«Мама, здесь инопланетяне!»: 25 кадров из COVID-госпиталя для детей

Это трехэтажная детская городская больница №1 по адресу: ул.  Декабристов, 125а. С 8 апреля она работает как сортировочный госпиталь. Каждый день, 24 часа в сутки, бригада врачей и медсестер в специальных защитных костюмах принимают здесь детей и их родителей с подозрением на коронавирусную инфекцию. Через больницу уже прошли 114 пациентов, выписаны 85 человек. Неделю назад с положительным диагнозом COVID-19 было 9 пациентов. Сегодня в больнице уже 26 детей, из них у 19 положительный результат анализа. За некоторыми детьми ухаживают родители, всего тут 9 взрослых, они тоже заражены.   

«Я могу только догадываться, почему выбрали нашу больницу, — скромно улыбается главный врач детской больницы №1 Марина Потапова. — Но я сама считаю, что, скорее всего, это из-за того, что у нас очень грамотный, высококвалифицированный персонал. Персонал, который оказывал детям помощь, и сейчас оказывает с любыми заболеваниями». Все пациенты, которые проходили лечение в этой больнице, сейчас переведены в ДРКБ.

Самым молодым пациентом стал трехдневный малыш — после рождения у него появились катаральные явления, и его перевели в госпиталь. Но диагноз не подтвердился.

Все дети по маршрутизации по городу Казани и близлежащим районам поступают в данный провизорный госпиталь. Здесь проводят диагностику в течение суток, чтобы выявить, есть ли коронавирусная инфекция. Если есть среднее или тяжелое заболевание, его лечат здесь. Если тесты показывают отрицательные результаты, ребенка отправляют в 7-ю детскую больницу, в детское отделение при 18-й городской больнице или в детскую инфекционную больницу. Детям с положительным тестом на коронавирус проводят противовирусную и антибактериальную терапию.

«Все, что необходимо, они получают, — говорит Потапова. — У нас техническое оснащение больницы соответствует всем федеральным требованиям: 54 койки, из которых 70 процентов оснащены кислородом. У нас есть кислородная станция на территории больницы. 38 коек должно быть с подведением кислорода, из них 10 коек должны быть оснащены аппаратом ИВЛ, 9 коек в режиме CPAP (постоянное положительное давление в дыхательных путях) и 19 коек должны быть оснащены доступом кислорода. До сих пор пока никому аппарат ИВЛ не понадобился — ни детям, ни родителям». 

По словам главврача, только один 9-летний ребенок нуждался в кислороде — ему периодически нужно было надевать специальную маску. У него диагностирована пневмония, вызванная COVID-19. «Сейчас у него стабильное состояние, и он идет на улучшение, на поправку», — рассказывает главврач.

Врачей, которым больше 65 лет, освободили от работы, они соблюдают режим самоизоляции в отпуске. Заявление о принятии в «ковидный» госпиталь для детей написали 23 врача и 114 медицинских сестер и санитарок. Каждая смена начинается и заканчивается в 8 утра. 

В одной смене работает 3 врача, 10 медицинских сестер, 2 дезинфектора и 2 санитарки. Кроме них есть консультанты, врач и медсестра функциональной диагностики, узист и рентген-лаборант. При госпитале есть своя большая лаборатория, через которую проходят все анализы детей и их родителей. Там дежурят по суткам два врача-фельдшера лабораторной диагностики.

На работу с зараженными детьми врачам отводится 6 часов, следующие 6 часов — время отдыха. Медики работают на износ, и после смены от усталости буквально падают на кровати в комнатах отдыха. «Спокойно работали, а сейчас — вот так», — констатируют медсестры.

«Работать очень тяжело в очках этих, в масках. Мы же не просто ходим, нам надо работать, вену найти. На нас тройные перчатки, ты должен ощутить, попасть. А еще очки потеют, и ничего практически не видно, мучаемся. А потом, когда мы все это снимаем, мы такие „красавицы“ — отекшие все лица», — сетуют женщины. 

