«Соглашения о расторжении, которые были подписаны Зиганшиным, Якушкина порвала при мне»

Генеральный директор ПАО «Нижнекамскнефтехим» Азат Бикмурзин в суде заявил, что лично с Мусиным он не знаком, что выглядит несколько странно: оба были депутатами Госсовета РТ V созыва

«пригласил шигабутдинов, предложил рассмотреть вопрос получения кредита в тфб»

В четверг первым свидетелем обвинения по уголовному делу в отношении экс-бенефициара Татфондбанка Роберта Мусина стал генеральный директор ПАО «Нижнекамскнефтехим» Азат Бикмурзин. В суде Бикмурзин заявил, что лично с Мусиным он не знаком, что выглядит несколько странно: оба были депутатами Госсовета V созыва. К слову, Бикмурзин продолжает депутатствовать, а вот Роберт Ренатович из-за уголовного дела переизбраться в республиканский парламент не смог. Справедливости ради топ-менеджер НКНХ отметил: банкира он действительно неоднократно видел — на общественных мероприятиях и совещаниях.

Бикмурзин рассказал, что в июле 2016 года он приехал в главный офис ТАИФа. «Меня пригласил генеральный директор ТАИФа Альберт Кашафович Шигабутдинов и предложил рассмотреть вопрос получения кредита в Татфондбанке. Попросил изучить этот вопрос и в случае выгодности, необходимости заключить данный договор», — заявил в суде Бикмурзин.

В тот же день Бикмурзин вместе с рядом руководителей ТАИФа «рассмотрел вопрос в общих чертах». Решение, очевидно, вынесли положительное. После чего Бикмурзин дал поручение своему заместителю по экономике и финансам Валерию Старкову изучить документы подробнее. В течение недели Старков доложил, что документы прошли согласование внутренними службами НКНХ. «Он [Старков] доложил, что данный договор для нас имеет интерес, так как хорошие условия, и что, учитывая, что нам необходимы деньги для реализации программы инвестиций, данный договор можно заключить. Я принял решение. Два договора и два соглашения были подписаны в один день», — сказал Бикмурзин.

— Кто предложил Шигабутдинову взять кредит? — спросил гособвинитель Динар Чуркин.

— Насколько мне известно, данное предложение поступило от Татфондбанка. От кого именно, я не знаю, — ответил Бикмурзин.

— Вы сказали, что поручили сотрудникам, они посмотрели, были подготовлены два договора и соглашения. Я все правильно понял? — переспросил Чуркин.

— Договоры и соглашения поступили в «Нижнекамскнефтехим» уже готовые. Мы их рассмотрели, — уточнил гендиректор НКНХ.

В составлении документов сотрудники НКНХ не участвовали, пояснил Бикмурзин, они могли что-то поправить в соответствии с регламентом компании. О чем были эти договоры и соглашения? Как известно, чтобы взять кредит в ЦБ на 3,1 млрд рублей, ТФБ необходимо было создать видимость совершения крупных сделок с компаниями – первоклассными заемщиками. Такой компанией стал НКНХ, который кредитовался в банке 18 июля 2016 года на общую сумму в 4 млрд рублей (2,2 млрд + 1,8 млрд рублей) сроком на 8 лет. В этот же день были заключены соглашения о переуступке прав требования на «Сувар Девелопмент» и «Новую нефтехимию». Среди условий вступления договора в силу: истечение двух лет (до июля 2018 года) либо снижение норматива достаточности базового капитала ТФБ до 4,5%.

«4 миллиарда — данных денег достаточно было для реализации проектов?» — поинтересовался прокурор Чуркин (справа)

«нкнх постоянно занимается модернизацией, одно из условий — привлечение кредитных ресурсов»

Для чего вообще НКНХ понадобился кредит? «„Нижнекамскнефтехим“ постоянно занимается реконструкцией, модернизацией, строительством новых производств, соответственно, одним из условий модернизации строительства является привлечение кредитных ресурсов на условиях 85 процентов заемных, 15 процентов собственных. Мы в своей деятельности не только с Татфондбанком, но и с другими банками рассматриваем варианты кредитования. В данном случае такое предложение мы рассмотрели, были хорошие условия кредита, так называемые длинные деньги — долгий срок данного кредитования и хорошие процентные ставки», — рассказывал свидетель об экономической целесообразности займа.

