В этот уик-энд в Казани больше всего внимания приковано к фигурному катанию — в столице РТ проходит этап Гран-при России «Идель». Героиня нашего интервью, Карина Сафина, не примет участия ни в предстоящем этапе, ни в целом в серии — вместо этого в ее календаре значатся международные старты. А все потому, что 18-летняя Карина, челябинская татарка, выступает за сборную Грузии. Туда она перешла еще задолго до событий этого года по спортивным причинам и уже успела выступить за Грузию на Олимпиаде и выиграть юниорский чемпионат мира. «БИЗНЕС Online» обсудил с Сафиной ее карьеру, переход в другую сборную, проблемы с весом в фигурном катании и комментариями хейтеров в соцсетях.
Карина Сафина: «Уже в 3,5 года меня отдали заниматься в группе. Сначала меня не хотели брать, потому что я была слишком маленькой, но в итоге взяли»
«Бабушка живет в Татарстане, папа тоже родился там»
— Карина, как так сложилось, что вы попали в фигурное катание?
— Благодаря маме. Она сама занималась фигурным катанием, но у нее не получилось пробиться в большой спорт. Через меня, можно сказать, она решила воплотить свою мечту. В первый раз она привела меня на каток в два года, и она же начала учить меня кататься. Уже в 3,5 года меня отдали заниматься в группе. Сначала меня не хотели брать, потому что я была слишком маленькой, но в итоге взяли.
— Такой юный возраст… Вы помните свои первые тренировки?
— В таком возрасте ничего не понимаешь. Есть только желание родителей водить тебя на тренировки. Как-то я спрашивала у мамы, заставляла ли она меня ходить на тренировки. Она ответила, что нет, мне хотелось самой. Даже когда я болела, все равно спрашивала маму, пойдем ли мы сегодня на каток или нет. Желание было с детства. А осознанность и понимание, для чего я это делаю, пришло гораздо позже.
— В Челябинске хватало условий для занятий фигурным катанием?
— Я очень часто уезжала оттуда к другим тренерам на сборы. Меня вырастили в Челябинске, но я очень часто брала информацию у других специалистов в других городах. Очень давно не была в Челябинске, но, если верить разговорам, там все стало хуже, чем тогда, когда я там занималась.
— Родились вы в Челябинске, но многое связывает вас и с Татарстаном. По национальности вы татарка?
— Наполовину. У меня папа — татарин, а мама — русская.
— Готовила ли вам бабушка татарские блюда, отмечаете ли вы с семьей национальные праздники?
— Моя бабушка живет в Татарстане, в Альметьевске, там же родился мой папа. В этом городе я была от силы раза четыре, не видела бабушку уже очень много лет. Но, когда мы там, конечно же, она готовит национальные блюда. Многое мне не разрешали из-за фигурного катания, но что-то я пробовала. Также татарскую кухню у меня очень вкусно готовит мама.
«В парах всегда тяжело находить общий язык. А у меня еще такой характер, что со мной сложно»
«Мне сказали держать парня за руку, а я ответила: «Не хочу никого держать!»
— Как вы перешли из одиночного катания в парное?
— В парное катание я попала совершенно случайно в 2018 году, мне тогда было 14 лет. Я не планировала становиться парницей. Я все лето не была дома, тренировалась сначала в Сочи, потом в Петербурге. Как только я вернулась в Челябинск, маме позвонила Нина Михайловна Мозер (российский тренер, которая вырастила не одну пару олимпийских чемпионов, — прим. ред.). Она предложила маме переехать в Москву. У нас сначала случился шок, потому что это было максимально неожиданно. В итоге мы согласились. Мы приехали, отправились на каток «Вдохновение». Она посмотрела, как я прыгаю, катаюсь. Меня попросили остаться на пару дней, чтобы попробоваться с мальчиком в паре.
— Какие у вас были первые впечатления после проб?
