«На Россию постоянно нападали. Нам в США трудно это понять»: тысячелетние мотивы Путина на Украине

Даже если Владимир Путин завершит боевые действия на Украине, он уже не откажется от своего недоверия к США и другим западным державам, которые, по мнению самого Путина, не оставили ему другого выбора Фото: kremlin.ru

«У Путина нет пути назад»

Даже если Владимир Путин завершит боевые действия на Украине, он уже не откажется от своего недоверия к США и другим западным державам, которые, по мнению самого Путина, не оставили ему другого выбора.

И дело не только в Путине. Таких же взглядов придерживаются представители российской элиты, которые поддерживали президента все это время. Эти же взгляды объясняют большую популярность Путина в России. Чтобы понять, почему Вашингтон и Запад ждет новая, пользуясь словами Джона Кеннеди, «сумеречная борьба» с Москвой, стоит разобрать эти взгляды внимательнее.

Антагонизм Путина к Западу — длинная история. Объясняется он не только личным опытом Путина, который помнит Вторую мировую войну и в прошлом был советским шпионом, но и тысячелетней историей самой России — по крайней мере, историей в прочтении самого Путина. Президент, российские чиновники с правыми взглядами, представители элиты, ученые и многие другие россияне не просто отрицают послевоенную либеральную идеологию Запада. Они верят в особую миссию своей страны, которая обязана стать противовесом для этой идеологии. Даже если Путин каким-то образом покинет свой пост, на местах останутся генералы и сотрудники спецслужб, которые разделяют его нынешние взгляды. Ведь уже сейчас Россия в такой же изоляции, как когда-то был Советский Союз.

Путин готовился к этому моменту гораздо дольше, чем люди думают. После присоединения Крыма в 2014-м давний идеолог Кремля Владислав Сурков зафиксировал в своей статье «конец попыток России стать частью западной цивилизации». Сурков предположил, что Россия будет находиться в геополитическом одиночестве несколько сотен лет.

«У Путина нет пути назад», — говорит Анна Оганян, политолог из колледжа Стоунхилл и автор нескольких книг по России. Как и другие российские эксперты, Оганян верит, что последние 20 лет Путин пытался усилить влияние России в институтах международной системы и в то же время построить новые (такие как ШОС) для противовеса им. Теперь большинство его инициатив кануло в лету. «Посягнув на территориальные основы, он закрыл для себя ту дорогу, по которой следовал ранее», — уверена Оганян.

Администрация Джо Байдена уже отложила публикацию стратегии национальной безопасности до весны. Ранее она хотела сделать своим приоритетом Индо-Тихоокеанский регион; теперь же действия Путина, утверждают высокопоставленные источники, заставят американцев уделить больше внимания своим давним целям — обновлению НАТО и западного альянса, а также вооружению ключевых европейских наций (таких как Германия, которая ранее воздерживалась от лидирующей роли в вопросах безопасности).

Уже давно Украина — ключевой элемент в антизападной риторике Путина. (На фото Владимир Путин и Леонид Кучма, 2004 год) Фото: kremlin.ru

«У русских всегда была империя в том или ином виде»

Уже давно Украина — ключевой элемент в антизападной риторике Путина. Президент и его сторонники считали границы своего исторического брата последней красной линией для западных угроз. Путин в своих речах даже называл Украину проектом «анти-Россия». У этих угроз большая, очень большая история, которая уходит далеко за те 30 лет, что прошли с окончания холодной войны, и даже за те 100 лет, что прошли с основания Советского Союза. Они уходят еще во времена европейского просвещения три века назад, ведь именно они дали дорогу либерализму, демократии и человеческим правам. Для российских националистов, в том числе для Путина, эти тренды угрожают России как цивилизации.

Путин видит себя не как продолжатель советских традиций, а как триумфатор российской цивилизации и евразийской империи Москвы, истоки которой уходят к другому Владимиру — Святому, который правил с 980 по 1015 год. Святой Владимир стоял во главе первой российской империи — славянского государства, которое называлось Киевская Русь. Столица его, нетрудно догадаться, была в Киеве, который сейчас на территории Украины. После обращения в христианство в 988 году Россия пропиталась идеей, что она должна стать третьим Римом, наследницей римской и византийской империй после сдачи Константинополя Османской империи. Вот почему и Путин, и многие другие россияне считают Киевскую Русь «колыбелью русской цивилизации», а Киев — «матерью городов русских».

История — ключ к пониманию убеждения Путина, что Украина не была и не будет независимой страной и что у нее «нет традиций государственности». Путин озвучил это в спиче от 21 февраля, за три дня до старта спецоперации, а также в июльском эссе на 6,8 тыс. слов под названием «Об историческом единстве русских и украинцев». Там он охватил более чем 10 веков российской истории в попытке объяснить, что «русские и украинцы — единый народ». Он отметил важность того, что русские, украинцы и белорусы — выходцы из «античной Руси, которая была самым крупным государством в Европе». Путин написал: «Выбор веры Святым Владимиром во многом определяет наше родство сейчас».

