«Женская природа может быть золотой, платиновой, перламутровой и даже...»

Константин Худяков: «Я начал работать в цифре уже взрослым человеком. Освоить программы было непросто, но я справился. Сейчас не доверяю воплощать свои замыслы программистам, моделлерам, художникам. Делаю все сам — от анимации до виртуальной реальности» Фото: Алексей Белкин

«В институтах должны обучать новейшим технологиям»

— Константин Васильевич, вы один из основоположников российского цифрового искусства, однако начинали с традиционной живописи. Каким путем пришли к цифре?

— Цифровое искусство очень молодое. Оно возникло, когда обывателю стал доступен компьютер. Моя учеба в МАРХИ предполагала создание различных проектов. Я стремился к разработке новых по тем временам средств выразительности в проектировании. Например, экспериментировал с искусственным освещением различных объектов. В 1960-е многие художники пытались сочетать музыку с динамическим цветом и светом, но не очень успешно, пока в Казани при авиационном институте не появилась группа «Прометей», которая блестяще смогла синтезировать свет, цвет и звук. В МАРХИ была хорошая библиотека, я по переводным журналам изучал проекты зарубежных архитекторов и художников, пытался изучать автоматизированную систему проектирования. Нам с группой студентов удалось создать устройство, которое программировало во времени и пространстве динамический свет. Разноцветные прожектора мы синтезировали с музыкой и устроили цветовое шоу на стенах Дмитровского собора во Владимире. Это был первый российский мэппинг.

На диплом я вышел со своим «Городом будущего». Сделал огромный бумажный макет и ползал по нему с 8-миллиметровой камерой (для МАРХИ это был нонсенс). После института была секция живописи на Малой Грузинской — андеграундные подвалы, где собирались художники, которых не приняли в Союз художников СССР. Мы экспериментировали в живописи, форме и так далее. Когда появился видеопроектор, мои возможности расширились. А в 1998 году стал доступен компьютер, я его освоил и понял, что это единственный инструмент, которого я ждал всю жизнь. И дождался.

— Вы были первопроходцем, а сейчас цифровое искусство — один из актуальных трендов. Как вы оцениваете его настоящее и будущее?

— К компьютерному искусству всегда относились с недоверием коллекционеры и художники. Даже сейчас цифровых авторов-профессионалов немного. Туда идут в основном самородки без специального образования, почувствовавшие себя творцами. То, что они осваивают новые инструменты — прекрасно, но плохо, что у ребят нет элементарного художнического ремесла. Это сковывает их творчество и часто заводит в тупик. И продукция, которую вижу в интернете, зачастую низкого качества. Правда, на платформах NFT продажи все-таки идут.

— Как поднять уровень российской цифровой школы?

— В институтах должны обучать новейшим технологиям. Цифра — такой же инструмент, как кисть, карандаш, резец или перо. Студентам обязаны обеспечить к ней доступ. К сожалению, кафедра мультимедиа есть только в Строгановке, и она очень молода (первый выпуск был в прошлом году). А цифровые технологии непрерывно совершенствуются. Нужно быть очень внимательным, последовательным, дисциплинированным, чтобы не потерять нерв, заложенный в этом искусстве, и понимать, как приложить его к изобразительному искусству.

«Нужно быть очень внимательным, последовательным, дисциплинированным, чтобы не потерять нерв, заложенный в этом искусстве, и понимать, как приложить его к изобразительному искусству»Фото: «БИЗНЕС Online»

Я начал работать в цифре уже взрослым человеком. Освоить программы было непросто, но я справился. Сейчас не доверяю воплощать свои замыслы программистам, моделлерам, художникам. Делаю все сам, от анимации до виртуальной реальности.

— И все же кто из авторов сегодня держит марку?

— Из российских художников мне нравится группа «АЕС+Ф». Они создают полнометражные анимационные многоканальные фильмы. Это очень необычно, красиво и качественно. Вообще, у нас есть хорошие художники: Алексей Гинтовт, Аристарх Чернышев, Михаил Заикин, Александр Сплошнов, Наталия Ламанова. Среди авторов аналогового искусства выделяю Евгения Семенова, Диану Мачулину, Игоря Пестова.

Из зарубежных люблю Джеймса Таррелла, который потрясающе работает со светом, скульптора Джефа Кунса, Билла Виолу, создающего видеоинсталляции. У него были выставки в России, и это мировая величина.

«Вообще у нас есть хорошие художники: Алексей Гинтовт (на фото), Аристарх Чернышев, Михаил Заикин, Александр Сплошнов, Наталия Ламанова» Фото: скриншот из видео

«То, что подвластно компьютеру, ни один художник сделать не сможет»

— Многие из ваших коллег считают рукотворное творчество живым, а компьютерное — мертвым. Вы согласны с ними?