— Когда мы еще не вышли на лед, я сказала, что мне здесь не нравится и что я не хочу сюда больше возвращаться и вообще быть парницей. Мама сказала: «Давай попробуем». Тренировка все-таки прошла, и ей сказали что меня взяли. Нам нужно было съездить в Челябинск на неделю, чтобы собрать все вещи. Я помню, эта неделя мне далась очень тяжело, потому что я не хотела, а мне сказали, что нужно.
— Чего вы боялись?
— Сейчас об этом забавно вспоминать, но тогда я любила быть сама по себе. А здесь меня поставили в пару, сказали держать парня за руку, а я стою и отвечаю: «Не хочу никого держать!» А потом меня еще начали поднимать куда-то. Я отвечала: «Нет, спасибо». Но в итоге я все-таки в парном!
— Что или кто заставило вас изменить мнение?
— Мама мне постоянно напоминала, что нужно попробовать. Так меня и затянуло…
— Ваши родители вместе с вами переехали в столицу?
— В первый год я одна переехала в Москву. Но у меня уже на тот момент там жила моя старшая сестра, и мы с ней первый год жили вместе. И уже только через год моя мама переехала в Москву.
— Вас сразу поставили в пару с Михаилом Домниным или пробовали с каким-то другим партнером?
— Сначала меня поставили с другим мальчиком. Мы покатались максимум неделю, может, даже чуть меньше. Потом его выгнали из группы, и я снова начала кататься одна. Я ждала, когда придет новый партнер, и им оказался как раз Миша Домнин.
— Михаил на четыре года вас старше и уже имел опыт работы в парном катании. Было ли трудно найти с ним контакт?
— В парах всегда тяжело находить общий язык. А у меня еще такой характер, что со мной сложно. У нас не складывались отношения в плане общения. Мы не особо между собой разговаривали, что-то вечно выясняли. Периодами бывало, что все нормально, а потом ссорились. Поскольку у нас не было нормальных отношений, мы вскоре перестали кататься вместе.
— Для парников вообще важно иметь хорошие дружеские отношения?
— Да, очень важно. В паре вы должны найти общий язык. Если не обсуждать проблемы, которые возникают, то становится трудно и в плане выполнения элементов, и в плане психологии.
— Когда нет близких отношений с партнером, страшно, когда он вас подбрасывает?
— Нет, рабочее доверие приходит со временем, когда ко всему этому привыкаешь. Когда только я пришла и мы начали учить элементы, где меня выбрасывали ввысь, конечно же, было страшно. Но я переступала через себя и боролась с этим страхом.
— После Михаила у вас было еще несколько партнеров: Сергей Бахмат, а сейчас Лука Берулава. С кем-то из них вам удалось построить доверительные отношения?
— Да, с Лукой. Мы с ним хорошо общаемся.
«В Перми очень насыщенные тренировки. В Москве таких сложных занятий не было»
«Если я не вернулась бы в Пермь, проще было закончить со спортом»
— Как дальше двинулась ваша карьера в парном катании?
— Не очень удачно — я сломала ногу, катаясь в Москве. На тот момент я уже перестала кататься с Мишей Доминым и решила обратиться к сайту «Тулуп» — он нужен для поиска партнеров и партнерш в фигурном катании. Там я выставила объявление. Спустя некоторое время мне позвонил Павел Сергеевич Слюсаренко (тренер парников, ранее работал в Перми — прим. ред.). Он сказал, что видел мое объявление, а приметил меня еще давно на соревнованиях. И он не стал мне тогда предлагать вариант с переходом, потому что у меня был партнер. Но теперь он пригласил меня в Пермь. Уже после восстановления от травмы я приехала, и меня поставили попробоваться в пару к Сереже Бахмату. Меня взяли, и мы уехали на сборы в Сочи.
— Тяжело ли после травмы было возвращаться обратно на лед и к тому же к новому партнеру?