— 4 миллиарда — данных денег достаточно было для реализации проектов? — спросил Чуркин.

— В 2016 году у нас объем капитальных вложений предусматривал порядка 23 миллиардов рублей, эти 4 миллиарда для нас были необходимы, — сказал Бикмурзин.

— Почему два кредитных договора заключено было? — интересовался прокурор.

— Такой пакет документов поступил от ТФБ, это их условия. Мы не видели там противоречий или рисков, — уточнил свидетель.

Никого из сотрудников «Новой нефтехимии» и «Сувар Девелопмента» Бикмурзин не знал.

— Вас не смутило, что вы берете кредит в значительной сумме и просто так передаете обязательства каким-то двум организациям, которых даже не знаете? — возмутился Чуркин.

— Это были условия, предоставленные Татфондбанком. Мы для себя рисков не видели, — спокойно гнул свою линию Бикмурзин.

В декабре 2016 года Старков пришел к Бикмурзину, следует из его показаний, и доложил, что наступили условия по данным соглашениям (речь о снижении достаточности базового капитала ТФБ). «Изучив все обстоятельства, мы не могли отказаться от этих условий, которые наступили, и я дал указание, чтобы дальше действовали в соответствии с данными соглашениями», — максимально корректно, с точки зрения формулировок, Бикмурзин вспоминал события.

Когда наступили условия соглашения, Бикмурзин дал указание финуправлению «их отработать». О судьбе кредитов он узнал в 2018 или 2019 году. Из судебных актов по спорам НКНХ с ТФБ ему стало известно, что «Новая нефтехимия» и «Сувар Девелопмент» направляли письма с просьбой о переводе долга в счет задолженности «Казаньоргсинтезу»: «На тот момент я не знал, куда переводились деньги. Позже выяснил, что эти денежные средства шли в счет их задолженности „Казаньоргсинтезу“».

Обсуждал ли Бикмурзин условия предоставления кредита с Мусиным лично, он не вспомнил.

По словам главного бухгалтера «Нижнекамскнефтехима» Ильфара Яхина, кредит ТФБ стал для НКНХ выгодным, долгосрочным, ставка была в рублях

«ущерба для нкнх в любом случае нет»

Следующим допросили главного бухгалтера «Нижнекамскнефтехима» Ильфара Яхина. Подготовкой кредитных договоров, по его словам, занималась служба заместителя генерального директора по экономике и финансам. Бухгалтерия над этим вопросом не работала, данный отдел отвечал лишь за проводки по движению денежных средств — их получение и погашение. В заключении договора непосредственного участия Яхин не принимал, но о кредите ТФБ знал.

Хотя условия кредита детально Яхин не помнит: «Помню только, что кредит стал для нас выгодным, долгосрочным. Ставка на тот момент для „Нижнекамскнефтехима“ была выгодной, в рублях. Общая сумма кредита — 1,8 миллиарда и 2,2 миллиарда рублей. Одновременно подписывались соглашения о переводе долга». Яхин объяснил, что узнал о «Сувар Девелопменте» и «Новой нефтехимии» в январе 2017 года — после вынесения требований Центробанка. А в момент заключения он не обращал на них внимания. «Они не мешали, а, наверное, наоборот, больше защищали „Нижнекамскнефтехим“», — сказал Яхин.

— По условиям соглашения «Нижнекамскнефтехим» должен был передать только долг или деньги тоже перечислить [«Сувар Девелопменту» и «Новой нефтехимии»]? — спросил Чуркин.

— Вот этого момента я точно не помню. Мы договор не нарушали, — сказал Яхин.

— Скажите как специалист. Заключается один договор на 8 лет и соглашение — то, что через два года вы должны вернуть. Что выгоднее для НКНХ? — задал вопрос Чуркин.

