«Деньги все ушли в Москву. Мы виновны лишь в том, что они такие жадные»

Физически, наконец, после освобождения в зале суда присутствовал Ильдар Абдуллин. В перерыве заседания он рассказывал собравшимся о том, как перенес коронавирус в СИЗО Фото: Регина Шафиева

Как Абдуллин переболел ковидом и агитировал за вакцинацию

С крейсерской скоростью накануне рассмотрели апелляционные жалобы на приговор по громкому уголовному делу в отношении экс-ректора КХТИ Германа Дьяконова и других бывших топ-менеджеров вуза. Они были осуждены приговором Вахитовского районного суда 7 августа 2020 года за многомиллионное мошенничество с госконтрактами ПАО «Газпром» и минпромторгом РФ. Окончательную сумма ущерба определили в 42,5 млн рублей.

Освобожденный ранее в зале суда экс-проректор КХТИ Ильдар Абдуллин пришел на процесс лично. Он был в довольно бодром настроении, правда, передвигался очень тяжело — хромая на одну ногу. В перерыве заседания он рассказывал собравшимся о том, как перенес коронавирус в СИЗО. Напомним, у Абдуллина много сопутствующих заболеваний — он инвалид второй группы, имеет серьезные проблемы с почками, сердцем и страдает сахарным диабетом второго типа. Плюс ему уже 66 лет. 

«Вывезли на скорой в РКБ, я был эксклюзивным, — описывал в красках экс-проректор. — В РКБ находился 7 дней, в БДО (больнице для осужденных) четыре недели на кислороде. КТ-3, 78 процентов поражения легких. Сейчас ноги не ходят. Я благодарен руководству [СИЗО], они все организовали. 12 часов подряд четыре человека оставались со мной, охрана, не снимая защитные костюмы. Они (врачи — прим. ред.) меня вытащили с того света. Когда скорая приехала, я был уже весь синий»

Делился Абдуллин и своим личным мнением о «китайской чуме». «Как будто ты попал под воду, кислород кончился, и дышать не можешь. Вообще не можешь. Это жуть. Когда тебе кислород дали, тогда ты понимаешь… Четыре недели я без него вообще не мог. Сейчас 20 процентов все равно, фиброз легких. Ноги не ходят, слух ухудшился, сахар поднялся — при инсулине до порядка 15–20».

Профессор агитировал всех привиться вакциной «Спутник V». «Осложнение от ковида хуже, чем от вакцины. Если есть возможность делать, делайте. Человек не понимает, какие изменения произошли в организме [после коронавируса]. Страшен не сам вирус, а осложнения. То, что я видел в РКБ, лучше не рассказывать. Люди умирают абсолютно синие. При любом раскладе поражаются периферийные сосуды», — добавил Абдуллин. 

Герман Дьяконов: «Ни в одном эпизоде доказать моей вины невозможно. Считаю себя полностью невиновным, абсолютно в этом уверен» Фото: Регина Шафиева

 Дьяконов: «В приговоре вообще нет живого места! Весь приговор — вранье!»

От лирики перешли к сути. За два часа суд успел зачитать апелляционные жалобы, выслушать прения сторон и последние слова осужденных. Не согласны с приговором были всего четверо из семерых — Дьяконов, Абдуллин, которых Вахитовский районный суд осудил на 7 лет и 6 месяцев лишения свободы, декан факультета технологии и переработки каучуков и эластомеров полимерного института КНИТУ-КХТИ Валентина Шкодич, которая получила 3 года условно, и завлабораторией вуза Лилия Джанбекова, осужденная на 2 года и 6 месяцев.

Федеральный судья из состава судебной коллегии Владимир Колчин доложил обстоятельства дела и доводы жалоб. Осужденный Дьяконов просил приговор отменить, так как полагает, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, содержат существенные противоречия и опираются на факты, не соответствующие истине. И просил вынести оправдательный приговор в отношении него. «Выражает несогласие с показаниями Абдуллина, Кочнева (Александр Кочнев, еще один экс-проректор вуза, который признал вину, — прим. ред.), поскольку эти заинтересованные лица являются мошенниками», — зачитал судья Колчин. Дьяконов в жалобе описал, что представленные документальные доказательства о даче ложных показаний Абдуллина судом были проигнорированы, сумма ущерба ничем не обоснована. Экс-ректор утверждал об очевидной фальсификации обвинения, отсутствии признаков группы лиц, действующих по предварительному сговору.

«В приговоре этом вообще нет живого места. Весь приговор — сплошное вранье. Обвинительное заключение сфабриковано. Что нужно в первую очередь искоренять: действия следствия — фальсификация, подлог, давление. Фальшивый потерпевший, не имевший на тот момент никакого отношения к университету. Потерпевшим по первым пяти эпизодам даже университет не может быть признан, потому что это минпромторг, скорее всего, — сказал уже в прениях Дьяконов. — Два человека дают показания о том, что я виновен, оба мои замы, оба заинтересованы в том, чтобы вину переложить на меня. Почему ложные показания? У Абдуллина ко мне неприязнь, сейчас идет дело по Сергею Юшко (еще один экс-ректор КНИТУ-КХТИ под следствием — прим. ред.), Абдуллин и там пытался меня оговаривать!»