Исследователи считают, что эта одержимость прошлым и есть причина, почему Путин, который успел сформировать образ хитрого и расчетливого тактика, допустил на Украине главный просчет своей карьеры. Одним своим решением он объединил украинцев с европейцами, а весь остальной мир — против себя. «Он не понимал, что большинство русскоговорящего населения в Восточной Украине уже считают себя украинцами, а также то, что за последние 30 лет украинцы сформировали свою собственную страну, — говорит Питер Ельцов, профессор университета национальной безопасности. — Также он обнулил все свои попытки по разделению Европы. Даже Финляндия и Швеция, которые сохраняли нейтралитет, сейчас обсуждают присоединение к НАТО. Он добился ровно противоположного тому, что хотел».

История укрепляет веру Путина в то, что Россия — это самостоятельная цивилизация, у которой мало общего с Западом. Это ключевой постулат евразийства — российской имперской идеологии, которой больше 100 лет и которая сейчас направлена против западного «мещанства» и коррумпированных демократий. В этом убежден Келли О’Нилл — историк России в Университете Гарварда. Он предположил, что нежелание Путина полноценно интегрировать Россию в международную экономику — за исключением нефти и газа — основано как раз на евразийском поверье, что Россия и ее союзники имеют общие имперские традиции. «Если ты интегрируешься [с мировым сообществом], то станешь более уязвимым. Они думают: „Мы крепкая Россия. Нам не нужен никто другой“», — добавил О’Нилл.

Такие взгляды также основаны на идеях превосходства православия над западным либеральным христианством, которое, считают Путин и другие русские консерваторы, испорчено идеями Просвещения. В начале XIX века ответом России на лозунг французской революции «Свобода. Равенство. Братство» было «Православие. Самодержавие. Народность». Этот постулат министр народного просвещения Сергей Уваров при царе Николае I назвал концептуальной основой Российской империи. Три принципа не упоминались Путиным в его выступлениях и статьях (он все еще предпочитает делать вид, что в России демократия), но встречались в трудах правых мыслителей, которые, по разным сообщениям, оказывали влияние на Путина. В их числе Александр Дугин, Лев Гумилев, Иван Ильин, Константин Леонтьев, Сергей Трубецкой и другие.

«Формула Уварова объясняет, почему Россия всегда стремится к автократической империи в период кризисов. Это было во время большевистской революции в 1917 году, это происходит сейчас, после распада Советского Союза», — говорит Ельцов. Евразийские цели Путина могут быть достигнуты только через автократию и имперскую силу, добавляют Ельцов и другие исследователи. «Евразийство — это имперская идея, которая помогает объединить людей в одну общность и при этом сохранить их идентичность, — добавляет О’Нилл. — Такого тяжело добиться, если у тебя нет империи».

Для Путина идея возрождения под своим началом евразийской империи, частью которой обязана быть Украина, центральна. Огромная Россия, раскинувшаяся между Европой и Азией, никогда не могла определиться, что ей ближе — Европа или Азия. Эта дилемма только укрепилась после того, как Россией 240 лет управляли монголы, оставив после себя миллионы татарских потомков. Также Россия не может определиться, какие у нее должны быть границы, даже спустя тысячи лет.

«В Европе границы определяются реками и горами, Россия же — другой случай. Ее границы постоянно менялись, чаще всего из-за опасений Москвы, что страна может быть атакована, — говорит Томас Грэм, в прошлом американский дипломат и эксперт по России в совете иностранных отношений. — У русских никогда не было своего национального государства — у них всегда была империя в том или ином виде. Сегодня границы России по большому счету такие же, как в 1721 году, когда была основана Российская империя. В их представлении распад Советского Союза в 1991 году обнулил 200 или 300 лет геополитических успехов страны».

Главная цель Путина — сломать этот тренд. Кремлевский идеолог Сурков писал в 2019-м: «Обрушившись с уровня СССР до уровня РФ, Россия рушиться прекратила, начала восстанавливаться и вернулась к своему естественному и единственно возможному состоянию великой, увеличивающейся и собирающей земли общности народов». Таким образом, пришел к выводу Сурков, Россия скоро вернется к своей прежней славе и заберет лидирующие позиции в геополитической борьбе.

Грэм и другие эксперты по России говорят, что Путина ошибочно рассматривать как злого кагэбэшного аппаратчика, который расстроен падением Советского Союза и расширением НАТО после холодной войны. А именно так его чаще всего описывают западные комментаторы. Причем сам Путин в спиче от 21 февраля отрекся от советского наследия и признал ошибочными решения прежних лидеров Владимира Ленина и Иосифа Сталина дать Украине хотя бы какую-то автономию. Более того, Путин и другие русские националисты рассматривают марксизм-ленинизм как очередную неудачную попытку перенять что-либо с Запада.