— Ущерба, по крайней мере, и в том и в другом случае для НКНХ нет, — пояснил свидетель.

Андрей Мочалов в рамках дела Мусина несколько дней провел под домашним арестом. Однако позже меру пресечения отменили, а подозрения сняли

«все обязательства «Сувар девелопмент» передал «новой нефтехимии». Таких денег, чтобы вернуть кредит, не было»

Вслед за Яхиным в зал заседаний зашел гендиректор одной из компаний, кому передавался кредит ТФБ по договору поручительства, — ООО «Сувар Девелопмент» Андрей Мочалов. В рамках дела Мусина он несколько дней провел под домашним арестом. Однако позже меру пресечения отменили, а подозрения сняли.

Мочалов не стал скрывать, что Мусин знаком ему лично. На 2016 год учредителями «Сувар Девелопмента» были два юридических лица — ООО «Автомакияж» и ООО «Сувар Отель». Им принадлежали 51% и 49% уставного капитала соответственно. Фирма занималась строительством офисных центров, жилых площадей, выполняла функции подрядчика. Мочалов объяснил, что у ТФБ и «Сувар Девелопмента» были «устойчивые взаимоотношения» по кредитованию и разработке ипотечных программ для продажи недвижимости.

Свидетель подробнее рассказал о документах, заключенных 18 июля 2016 года. Одним из них было соглашение о переводе долга с НКНХ на «Сувар Девелопмент», в тот же день заключили и договор с «Казаньоргсинтезом», вносившим депозит. По условиям соглашения с КОС «Сувар Девелопменту» формально переходило права пользования депозитом. Сумму обязательств Мочалов не вспомнил, но предположил, что речь шла о 2,1 млрд рублей. «Договор на подписание, согласно регламенту „Сувар Девелопмента“, поступил мне от финансового директора Дениса Семенова, который пояснил, что совокупность всех сделок не несет никакого финансового результата для „Сувар Девелопмента“. По расчетному счету „Сувар Девелопмента“ деньги проходить не будут, соответственно, финансовых рисков для „Сувар Девелопмента“ не имеется. Также на соглашении стояла виза руководителя юридического департамента „Сувар Девелопмента“ Айгуль Хабибуллиной. Это тоже свидетельствует о чистоте сделки, — подробно объяснял свои действия Мочалов. — Семенов мне пояснил, что у него был разговор с представителем юридической службы „Сувар Холдинга“ Рустемом Абдуллиным, который объяснил ему, что это имиджевая сделка».

Имиджевая сделка, как объяснил свидетель суду, — это повышение значимости организации для дальнейшей работы с заказчиками и подрядчиками. Собственно, тот же смысл в данное словосочетание вкладывал и сам Денис Семенов, допрошенный пару дней назад. В портфолио организации остаются записи, что они работали с такими серьезными структурами. Видимо, на тот момент для «Сувар Девелопмента» это было важно.

— От кого исходила инициатива заключения соглашения? — спросил Чуркин.

— Предложение изучить данные сделки поступило непосредственно от Роберта Мусина. Ориентировочно во второй половине июля 2016 года в ходе нашего с ним телефонного разговора. Предложил, чтобы специалист Татфондбанка связался с сотрудником «Сувар Девелопмента» на предмет изучения рисков, — ответил Мочалов.

— Мусин какое отношение имел к «Сувар Девелопменту»? У нас банков много… — уточнял прокурор.

— Насколько мне известно, Роберт Ренатович имел отношение к «Автомакияжу». Возможно, таким образом — и к «Сувар Девелопменту», — произнес свидетель, но откуда он это знает, не вспомнил.

— У «Сувар Девелопмента» вообще были финансовые средства, чтобы вернуть этот кредит в размере 2 миллиардов рублей? — спросил гособвинитель.

— Все обязательства «Сувар Девелопмент» также 18 июля перевел на «Новую нефтехимию». У «Сувар Девелопмента» не было таких денег, — ответил Мочалов.

