Александр Емшанов, MLK Group: «В Москве в любом «Ашане» вы купите сметану нашего производства»

Компания MLK Group специализируется на производстве молочной традиционной продукции, а также мягких и плавленых сыров, спредов и сухих молочных продуктов Фото: vk.com/mlk_group

О компании

История MLK Group началась в 1999 году с приобретения завода «Ува-молоко» семейной парой Александра Емшанова и Марины Старовойтовой. Сейчас общее дело помогают развивать их сыновья. Компания объединяет в себе три производственных площадки по переработке молока: старейшее в Удмуртии молочное предприятие «Ува-молоко», а с 2019 года два молочных комбината в Татарстане — «Касымовский» и «Апастовский».

Компания MLK Group специализируется на производстве молочной традиционной продукции, а также мягких и плавленых сыров, спредов и сухих молочных продуктов. MLK Group — крупнейший переработчик молока в России. MLK Group входит в топ-10 компаний РФ по объемам переработки молока-сырья и по объемам производства сыра, а также в топ-20 молочных компаний России по объемам выручки. Общая мощность производственных площадок — 1 тыс. т переработки молока-сырья в сутки. Компания производит 18 тыс. т сыров в год, 9 тыс. т масложировой продукции, 14 тыс. т сухих продуктов в год и более 100 наименований продукции под брендами: «Милково», «Бэрэкэтле» и «Молочная Фамилия».

«Бэрэкэтле» сохранится!»: удмуртам ушло еще два молзавода Татарстана

Александр Емшанов: «В Ижевске наша мощность по переработке — 800 тонн молока в сутки» Фото: Сергей Елагин (фото сделано в Kazan palace by TASIGO)

«После обвального падения цен на сухое молоко стали искать другие варианты и пришли к сыроделию»

— Александр Владимирович, вы окончили факультет романо-германской филологии Удмуртского госуниверситета. Как вас в бизнес потянуло?

— В 1999 году мы заинтересовались поставками сухого молока. Просто обзвонили молочные заводы Удмуртии, удалось договориться с Увинским молочным заводом, купили у них партию молока.

— Тогда все пытались где-то что-то заработать…

— Да-да, купили, потом продали, понравилось. Я поехал познакомиться с руководством завода. Потом снова заплатили деньги, опять получили молоко сухое. Возникло понимание, что тема интересная, что можно было бы себя в ней попробовать. Через какое-то время завод «Ува-молоко» перешел под наше управление — меня и моей супруги. Мы с ней всегда вместе работали. Первые пару лет, конечно, было очень трудно. Сухое молоко — это же казеин, а основными потребителями казеина были США и Германия. После печальных событий 11 сентября 2001 года США закрыли свои рынки, это привело к обвальному падению цен на сухое молоко и казеин.

Мы начали смотреть, куда двигаться, потому что на одно сухое молоко рассчитывать было нельзя. Стали искать альтернативные варианты и решили освоить сыроделие. В начале нулевых годов Нидерланды предоставляли бесплатных экспертов в каждой отрасли. Таким образом совместно с голландскими специалистами мы провели экспертизу нашего завода и определили вектор развития. Все техпроцессы по сыроделию мы отстроили вместе с ними.

— То есть они к вам прямо физически приезжали и учили, как сыр варить?

— Да, в течение лет 12 они к нам приезжали. Когда эта программа перестала работать, мы уже за свои деньги их стали приглашать, так как мы подружились.

— А изначально ваш увинский завод был простым заводом-сушкой, получается?

— Да, там очень примитивный завод, одна сушка (т. е. производство сухого молока — прим. ред.), маленький маслоцех, там даже и асфальта не было, люди в сапогах резиновых ходили.

— А какой у вас сейчас в Ижевске объем переработки молока?

— В Ижевске наша мощность по переработке — 800 тонн молока в сутки. Производим сливочное масло, цельномолочную и кисломолочную продукцию, полутвердые, мягкие и плавленые сыры, сырные продукты.