— Такой спор есть, но выбор в конечном счете делают коллекционеры и общество. Я убежден — то, что подвластно компьютеру, ни один художник сделать не сможет. Цифра задействует сложнейшие, тончайшие, выразительные средства. Руками их реализовать невозможно. В то же время компьютер не может скопировать шедевр, созданный графиком на бумаге или фотографом на пленке. Недаром еще остались чудаки, занимающиеся аналоговой фотографией. Одна молодая художница Лариса Федотова использует специальную фотобумагу, ночью опускает ее в речку или озеро, и луна засвечивает волшебные блики. Линзой является колышущаяся поверхность воды, и атмосфера лунной ночи фиксируется напрямую. Некоторые фотографы по несколько раз используют аналоговую пленку. В итоге происходит наложение кадров, умопомрачительное для нормального человека. Рождаются хорошие эффекты, но я уверен, что будущее все же за цифрой. Нужно хорошо знать программы и их возможности. А они сейчас невероятные.

— Ваш творческий путь — долгий и плодотворный. Чем вы особенно гордитесь?

— После института и подвалов на Малой Грузинской меня закалила работа в США. Кроме того, с коллегами я основал первую в СССР свободную негосударственную галерею. Она стала глотком воздуха для художников-экспериментаторов. Главное событие в моей жизни — появление компьютеров, цветных принтеров, искусственных красителей, не уступающих пигментным, стойким к ультрафиолету. В 2004 году родился переломный проект «Предстояние». Я создал портреты 23 библейских персонажей, в том числе Адама, Евы, Иисуса, Марии Магдалины и так далее. На 80 тысячах снимках запечатлел фрагменты лиц современников, которые в конечном итоге были синтезированы в эти 23 образа. В результате получился огромный иконостас, представленный в Третьяковской галерее.

Важную роль в моей жизни играет технолог Алексей Горяев, с которым мы создаем стереокартины. Это единственный человек, способный реализовать мои наработки в программе Cinema 4D. Я делаю снимки в 220 ракурсах, а он синтезирует их в одно изображение. Несколько лет назад мы оформили основной перрон станции метро «Фонвизинская», изготовив для него 28 крупноформатных стереопанно.

«У Марка Шагала по небу летают коровы и люди. Врубель и абстракционисты обращаются к ирреальным образам (на фото академическая зарисовка 1883 года «Пирующие римляне» Михаила Врубеля)» Фото: wikimedia.org, Общественное достояние

— В ваших работах причудливо сплетается реальное и виртуальное. Как соотносятся эти категории в цифре?

— Так же, как и в традиционной живописи. У Марка Шагала по небу летают коровы и люди. Врубель и абстракционисты обращаются к ирреальным образам. Цифровые художники тоже фантазеры. Я работаю с формой как скульптор, режиссер, сценограф, фотограф, оператор или художник по свету… Нужно быть человеком-оркестром, чтобы создавать такие картинки.

— Виртуальные миры — это ваша фантазия?

— Больное воображение. Художники — чудные люди, у нас не все в порядке с головой, потому мы и творим. Но сейчас замыслы уже не рождаются инстинктивно. У меня множество наработок — несколько тысяч сцен, над которыми я работаю параллельно. Те, что не удовлетворяют, откладываю в сторону. В процессе творчества часто возникают новые идеи и темы, я ухожу от первоначального замысла и не всегда знаю, что получится в итоге.

Серия работ «Световая природа женщины»Фото: «БИЗНЕС Online»

«В мире нет ничего прекраснее женщин»

— На выставке в Казани представлена одна из лучших ваших работ — серия «Световая природа женщины». Как она родилась?

— Во-первых, скажу, что я очень люблю Казань, особенно цифровой университет, основанный главой Сбербанка Германом Грефом. Он оборудован новейшей техникой и ежегодно привлекает толпы абитуриентов. Жаль, что в таком фантастическом вузе не обучают художников.

«Скинуть ментальные оковы»: D"ART’S в центре Казани – выставка философов от медиаискусства

Во-вторых, я очень люблю женщин. Их природа многогранна. Она может быть световой, золотой, серебряной, платиновой, перламутровой, железной, ржавой… В каждой даме сосуществует минимум пять природ, и я рад, что обозначил их в своем искусстве. В мире нет ничего прекраснее женщин, поэтому я так поэтично назвал серию. Любая женщина слеплена светом, она светится изнутри.

— А у мужчин есть световая природа?

— Пока такой не допускаю. Мужчины обладают маскулинной природой, а освещать мир — прерогатива женщины. Хотя, возможно, когда-нибудь я разозлюсь на дам, доведут же! (Смеется.) Отниму у них часть природы и отдам мужчинам.

Вообще, женская тема для меня сквозная. А любимый проект в этой области — «Мультитач Арт». В 2007 году я купил в Нью-Йорке первый айфон и поразился тому, что может произойти на экране, если до него дотронуться. Вернувшись в Москву, предложил знакомым рекламщикам из Перми сделать интерактивную программу для погружения во внутренний мир женщины. Я написал сюрреалистический сценарий (в ночь перед свадьбой девушке снится, что ее жених — гей) и закачал в компьютер четыре картины, основанные на 5 тысячах снимков (три авторских, четвертая родилась в соавторстве с фотографом Владимиром Глыниным). Каждый кадр — художественное произведение. При нажатии на экран устройство сканирует женщину и обнажает ее скрытые мысли. «Сюжет» у любой дамы уникален, и развивается он по алгоритму случайных чисел.