Финдиректор АО «Казанский хлебозавод 3» Наталья Марченкова раскрыла некоторые подробности эпизода выдачи невозвратных кредитов на 7,1 млрд рублей и вывода залогов на 20 миллиардов

«ДОГОВОРА БЫЛИ ПЕРЕПОДПИСАНЫ, ТАК КАК ЯКУШКИНА ПЕРЕДЕЛАЛА СЕБЯ НА МУСИНА»

Последним «живым» свидетелем в четверг была финдиректор АО «Казанский хлебозавод 3» Наталья Марченкова, которая раскрыла некоторые подробности эпизода выдачи невозвратных кредитов на 7,1 млрд рублей и вывода залогов на 20 миллиардов.

«Казанский хлебозавод 3» в 2016 году по решению «Ак Барс Холдинга» поручился перед ТФБ по кредитным договорам между банком и мусинской фирмой ООО «Галактионова». Данный документ свидетель не видела. Что-либо пояснить подробно женщина затруднилась, так как на следствии ей показывали договора, на которые она могла опираться, а сегодня их перед глазами не было. Но кое-что она все-таки рассказала: «[Документы] принес сотрудник Татфондбанка, наш куратор, которому мы предоставляли документы по запросу. Ее звали Надежда, фамилию не помню. Она пришла с договором, сказала, что это все согласовано».

С чего все начиналось. Изначально хлебозавод №3 взял кредит в Сбербанке на 300 млн рублей. Часть из этих денег, как объясняет Марченкова, организация заплатила мельнице за будущие месяцы, чтобы зафиксировать цены на муку. «Если мы перечислили кредит в августе, нам августовские цены сохраняют весь следующий год, потому что стоимость муки растет всегда. Сначала мы получили кредит. Потом мы в счет того, что получили кредит, заплатили мельнице. За счет высвобожденных денег положили депозит. Это было выгодно, мы за счет этого погасили те проценты, которые у нас были на затраты по предоставленному кредиту». Женщина объяснила, что ежедневная выручка предприятия составляла около 1,5 млн рублей.

Часть скопленных и сэкономленных денег хлебозавод №3 положил на депозит в ТФБ. Речь шла о 300 млн рублей. Срок депозита составлял 1 год. Именно этот депозит использовался в качестве поручительства по кредиту.

— Когда был расторгнут договор поручительства? — спросил Чуркин. 

— Это был декабрь 2016 года. О трудностях ТФБ мне ничего не было известно. Мы параллельно оформляли точно такой же кредит в Сбербанке, поэтому и расторгли с ТФБ. У нас в декабре был кредит на 300 миллионов рублей в Сбербанке, — сказала Марченкова.

В суде были зачитаны показания Марченковой, из которых прокурор Руслан Губаев сделал вывод, что расторжение договора поручительства между хлебозаводом №3 и ООО «Галактионова» было согласовано с Мусиным. А сам договор поручительства перед ТФБ от ООО «Галактионова» подписала директор департамента крупного бизнеса ТФБ Роза Якушкина. «У нас Татфондбанк без разрешения холдинга ничего не делал. Даже наши маленькие кредиты только по звонку холдинга… Мы писали письмо в ТФБ, например, предоставьте 5 миллионов. Перед этим мы запускали согласование в холдинг. А здесь, если к нам идут и говорят, что все согласовано, значит, все согласовано».

Больше никто из свидетелей в суд не явился. По обычаю, чтобы не тянуть время, прокуроры предложили зачитать их показания. Первыми прозвучали показания финансового директора ПСО «Казань» Айгуль Галиахметовой. В ее обязанности входил контроль движения денежных средств по расчетным счетам, согласование расходов с руководителем, осуществление платежей по согласованным реестрам расходов. Она непосредственно подчинялась директору компании Равилю Зиганшину.

Свидетель рассказала, что ПСО «Казань» взаимодействовал с ТФБ с 2014 года, там были открыты расчетные счета. Галиахметова из ТФБ общалась с Якушкиной. «Насколько я помню, с 2015-го ПСО „Казань“ разместило в ТФБ денежные средства в виде депозитов на разные сроки и суммы. Количество не уточню, однако помню, что их было более двух», — говорила свидетель. 

