У «Ак Барса» теперь есть Железный человек. Он рассказал о триатлоне, деньгах и хамстве

Михаил Фисенко (слева): «Все в совокупности определило выбор: и тренер, и клуб, и задачи» Фото: ak-bars.ru

«КВАРТАЛЬНОВ СКАЗАЛ, ЧТО ХОЧЕТ ВИДЕТЬ МЕНЯ В КОМАНДЕ»

— Что было ключевым, когда принимали решение о переходе в «Ак Барс»?

— Это топовый клуб с хорошей историей, который всегда борется за кубок. Всегда очень престижно будет попадать в такие команды.

— Когда подписывали контракт с клубом, знали, что главным тренером будет Дмитрий Квартальнов?

— Да.

— В 2012 году именно он был главным тренером «Сибири», когда вас обменяли в «Амур».

— Ну тогда я не очень играл.

— Перед подписанием контракта с «Ак Барсом» вы разговаривали?

— Да, мы пару раз созванивались. Он сказал, что хотел бы видеть меня в команде.

— Это наверняка сыграло важную роль.

— Все в совокупности определило выбор: и тренер, и клуб, и задачи.

— В одном из интервью вы сказали, что «Авангард» не проявил большой заинтересованности. В чем это заключалось?

— Они предложили контракт, и мы просто не договорились по условиям. Это рядовая ситуация, которая может произойти с любым игроком.

— На сколько процентов вы выиграли в зарплате после перехода в «Ак Барс»?

— Ничего не выиграл. Это такие же деньги, которые я получал в «Авангарде». Но там решили пойти на понижение контракта, наверное, из-за потолка зарплат.

«Утром всегда — тренировка, я долго спать не люблю. Если до сезона далеко, то одна в день, позднее — по две» Фото: ak-bars.ru

«ЕСЛИ ВСТРЕТИЛ ДЕВУШКУ И ОНА ТЕБЕ ПОДХОДИТ, ТО ЧЕГО БОЯТЬСЯ?»

— Что для вас значат деньги?

— В нашей стране медицина находится не на самым высоком уровне. И если твои близкие, не дай бог, болеют, деньги — это то, чем ты можешь им помочь. Они и нужны для того, чтобы в самый нужный момент прийти на помощь. Все знают, сколько стоят операции.

Хоккеисты лечатся в Германии, никто не оперируется в России. Всех отправляют за границу, потому что там все сделают качественно и четко. Ты платишь за свое здоровье, но там продлят твою жизнь в хоккее. Если ты получаешь травму и оперируешься здесь, подвергаешь себя риску отыграть меньшее количество лет и меньше заработать.

— У хоккеистов всегда есть дилемма в отношении девушек: «Она со мной из-за денег или нет?» Как не ошибиться в данном случае?

— Я думаю, это проверяется со временем. Я просто надеюсь, что встречу человека, с которым буду раз и навсегда. И что у меня будет одна свадьба и одна семья. Конечно, никто не застрахован от ошибок — в этом можно убедиться только на личном опыте. Если ты встретил девушку и она тебе подходит, то чего бояться? 

— Есть же определенный типаж «жена спортсмена».

— Да, и поэтому я настороженно отношусь к девушкам. Все равно когда-нибудь придется сделать этот выбор. И от того, что я так долго думаю, выбираю, я же тоже не застрахован от ошибки. Много историй разных.

— Опишите ваш типичный день в отпуске.

— Утром всегда — тренировка, я долго спать не люблю. Если до сезона далеко, то одна в день, позднее — по две. Днем езжу по делам, а вечером выбираюсь пообщаться с друзьями, обычно — в какой-нибудь ресторан.

— Две недели лежать на пляже для вас, наверное, тяжело.

— Я так точно не смогу. Как-то мы прилетели во Францию, взяли в аренду машины и поехали в сторону Италии. Много чего посмотрели, заняло это дней пять-шесть.

«Я вообще не очень с людьми схожусь — мне трудно дружить с новыми людьми, с недоверием отношусь» Фото: ak-bars.ru

«В ЛЮДЯХ РАЗДРАЖАЕТ ХАМСТВО И НЕВОСПИТАННОСТЬ»

— Что вас больше всего бесит вокруг?

— Люди многие меня раздражают. У нас такая многонациональная страна, так много людей со своими тараканами в голове, что с ними я просто не могу сойтись.

— А что в людях больше всего раздражает?

— Хамство, невоспитанность. Это сразу меня выводит из себя.

— Когда в последний раз с этим сталкивались?

— В основном это происходит в ресторанах, магазинах, на дороге. Чтобы куда-то доехать, нужна большая выдержка.

В последний раз это произошло в аэропорту, когда я летел в Германию. Я летел бизнес-классом за мили (накопительная бонусная система — прим. ред.), подошел к стойке регистрации и отдал паспорт. Меня спрашивают: «„Бизнесом“ летите?». Я говорю: «Да». А он паспорт даже не берет. «А вы уверены, что вы „бизнесом“ летите?». Потом еще раз спросил. Неужели нельзя взять паспорт и вбить фамилию?

Многие люди — обнаглевшие и любят пользоваться своими связями, знакомствами. Не считаю это правильным. Особенно в Москве это остро ощущается — кажется, что все знают главного человека, который им в любой ситуации поможет.