А как дети относятся к медицинским сестрам в яркой спецодежде? «В первую смену только, когда я 8-го была, ребенок был: „Мама, инопланетяне! Здесь инопланетяне!“» — смеется медсестра. Детей им жалко: «Без родителей лежат такие грустные, маленькие. Когда они просто лежали раньше в больницах, к ним приходили нормальные люди, а не „инопланетяне“, как мы в этих костюмах и масках. Дети все понимают и все знают. Спокойно к нам относятся, не боятся, не плачут, сегодня один даже смеялся!»

Натянуть на себя СИЗ (средство индивидуальной защиты) не так просто, в этом убедился и наш корреспондент. Первый слой — костюм хирурга — надеваем на хлопковую медицинскую одежду: сначала брюки, потом в них заправляется куртка. На ноги поверх обычных бахил надо надеть бахилы хирургические на завязках, на голову — шлем с кулиской и пелериной. За ним следует хирургический халат, а в последнюю очередь — нарукавники и фартук. Затем три пары резиновых перчаток, которые заматывают на тебя скотчем. Все должно плотно прилегать друг к другу. Если остается хоть одно маленькое открытое отверстие, его стараются заткнуть ватой. «Две пары перчаток надеваем — это защита ваших рук. Третья пара — для пациентов», — объясняют медсестры. После каждого пациента третья пара меняется.

Отдельно каждому врачу надевают респиратор с клапаном выдоха — в нем легче дышать, чем в обычной маске. А сверху — специальные большие яркие резиновые очки. Чтобы стекла не запотевали, персонал применяет лайфхак — смазывают их мужской пеной для бритья. Если человек в повседневной жизни носит очки, ему еще тяжелее. Потеют сразу две пары, приходится смазывать обе. И не всегда это помогает.

Если медик вдруг захотел в туалет, придется выходить в чистую зону, снимать костюм и потом надевать его снова. Как правило, этого не допускают. «Терпим», — сетуют медсестры. Некоторые пользуются памперсами.

Телефоны обычно с собой в красную зону не берут. Но если иначе нельзя, то его кладут в небольшой прозрачный пластиковый пакет — можно пользоваться, если справишься в трехслойных резиновых перчатках. Как заметил корреспондент нашего издания, с айфоном управляться можно, но разблокировать телефон отпечатком пальца или FaceID не получится.  

Чтобы перейти из чистой зоны, где собирается персонал, в красную (ее еще называют «грязной»), необходимо пройти через два шлюза, две плотно закрытых двери. Наша съемочная группа попала сразу на первый этаж в изоляционно-диагностическое отделение. Здесь принимают прибывших пациентов, на этот этаж заселяют и новеньких — тех, у кого еще не известен результат теста на COVID-19. 

Дети до 7 лет обязательно поступают с родителями даже в тех случаях, если ребенок заражен, а взрослый — нет. Если тестирование показывает положительный результат у ребенка или у родителя, их отправляют на третий этаж — он специально оборудован для заболевших. «Таковы санитарные правила — чтобы пациенты не встречались, мы поднимаем их наверх», — объясняет заместитель главного врача Ольга Шарипова. На втором этаже есть резерв — в случае, если первый этаж будет заполнен. 

На дверях каждого бокса висят стикеры с фамилией, именем и возрастом ребенка. На каждой медсестре и на каждом враче тоже есть обозначения, иначе в костюмах друг друга не узнать.

Как правило, если это медсестра, то на костюме так и написано: «Альбина м/c». Врачи обозначают себя просто по имени и отчеству, например «Елена Валерьевна».

Те, кого выписывают из больницы с отрицательным тестом на коронавирус, проходят через отдельную комнату. «Скорая их отсюда забирает, например, в другие больницы, чтобы не было контактов и пересечений», — объясняет медсестра Альбина. 

Все помещения тщательно обрабатываются дезинфицирующими средствами. Есть даже вот такой чек-лист обработки дверных ручек.

Новые пациенты приезжают либо самостоятельно, либо их привозят на скорой помощи. Автомобили после каждого рейса специальными дезсредствами из пульверизатора обрабатывает дезинфектор. Полную дезинфекцию проходят и сотрудники скорой. 

