратегический резерв»

— Наша армия фактически вышла на покровское направление. Если тенденция продолжится еще 2–3 недели, то, вероятно, перережет линию между Покровском и Константиновкой. Противник этот момент прозевал?

— А он не прозевал. Здесь надо отдать должное умелым действиям российских военных. Потому что мы опять, так же как с Авдеевкой, внезапным маневром сил и средств провели удар. То есть противник просто не успел в свое время среагировать. И да, у него оборона построена на удержании линии снабжения, потому что если она падет, это серьезная проблема для фактически всей украинской группировки в северной части Донбасса. То есть российское командование их умело переиграло.

— А насколько вообще Покровск важен для украинской обороны в целом?

— Покровск очень важен. Они его собираются до последнего сдерживать. Это один из ключевых элементов их оставшейся оборонительной линии. Это элемент того, что у нас в верховном командовании иногда называют донбасским оборонительным районом: имеется в виду вся украинская оборонительная система, которая была создана в Донбассе за эти годы. Это один из важных, ключевых элементов, и, конечно, его падение серьезно скажется на устойчивости всего этого оборонительного района.

— Если я правильно понимаю, то от Покровска зависит и Угледар, и Курахово, и вообще весь южный участок.

— Эта линия снабжения, которая формируется трассой, идущей из Днепропетровской области, очень важна. Покровск — один из ключевых элементов логистической инфраструктуры, на которой базируется именно этот донбасский оборонительный район. Если выбьем его, то им уже очень нелегко будет налаживать снабжение. Технически, теоретически на севере, в районе Славянска и Краматорска, еще можно из района Днепропетровска, Харьковской области снабжать. Да, там нет таких мощных магистралей, но там более густая сеть дорог и можно наладить снабжение еще кое-как. Правда, не в таких объемах, но можно будет. А здесь внизу ситуация такая, что там дальше начинаются степи, плюс у нас все равно войска идут в продвижение.

Именно выбивание этого элемента из донецкого оборонительного района сразу создает украинским военным серьезную проблему с точки зрения логистики. Но они все равно упираются. У них есть пять этих бригад, о которых я говорил выше, что были накоплены на белорусском направлении. Вот бригаду под номером 100 они опять отправили на ЛБС. Они ее уже раз отправляли, она неудачно в Очеретино повоевала. Ее доукомплектовали, вернули на белорусское направление. Сейчас ее опять сдернули, и теперь она на этом участке действует. То есть надо понимать, что даже в этой ситуации им пришлось задействовать одну бригаду из тех, которые они холят и лелеют.

По сравнению с теми эрзац-бригадами, которых без своей артиллерии, личного состава не очень много, это полноценная бригада по штатам, хотя относительно, конечно, она тоже немного обрезанная. Но она близка к штатам бригад, которые были там до начала СВО, скажем, у них свой танковый батальон есть, причем достаточно такой большой, у них свое артиллерийские подразделение, кстати, «Мардеры» ей дали, которые сейчас на ЛБС светятся. Первые подбитые «Мардеры», «Леопарды» как раз богатство этой бригады. Тут надо понимать, что Украина в такой ситуации была вынуждена задействовать свой стратегический резерв.

«Дональд Трамп хочет закончить войну, но понятно, что его устраивают переговоры типа Минска, ситуация а-ля Минск» Фото: © Annabelle Gordon / Consolidated News Photos / www.globallookpress.com

«Они будут пытаться осенью бить в Донбассе»

— В российском «Телеграме» достаточно часто, в том числе у военкоров, экспертов, встречается мнение, что противник выдыхается или даже выдохся. Насколько, на ваш взгляд, это мнение верное?

— Не согласен, он не выдохся. Противник сейчас делает ставку на осенний контрудар. Я не люблю эту политоту, но, к сожалению, в случае с Украиной политота — это их жизнь, их основа всего. Дональд Трамп хочет закончить войну, но понятно, что его устраивают переговоры типа Минска, ситуация а-ля Минск. Тогда он переориентируется на Тихоокеанский регион, чтобы там воевать с Китаем. Однако противостоять ему невозможно, не учитывая Россию, потому что занимает она очень важное место в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Главная держава с ядерным оружием. Бо́льшая часть нашей территории находится там. Потому в этой ситуации Дональду Трампу надо подписать такой мир, который будет вроде того, который был подписан в 2015 году в Минске. Грубо говоря, это подвешенное состояние: ни мира, ни войны.