«Пару лет назад была интересная программа по закупке порядка 950 нетелей: 10 процентов нужно было привлечь именно из внебюджетных средств, а 90 процентов покрывал минсельхоз Татарстана из средств бюджета» Фото: Алексей Белкин

«Мы дали предприятиям района беспроцентный кредит в расчете, что люди за три года рассчитываются с нами молоком»

— Пять лет назад вы приобрели в Татарстане два молзавода. Мы привыкли, что Татарстан в Поволжье — главный «молочник», но сначала КОМОС приобрел Казанский молочный комбинат, потом вы пришли. На тот момент возникла такая растерянность, что в республике все молочные активы раскупят варяги.

— Да нет, нормально все. Это же необратимый процесс, и в других регионах есть подобные сделки. Я хочу сказать, что в Татарстане благоприятный инвестиционный климат. Идет конструктивная работа с минсельхозом, руководством республики; с раисом Республики Татарстан Рустамом Миннихановым очень хорошие взаимоотношения. Мы чувствуем товарищескую поддержку, нам комфортно. И я считаю, что это решение по расширению участников рынка переработки молока было абсолютно разумным и правильным.

— Чиновники любят «навешивать» инвесторам всякие «социалочки»: «Вы, пожалуйста, вот отапливайте своей котельной еще пять домов вокруг, праздник в районе проведите…» Вы с этим столкнулись?

— Ну а как по-другому? Мы тоже участвуем в разных проектах, и я вам правду скажу, абсолютно добровольно. Допустим, мы поучаствовали в программе по увеличению поголовья в Апастовском районе. Пару лет назад была интересная программа по закупке порядка 950 нетелей: 10 процентов нужно было привлечь именно из внебюджетных средств, а 90 процентов покрывал минсельхоз Татарстана из средств бюджета. Мы дали предприятиям района беспроцентный кредит в расчете, что люди за три года рассчитываются с нами молоком. То есть мы получаем выгоду, район, владельцы хозяйств — все получают выгоду. Раньше район был в числе последних по животноводству, а сейчас там производство молока резко выросло, поэтому я считаю, что это очень правильное было решение.

— И глава — молодец.

— Ну и глава — молодец! Вы знаете, так получилось, что с бывшим главой Апастовского района Равилем Хисамутдиновым мы сначала поработали в Апастовском районе. Очень молодой, очень активный глава, мы сразу же нашли с ним контакт, а теперь он стал главой Высокогорского района, а его бывший коллега — главой Апастовского.

«В Апастово мы будем производить сыр. Очень интересный проект, я думаю, что в начале мая уже первый сыр там сварим» Фото: ru.freepik.com

«Везти молоко в Ижевск, а потом в Татарстан в виде готовой продукции — это нелогично»

— В Татарстан вы долго думали приходить или вам просто удачное предложение подвернулось?

— В 2019 году мы купили площадку в Апастовском районе. Мы планировали там производить цельномолочную продукцию, купили фактически просто стены за 40 миллионов. Знаете, из расчета — потом решим, что делать. На тот момент у нас был очень большой проект в Ижевске — завод «Михайловский» на 1,2 тысячи тонн переработки молока. У нас уже было закуплено, законтрактовано оборудование стоимостью больше 30 миллионов евро. Но в какой-то момент мы приняли решение все это оборудование разместить в Татарстане.

По каким причинам? Первое — все-таки понимание, что перерабатывать молоко лучше в том районе, где оно производится, даже с точки зрения логистики. Везти молоко в Ижевск, а потом в Татарстан в виде готовой продукции — это нелогично. Зачем это делать, когда можно произвести на месте. Второе — это понимание, что Татарстан, как рачительный хозяин, не позволит бесконечно вывозить молоко как сырье, когда на нем можно получить добавленную стоимость, ведь переработка молока — это и налоги, и рабочие места. Вывозить надо уже готовые продукты, а не сырье. Мы поняли, что Татарстан движется в этой парадигме, и посчитали, что наши решения будут идти в ногу с этим. Жизнь показала, что все так и получилось.

И мы начали заниматься вплотную апастовской площадкой. Сыродельную линию поставили, сушку, другое оборудование. Большие вложения сделали.

— В Татарстане на тот момент было чем поживиться в плане молочного бизнеса, потому что огромный холдинг «Вамин» развалился.

— Нет, вы знаете, к тому моменту уже были остатки, которые были практически никому не нужны. Действительно, вы правы, мы купили просто стены. Даже не стены, а практически только земельный участок. Но в бизнесе главное — предусмотрительность и чуйка, и мы не прогадали, сейчас готовим площадку к открытию и видим большие перспективы.