Чаще всего дети приезжают через поликлинику. Если у ребенка появляются симптомы ОРВИ или пневмонии, родители обязательно вызывают врача на дом. После осмотра пациента при необходимости привозят в госпиталь для постановки более точного диагноза. «Если обращаются родители, мы, конечно, никому не отказываем», — уверяет главврач Потапова. 

Все жидкости, которые стекают с машины, сливаются в отверстие, похожее на канализационный люк. Внутри емкость со специальным механизмом. Попавшую в нее жидкость обеззараживают и только потом открывают клапан (механизм похож на туалетный слив), который сливает содержимое в канализацию.

Новые пациенты больницы — мать Юлия и двое детей: 10-летняя Мария и годовалый Олег. Выглядят вполне здоровыми. Юлии позвонили из инфекционной больницы и предложили пройти диагностику в провизорном госпитале для контактировавших с зараженными лиц. Ее муж заразился коронавирусом на работе. «У меня муж заболел коронавирусом 11-го числа, 18-го его увезли на скорой в инфекционку. 20-го диагноз подтвердился. Он все эти дни лежал пластом, состояние было очень плохое. У него двусторонняя пневмония оказалась», — объясняет она корреспонденту «БИЗНЕС Online». Но первые дни, по ее словам, симптомов у него не было совсем, семья тесно общалась.

Юлия начала себя плохо чувствовать 18 апреля, поднялась температура, пропало обоняние. Она уверена, что у нее положительный COVID-19: «Я по себе чувствую, что болею. У меня все признаки ОРВИ. Периодически слабость бывает, скачет температура — то 37, то 36,5. Очень обманчивый этот вирус. В любой момент может стать плохо настолько, что ты не сможешь встать. Сегодня муж звонил, говорил, что задыхался. Не мог сделать вдох». 

Олег, по словам Юлии, часто чихает. Маша чувствуют себя хорошо. Как говорят врачи, такое бывает — если у детей нет хронических заболеваний, коронавирусом можно переболеть бессимптомно. 

По прибытии дети и их родители переодеваются в домашнюю одежду, а уличную помещают в желтые пакеты, медсестры отправляют их на дезинфекцию. Первым делом у всех сразу же замеряют температуру.

«Я относилась к коронавирусу так: им болеют люди, и ладно. Но вот когда заразились мои родители, мне стало страшно. Папе очень плохо. Еще постоянно крутят новости о том, что вот столько-то людей в мире заболело коронавирусом. И от этого еще не по себе», — рассказывает Маша. Сейчас она заканчивает четвертый класс, но рассуждает и ведет себя как взрослая. От учебы ее на время карантина освободили. 

Тут девочка мудро замечает: «Нужно себя изолировать и не выходить на улицу никак… Не считая того, что нужно выходить за продуктами. Можно подышать свежим воздухом или на балконе или просто около подъезда и потом зайти обратно домой. И все! Чтобы ты сам не заболел, и других не заразил».

Маленький Олег ходит по больнице без маски. «Он ее снимает. В этом нет смысла. На него даже шапку не наденешь, какая маска?» — комментирует его старшая сестра Маша.

Олег с интересом бегал по коридору, а медсестры в костюмах присматривали за ним, пока маме проводили диагностику. 

С маленькими детьми работать не всегда просто. «Всякое бывает», — говорят медсестры.

Вот так, например, проводят сатурацию — определяют степень насыщения крови кислородом. Если есть дыхательная недостаточность, гипоксия, этот аппарат все показывает. 

Далее пациентам измеряют давление, рост, вес, узнают наличие аллергии. Медсестры заносят данные в медкарту. «Для начала это обязательно. Если какое-то лечение будет назначаться, то уже исходя из этих параметров», — говорит медсестра Альбина. 

Прямо там же оперативно, за 10 секунд, берется мазок из носа и ротоглотки на коронавирус небольшим тупфером — стерильным зондом-тампоном. Раздается детский плач. Конечно — какому ребенку такое понравится?

Через сутки будет известен результат. 

Медсестры сами уносят вещи пациентов в палату. Наших героев заселили на второй этаж — места на первом закончились. Туда же, по словам сотрудников больницы, в тот день заселили и двух девочек с уже подтвержденным диагнозом.

