В кинотеатре «Родина» прошел премьерный показ фильма «Водяная»

«У ВАС ПРАВА НЕТ ПОЛИВАТЬ ФИЛЬМ!»

«Сегодня у нас премьера фильма „Водяная“! Не проходите мимо! Фильм наших преподавателей и студентов из института культуры! Гордость нашей республики! При поддержке президента Рустама Нургалиевича Минниханова и одобрен министерством культуры Татарстана!» — так зазывали вчера вечером зрителей в фойе кинотеатра «Родина» под аккомпанемент оркестра студентов Казанского государственного университета культуры и искусств (КГУКИ).

На премьерный показ фильма «Водяная» по пригласительным билетам пришел полный зал: журналисты, деятели культуры, студенты КГУКИ, а также представители зеленодольской администрации. Как выяснилось в дальнейшем, именно зеленодольцы — инициаторы съемок фильма, их спонсоры и лоббисты.

Перед началом просмотра режиссер картины Алексей Барыкин предоставил слово артисту Фанису Зиганшину, сыгравшему в фильме роль хазрата. Он не мог остаться на обсуждении фильма после показа, так как в этот вечер должен был играть в театре. Взяв микрофон, артист неожиданно дал на татарском языке отповедь всем тем, кто уже с самого утра присылает ему сообщения с критикой фильма. По его словам, никто не должен критиковать фильм, который еще не смотрел, а Барыкин тем более достоин уважения, что, будучи русским, прочитал столько произведений Каюма Насыри (по его произведениям снят фильм), сколько смог далеко не каждый татарин. «У вас права нет поливать фильм дерьмом („букларга“ — прим. ред.)!» — гневно воскликнул Зиганшин. Но закончил он на мирной ноте и по-русски: «Приятного просмотра!»

Неоднозначная реакция общественности стала очевидной еще на прошедшей в среду встрече министра культуры РТ Ирады Аюповой с журналистами, когда один из них буквально набросился на фильм: дескать, картина, созданная в том числе и на средства президентского гранта, снята на любительском уровне и больше походит на презентационный ролик о Татарстане.

Но вот свет в зале погас, и у всех присутствующих появилась возможность оценить фильм самостоятельно.


«…а еще они говорят по-татарски»

Режиссер взял с журналистов слово не спойлерить и не раскрывать интригу, кто убил и кто плохой. И мы не будем, разве что чуть-чуть. По сюжету главная героиня фильма Алсу (Гузель Шакирзянова) уезжает из татарской деревни в Москву и выходит за русского, с которым в итоге разводится. Женщина очень много зарабатывает, потому что она директор фирмы, а двумя ее детьми — Русланом (Коля Невзоров) и Алиной (Катя Барыкина) — занимается няня. Получив весть о смерти отца, Алсу сажает детей в машину и едет в родную деревню Большие Ачасыры Зеленодольского района. Так дети впервые узнают, что их мама, оказывается, родилась не в Москве. Татарского языка они, естественно, не знают. Закадровым голосом мальчик начинает рассказывать нам, что Татарстан, как выяснилось, находится на Волге и туда можно доехать на машине всего за одну ночь, а татарские деревни очень похожи на русские, только татары — мусульмане, они ходят не в церковь, а в мечеть и еще говорят по-татарски. С первых же минут фильма возникает неловкое ощущение, что где-то уже такое слышал и, кажется, это были именно презентационные ролики о Татарстане.

В Ачасырах живет брат Алсу Тимур (Ильдус Габдрахманов) со своей супругой Ляйсан (Нафиса Хайруллина), которая днем читает намаз в платке и вроде держит уразу, но в остальное время ходит в довольно открытых платьях. Но не торопитесь набрасываться на создателей — такому поведению будет сюжетное объяснение… Ночью Водяная похищает мать детей из-за гребня, и оставшуюся часть фильма они будут пытаться вызволить ее. Кстати, Водяная издает звуки один в один с Хищником из известного фильма с Арнольдом Шварцнеггером. Однако не будем расстраивать режиссера и дальше пересказывать сюжет, тем более картина любопытна скорее своими нехудожественными элементами, а именно тем, что сценарист и режиссер Барыкин по ходу фильма не устает нас просвещать по татарско-мусульманской части.

