Дело о газпромовских акциях закрывают от прессы. Какую правду хотят скрыть от общества?

Защита подсудимого Линура Кочнева еще в начале судебного процесса говорила, что во время разбирательства в суде могут всплыть имена высокопоставленных лиц...

КАК МОШЕННИКИ ПЕРЕОДЕЛИСЬ В МИЛИЦИОНЕРОВ

Сводный портрет пострадавших от рук мошенников, укравших акции Газпрома, выглядит так: это родители или родственники детей, появившихся на свет в начале 90-х. Эти дети были рождены с физическими отклонениями и, по воле близких, переданы в детские дома. Там они прожили недолго – многие не дожили и до четырех лет.

Именно этим детям указом президента Татарстана были выданы приватизационные ваучеры, которые затем обменяли на акции Газпрома. Многие их наследники – по большей части родители, отказавшиеся от своих детей, – даже не знали о том, что им после смерти детей перешли права на газпромовские акции.

Хищение акций было тщательно спланированной операцией. Люди, которые построили эту мошенническую схему, шли порой на немыслимые ухищрения, желая получить заветные векселя. К этому выводу можно прийти, послушав показания потерпевших.

Так, вчера парень по имени Антон рассказал, что в 2006 году к ним в дом пришли люди в милицейской форме. Один из них представился местным участковым Баталовым. Посмотрев на паспорт Антона, он заявил ему, что он просрочен, и документ необходимо срочно менять. Причем, «милиционеры» готовы были взять на себя все расходы.

«Мы сказали, что у нас нет денег на новую фотографию. Они заявили, что оплатят фото на документы, - рассказал Антон. – Якобы в рамках благотворительной акции на это выделяют деньги малоимущим семьям».

После коротких разъяснений паспорт у Антона забрали и обещали позвонить через несколько дней. Спустя неделю Баталов позвонил парню и сказал, что его помощник заедет за ним. Вместе с этим помощником Антон съездил и сделал фотографию, а еще спустя несколько недель получил новый паспорт. Правда, его «милиционеры» тут же забрали вместе со свидетельством о рождении.

«Они обещали устроить меня на работу и сказали, что без моего паспорта им не обойтись, - вспоминал в суде Антон. – Они забрали документы и больше мы их не видели».

Через месяц Антон, почуяв неладное, зашел в местное отделение милиции. Там он у первого встречного милиционера спросил участкового Баталова. На что милиционер ответил: «Баталов – это я». Но этого человека Антон видел впервые…

«ПРОЦЕСС ОБЪЯВЛЯЮ ЗАКРЫТЫМ!»

Потом Антону позвонили и сообщили, что его паспорт находится в бюро находок – просили забрать, но, по всей видимости, за это время документами парня уже успели воспользоваться мошенники. По крайне мере, вчера в суде ему показали доверенность, которую он якобы подписал у нотариуса – согласно этому документу, действовать от его имени в плане купли-продажи акций мог абсолютно незнакомый ему человек.

Затем от уже сотрудников УБЭП семья Антона узнала о том, что он являлся акционером «Газпрома», но стал жертвой мошенников, которые получили его акции. Никого из подсудимых молодой человек не узнал, но объяснил, что им, скорее всего, помогали сообщники. Остается только догадываться, кто мог являться сообщником подсудимых, если им удалось переоформить акции без участия самого акционера и знать подробности о кадрах местного полицейского участка. По словам пострадавшего, ему был нанесен ущерб почти на 12 млн. рублей – с этими деньгами жизнь его малоимущей семьи сложилась бы совсем иначе.

Еще про одно немыслимое ухищрение рассказала женщина Галина, которая стала наследницей акций после того, как ее ребенок скончался. В декабре 2007 года ей позвонил мужчина, который представился психологом детского дома. Он рассказал, что архив детдома, в котором до четырех лет воспитывался ребенок Галины, внезапно сгорел.

- Мне сказали, что документы необходимо восстанавливать, - вздохнула женщина. Так мошенники добрались до ценных бумаг очередного акционера.

Во время допроса потерпевшей судья Марсель Ахметшин прервал ее и заявил о том, что долго думал и решил отныне проводить процесс в закрытом режиме.

- Часто бывает так, что потом в СМИ попадают истории, которые носят конфиденциальный характер, - сообщил Ахметшин. – Иногда журналисты умудряются даже на видео записать личные истории пострадавших, а потом выкладывают их в интернет. Со мной такое уже было…

После этого судья попросил корреспондента «БИЗНЕС Online», который был единственным представителем СМИ на вчерашнем судебном заседании, удалиться.

К слову, личные истории о детях, которые стали обладателями акций Газпрома, а также история их болезни ни разу не попадали в материалы «БИЗНЕС Online» – равно как и в сюжеты и публикации других журналистов. Тем временем, сторона защиты подсудимого Линура Кочнева еще в начале судебного процесса говорила о том, что во время разбирательства в суде могут быть названы имена тех, кто остался за рамками обвинительного заключения.

К примеру, по словам адвоката Бориса Рыбака, речь идет о высокопоставленных людях в погонах – прокурорах, сотрудниках МВД.

- В ходе следствия были жуткие манипуляции, многие из тех, кто причастен, были выведены из дела и превращены в свидетелей, - заявлял Рыбак корреспонденту «БИЗНЕС Online», добавляя, что его подзащитный и остальные обвиняемые, думали, что действуют в интересах государства, и о нарушениях закона даже не догадывались.

Возможно, судья Ахметшин отлучил журналистов от участия в процессе, не желая огласки имен высокопоставленных лиц.