— Нет, меня не пугают травмы. В итоге меня испугал сам переезд. Мне не хотелось быть одной в новом городе. Сказалось и то, что в Перми очень насыщенные тренировки. В Москве таких сложных занятий не было. Так что после сборов в Сочи я решила уехать из Перми и вернуться в Москву.
Прошло где-то полгода после моего отъезда, и я поняла, что совершила неверный поступок, и осознала, что нужно возвращаться туда обратно. Я подошла к маме и сказала, что я поступила неправильно и мне нужно вернуться в Пермь. Тогда я для себя поняла такую мысль, что если я туда не вернусь, то проще вообще заканчивать со спортом.
Мама дала четко мне понять, что я сама должна решить проблему и попытаться договориться с тренером.
— Слюсаренко сразу пошел вам навстречу?
— Нет, не сразу. Поначалу он не отвечал мне на сообщения и звонки. Потом он все-таки мне ответил и обещал перезвонить. Я ждала его звонка неделю, он так мне и не перезвонил, и я решила уже звонить ему сама.
Он ответил мне с недоверием. Я стала извиняться и объяснять, что я совершила ошибку. Потом были соревнования в Москве, кажется, этап Гран-при. Павел Сергеевич туда приехал со своими спортсменами. Тогда я его нашла во дворце и вновь просила прощения и второго шанса.
Он разрешил, но возникла единственная проблема: для меня уже не было партнера. Он сказал, чтобы я переезжала к ним и уже в Перми ждала партнера.
— А с Сергеем Бахматом уже больше не было вариантов?
— На тот момент Сережа уехал в Петербург за новой партнершей. И я начала ему писать, чтобы он возвращался в Пермь ко мне в пару. Он в Питере учился в университете и не мог уехать. Но я все-таки смогла уговорить его, и он вернулся обратно. И мы с ним достаточно быстро собрали все элементы и за год попали в сборную России. Это был наш единственный совместный сезон.
— За тот один сезон с Бахматом чего вы достигли?
— Мы выступали в юниорском Кубке России. На этапе в Сызрани, нашем первом соревновании, мы заняли первое место. На третьем этапе, который был в Сочи, уже шестое. Мы откатались, и затем мне поступило предложении из Грузии.
— Только вам предложили выступать за Грузию?
— Да, потому что мне предложили кататься с другим партнером — Лукой.
— А как Сергей отреагировал на уход партнерши?
— Очень тяжело. Нам не удалось с ним нормально разойтись. Он просил меня остаться с ним. Я ему безумно благодарна за тот сезон и ту работу, которую мы проделали. Но мне нужно было двигаться дальше.
«Очень много пар, которые тренируются в России и при этом катаются за другие страны»
«Очень рада, что решилась кататься за Грузию»
— Как так сложилось, что вам предложили выступать за сборную другой страны?
— У нас на катке Лука катался со своей уже бывшей партнершей. Они уже были в сборной Грузии и выступали на международных соревнованиях. Мы все друг друга знали, потому что все катались на одном катке. Лука расстался со своей бывшей партнершей, и ему начали искать новую. Видимо, ему предложили меня, мы оба согласились. Так так Лука уже был членом сборной Грузии, я тоже стала частью этой команды.
— А почему они катались за Грузию, но тренировались в Перми?
— Так и мы сейчас тренируемся в Перми! Это распространенная практика. Очень много пар, которые тренируются в России и при этом катаются за другие страны. Ни секундочки не пожалела о своем решении и очень рада, что я решилась кататься за сборную Грузии.
— С вами связывалась федерация фигурного катания Грузии?
— Нет, со мной никто не разговаривал. Скорее всего, все происходило через Павла Сергеевича. А уже он разговаривал со мной.
— Что вам предложили за переход в Грузию?
— Грузинское гражданство и, самое главное, возможность участия на международных соревнованиях. Благодаря этому у нас появился шанс поехать на Олимпийские игры, чемпионаты мира юниорские и взрослые, чемпионаты Европы, этапы Гран-при. Я не участвовала бы в этих турнирах, останься бы в России.