Кочнев, продолжал бывший шеф КХТИ, заявил, что деньги отвозил в Москву сотруднику «Газпрома» Булату Кадырхановичу на основании того, что тот являлся посредником: «Человека допрашивали, он мало того, что все отрицает, никакого отношения к „Газпрому“ не имеет, посредником быть не может. Вранье». 

«Два человека говорят, что Дьяконов виноват, все остальные обвиняемые, свидетели утверждают, что не виноват. Но верят почему-то двум этим жуликам», — посчитал подсудимый. Дьяконов заявил, что ему непонятна логика суда. Он считает, что есть две преступные группы — Абдуллина и Кочнева. Причем в первой должна была якобы оказаться супруга Абдуллина, а во втором — секретарь Кочнева. 

«Ни в одном эпизоде доказать моей вины невозможно. Считаю себя полностью невиновным, абсолютно в этом уверен», — сказал экс-ректор.

Адвокат Дьяконова Мидхат Курманов (справа) говорил о том, что его подзащитного нужно оправдать, и просил изменить меру пресечения в отношении него на домашний арест или подписку о невыезде Фото: Регина Шафиева

Защита Дьяконова давила на многочисленные технические ошибки

Защита Дьяконова, а интересы его представляет Мидхат Курманов, подавала три жалобы. По мнению адвоката, судом первой инстанции не учтено то, что возбуждалось изначально 11 уголовных дел, 10 из них дошло до суда, одно осталось, но не было прекращено. «По одному эпизоду возбуждено два дела, соответственно, человек не может дважды привлекаться за одно и то же преступление. Это не учтено», — заметил юрист. Курманов говорил о том, что его подзащитного нужно оправдать, и просил изменить меру пресечения в отношении него на домашний арест или подписку о невыезде. Адвокат допускал, что для устранения нарушений приговор следует отменить и вернуть в прокуратуру для устранения нарушений.

Курманов неоднократно также заявлял, что постановлением следователя Галиуллина потерпевшим признан юрисконсульт юридического отдела КНИТУ. «Суд в нарушение УПК указывает, что потерпевший — КНИТУ, но потерпевшим признан юрисконсульт Осипенко», — отметил защитник. Курманов просил дать оценку этому факту. Хотел он обратить также внимание на то, что, когда Дьяконов в декабре 2017 года знакомился с материалами дела, ему дали на ознакомление второй том. Еще через год при повторном ознакомлении ему второй том не предоставили, оказалось, что 130 страниц данного тома следователь, по его мнению, поменял: «Те доказательства, которые доказывают его невиновность, были заменены на рапорта оперов. Вахитовский суд должную оценку ходатайству в этой части не дал». 

Курманов прошелся кратко и по эпизодам хищения. Указано, что по первому эпизоду Дьяконов, Абдуллин, Сергеева и другие совместными действиями причинили ущерб на общую сумму 1 млн 437 тыс., но при этом им вменяется мошенничество. «Там должно быть написано или „путем обмана“, или „путем злоупотребления доверием“. А тут такого нет. Соответственно, способ совершения хищения по первому эпизоду не определен», — адвокат просил дать этому оценку.

По эпизодам с броней для минпромторга и семинарами на газпромовские пожертвования, говорит Курманов, указывается, что Дьяконов и его друзья обманули сотрудников КНИТУ и злоупотребили их доверием. «Сотрудники КНИТУ какое отношение имеют к этим деньгам? Они же не распределяют их, не распоряжаются такими средствами. По второму эпизоду судья уменьшил объем хищения на 18 миллионов рублей, а за счет каких действий произошло снижение — этого нет. В приговоре указано, что Дьяконов подписывал фиктивные договоры, но по второму эпизоду ни одного номера приказа нет. Все обвинения строятся на ведомости, но их же ректор не подписывает. Нонсенс», — определил адвокат.

По четвертому и пятому эпизоду, сказал Курманов, Абдуллин в жалобе и показаниях говорил, что денег не получал и, соответственно, Дьяконову не передавал. Вот только в приговоре, по словам юриста, написано, что он получил эти средства и передал экс-ректору. «Так можно осудить любого человека», — уверял защитник.

В приговоре и обвинении, сказал он, не установлен момент поступления денежных средств от «минпромторга РФ» и «Газпрома», неправильно определена и дата совершения преступления. Самым вопиющим нарушением Курманов считает то, что в приговоре указано, что обналиченные деньги получил Кочнев, который передал их Дьяконову. «Кочнева же допрашивали, он ни разу не говорил о том, что какие-то деньги передавал подсудимому», — добавил адвокат. 