«Мам, а что там на стене?» — «Это шамаиль, молитвы из Корана, он защищает дом от злых духов». «А вы знаете такого писателя Каюма Насыри? — спрашивает Ляйсан, в очередной раз заставляя зрителя сомневаться, художественный ли перед ним фильм. — Это очень известный татарский писатель, записывал много татарских легенд и сказок. Родился он здесь, в нашей деревне, а точнее, не в нашей, вон там, в соседней. А этот родник его дедушка построил». Ляйсан также пересказывает детям сюжет стихотворения Габдуллы Тукая «Шурале» посреди деревянных фигур существ из татарских сказок (вырезанных, кстати, чувашскими мастерами — татарстанские, по словам режиссера, отказались). Чтобы вызволить мать, детям надо узнать, как вообще бороться с водяными. А об этом, как им уже рассказала Ляйсан, писал Насыри. Вот и повод пойти в его музей.

Директором музея работает мулла Равиль-хазрат («Смешное у вас имя — хазрат»), который, как это ни странно, на досуге вырезает шайтанские фигурки из татарской мифологии. Но не успевает зритель возмутиться, как его снова обгоняет сценарист. Грамотный Руслан спрашивает: «А разве можно быть муллой и фигурки делать?» «Ну раньше нельзя было заниматься художествами, а теперь не так строго относятся к ним. Это ведь тоже наш татарский фольклор», — оправдывается толерантный мулла, орудуя стамеской по морде нечисти.

Эльмир Низамов: «Я впервые смотрю фильм, который сделан почти полностью у нас, нашими руками татарстанскими, в таком сложном жанре»

ПОЧТИ КАК У КРИСТОФЕРА НОЛАНА

Аплодисменты по окончании фильма были достаточно скромными. Пригласив на сцену съемочную группу (кроме звезды Хайруллиной, которая находится в Москве), продюсер фильма Владимир Братухин изъявил желание по накатанному услышать, что хорошо, что плохо, где поменять, и собравшиеся приступили к обсуждению. Никто не высказал в адрес фильма ни одного критического замечания — разительное отличие от инцидента на встрече с министром культуры. Кто-то поинтересовался, сколько заняла съемка и монтаж. По словам режиссера, на саму съемку ушло полтора месяца, а на последующую доработку — целых полтора года.

Главный редактор газеты «Казанские ведомости» Венера Якупова поздравила всю съемочную группу. «Смотрела с большим интересом, очень понравилась операторская работа, родной Зеленодольский район, всю красоту передали моего любимого края. И сценарий хороший, непонятно, какой будет финал, понравилась игра актеров, до самого конца не догадываешься, чем это все закончится. Хорошее начало нашего кинематографа. Конечно, если бы вам дали больше денег, мы бы увидели голливудскую „Водяную“, но, я думаю, все еще впереди», — сказала она.

«Будет ли продолжение?» — спросили из зала, обратив внимание на неоднозначную концовку картины и сравнив ее с концовкой фильма Кристофера Нолана «Начало». Режиссер ответил, что о продолжении пока речь не идет и что неоднозначность концовки вызвана нежеланием делать ее слишком уж «сладенькой».

«Можно вас поздравить. У вас получилось кино для семейного просмотра. Оно абсолютно понятно. Самое главное — в нем есть этнография татарская, появляются сказочные персонажи. Это то, без чего не может вырасти национальный кинематограф», — высказала свое мнение казанский продюсер Марина Галицкая. Среди прочих положительных сторон картины назывались и современное звучание старой сказки, доброта и педагогичность фильма, патриотичность, любовь к малой родине и аутентичность татарской деревни. «Полтора часа на одном дыхании. У меня желание пойти еще раз прочитать эти рассказы», — сказала одна из зрительниц. «Я впервые смотрю фильм, который сделан почти полностью у нас, нашими руками татарстанскими, в таком сложном жанре, — порадовался композитор Эльмир Низамов. — Это фэнтези практически, сказка. Искреннее восхищение детьми, веришь все время, нет ощущения, что выучено, наиграно, мне кажется, это очень важно».

Представитель администрации Зеленодольска, отвечающий за социальную политику, рассказал, что в результате взаимодействия администрации района и творческой группы в районе родилась новая фишка: при фотографировании вместо фразы «Скажите „сыр“!» в районе стали говорить «Скажите „Ачасыр“!». По словам Братухина, который сам из Зеленодольска, люди в городе считают, что это их, зеленодольское, кино. А колоссальную помощь в осуществлении замысла сыграло местное управление культуры, которое помогало во всем, отмечает он: «От написать письмо красиво на имя президента до покормить».