Инфографика: «БИЗНЕС Online»

— Сколько в итоге пришлось вложить в апастовский проект?

— Мы уже далеко за 2 миллиарда рублей ушли. Только одна линия обошлась в 7 миллионов евро без НДС, это по ценам 2016 года. Сегодня это оборудование выросло в цене минимум вдвое.

— В Апастово что будете производить?

— В Апастово мы будем производить сыр. Очень интересный проект, я думаю, что в начале мая уже первый сыр там сварим. По ассортименту это будут стандартные сыры: голландский, костромской, российский, пошехонский.

— А что в них уникального?

— Уникальный способ производства. Там будут установлены казаматики — очень интересное само по себе, довольно редкое оборудование. Я с удовольствием вам потом его покажу.

— В чем все-таки разница по сравнению с традиционным сыроварением? Быстрее, лучше, вкуснее?

— Первое — это вертикальная загрузка. Все линии идут вертикально, и формирование сырного зерна идет вертикально. Этот способ производства — более качественный, что очень влияет на вкус сыра. Второе — ванны с рассолом у нас идут как тоннели. Получается настоящая сырная река: сыр заплывает и по течению вплавь добирается до «берега». Его потом формируют на поддоны и отправляют на соление. Минимум сутки сырная головка находится полностью в рассоле, там она пропитывается. На воздухе сыр оказывается только в момент упаковки, это важно, чтобы не прерывался процесс посолки.

— В Ижевске у вас такая же технология?

— Нет. В Ижевске тоже очень хорошая линия, но оборудование там другое.

— Получается, что в Апастово производства как такового пока еще нет?

— В данный момент «Апастовский» производит качественное сухое молоко — немаленькими объемами, в основном для экспортных поставок, например, в этом месяце была отгрузка в Армению

— А сырья-молока хватает?

— Да, Татарстан растет по молоку.

«В Апастово у нас установлено голландское оборудование, а сегодня с голландцами коммуникации практически к нулю сведены» Фото: Сергей Елагин

«Из-за санкций мы почти на год отложили запуск апастовской площадки»

— Есть ли сегодня сложности с покупкой импортного оборудования, ингредиентов, сервисным обслуживанием?

— Да, есть большие сложности. В Апастово у нас установлено голландское оборудование, а сегодня с голландцами коммуникации практически к нулю сведены, даже несмотря на наши с ними добрые взаимоотношения в прошлом. Видимо, у них есть опасения по санкциям.

— Получается, все эти пять лет вы строите завод в Апастово?

— Да, но там сначала был ковид, потом эта вот история… Из-за санкций мы почти на год отложили запуск апастовской площадки. С одной стороны, это затраты, но с другой — я четко понимаю, что сейчас такой проект с нуля реализовать почти невозможно.

— В России нет подобного оборудования, а в Китае, других дружественных странах?

— Есть, но это все нужно искать, смотреть. Есть же мировые лидеры. Я знаю, что, купив у них оборудование, я потрачу деньги, но у меня будет получаться продукт конкурентоспособный, который я смогу на мир продавать. А тут еще надо смотреть, длительное время уйдет на подбор, а вы понимаете, что время — это дороже, чем деньги.

«Мы съездили, посмотрели, на заводе все новое. Было решение начать переговоры. Переговоры провели. За месяц все оформили» Фото: tatarstan.ru

«Думаю, что наша компания — в тройке российских лидеров по производству сливочного масла»

— Расскажите о приобретении молочного комбината «Касимовский» в Высокогорском районе. Это же было хорошее, крепкое предприятие. Как говорили тогда, миллионов за 700–800 вы его купили. Расскажите, как это было?

— Это правда, плюс дополнительные инвестиции мы в эту площадку также сделали — примерно на 100–150 миллионов.

— Бывший владелец (Ленар Гарипов, сегодня он занимает пост первого замминистра сельского хозяйства и продовольствия РТ — прим. ред.) сам вышел на вас с предложением о продаже?

— Мы съездили, посмотрели, на заводе все новое. Было решение начать переговоры. Переговоры провели. За месяц все оформили. Условно, в ноябре мы поговорили, а 26 декабря 2019 года уже принимали хозяйство.