Психолог-коуч, блогер Екатерина Хасанова и и ее сын, 4-летний Тамерлан, лежат в больнице с прошлой субботы. Контактов с больными коронавирусом у них не было, за границу они не выезжали. «Мы лежали с пневмонией, повторно поднялась температура, держалась неделю. Мы сходили на платный рентген, пневмонии не оказалось. Но нас здесь оставили, потому что была температура неделю непонятного характера. Взяли анализ на коронавирус, первый мазок оказался положительным. А у меня — отрицательный. Поэтому здесь сидим. Нам делают капельницу с антибиотиком и глюкозой. Естественно, по коридорам мы не бегаем, не ходим, все здесь обрабатывается. Даже еда в одноразовых тарелках», — объясняет Екатерина. После каждого приема пищи одноразовая пластиковая посуда дезинфицируется и утилизируется. 

После первого положительного теста женщина испытала шок. «Что делать дальше? Как быть родственникам? Мы тут застряли на две недели!» — объясняет она. Второй анализ у Тамерлана на COVID-19 был отрицательный, сейчас они ждут результаты третьего. Если он тоже окажется отрицательным, Хасановы поедут домой.

Но Тамерлан чувствовал и чувствует себя хорошо. «Он в курсе, что такое коронавирус, но не понимает, что это что-то страшное. Мама рядом, игрушки есть, все нормально. Дети переносят спокойно, у них нет паники в голове», — считает Хасанова.

Каждому пациенту выделяется отдельный бокс, отдельная палата, с другими людьми они не соприкасаются. Единственное, туалета в комнате нет, и приходится иногда выходить в коридор. «В целом условия очень хорошие, врачи очень заботятся. Никого не запомнишь, потому что все в масках (смеется). Просыпаемся в 6 утра, нам измеряют температуру, могут сделать процедуры, взять анализы. В 8:00, 12:00 и 18:00 у нас завтрак, обед и ужин. В течение дня к нам приходит врач, ставит капельницу, слушает», — рассказывает о режиме дня женщина. 

Чтобы развлечь детей, медсестры передают каждому раскраски и фломастеры. Иногда, смеется Екатерина, от скуки раскрашивает и она сама. 

Навещать пациентов, конечно, нельзя. Но всегда можно передать продукты. Запрещены газировка, шоколадки, чипсы, мороженое, торты, экзотические фрукты и ягоды, колбасные изделия, грибы, морепродукты и консервы. Нельзя передать даже домашнюю еду — в больнице нет холодильников и микроволновок.

На третьем этаже все двери, кроме входа в палаты, заклеены полиэтиленом. Здесь есть и большие, и маленькие палаты. Тихо и пусто, никто не ходит. Лишь издалека доносится детский смех. Оказалось, очень весело было троим детишкам, которые играли в догонялки в своем боксе. «Это родные братья и сестры», — объясняет врач Елена Валерьевна.

Сразу в палате напротив свой двухнедельный карантин досиживает 16-летний подросток. Первый и единственный анализ на COVID-19 показал положительный результат, и его сразу перевели на третий этаж. «Была очень высокая температура и насморк, нос вообще не дышал. Первое время мне было не очень комфортно, потому что я раньше никогда в больнице не лежал. Потом стало спокойно. Нам разрешают выйти только в туалет. Я сижу здесь целыми днями, смотрю фильмы и слушаю музыку», — говорит юный пациент.

Заразился молодой человек, по его словам, от мамы, она лежит в 7-й городской больнице. Контактным способом заразился и их дедушка, он лежит в РКБ. «Честно, не знаю, откуда все это пошло», — рассуждает Антон. 

Снимать медицинскую спецодежду нужно тоже особым способом, выворачивая ее внутрь, внешней, инфицированной, стороны касаться нельзя. Снимают все в перчатках очень медленно. После каждого элемента костюма нужно обязательно смачивать руки в перчатках в дезрастворе. В последнюю очередь снимают перчатки и снова обеззараживают руки. 

Даже после двух часов ношения очков у нашего корреспондента остались заметны следы отеков на лице.

Мы покидаем больницу, а врачи, медсестры и санитарки продолжают работать с пациентами круглые сутки. Берегите себя и оставайтесь дома! Так вы можете облегчить медикам нелегкий и опасный труд.