Отказавшись от эксперимента России с демократией под началом Бориса Ельцина, Путин никогда не выражал симпатии к западному послевоенному порядку либерально-демократического капитализма Фото: kremlin.ru

По логике Солженицына и Достоевского

Путина лучше прочитывать как мессианского евразийца. Именно история Киевской Руси дает ему убеждение, что Украина всегда должна находиться в сфере интересов России, говорят эксперты. В своем июльском эссе Путин даже предложил, что укрепление демократической украинской нации сродни «последствиям применения оружия массового поражения против нас».

Отказавшись от эксперимента России с демократией под началом Бориса Ельцина, Путин никогда не выражал симпатии к западному послевоенному порядку либерально-демократического капитализма. Припоминая холодную войну, Путин задействовал старинный концепт стратегической глубины и буферных зон для защиты своих границ. Для Путина, чей отец сражался на полях Второй мировой войны (Путин каждый год несет его портрет на параде), и для многих других россиян еще свежи воспоминания о гитлеровском вторжении и смерти десятков миллионов их соотечественников. Как тогда, так и сейчас это сравнивали с наполеоновской войной веком ранее.

«На Россию постоянно нападали. Это то, что нам в Штатах трудно понять. Мы никогда не встречались с катастрофами такого масштаба, — говорит Грэм. — Это чувство, которое уходит далеко в века: чтобы выжить, тебе нужна стратегическая глубина, тебе необходимо расширять границы на максимальное расстояние — не только в физическом, но и в геополитическом смысле. Ты расширяешь границы до тех пор, пока не встречаешь сопротивление».

Стремление Путина денацифицировать Украину легче понять, если допустить, что для него все еще продолжается Вторая мировая война. Тогда много украинцев присоединилось к нацистам. Украинский национальный герой Степан Бандера, в честь которого названо несколько улиц в Киеве и других городах Украины и чьи статуи можно найти по всей стране, сотрудничал с нацистами, убивал евреев. А в своих речах Путин неоднократно называл победу над нацистами триумфом России. «Вероятно, он искренне верит, что возрождает прежнюю войну против нацизма», — говорит исследователь России в Университете Джорджа Вашингтона Марлен Ларуэлль.

Концентрация власти в руках Путина и прежние попытки вернуть под свой контроль другие страны советского блока, начиная с Грузии 2008 года, также результат того, что Ельцов называет «веймарским синдромом» — обжигающими воспоминаниями о поражении Советской России в холодной войне. Чувство национальной справедливости — одна из причин, почему Путин остается настолько популярен среди россиян, добавляет Ельцов.

Конечно, не каждый россиянин разделяет антизападные взгляды, пусть они уходят на много веков назад. Великие личности в российской истории, в особенности прославленные цари Петр I и Екатерина Великая, стремились к Западу и формировали европейскую идентичность России. Петр, который правил с 1682 по 1725 год, настолько был одержим Западом, что приказал своим боярам обучать своих детей в Европе. Также он ввел налог на бороду, чтобы бояре были больше похожи на гладковыбритых европейцев. Екатерина общалась с философом-просветителем Дени Дидро, называла своим героем французского писателя Вольтера, хотела создать парламент и освободить крепостных. Многие королевские и аристократические российские семьи выдавали своих детей за европейцев, а у самой Екатерины были прусские корни.

В то же время и Петр, и Екатерина вели захватнические войны. И все их реформистские порывы, пусть они помогли модернизировать Россию и дали второе дыхание всем франкоговорящим российским аристократам, которые почитали Льва Толстого и Антона Чехова, были основаны на консервативных страхах России. Сегодня русские националисты с презрением называют западные реформы Петра I пятой колонной. Даже Борис Немцов, оппонент путинского режима, говорил в 1993-м, что Россия может преуспеть при конституционной монархии.

Запад, который восхищается такими русскими писателями, как Федор Достоевский и Александр Солженицын, вряд ли понимает, что эти же писатели развивали идею великой России, которой должен управлять автократ. Солженицын, который удостоился Нобелевской премии и получил известность за свои труды о советском ГУЛАГе, был одним из любимых мыслителей Путина. Перед своей смертью в 2008 году Солженицын писал: «Все разговоры об отдельном украинском народе, существующем где-то с IX века и имеющем свой нерусский язык, — это недавно придуманная ложь». А Достоевский незадолго до своей смерти в 1881 году отметил: «Для народа царь есть воплощение его самого, всей его идеи, надежд и верований».

Путина, советуют эксперты, стоит рассматривать как современного русского царя. Это следует сделать всем западным лидерам, которые сейчас хотят остановить его. Нужно понимать, что Россией больше движет ее тревога, чем сила. Можно сказать, Путин оседлал тигра Украины, которая сама сделала выбор в пользу демократии, и других государств российской сферы, которые тоже не отказались от своих стремлений к Западу, и теперь не знает, как с него слезть. Ельцов уверен, что после многовековой борьбы за объединение огромного количества народов в постоянно меняющихся границах Россия больше не может выжить как настоящая либеральная демократия. Если она примет западные и демократические ценности, говорит он, Россия, вероятно, развалится.

Майкл Хирш, Foreign Policy

Перевод подготовил Артур Валеев