— То есть вы склонны быстро решать?

— И вы знаете, я считаю, что мы не ошиблись. Да, там очень много дорабатывать было нужно, дальше развивать эту площадку, но там был создан базис — здания, коммуникации, прочие вещи, на основании которых можно было дальше делать какой-то апгрейд. Мы поставили там сырную линию, производим сыр кальятту, то есть сыр-полуфабрикат. Это полуготовый сыр, который идет на производство моцареллы и прочих продуктов. Мы его перепродаем как сырье заводам, которые производят моцареллу, и те, в свою очередь, продают сыр ресторанам.

— А сами почему не производите моцареллу?

— У нас есть небольшой цех по производству моцареллы в Удмуртии, там тоже очень хорошее оборудование итальянское, специально ездили за ним в Италию. Но это ассортиментный продукт, для нас не основной. А на «Касымовском» немножко другая история, это категория отношений B2B, наш завод продает кальятту другим молзаводам, такая концепция.

— Но основная история — это все-таки производство молочки и кисломолочки, наверное?

— Молочка и кисломолочка — это продукция в категории фреш, ее далеко не увезешь, так как там нет никаких консервантов, добавок, сроки годности — 7–10 суток. Это продукт, который фактически дедовским способом произведен. На «Касыме» у нас есть контрактное производство для торговых сетей. В Москве в любой супермаркет «Ашан» вы зайдете и купите сметану нашего производства под их торговой маркой «Каждый день». Кефир, творог мы также производим по контракту с «Ашаном». Производим — и ежедневно или через день машины идут в Москву. Но фреш занимает небольшие объемы в общем производстве на «Касымовском», там мы изготавливаем много сливочного масла — это основное производство. По контракту делаем масло для ретейла — для торговых сетей «Лента», «Перекресток».

— Где сливочное масло, там и сыр, и сыворотка, я так понимаю?

— Да, но этим занимаются уже другие заводы. У нас разделение производства: один завод делает одно, другой — другое, третий — третье. При этом у нас есть бренд «Бэрэкэтле», который является зонтичным. Под этим брендом производится как продукция категории фреш, так и масло, сыр, сухое молоко.

— По моим личным наблюдениям, масло «Бэрэкэтле» обычно одно из самых доступных по цене в магазине.

— Да, мы стараемся. Это моя субъективная оценка, но думаю, что наша компания — в тройке российских лидеров по производству сливочного масла. За прошлый год мы произвели порядка 10 тысяч тонн сливочного масла. Наверное, в масштабах страны это не так много, но, если брать отдельно взятых производителей по рейтингу, я думаю, что мы точно в тройке. Касымовский завод производит порядка 200 тонн масла в месяц, это очень хорошо. Планируем и дальше заниматься развитием «Касыма», мы только в начале пути.

«Бэрэкэтле» — тюркское слово, оно довольно понятное и переводится так хорошо — «обильный», «богатый» Фото: vk.com/mlk_group

«Какой вы знаете другой молочный бренд категории «халяль» в России? Его нет, а «Бэрэкэтле» есть!»

— Почему решили сохранить бренд «Бэрэкэтле»?

— А мне он очень понравился!

— У вас же такие российские масштабы, даже международные. Кому продашь продукцию с локальным брендом?

— Я бы с вами не согласился. Давайте по-другому подойдем к вопросу. Какой вы знаете другой молочный бренд категории «халяль» в России? Его нет, а «Бэрэкэтле» есть! И его можно найти и в «Ашане», и в «Ленте» в Москве, причем лояльность со стороны покупателей очень большая. К тому же мы сделали ребрендинг, получился новый красивый дизайн.

— Но слово «бэрэкэтле» — непонятное для не татароязычного покупателя.

— «Бэрэкэтле» — тюркское слово, оно довольно понятное и переводится так хорошо — «обильный», «богатый». Мы увидели хороший потенциал этой торговой марки, провели фокус-группы, и людям понравилась эта история. Считаю, что потенциал у бренда хороший, мы в нем уверены, поэтому и развиваем. Сейчас он занимает в общем объеме произведенной продукции процентов 10, но мы только с середины прошлого года плотно начали его продвигать. Думаю, что до половины нашего объема готовой продукции мы точно будем продавать.