— Как строилась ваша работа с новым партнером?
— Мы встали в пару в мае, и нам нужно было до сентября собрать все элементы и накатать две программы. И уже в сентябре, на своем первом этапе Гран-при и вообще первых наших совместных соревнованиях, мы взяли второе место.
— Как вам это удалось?
— Просто нам обозначили цели, которые мы должны были достигнуть за тот сезон. Мы понимали, что должны делать, и в этом нам помог наш тренер Павел Сергеевич. Он очень много работал с нами.
«Мы откатали чисто и показали тот максимум, который могли. Это был отличный результат для первой Олимпиады и первого сезона катания вместе с Лукой»
«Олимпиада — это что-то волшебное!»
— Как вы попали на Олимпиаду-2022 в Пекине?
— Мы ездили в Германию на соревнования Nebelhorn Trophy. Нам нужно было занять место с первого по третье, чтобы добыть для своей страны квоту на Олимпиаду. А уже дальше федерация решала, кому она достанется. Мы стали третьими. Далеко не все получилось, все-таки это был наш первый старт на взрослом уровне, но квоту мы завоевали.
— У вас были конкуренты в борьбе за место на Олимпиаде?
— Да, Анастасия Мителкина и Данил Паркман — это еще одна пара, выступающая за Грузию. Мы в хороших отношениях с ними, но на льду, конечно же, соперники. По завершении сезона федерация объявила, что на Олимпийские игры едем именно мы.
— Вы заняли на Олимпиаде 9-е место. Чего не хватило для более успешного выступления?
— Наверное, взрослого катания — оно отличается от юниорского. Мы откатали чисто и показали тот максимум, который могли. Это был отличный результат для первой Олимпиады и первого сезона катания вместе с Лукой. По итогу мы в десятке лучших пар мира! Никого не огорчил результат.
— Как вы себя ощущали на Олимпиаде?
— Этот был старт, на котором я волновалась меньше всего, хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Там другая атмосфера, не знаю даже, как объяснить… Она такая заряженная! Там все по-другому, это что-то волшебное! Ты выходишь на лед заряженным.
— Какой из стартов был самым сложным в том сезоне? Не Олимпиада?
— Самыми сложными оказались заключительные наши соревнования — юниорский чемпионат мира, который мы выиграли. Очень трудно морально. Мы были уже истощены. Не знаю, на чем мы докатили, но выступили чисто и стали чемпионами мира.
«Тебя никто не будет гладить по голове и говорить, что ты самый лучший. Может, на кого-то это действует, на кого-то — нет»
«Когда тебе постоянно вдалбливают, что ты толстый и что тебе нельзя есть…»
— Вы думали над тем, чем заниматься после фигурного катания?
— Вообще не знаю. Я как-то не задавалась этим вопросом. Пока даже не представляю, как буду жить без тренировок. Если честно, когда я заболею и не иду на лед, я сама в недоумении и не понимаю, как сегодня без тренировки. А вообще я увлекаюсь питанием. Люблю узнавать о нутрициологии и диетологии. Эта тема мне интересна. Я как раз на днях собиралась купить курсы нутрициолога.
— Многие девочки, когда посмотрят на ваши фотографии, зададутся вопросом: что надо есть, а чего нельзя, чтобы выглядеть так же?
— Первый момент — сам человек и его генетика. У всех абсолютно разных метаболизм. Я никогда не могла похвастаться, что у меня хороший метаболизм и я могу есть все и не толстеть. Всю жизнь сначала мама следила за мной, потом уже я начала следить за собой, и мне всегда это давалось нелегко, особенно сейчас. Мне 18 лет, организм начинает меняться, и я вообще не могу контролировать, что со мной происходит. Вес скачет… Остается ждать, когда это все стабилизируется. Это трудно, но нужно пройти каждому в фигурном катании. Всегда надеялась, что меня это не заденет, но меня задело этим летом.