Галиахметова детально пояснила, какие действия предпринимало ПСО «Казань» после введения моратория в ТФБ. «После введения моратория и назначения временной администрации ТФБ администрация банка начала приводить в порядок документы. В том числе документы по взаимоотношению с ООО ПСО „Казань“, — свидетель пояснила, что где-то не хватало документов или они были составлены неправильно. — В середине января 2017 года мне стало известно о том, что депозиты ПСО „Казань“ были заложены по кредитным обязательствам перед ПАО „Татфондбанк“ других юридических лиц — ООО „Грит Плюс“ и ООО „Ягодинская слобода“».

После введения временной администрации в банке Мусин, по версии обвинения, скоротечно выводил залоги компаний. Со стороны ТФБ, например, расторжение договора о залоге прав требования было подписан Якушкиной, а со стороны ПСО «Казань» — самим Зиганшиным. «Договора были переподписаны, так как она [Якушкина] „переделала“ себя на Мусина. В связи с чем она это сделала, я не знаю. Со стороны ПСО „Казань“ указали мою фамилию. Соглашения о расторжении, которые были подписаны Зиганшиным, Якушкина при мне порвала. В середине января я, находясь у себя в офисе, подписала соглашение о расторжении договора о залоге прав требования по депозиту юрлица, заключенного 2 декабря 2016 года. Данное соглашение я подписала в середине января задним числом», — такие показания дала Галиахметова в ходе допроса.

После введения временной администрации в банке Мусин, по версии обвинения, скоротечно выводил залоги компаний

«СОВЕТ ДИРЕКТОРОВ НКНХ НЕ ОДОБРЯЛ СДЕЛКУ ПО ПОЛУЧЕНИю КРЕДИТА ТФБ В РАЗМЕРЕ 4 Миллиардов РУБЛЕЙ»

Напоследок прокурор Губаев зачитал показания министра финансов Республики Татарстан Радика Гайзатуллина. Он — по неизвестной причине — в суд на допрос не явился. Однако давал показания в следственном комитете.

«ПАО „Татфондбанк“ являлся крупным по размеру активов региональным банком Республики Татарстан, имел высокую социальную значимость для республики…» — общими фразами начинал свои показания министр. В апреле 2016 года, сказал Гайзатуллин, в соответствии с распоряжением кабинета министров РТ ТФБ введен в перечень групп экономических, социально значимых, системообразующих предприятий, организаций РТ. Также Гайзатуллин рассказал следователям, что на 15 декабря 2016-го председателем правления был Мусин, а председателем совета директоров ТФБ, акцентировал внимание Гайзатуллин, — бывший премьер-министр РТ Ильдар Халиков. 

Следователь спросил у министра финансов, что ему известно о проверке Банка России в ТФБ с апреля по июль 2017 года? Но Гайзатуллину об этом ничего не было неизвестно. Как и то, для каких целей Татфондбанк привлекал кредит ЦБ на 3,1 млрд рублей в сентябре 2016-го и что в отношении банка проводились мероприятия по повышению капитала.

Гайзатуллин, к слову, был включен в состав совета директоров ПАО НКНХ. Следователь спросил про обстоятельства получения кредита в ТФБ на 4 млрд рублей. «Совет директоров ПАО НКНХ не одобрял сделку по получению кредита в ПАО „Татфондбанк“ в размере 4 миллиардов рублей. В соответствии с уставом НКНХ совет директоров одобряет только крупные сделки, более 25 процентов активов общества. Учитывая, что активы ПАО „Нижнекамскнефтехим“ на 1 января 2016 года составляли более 100 миллиардов, одобрения совета директоров для получения кредита не требовалось. Как и не нужно было одобрения общего собрания акционеров компании», — ответил министр. О соглашениях по переводу долга с НКНХ на «Новую нефтехимию» и «Сувар Девелопмент» ему неизвестно, как и о предоставлении ТФБ КОСу субординированного депозита в 4 миллиарда.

Допрос свидетелей продолжится сегодня.