«Ругать реже не станут»: итоги применения закона о неуважении к власти

Правозащитная группа «Агора» Павла Чикова опубликовала доклад о применении закона «О неуважении к власти в интернете»

70% дел — за публикации во «ВКонтакте», 78% штрафов — за критику Путина, одно дело на жителя татарстана

Ровно полгода назад — 29 марта 2019 года — в силу вступил так называемый закон «О неуважении к власти в интернете» (или «пакет Клишаса», по имени одного из соавторов), суть которого — ограничить критику государственных органов власти. «Неуваженцам» пригрозили штрафами по статье о мелком хулиганстве по КоАП РФ (ч. 3 ст. 20.1 КоАП РФ). Основанная в Казани международная правозащитная группа «Агора» Павла Чикова сегодня опубликовала доклад о применении нового закона в течение первых 6 месяцев. 

«Абсолютным лидером антирейтинга и основным объектом „неуважительной“ критики стал Владимир Путин (78 процентов штрафов связаны с высказываниями о президенте). Второе место делят силовики и губернаторы», — говорится в докладе. Примечательно, что подавляющее большинство высказываний (почти 70%) были зафиксированы в соцсети «ВКонтакте». 

Впервые закон был применен уже 2 апреля 2019 года — Генпрокуратура потребовала от Роскомнадзора добиться удаления из ярославских электронных СМИ новости об оскорбительном граффити про президента РФ, которое появилось прямо на здании регионального управления МВД по Ярославской области на второй день после вступления «закона Клишаса» в силу. Кирилл Попутников, разместивший на своей стене в «Фейсбуке» фотографию этой надписи, впоследствии был оштрафован на 30 тыс. рублей. Второй случай также не заставил себя долго ждать: 10 апреля первое дело возбудили в отношении жителя маленького карельского поселка Калевала Романа Ватанена — за серию постов с картинками с упоминанием Путина вместе со словами «черти» и «вор».  Суд назначил ему 3 года административного надзора. «Теперь Ватанен обязан дважды в месяц отмечаться в местном отделе МВД, ему запрещено выходить из дома по ночам и без разрешения выезжать за пределы Калевальского района», — сообщается в докладе «Агоры».

Зачастую суды уклоняются от лингвистического или культурологического исследования самих высказываний на предмет их оскорбительности или неуважительной направленности. В целом ряде дел в качестве доказательства нарушения ложатся, например, протокол и акт осмотра страницы во «ВКонтакте», оценка высказывания участковым, рапорт из полиции или распечатка комментария.

29 мая 2019 года выпускница одной из школа Брянска Алена Червякова была оштрафована на 30 тыс. рублей за выложенный в «Инстаграме» ролик с «неприличным танцем», исполненным на смотровой площадке кургана бессмертия. Суд не стал вдаваться в подробности, в чем именно была выражена неприличная форма танца. Позже в отношении несовершеннолетнего Егора Фирсова, поддержавшего Червякову, также было возбуждено дело «о неуважении» — на той же площадке парень прыгал через скакалку и выложил это свое нехитрое занятие в интернет (правда, впоследствии прокуратура дело прекратила).

Из 45 дел одно было возбуждено в отношении жителя Татарстана Максима Семина. 29 марта Семин негативно отозвался о «Единой России» и ее членах в паблике «Типичный Джалиль», назвав партию «збродом воров и мошенников» (орфография и пунктуация автора сохранены — прим. ред.). Однако суд 28 июня возбужденное об административном правонарушении дело прекратил, постановив, что «негативность оценки деятельности той или иной партии, ее членов, а также представителей власти, содержащаяся в высказываниях, не является признаком объективной стороны правонарушения».

В докладе правозащитники отмечают казусы, связанные с тем, как правоохранители возбуждают дела  в отношении «неуваженцев». Административное преследование Александра Круглова из Самары началось после обращения в МВД вице-губернатора Самарской области — руководителя департамента по вопросам правопорядка и противодействия коррупции Юрия Рожина (важно, что в прошлом он был главой регионального управления ФСБ России). Чиновника возмутило то, что на страничке в соцсети, администратором которой является Круглов, закон об оскорблении власти сравнивается c указом немецких властей времен национал-социалистов. Проверка признаков неуважения власти в оскорбительной форме не обнаружили, но протокол на жителя Самары все равно составили — за три картинки с изображениями Путина и свастики по ст. 20.3 КоАП («Демонстрация запрещенной символики»).