— А был ли период, когда, наоборот, пытались набрать вес?
— С 14 до 15 лет я очень сильно похудела. На тот момент от меня практически ничего не осталось. Некоторые уже начинали думать, что я болею анорексией. Я очень много тренировалась и практически не ела. За день я потребляла, наверное, не больше 300 килокалорий. Такой диетой и вечными тренировками я, по сути, убила свой организм. Ну кто знал? Я просто хотела похудеть…
— У фигуристов много запретов….
— Да, тебе вечно все нельзя, ты постоянно худеешь. Тебя взвешивают перед каждой тренировкой. Ты боишься съесть чего-то лишнего, постоянно голодаешь. У некоторых доходит до булимии.
— Булимия — частое явление в фигурном катании?
— Когда тебе тебе 15 лет и тебе постоянно вдалбливают, что ты толстый, что тебе нельзя есть, что ты какой-то не такой, то, естественно, на таком фоне ты идешь заедать свой стресс и обжираешься. А потом ты из-за этого начинаешь себя плохо чувствовать и выворачиваешь всего себя, чтобы пройти то же взвешивание.
— Зачем это делают тренеры, если это может привести к таким последствиям?
— У тренера работа такая. Он не может тебя хвалить все время. Ему нужно тебя за что-то задеть, чтобы у тебя появилась мотивация. Тебя никто не будет гладить по голове и говорить, что ты самый лучший. Может, на кого-то это действует, на кого-то — нет. Но тренер неспроста давит. Он призывает, чтобы ты посмотрел на себя, чтобы ты стал лучше. Иногда ловлю себя на мысли, что мне не хватает того, чтобы на меня наорали. Иногда, конечно же, хочется, чтобы похвалили.
— Какую роль во всем этом играют родители?
— Моя мама была очень строгой со мной: плохая тренировка — все, хана мне! Когда я выросла, меня уже перестали трогать. Моя мама сейчас меня только поддерживает. Потому что это мое осознанное взрослое решение, как мне тренироваться. Недавно мама сказала, что если бы она со мной тогда не была такой, то я сейчас не была бы там, где сейчас нахожусь. И все-таки я считаю, что это правда. Поэтому я благодарна маме за все.
«Поначалу мы оказались абсолютно одни. Павел Сергеевич не поехал сразу с нами, потому что у него в Перми есть еще спортсмены. Мы у него не одни»
«Федерация испугалась, что во время СВО нас не выпустят за границу»
— Когда вы заработали свои первые деньги в фигурном катании?
— Я участвовала в Челябинске в ледовых сказках вроде «Буратино», «Аленький цветочек». Я тогда была маленькой, за шоу платили где-то тысяч 8. Тогда я думала, что это такие большие деньги.
— Часто ли вы участвуете в шоу?
— Нет, в этом году мы поехали кататься на шоу в Японии. Оно называется Fantasy on Ice, там были звезды фигурного катания, такие как Юдзуру Ханю (двукратный олимпийский чемпион по фигурному катанию, этим летом он заявил о завершении своей карьеры — прим. ред.) и Габриэла Пападакис (олимпийская чемпионка в танцах на льду — прим. ред.). Мы провели там 1,5 месяца и посетили 8 городов.
— Вы также были в этом году Италии. Там тоже выступали с шоу?
— Нет. В Бергамо нас увезли, когда началась спецоперация на Украине. Федерация испугалась, что нас могут в какой-то момент просто не выпустить за границу. Поэтому нас увезли тренироваться в Италию заранее.
— И как долго вы там пробыли?
— Месяц. Поначалу мы оказались абсолютно одни. Павел Сергеевич не поехал сразу с нами, потому что у него в Перми есть еще спортсмены. Мы у него не одни. Он потом приехал к нам на недельку. Но мы всегда находились на связи. Всегда отсылали видео с нашими прокатами. Мы тренировались, но по видео.