— Завершая тему брендов. Раньше ваш холдинг назывался «Ува-молоко», позже вы переименовались в MLK Group. Почему появилась иностранная аббревиатура?

— Понимаете, «Ува-молоко» — это локальное название. Когда ты приезжаешь, допустим, на Gulfood, ну что такое «Ува-молоко»? А MLK — это сокращенное от слова milk, то есть «молоко». Мы решили выбрать такую аббревиатуру, потому что себя позиционируем как компания, которая еще и на зарубежных рынках работает.

«Если в части сливок, то есть по лактозе, Россия сегодня дефицитна и года два-три дефицит будет сохраняться, то по белку, то есть по сухому молоку, мы очень профицитны» Фото: Олег Спиридонов

«Мусульманские страны для нас очень интересные, производим продукцию по стандартам халяль»

— В России сейчас какая ситуация по сухому молоку?

— Ситуация по сухому молоку драматическая. Цены далеки от идеальных, и единственный, на мой взгляд, выход для стабилизации цен — это налаживание поставок на экспорт. Если не будут налажены поставки на экспорт, ничего хорошего не выйдет. У нас в стране большой профицит молока. В прошлом году производство выросло на миллион тонн. В этом году еще минимум на 1,1 миллиона тонн вырастет, по прогнозам. Вот представьте, за два года 2,1 миллиона тонн молока дополнительно произвели, это примерно годовой объем Республики Татарстан! И если в части сливок, то есть по лактозе, Россия сегодня дефицитна и года два-три дефицит будет сохраняться, то по белку, то есть по сухому молоку, мы очень профицитны. Если в масштабах страны мы не решим этот вопрос, так и будет сохраняться волатильность на рынке молока-сырья.

— Китай берет вашу продукцию?

— Мы с Китаем не работаем. Это очень тяжелый рынок, мы видим более привлекательные для нас места, куда и движемся. Мусульманские страны для нас очень интересные. Я вам скажу больше: у нас в Апастово производится продукция по стандартам халяль, на «Ува-молоке» тоже статус халяль. У нас есть международный сертификат, и мы имеем право маркировать нашу продукцию значком «халяль». Это тоже большое подспорье.

— Помимо Армении, еще в какие страны поставляете продукцию?

— Из дальнего зарубежья — это Оман, Бангладеш, Алжир, Тунис. С египтянами подписали соглашение, с крупнейшей компанией, которая мороженое производит. Первые поставки сделали, им понравилось.

— Предпочтения вкусовые у потребителей в этих странах отличаются от российских?

— Абсолютно. Вообще параметры продукции могут быть другими. Даже способ производства другой.

— То есть вы для них специально производите другие продукты?

— Да-да. Даже оборудование докупаем, чтобы именно производить продукцию по стандартам тех стран. Ну и плюс, конечно, качество молока нужно очень высокое. Риски большие, потому что если ты допускаешь какую-то промашку, то всю страну могут закрыть по данной категории продуктов. Поэтому мы очень-очень ответственно относимся к этой истории.

«На месте федеральной власти я бы уделил большое внимание именно переработке молока» Фото: Олег Спиридонов

«Произвести молоко можно, а куда его потом продавать?»

— Государство каким-то образом регулирует молочную отрасль?

— В России за последний десяток лет очень большое внимание уделялось производству сырого молока. И в ближайшие несколько лет с учетом введения новых мощностей в РФ оно будет прирастать. При этом переработка молока все эти годы была не во главе угла, она существенно отстает. На сегодняшний день проблема в этом. На месте федеральной власти я бы уделил большое внимание именно переработке молока. Почему? Потому что произвести молоко можно, а куда его потом продавать?

— Вот вопрос, куда продавать. Россия уже на грани того, что потребительская способность дальше не вырастет.

— Конечно, да. То есть все, что будет произведено сверх сегодняшнего, нужно будет куда-то реализовывать. Как я уже пояснил, мы еще пока дефицитны по сливкам, то есть это сливочное масло, сметана, по сыру тоже еще есть место, куда расти, потому что белорусы большую долю занимают на рынке России, и мы постепенно двигаемся им навстречу. А по сухим молочным продуктам… Их необходимо экспортировать обязательно. Государство поддерживает экспорт молочных продуктов. Я думаю, что понимание есть в правительстве, потому что в прошлом году были введены капексы (возмещение части капитальных затрат на строительство) именно по экспортно ориентированным предприятиям, «сушкам». Я надеюсь, что эта тенденция сохранится.