За 180 дней в 29 регионах России было заведено в общей сложности 45 дел за неуважительные отзывы о российской власти

За 180 дней в 29 регионах России было заведено в общей сложности 45 дел за неуважительные отзывы о российской власти. 23 дела (51,1%) закончились вступившими в силу обвинительными постановлениями со штрафами на общую сумму 675 тыс. рублей. Обвинительные постановления еще на 170 тыс. рублей на момент подготовки исследования находятся в процессе обжалования либо не вступили в законную силу. 26 дел было заведено за высказывания о Владимире Путине (это 57,8% от общего числа). Из 23 назначенных  штрафов — 18 (78,3%) выписали именно за нелицеприятные слова о главе государства. Из 26 дел, связанных с высказываниями в адрес президента, без штрафов обошлось лишь в четырех случаях. 11 штрафов были назначены после признания вины гражданами (47,8% от обвинительных постановлений).

Лидером среди регионов по такого рода делам стала Архангельская область, где этим летом были возбуждены 7 дел о неуважении (15,5% от общего числа). В «Агоре» связывают такую повышенную бдительность органов власти со взрывом, прогремевшем 31 октября 2018 года прямо в здании управления ФСБ по Архангельской области: сотрудники силовых структур, очевидно, до сих пор находятся в тонусе. 

Суды прекратили 8 дел, четыре дела они вернули в полицию, пять дел полиция или прокуратура завершили до передачи в суд. К моменту публикации доклада в процессе рассмотрения находится еще  пять дел. О каком-то систематизированном правоприменении речь вести на сегодняшний день нельзя, приходят к выводу сотрудники «Агоры», проанализировавшие довольно пеструю практику применения закона. «Отсутствие четких критериев применения закона вкупе с серьезными протестными настроениями, которые выплескиваются в социальные сети, позволяют некоторым гражданам при помощи доносов сводить личные счеты», — отмечают в докладе.

Как говорится в докладе, новости о первых штрафах за оскорбление президента породили выражение «сказочный лидер», которое стало мемом. Недовольство применением закона высказывали даже в Госдуме, хотя сам закон в целом оценивался властью как «вполне нормальный».

18 июля 2019 года полицейские получили «методичку» — о том, в каких случаях можно привлекать к ответственности за неуважение власти. В частности, составлять протоколы рекомендовано только в тех случаях, когда публичное высказывание содержит мат, порнографические, «непристойные» изображения и т. п. Результатом стало снижение числа новых дел с августа 2019 года. «Среди привлеченных к ответственности граждан практически нет политических активистов и публичных персон. В основном преследуемые живут в удаленных от Москвы и даже региональных центров небольших населенных пунктах. Их высказывания являются личной реакцией на события, которые происходят в стране. Географическая бессистемность возбуждения дел (29 регионов) говорит о направленности применения нормы на самые широкие слои населения», — делают выводы авторы доклада.

«Статья о неуважении к власти в интернете при плотном гражданском контроле может повторить судьбу статьи 148 УК РФ, являющейся наглядным примером безуспешной попытки властей запустить новое направление цензуры», — делает вывод автор доклада адвокат Станислав Селезнев.

Привлечен может быть любой человек, который в состоянии более-менее жестко высказываться о власти и ее символах

«ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ОДИН РАЗ ПОПАДАЛИ ПОД ДЕЙСТВИЕ ЭТОГО ЗАКОНА, НАХОДЯТСЯ ПОД ПЛОТНЫМ КОНТРОЛЕМ»

В беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» Селезнев рассказал, что он включил в исследование не все выводы, к которым пришел во время изучения практики по применению закона о неуважении к власти. Больше всего Селезнева удивило, что из 45 привлекаемых к ответственности лиц только один отрицал авторство высказывания. «98% граждан не отказывались от своих слов, несмотря на то, что проявляли недовольство в довольно жесткой форме, — заметил собеседник издания. — Их не остановили возможные последствия в виде наказания, даже за первое высказывание они могли получить до 100 тысяч рублей». 