«Хотела заплатить другой девочке, чтобы она сдала ЕГЭ за меня»
— Участвуя на международных мероприятиях, остались ли у вас проблемы с языковым барьером?
— Языковой барьер у меня есть. Я разговариваю только по-русски.
— Пытаетесь ли как-то поднять свой уровень английского?
— Очень хочу начать, но у меня никак не доходят до этого руки. Честно говоря, не хватило времени из-за подготовки к ЕГЭ. Но, безусловно, английский нужно учить. Когда мы приезжаем на соревнования в другие страны, я не понимаю, что от меня хотят.
— У вас плотный график тренировок и соревнований. Есть ли на этом фоне проблемы с учебой?
— В саму школу я ходила только для того, чтобы взять номера телефонов учителей. Я им звонила объясняла, чем я занимаюсь, что делаю. Кто-то шел на уступки, кто-то нет. Но у меня есть аттестаты за все классы, я хорошо училась. Не скажу, что учила все, — только те предметы, которые мне были нужны. Химию, физику и что-то подобное я практически не учила — находила, как это делает большинство учеников, готовые решения в интернете. А так делала все домашние задания, у меня всегда были хорошие оценки.
— То есть вы выполняли какой-то минимум и закрывали четверть?
— Да. Я знала, что для аттестата нужно три оценки в четверти. Я делала три задания. Мне ставили эти три оценки, и я забывала уже об этом предмете.
— Вы меняли школы в зависимости от смены города?
— Я сначала поменяла две школы в Челябинске, потом перевелась в московскую школу, которая находится на Ходынке. Я очень любила эту школу и не хотела переводиться в пермскую, но пришлось. Отучилась 10-й и 11-й классы уже здесь.
— Вы задумывались об учебе в онлайн-школах?
— Вот недавно как раз с мамой обсуждали. Как так сложилось, что мы даже не думали об этом варианте? В моей группе есть девочки, которые говорят, что так очень удобно и гораздо проще.
— Что вы сдавали на экзамене? Хватило ли времени на подготовку к ЕГЭ?
— Я должна была сдавать обществознание, русский язык, математику. Но на обществознание не успела прилететь. Этот экзамен пролетел мимо меня, буду сдавать его в следующем году. К ЕГЭ я готовилась за две недели до экзаменов. У меня была мысль заплатить какой-то девочке, которая похожа на меня и написала бы экзамен за меня (смеется). В итоге я сдавала экзамены в начале сентября с последним потоком.
«Мы хорошо откатали тот сезон, а хейтеры найдутся всегда. Главное, что думает о тебе твой тренер, твоя федерация, твои родители и ты сам, а остальное не считается»
«Спорт вне политики!»
— Приходилось ли вам сталкиваться с хейтом в социальных сетях?
— Когда ты выходишь на международный уровень, то появляется много диванных критиков, которые ничего не понимают в фигурном катании, но пытаются чем-то тебя зацепить. Бывают и хорошие сообщения от фанатов. Эти люди пишут очень душевные пожелания и желают удачи. Читать приходится все, потому что, когда тебе пишут и ты открываешь сообщение, ты не знаешь заранее, что там написано.
— За что чаще всего выговаривают в соцсетях?
— Мне часто писали, что я не заслуживаю чего-то, что кто-то как-то мне добавил баллов в оценках. Но я не обращаю на это внимания. Мы хорошо откатали тот сезон, а хейтеры найдутся всегда. Главное, что думает о тебе твой тренер, твоя федерация, твои родители и ты сам, а остальное не считается.
— А были ли те, которые писали, что вы предали свою страну?
— Конечно, были. Я никого не предавала, меня саму спокойно отпустили. Мое дело — работать на льду. Спортсмены — это те люди, которые отдают себя и свое здоровье. Они никак не должны быть причастны к политике. Спорт вне политики!
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 2
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.