— Какая черта вашего характера вам больше всего не нравится?

— Вспыльчивость, подозрительность. Людям, которые вокруг меня, трудно с этим.

— У вас наверняка есть друзья, которые получают значительно меньше вас?

— Да.

— Как в общении с ними не возвышаться, не зазнаваться?

— У меня никогда с этим вопросов не было. Мои друзья — из совершенно разных отраслей. Я ценю дружбу и отношение тех, кто ко мне относится искренно, и всегда отвечу тем же. Надеюсь, что каждый скажет, что я никогда не ставил себя выше их. Мы всегда проводим всё лето вместе, одинаково, и никаких проблем.

— Вы много лет отыграли в Сибири и на Дальнем Востоке. Говорят, что люди в западной и восточной части сильно отличаются. Вы заметили это?

— Да. Во Владивостоке я вообще чувствовал себя очень комфортно. Там люди очень открытые. Я вообще не очень с людьми схожусь — мне трудно дружить с новыми людьми, с недоверием отношусь. А во Владивостоке появилось много друзей, которые с хоккеем никак не связаны. Там люди проще. Неважно, где ты встречаешься — на улице, смотровой площадке.

«У меня было 10 дней, чтобы понять технику плавания. Не говоря уже о том, чтобы ездить большие дистанции на велосипеде» Фото: ak-bars.ru

«ПОСЛЕ ТРИАТЛОНА ДОЛГО ПРИХОДИЛ В СЕБЯ»

— В мае вы прошли половину дистанции Ironman (2 километра вплавь, 90 километров — на велосипеде, 21 километр — бегом). Какие были ощущения после каждого этапа?

— Перед стартом я думал, что мне хоть где-то будет легко. Но легко не было вообще. Два километра еле проплыл. 90 километров на велосипеде вроде бы проехал с неплохим результатом. Но поскольку я не был готов к такой большой дистанции, ноги у меня вообще перестали работать. На беге я просто их «потерял».

— Допускали мысль, что можно сойти?

— На каждом этапе. Но у меня там была очень большая поддержка друзей, и было неудобно сходить с дистанции, которую задолго до этого хотел пройти. Когда я разговаривал с триатлонистами, они говорили, что к такой дистанции надо готовиться два-три месяца. У меня такого времени просто не было. Мы поздно закончили («Авангард» дошел до финала Кубка Гагарина, в котором уступил ЦСКА со счетом 0–4 — прим. ред.), потом я съездил в отпуск. И у меня было 10 дней, чтобы понять технику плавания. Не говоря уже о том, чтобы ездить большие дистанции на велосипеде.

— Профессиональная подготовка не помогает?

— Я думал, что хотя бы на велосипеде мне это поможет, потому что в жизни любого хоккеиста он присутствует. Но это, конечно, совершенно другое.

— Получается, что все 20 с лишним километров вы пробежали на морально-волевых?

— Да, мой тренер тащил меня на дистанции, во многом благодаря ему получилось пройти. Там еще такая атмосфера — много болельщиков, которые отвлекают от того, что тебе тяжело. Холодный душ, вода, кола, шоколадки — было продумано все, чтобы поддерживать спортсменов.

— Какие мысли были в голове, когда финишировали?

— Друзья меня начали поздравлять, обливать шампанским. Но я чувствовал, что у меня ноги в ужасном состоянии: потом долго приходил в себя.

— Лежали только?

— Нет, я ходил, сразу записался на массаж. Но ногам было очень тяжело.

— Рассчитываете в будущем преодолеть полный Ironman (в два раза длиннее, чем Ironstar)?

— Пока даже не думал об этом, сейчас я точно не готов к такой дистанции.

— Как вы вообще пришли к тому, что хотите участвовать в триатлоне?

— Иногда просто хочется попробовать что-то отличное от своей работы. Это позволяет «перезагрузиться» и отвлечься от хоккея.

«Я НЕ ТАФГАЙ, ПРОСТО НЕ УХОЖУ ОТ ДРАК»

— Вы говорили, что не проиграли ни одной драки в КХЛ.

— Ну защитник «Медвешчака» Томас Ларкин мне хорошо попал, рассек бровь. Так что можно сказать, что ему проиграл.

— И со Свитовым обещали не драться. Почему? Он ведь тоже проигрывал.

— Артюхин и Свитов — два огромных игрока, которые здорово смотрятся в драках. Это их стихия. Я не тафгай, просто не ухожу от драк и могу постоять за партнеров. Но это не то, чем мне нужно заниматься на льду.

— Весной самой обсуждаемой была драка между 19-летним форвардом «Каролины» Андреем Свечниковым и Александром Овечкиным. Многие осудили молодого игрока за то, что тот полез на звезду. Но разве не нужно поставить это в плюс Свечникову за характер?

— Он получил по голове, я не знаю, какой здесь плюс. Можно говорить, что он смелый, не побоялся, но в итоге-то он проиграл драку. И травму получил. Он попробовал, у него не получилось. Думаю, больше пробовать не будет.

— Как получать удовольствие от хоккея, когда ты играешь в меньшинстве, ловишь броски на себя?

— Ну это же игра на команду. У каждого свои роли. Кому-то дано забивать, кто-то должен обороняться. Я к этому нормально отношусь.