Делается это для того, чтобы в случае обострения каких-то ситуаций на Тихом океане можно было создать нам проблемы на западе. Вот здесь, в нашем мягком подбрюшье. Мы опять будем вынуждены на это реагировать. То есть у нас постоянно была бы угроза, которую американцы могут умело использовать. В этой же ситуации Камала Харрис, скорее всего, тоже склоняется к тому, что надо будет как-то договариваться, согласовать перемирие, в принципе, как-то завершать войну. То есть сейчас в Америке сложилась такая ситуация, что и та и другая сторона хочет как-то быстрее развязаться с Украиной, но только в разных вариациях. Что в этой ситуации важно для Зеленского? Чтобы его оставили президентом.

После того как заканчивается война и начинается какой-никакой мир, сразу возникают вопросы его легитимности. Ему надо остаться для США вот этим «нашим сукиным сыном». Для этого ему нужно на момент, когда начнутся все переговоры, показать какой-то значимый результат, с которым он может сесть за стол переговоров. В такой ситуации они пошли на стратегию последнего удара. Сейчас на линии они имели эти пять бригад, с Беларусью ничего не получилось. Поэтому на осень они сейчас накапливают силу и средства, в результате этого на линии фронта люди выдыхаются. В итоге Украина вынуждена была отказаться от нескольких своих амбициозных проектов, в частности корпуса рейнджеров, они прекратили формирование логистических частей. Они, повторюсь, все поставили на попытку этого последнего масштабного удара.

И, конечно, они сейчас вкладывают в этот удар всю свою силу, надежду, политическую волю. Поэтому да, линия фронта выдыхается, но они держат резервы. В этой ситуации у российского командования есть два варианта. Первый — наступать так, чтобы у украинцев не было возможности ввести в бой эти резервы. Настолько обвалить линию фронта, что в какой-то момент, вместо того чтобы проводить контрнаступление, они будут вынуждены эти резервы бросить в контратаки, спалить эти резервы. То есть, когда будет совсем критическая ситуация, бросить эти резервы для того, чтобы наши сдержать. Либо второй вариант — завершать сейчас, к началу осени, основные наступательные операции, взять Торецк, завершить операцию в Нью-Йорке. Возможно, Покровск не получится взять, но перерезать трассу с Константиновкой очень желательно. Просто потому, что мы сейчас близко подошли к ней. Заблокировать эту дорогу, завершить операцию на нью-йорк-торецком направлении и закрепиться на занятых позициях.

После этого подтянуть резервы, отразить контрнаступление противника, которое непременно будет, и дальше с решительными целями прийти в наступление. В случае с Украиной я не думаю, что они будут пытаться осенью бить в Донбассе. Скорее всего, они будут стараться срезать выступ на волчанском направлении. Это им более выгодно, более медийно и, может быть, более красиво. Потому что там надо бить в основании этого выступа заходом на территорию Российской Федерации. То есть тут прямо такой медийный выигрыш.

— На волчанском направлении мы тоже сделали отвлекающий выступ или хотели что-то более глобальное?

— Нет, это наша отработанная новая методика ведения боевых действий. Мы, скорее всего, планировали чуть дальше пройти за Волчанск, но наша задача — зайти, быстро закрепиться, создать линии обороны, насытить занятый участок высокоточными средствами поражения. Мы же видим: оттуда эффективно работает артиллерия, и большое количества бесплатных систем с этого направления летает, и «Торнадо-С» работают.

Все это, чтобы вытянуть на себя резервы противника. То есть на тот момент, когда мы начали операцию, у Украины были войска на линии фронта, их оперативный резерв, который остался от контрнаступов, в частности вот этот корпус морской пехоты, 82-я аэромобильная бригада и резерв, который они формировали, формирование которого зависло, который готовили на белорусское направление.

В этой ситуации нам надо выколупать их оперативный резерв. И мы эту задачу с успехом выполнили. Украинцы задействовали на данном направлении весь свой на тот момент существующий резерв, и 82-я аэромобильная бригада пошла в бой, и с херсонского направления уехали морские пехотинцы, все уехали туда в район Волчанска. Задача была эффективно выполнена.

Поэтому и получилось, что был резерв, который мог бы усилить группировку, которая действовала в Донбассе, сейчас истекающую кровью. Этого сейчас резерва нет, а он уже был готов, укомплектован, имел необходимое количество вооружений и военной техники, в том числе и натовской. Его можно было бросить под Купянск, но его туда бросить не получилось. Все эти силы были задействованы под Волчанском. В результате сейчас истекает кровью группировка в Донбассе, наши войска ее режут, тоненько шинкуют, прорываются, выполняют поставленные задачи. А как таковой у украинцев сейчас есть только этот резерв, который был бывшим белорусским, ныне стратегический резерв, который они готовили под контрнаступ. То есть мы их фактически обезжирили, лишили всех резервов и достаточно, ну не сказать что комфортной, но приемлемой обстановки действия на донецком направлении.

«Украина сейчас очень аккуратно использует артиллерию»

— Есть мнение, что у противника больше дронов.