Мотивы поведения нарушителей законодательства судьями и адвокатами в этом случае трактуются по-разному, говорит Селезнев. «Суды во всех случаях уклоняются от оценки контекста высказывания, не учитывая, что же заставило людей заявить о своем недовольстве, а это ключевой вопрос для понимания этих дел, — полагает адвокат. — В любом обвинительном постановлении суд подразумевает, что некий гражданин внезапно, на почве возникшей неприязни, вошел в интернет и написал что-то нехорошее. Но в действительности каждое высказывание мотивировано, как правило, какой-то новостью, человек не просто так проснулся утром и решил негативно высказаться. Это реакция на что-то происходящее».

Селезнев напомнил про постановление пленума Верховного суда РФ, опубликованное в конце 2018 года. Оно касается уголовных дел, возбужденных по ст. 282 УК РФ («Экстремизм») и рекомендует нижестоящим судам обращать внимание на контекст публикаций и количество людей, их прочитавших, а также оценивать опасность предполагаемого преступления. «В соответствии с этим постановлением суды должны изучить, что случилось у человека перед публикацией, как он вел себя до этого — всегда ли высказывался критически или есть причина, по которой он не сдержался? — говорит Селезнев. — Но в практике применения статьи о неуважении к власти такой оценки нет, контекст высказывания нигде судами не учитывается. Я считаю, что если бы суд изучил контекст высказываний, этих 45 дел не было бы». Собеседник издания приводит в пример Францию, где не так давно был отменен закон, карающих тех, кто критиковал президента республики. «Его отменили в связи с тем, что этому закону негативную оценку дал ЕСПЧ, — пояснил он. — В соответствии с решением европейского суда, что президент республики должен быть терпим к критике даже в оскорбительной форме. В нашем же случае терпимости нет, хотя в первые полгода подавляющее большинство высказываний касалось именно президента РФ».

По мнению Селезнева, главным последствием от действия нового закона станет самоцензура в интернете. «Перед тем как отправить любое сообщение в сети, доступное третьим лицам, человек теперь будет думать, стоит ли это делать, — рассуждает адвокат „Агоры“. — Самоцензура будет очень жесткая, поскольку наказание законом предусмотрено суровое — до 100 тысяч рублей штраф за первое высказывание. Суды еще мягко подходят, назначают штрафы по минимуму — до 30 тысяч рулей. А в случае повторного нарушения штраф уже 200 тысяч рублей». Впрочем, по словам Селезнева, практически во всех случаях суды предписывают взыскать с нарушителей штрафы в 30 тыс. рублей. В качестве исключения одно решение вынесено со штрафом в 15 тыс. рублей, еще два — со взысканием в 40 тыс. рублей.

«Есть один случай, — рассказывает Селезнев. — Когда гражданина чуть не привлекли за сообщение в Viber. В группе на 122 человека он написал негативное высказывание о следователях, другой участник группы заскринил его и отправил в полицию, в центр по противодействию экстремизму. Но документы были составлены неправильно, и суд вернул их — человеку просто повезло. Норма этого закона настолько широко трактуется, что привлечен может быть любой человек, который в состоянии более-менее жестко высказываться о власти и ее символах. К слову, о государственных символах почти нет высказываний — был один случай возбуждения дела за фото разорванной Конституции».

Селезнев добавляет, что контроль за исполнением законодательной нормы очень строгий. В качестве примера этой строгости он приводит административное дело Ильи Путевского, жителя Кемеровской области, сравнившего «Единую Россию» с «крысиной чумой». «Второе дело в отношении Путевского было возбуждено по скриншоту, на котором у его записи есть только один просмотр, — говорит собеседник издания. — Я полагаю, что этот просмотр принадлежит участковому, который мониторил его страницу. Только Путевский опубликовал пост — и сразу был сделан скриншот и материалы отправили в суд, но впоследствии дело прекратила прокуратура. Это говорит о том, что люди, которые один раз попадали под действие этого закона, находятся под плотным контролем».

«Нужно отличать, конечно, слепую критику или критику о работе»

«ругать власть реже не станут, но сделают выводы о степени вседозволенности»

По просьбе «БИЗНЕС Online» эксперты высказались о том, к чему приведет применение закона «О неуважении к власти».