— Ваши предприятия получают субсидию от государства?

— Нам субсидируют процентную ставку по кредитам. Это довольно серьезное подспорье, потому что сегодня очень высокие ставки и многие вещи компаниям самим не потянуть. Мы являемся активными участниками программы льготного кредитования под 5 процентов. Наш кредитный портфель — это примерно двухмесячная выручка предприятий.

— То есть миллиарда 2?

— Нет, около 3 миллиардов. Львиная доля была взята под проект в Апастово. Как только мы запускаем «Апастовский», то сразу же увеличиваем свою выручку минимум на 70 процентов.

— Кому будете продавать продукцию, уже есть понимание?

— Да, есть понимание. Мы представлены в «Пятерочках», «Магнитах», «Ашане», «Ленте», да везде.

— А в Spar, который сейчас стремительно занимает площади бывших супермаркетов «Бахетле» в Казани?

— Spar очень неоднозначная история. Это же голландская франшиза, то есть это местные ребята, которые покупают иностранную франшизу, а покупатели могут быть совсем разные. И сам Spar потом не отвечает за финансовую чистоплотность своих франчайзи. В отдельных регионах есть печальный опыт, и возвраты были, и неплатежи, поэтому мы к Spar относимся пока осторожно. Если в Татарстане есть какой-то активный участник, то, конечно, нам предстоит обсудить сотрудничество.

— Торговые сети в целом выдерживают сроки оплаты товаров из категории фреш?

— С этим нет проблем. Допустим, если взять тот же X5 Retail Group — это наш основной потребитель, по сути, они нас научили работать. С помощью аудитов, которые постоянно проходим, мы одновременно учимся сами. Я очень доволен работой с X5 Retail Group. Это действительно очень прогрессивная компания. И мы выросли в профессиональном плане во многом благодаря работе с ними. Там очень высокие требования по качеству, но они абсолютно обоснованные.

«Бренд «Бэрэкэтле» я рассматриваю в масштабах страны, а не отдельно взятого региона» Фото: vk.com/mlk_group

«Очень сложно сравнивать Удмуртию с Татарстаном. Совершенно разная весовая категория»

— Какие у вас отношения с другим производителями молочной продукции?

— Вполне конструктивные, цивилизованные. Демпингом цен никто особо не занимается. А когда возникают какие-то моменты по ценам, то они случаются у всех разом. Потому что очень низкая маржинальность у переработчиков молока — 3–5 процентов, на них не разбежишься. Если было  бы 23–25 процентов, то можно было бы [поиграть ценами], а когда такой уровень маржинальности минимальный и закредитованность высокая, то ты думаешь: а для чего? Я бы охарактеризовал рынок Татарстана как сырьевой, но конструктивный. По крайней мере, у нас ни с кем конфронтации нет. И в Республике Татарстан нам очень повезло с таким министром — [Маратом Зяббаровым].

— Всегда говорят, что это Удмуртии повезло с министром сельского хозяйства.

— Ольга Викторовна [Абрамова] — человек волшебный, у меня к ней прямой доступ, никаких проблем в коммуникациях, она всегда очень отзывчивая, очень-очень правильная, с этим нет вопросов.

— А Зяббаров тогда чем лучше?

— Тут другой регион, возможности иные. Простой пример. Вот смотрите, выставка Gulfood в Дубае. У Татарстана на ней был свой стенд. РТ везет с собой представителей республики, оплачивает поездку, сам стенд. У нас была прекрасная переговорная. Практически в режиме нон-стоп мы отработали три дня, встретились с нашими потенциальными партнерами, соглашение с египтянами подписали. Сейчас пришло еще одно предложение — из Йемена. Они сказали: «Мы будем с вами вести дела». Очень сложно сравнивать Удмуртию с Татарстаном. Совершенно разная весовая категория. Марат Азатович прямо погружен во всю эту историю, она ему небезразлична. Он чувствует процесс.

— Какую часть полки в Татарстане вы занимаете?