— Понимаете, есть такой эффект, впервые зафиксированный английским военным наблюдателем на японском корабле во время Цусимского сражения. У него складывалось такое впечатление, что русские стреляли больше, гораздо больше и чаще, чем стреляют японцы. Он находился на японском корабле. Хотя реально это было не так.

В чем суть-то проблемы? В прошлом году мы сидели в обороне, и жалобы о том, что линия фронта вся забита FPV-дронами, мы слышали от украинцев, потому что мы атаковали их наступающие войска. Мы тогда задействовали большое количество дронов для атак, противодействия контрнаступлению, ударов по атакующим подразделениям и частям украинских вооруженных сил. А сейчас сложилась ситуация, что мы идем вперед. И у нас складывается ощущение, что противник против нас применяет большее количество дронов. Это чисто такой эмоциональный эффект.

— На днях в сети появилось некое видео, где F-16 якобы летают над Украиной. Сколько их могут выдать и какой эффект они за собой принесут?

— Сейчас вроде бы есть утечка, что это 6 бортов, которые ранее принадлежали Нидерландам. В целом до осени они могут получить 20 самолетов. В F-16 для нас есть очень серьезная угроза в том плане, что этот борт максимально интегрирован в систему обмена и передачи информации стран НАТО. И глупо отрицать, что Соединенные Штаты Америки и НАТО не помогают Украине ведением радиотехнической разведки.

В интересах украинской группировки действуют самолеты дальнего радиолокационного обнаружения США и других стран НАТО, самолеты радиотехнической разведки. Проблема была раньше в чем? Не было такого взаимодействия. А у новой техники будут общенатовские системы цифрового обмена информацией — Link 11, Link 16. Вот этими «линками» они сплетены, и понятно, что старая советская техника, которая была у украинцев на вооружении, эту информацию не получала, она не находилась в процессе обмена. А вот F-16 находится. Поэтому F-16 может внезапно подскочить, в режиме реального времени получив цели указания, например, от натовского самолета ДРЛО о позиции российской ПВО. Подскочил быстренько, туда несколько противорадиолокационных ракет выстрелил и тут же ушел.

Если помните, они создавали нам определенные проблемы — противорадиолокационные ракеты, которые крепили под МиГом. Но это же опять — к МиГу надо подскочить, своим бортовым радиолокационным комплексом обнаружить, головки самонаведения ракеты найти, излучение радара произвести — все равно были проблемы. Сейчас они будут решены. Самолет обнаружил, тут уже в режиме реального времени через линки скинули данные F-16. F-16 подскочил, просто выпустил ракеты, туда уже все заложено полетное задание, и ушел вниз. В этой ситуации, конечно, украинцы будут делать акцент на борьбу с нашей ПВО.

Если они начнут наносить потери нашей ПВО, то она перестанет быть столь активной на линии фронта. На следующем этапе они будут пытаться атаковать наши самолеты, которые используются для нанесения высокоточных ударов. И вот по таким самолетам, по такой технике работать уже программно. Тоже используя цели указания самолетов ДРЛО, то есть им уже не надо будет самим пытаться вступать в воздушный бой. Вот с этим действительно серьезная проблема. Поэтому нам надо максимально использовать наши преимущества в дальности поражения. У нас есть в комплексах С-400 ракетный с большой дальностью стрельбы, у нас самолеты МиГ-31, Су-35 и прочие. То есть нам надо максимально поражать эти борты как можно дальше от нас. Эти самолеты действительно могут нам создать большую проблему. В частности, я еще раз повторюсь, им на первом этапе необходимо поразить нашу ПВО, то есть понизить ее эффективность.

— Если вернуться в февраль 2022 года, можно ли было как-то обойтись без боевых действий или СВО была неизбежна?

— Она была неизбежна. Уже на 100 процентов было известно, что Украина начинает операцию в Донбассе. Фактически мы их опередили. Я бы не стал говорить, что на несколько дней, потому что они все-таки начали сворачивать эту операцию в тот момент, когда увидели создание наших группировок на границе. Как только начали появляться наши войска, создаваться группировки для наступления, они уже начали свою операцию сворачивать, подготовку к операции в Донбассе. Но там буквально оставались считаные дни до момента ее начала.

Даже глупо спорить, потому что были созданы наступательные группировки, уже были розданы задачи, все уже знали, что и как надо делать. Договориться уже было невозможно, потому что Украина готовилась к наступлению. Буквально, она уже была готова, находилась на низком старте. А Запад надеялся, что сложившаяся ситуации приведет к серьезным политическим изменениям в России. И это глупо отрицать, потому что мы видим, как работали западные средства информации по единой методике. Я больше 10 лет в журналистике, работал в крупных федеральных СМИ. Я же вижу, как это работает. Так не бывает, что пустили четкую повестку с четкими установками, все было подготовлено, все было отработано.