Картина «Рождение жемчужины»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Хочется, чтобы люди могли поделиться наболевшим»

— Вы президент творческого союза художников. Как административную должность совмещаете с работой в мастерской?

— К сожалению, приходится разрываться. Всю жизнь наступаю на одни и те же грабли. Творчество для меня первично, но ведь кто-то должен делать административную работу. После развала СССР художники находятся в тяжелейшем положении, им надо помогать.

— Какие формы поддержки творцов сегодня реализует творческий союз?

— Наш союз — уникальная организация. Мы бомжи (в том смысле, что не имеем своего помещения), но при этом ведем активную выставочную и издательскую деятельность. Выпускаем все — от альбомов и каталогов до фундаментальных монографий. В этом году реализовали мечту безвременно ушедшего Андрея Костина — издали «Евгения Онегина» с его иллюстрациями.

Заказов от сторонних лиц не получаем. Мы сами придумываем выставки и формируем объединения. Одна из мощных секций нашего союза — «Художественная кукла». Был реализован большой проект «Живописная Россия». Сейчас продолжаем прием заявок на ежегодный смотр «Арслонга». Это проект для всех желающих без цензуры и отбора. Мы ежегодно выставляем работы профессионалов и любителей на разнообразных площадках, а по итогам выпускаем альбом. Хочется, чтобы люди почувствовали себя в одной организации и могли поделиться наболевшим со зрителем.

«Заказов от сторонних лиц не получаем. Мы сами придумываем выставки и формируем объединения»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вступить в союз и стать популярными тоже могут все желающие? И кто финансирует выставочно-проектную деятельность?

— Финансово нам помогает министерство культуры. При вступлении в союз авторы проходят конкурсный отбор. Мы даем возможность художникам высказаться, но, чтобы стать популярным, этого мало. Сегодня успех творца во многом зависит от аналитиков, критиков и кураторов. Они должны раскрутить художника, объяснить зрителю его значимость и творческий метод. Возьмем хотя бы Марселя Дюшана. Он купил в магазине мужской писсуар, расписался на нем и отправил на выставку. Жюри офонарело, критики раскрутили унитаз, а Дюшан стал известным художником.

Некоторые авторы, например Никас Сафронов, раскручивают себя сами. В молодости я тоже рассказывал публике о своих работах сам, но это неверно, на мой взгляд. Художник должен много работать над собой, читать, общаться с коллегами, чаще выставляться, чтобы быть на виду. А главное — визуально донести до зрителя то, что его волнует.

— Что сегодня волнует вас?

— То же, что любого русского человека, — отсутствие тепла, моря и солнца. В «Москва-Сити» сейчас создают искусственные Мальдивы с пляжем, пальмами, отелями. В торце комплекса будет развлекательный центр на 8 тысяч человек. Он обеспечит цифровое бессмертие великим деятелям культуры. Первым увековечат Высоцкого. Компания воскресила его с помощью искусственного интеллекта. А я в 3D-программах должен создать цифровые произведения, которые в дальнейшем можно было бы генерировать в 25 фильмов с шедеврами Высоцкого.

«Творческие центры стали местом для тусовок, а не для осмысления художественных произведений. Хотелось бы это изменить» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Зачем сегодня людям современное искусство?»

— Как в целом развивается сегодня искусство в России?

— С большим трудом. Как можно говорить о развитии современного искусства, если в Москве не более 50 художественных галерей? А в Нью-Йорке, например, их 2 тысячи. Это несопоставимые условия для творчества. Мы помогаем творцам использовать доступные ресурсы, но открыть новую площадку сегодня очень сложно. Этим надлежит заниматься богатым людям, должен появиться средний класс, который будет покупать произведения искусства. У нас же пока есть богатые и нищие.

В Советском Союзе современное искусство было запрещено, поэтому некая задержка в развитии ощущается и сегодня. Мы потеряли талантливых авторов, сбежавших из подвалов на Малой Грузинской в Европу и Америку. В постсоветский период олигархи вывезли наши художественные капиталы за рубеж. Сейчас все, что они награбили, вернется в Россию. Возможно, так железный занавес поможет сохранить искусство. Хотя для художников нет ничего хуже занавесов. Мы против границ. Творцы из разных стран не должны отгораживаться друг от друга. Мы одно братство.

Меня волнует еще один вопрос. Зачем сегодня людям современное искусство? На «Винзаводе» регулярно проходят вернисажные галереи. На мой взгляд, смотреть там нечего, но молодежь идет, потому что ей надо куда-то идти. Творческие центры стали местом для тусовок, а не для осмысления художественных произведений. Хотелось бы это изменить.