Рафил Нугуманов, экс-депутат Государственного Совета РТ V созыва, общественный уполномоченный по реализации экономической амнистии в РТ:

— Вот вы назвали цифру — 845 тысяч рублей. А самих фактов, штрафов — 45 дел. В масштабах страны это же микронная доля, мизер! С другой стороны, здесь нужно отличать, конечно, слепую критику или негативные отзывы о работе. Если критика идет о жеятельности, что какой-то губернатор что-то недоделывает, я думаю, это нормально, так должно быть. Но если его огульно хают, что он такой-сякой, если обвиняют в том, что не делал, то, конечно, за такие вещи надо наказывать, вопросов нет. Потому что многие в интернете скрывают свои истинные намерения. Поэтому я думаю, что такой закон нужен, но огульно его применять, конечно же, не должны. И, считаю, вряд ли так применяют, если по всей России всего 45 фактов — это же не огульное применение.

Виталий Милонов, депутат Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации VII созыва, член комитета ГД по международным делам, «единоросс»:

— Так получилось, что у нас интернет-пространство вообще не подчиняется никаким законам, не регулируется никак. Если с призывами к терроризму, к оправданию его, с пропагандой наркотиков каким-то образом пытаются бороться, то все остальное действует вне рамок правового поля. Причина этого — некий дух анархии, который изначально был в интернете, дух свободы. И любая попытка урегулировать социальные, общественные взаимоотношения в интернете тут же наталкивается на возражения о том, что цензура недопустима. Что касается вопросов, связанных с приведением интернета в соответствие с устоявшимися общественными правилами поведения, то, конечно же, это многим не нравится. Потому что-то, что люди нее допускают в реальной, физической жизни, они считают для себя возможным в жизни виртуальной. Посмотрите: споры, дискуссии в рамках интернета подчас носят совершенно недопустимый характер. И формы, и уровень агрессии там выше на порядок, поскольку участвуют виртуальные персонажи. И, конечно же, интернет в последнее время стал не просто территорией свободы, а местом манипуляций. Где применяются определенные информационные технологии, которые позволяют одной стороне вмешиваться в дела другой. Понятно, что мне тут же скажут, что это все ерунда, что проблема нынешней власти. Но, как мы видим на примере нескольких революций, которые были в том числе на Ближнем Востоке и в странах Азии, эти революции состоялись в том числе и благодаря технологиям, реализуемым через социальные сети и интернет. Поэтому государство и вынуждено распространять нормы безопасности в том числе и на такие вещи. И это, кстати, в первую очередь, применимо к западным государствам. Там, где дискуссии касаются безопасности государства, репрессивная функция не заставляет себя ждать. Так что и на Западе государство защищает себя от виртуальных атак.

Безусловно, нельзя просто принятием этого закона взять и положить конец не ругани в отношении власти в сети, а неким выходящим за рамки закона действиям, когда идет не критика, потому что за нее у нас не сажают. Негативные отзывы идут и на федеральных радиостанциях и телеканалах. Применение санкций возможно тогда, когда критика перерастает в некое распространение ложных сведений, которые могут спровоцировать в том числе и массовые беспорядки. Вот чем нужно заниматься и что приводить в соответствие.

Я считаю, что ругать власть реже не станут, но участники виртуальных дискуссий для себя, наверное, сделают выводы о степени допустимости вседозволенности. Человек, который критикует, безусловно, должен быть защищен законом. Критика и выражение своего мнения, причем отличающегося от точки зрения большинства, есть норма и свобода, закрепленная в Конституции нашей страны. Но подменять свободу, когда ругаешь, а материалов у тебя недостаточно и ты вынужден придумывать сведения и распространять их, недопустимо. Здесь люди должны сделать вывод, что теперь интернет не гарантирует анонимности и вседозволенности.

Артем Прокофьев, депутат Госсовета РТ, член фракции КПРФ:

— Этот закон, безусловно, никакое не благо. Ни одним запретом нельзя заставить уважать власть. Власть ценят за ту политику, которую она проводит, и результаты данной политики. Вы знаете, что в 2018 году у нас произошел серьезный перелом в общественных настроениях? Это было связано и с тем, что люди хотели нового правительства, ждали изменений, устали от того, что многие годы падают реальные доходы граждан, надеялись, что новое правительство такую ситуацию будет исправлять. Но им назначили «новое старое» правительство. Потом — пенсионная реформа. Конечно, это сказалось на восприятии людьми власти, на отношении к ней. Но вместо того чтобы корректировать свою политику, власти пытаются «запретить себя не любить». Это, мне кажется, очень по-детски и, очевидно, неэффективно. Я убежден, что в будущем такой закон все равно будет отменен.