— Татарстан мы не рассматриваем как регион, куда мы должны прийти и всех тут победить. Для нас рынок — это вся страна. Поэтому и бренд «Бэрэкэтле» я рассматриваю в масштабах страны, а не отдельно взятого региона. Мы 8-е по переработке молока в РФ (по данным Dairynews). Могу сказать, что в прошлом году мы переработали 335 тысяч тонн молока, это на 10 процентов больше, чем в 2022-м, когда было 295 тысяч тонн.

— Основной прирост произошел за счет начала производства в Апастово?

— Да, и на «Ува-молоке» более эффективно стали производство загружать, команда у нас очень хорошая.

— Сколько человек у вас работает?

— В районе 2 тысяч уже. 1,2 тысячи человек — это только «Ува-молоко», плюс у нас головной офис в Москве, который занимается продажами.

— Вы вошли недавно в Татмолсоюз и национальный союз производителей молока (Союзмолоко). Что это дает?

— Во-первых, дают слово. Я могу высказать свою позицию, мы все-таки не маленькие, мы в топ-10 российских переработчиков входим. Наш опыт и наши пожелания могут быть полезны для всех. С руководителем Татмолсоюза у нас сложились отношения конструктивные. Артем Сергеевич Белов (гендиректор Союзмолока) помогал экспертные вопросы решать. Производители молока должны встречаться, слышать друг друга. Очень нужная площадка для дискуссий.

«Мы подсчитали, что примерно больше миллиона человек ежедневно потребляют нашу продукцию, то есть доверяют нам» Фото: Сергей Елагин

«Мы собрались, и я сказал: «Я один не потяну. Если мы вместе, то вместе»

— Сколько дней вы проводите в Казани, Ижевске и сколько в Москве?

— С 2020 года я очень полюбил Казань, минимум по два дня в неделю нахожусь здесь. В понедельник работаю в Москве, во вторник утром улетаю в Ижевск, во вторник и среду работаю в Ижевске, потом на машине еду в Казань, где работаю с четверга по пятницу, на выходные улетаю обратно в Москву.

— Пора уже и квартиру в Казани покупать! (Интервью записывалось в одной из гостиниц Казани — прим. ред.)

— В Казани у меня живет младший сын Михаил (Михаил Емшанов — исполнительный директор МК «Касымовский» — прим. ред.). А мне комфортнее так, потому что моя семья живет в Москве. Первая моя супруга умерла после продолжительной болезни, и получилось так, что я встретил новую любовь. У нас сейчас такая большая семья, супруга Анна — мы с ней в конце 2020-го поженились, в начале 2021 года повенчались. На двоих у нас пятеро детей, четверо внуков. Для меня семья — в первую очередь.

— А сыновья помогают?

— Оба моих родных сына работают вместе, и третий сын, приемный, тоже с нами в команде. Каждый занимается своим направлением. К примеру, Михаилу 23 года, и он уже два года живет в Казани, развивая «Касымовский». За не такой большой период времени он смог вывести предприятие на хорошие показатели, которые продолжают расти.

— А старший сын?

— Старший сын Константин (Константин Емшанов является коммерческим директором MLK Group — прим. ред.) живет в Москве, он курирует сырьевые продажи: сухое молоко, сыворотка. В данный момент проводит переговоры по поставке сырья.

— Родителям часто бывает сложно делегировать полностью, тем более молодым ребятам.

— У нас немножко по-другому получилось. Когда первая моя супруга ушла, мы собрались, и я сказал: «Я один не потяну. Если мы вместе, то вместе». И вот с 2019 года мы все работаем вместе. У нас, видите, особая ситуация была, их мама, можно сказать, отдала свою жизнь работе. Титанический труд проделала. Это была работа не ради денег, а ради идеи. Во-первых, кормить людей — благородная работа. Мы подсчитали, что примерно больше миллиона человек ежедневно потребляют нашу продукцию, то есть доверяют нам. А сейчас мы еще и мир начинаем потихонечку снабжать, осваивая экспортные сотрудничества. Это же здорово.

— Хватает времени на хобби, увлечения?

— Нет, только спорт и семья. Я люблю музыку, читать люблю очень, но, знаете, работы очень много.

— Спасибо большое за интересное интервью!