Защитник пытался объяснить также суду, что на договорах между КНИТУ, фирмами «Талан», «Ферри Ватт», «Эрада» не стоит подписи экс-ректора. И госконтракт, и смета, и приложения подписывались Абдуллиным. Договор с «Эрадой» подписывал Кочнев, с «Талан» — директор центра эластомеров Игорь Дубовик, а с «Ферри Ватт» — проректор Валерий Аляев. Курманов обратил внимание еще на то, что один договор с «Ферри Ватт» не был подписан никем, это просто, по словам юриста, черновик, который приобщен к делу. Хотя суд, сказал он, приписал в вину Дьяконову и подписание этого документа. 

«Не дана квалификация в отношении каждого преступления, и суд не указал конкретные действия, совершенные Дьяконовым по каждому эпизоду», — объявил Курманов. 

Валентина Шкодич (вторая слева) и Лилия Джанбекова (справа) Фото: Регина Шафиева

 «Суд показал нам то, что коррупция победила. Просто нет сил бороться»

Адвокаты Шкодич Диана Файзуллина и Рамиль Ахметгалиев также просили полностью оправдать свою подзащитную. Ее осудили за организацию семинаров, изготовление печатной продукции и оплату, обналичивание денег и передачу их Кочневу. Доводов у защиты несколько — Шкодич не являлась организатором семинаров и иных мероприятий, договоры с обнальными фирмами заключались без ее участия и ведома, в обналичивании денег не участвовала, лишь выполняла свои должностные обязанности. «Как можно признавать человека виновным в действиях, которые вообще не исследовались в следствии и суде?» — резюмировал Ахметгалиев. 

«Мне бы хотелось, чтобы в апелляционном определении я все-таки увидела, в чем я виновата, что я сделала. Никто никак не обосновал, в чем я виновата, — ни в обвинительном заключении, ни в речи прокурора, который в суде запросил мне 6 лет, никак не обосновав, я этого не услышала. У меня одна только надежда, что я прочитаю, в чем виновата!» — расчувствовалась женщина в суде. 

Адвокат Джанбековой Николай Хевронин просил также ее оправдать. «То, что мне вменяется, — это исполнение моих служебных обязанностей», —  заявила подсудимая. 

Абсолютно неожиданным для всех оказалось откровение Дубовика. Он сказал, что полностью согласен с приговором суда первой инстанции. «Хотя это не так. Просто нет сил бороться. Цель этих денег понятна и ясна — они все ушли в Москву. Ни у кого из нас их не нашли. Почему-то показаний москвича Булата Кадырхановича (на следствии его называли получателем откатов — прим. ред.) хватило, и его отпустили. Но два человека предоставили показания, что деньги давали ему, этого было мало. Хочу показать процесс, что это коррупция в Москве. Но суд показал нам то, что коррупция победила. Мы просто исполнители. Я не знаю, как с таким бороться в России. Мы не мошенники, а простые исполнители. Мы виновны лишь в том, что они такие жадные, а мы исполнили их волю. Спасибо нашей системе», — заключил Дубовик. 

Сурово апелляционная инстанция обошлась с Дьяконовым, который очень рассчитывал на оправдание. Ему лишь зачли срок нахождения под стражей с 14 августа 2017-го по 27 августа 2018 года. В остальном приговор остался без изменений Фото: «БИЗНЕС Online»

 ДЬЯКОНОВУ СИДЕТЬ ЕЩЕ 5 ЛЕТ

«Приговор в таком виде, в каком он написан, с явными противоречиями, документально подтвержденными, конечно, утвержден быть не может», — сказал в последнем слове Дьяконов. Абдуллин просил суд принять справедливое решение и изменить приговор в части смягчения наказания. 

Прокурор Гулина Галимова просила признать приговор законным и обоснованным. Верховный суд РТ изменил приговор в отношении Абдуллина, Дьяконова, Дубовика. Исключил из описательно-мотивировочной части ссылку на обозначение Абдуллину наказания о том, что он ранее судим, снизил назначенное ему наказание до 5 лет и 11 месяцев, а всего по совокупности преступлений вместе с приговором Московского районного суда от декабря 2015 года — до 7 лет и 5 месяцев. 

Сурово апелляционная инстанция обошлась с Дьяконовым, который очень рассчитывал на оправдание. Ему лишь зачли срок нахождения под стражей с 14 августа 2017-го по 27 августа 2018 года из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в колонии общего режима. С учетом пересчетов сроков и того, что он уже полгода провел в СИЗО, экс-ректор уедет в колонию на 5 лет. В остальном приговор остался без изменений.

Защита Дьяконова и Шкодич намерена обжаловать решение суда апелляционной инстанции в кассационном суде Самары.