Алексей Барыкин: «Мы очень надеемся, что зрители придут»

«Это как четверть Marvel»

После того как зрители начали расходиться, корреспонденту «БИЗНЕС Online» удалось пообщаться с режиссером.

— Алексей, вы сказали, что картину покажут на 260 экранах страны. Это много или мало?

— С одной стороны, это больше, чем когда-либо вообще имел региональный фильм в России. Вот очень-очень большой блокбастер — это тысяча. Получается, 260 — это как четверть Marvel. Даже если бы было 50 экранов, мы бы все равно сказали, что это хорошо, у татарстанского кино до сих пор не было даже 50 экранов. По словам даже нашего дистрибьютора, 260 — феноменальный результат, я не представляю, как это объяснить.

— На какую прибыль от проката вы рассчитываете?

— К сожалению, этого не может сказать никто: ни мы, ни дистрибьюторы. Это настолько зависит от непредсказуемых вещей… Мы очень надеемся, что зрители придут. У нас бывала ситуация такая по предыдущим фильмам, что во второй и третий уик-энд приходили зрителей больше, чем в первый, потому что начинал работать «сарафан», люди стали передавать друг другу. Может быть, что-то подобное будет. Честное слово, даже боимся загадывать и ничего не прогнозируем.

— В своем интервью нашей газете вы сами ярко и доходчиво описали, насколько сложно региональным картинам закрепиться во всероссийском прокате, так как там хозяйничают американские компании, которые выкручивают всем руки. Вы назвали выход своей картины во всероссийский прокат сверхъестественным событием, масштаб которого людям еще предстоит оценить. Тем не менее нет ли у вас какого-либо естественного материалистического объяснения этому?

— Это реально просто стечение обстоятельств. Я не говорю, что мы такие молодцы. Мы, конечно, работали, но там было стечение огромного количества обстоятельств, многие из которых просто Бог дал…

-— Бывает трудно оценить картину, не зная ее бюджет.

-— У нас в контракте прописано, что до определенного момента мы о бюджете не говорим. Когда будет можно, я к вам приду и специально расскажу.

Тем не менее режиссер не отказался назвать пропорцию, в которой осуществлялось финансирование, — 50 на 50: «Половина  — президент, половина — Братухин. Если брать производство фильма, то у фонда „Ника“ (возглавляемого Братухиным — прим. ред.) чуть меньше, но зато они вложились в продвижение, там существенные затраты».

Владимир Братухин: «Я зацепился в первую очередь за идею, а ребята уже ко мне потом подъехали и сказали: «Давайте все по-честному. Если кино получится, мы вам вернем по крайней мере ваши затраты»

«Я изначально не рассчитывал ни на что»

Как рассказал Братухин, он вообще не рассчитывает получить от фильма какую-либо отдачу: «Я изначально не рассчитывал ни на что. Вообще ни на что. Потому что я же смотрел, как отечественные фильмы дают отдачу. То есть я зацепился в первую очередь за идею, а ребята уже ко мне потом подъехали и сказали: „Давайте все по-честному. Если кино получится, мы вам вернем по крайней мере ваши затраты“. Но я и сейчас ни на что не рассчитываю. Лучше просто радоваться за тех людей, которые в этом участвуют, а там — как Бог даст».

Также он рассказал о том, как вообще познакомился с Барыкиным и стал продюсером. Свою роль сыграла зеленодольская гордость. Будучи руководителем фонда поддержки молодежи и спорта в Зеленодольске, Барыкин организовывал со студентами грандиозный флешмоб, но не хватало какой-то вишенки. Тогдашний начальник управления культуры города Дмитрий Бечин посоветовал сделать из этого кино. «И выяснилось, что только что Барыкин снял фильм „Семейные хлопоты“, — припомнил Братухин. — Он тут же договорился, что Барыкин к нам приедет и снимет. И вот настало 1 апреля, я помню этот день, было холодно, мерзло, жуткий ветер, снег и дождь, половина студентов не пришли, половина — в гриме, который растекается. Я думал, что позвоню этому столичному режиссеру, тогда еще мне неизвестному, и он откажется. А он не отказался, приехал к нам. В итоге вместо флешмоба провели небольшое мероприятие типа викторины. Мне было неловко, что не получилось с флешмобом, я пригласил Барыкина в свое кафе, и у нас получился совершенно случайно разговор. Он рассказал, что у него сейчас есть идея снять фильм по произведениям Насыри, и при этом сослался на музей в Казани. Я повторяю: тут все звезды сошлись, я буквально за три-четыре дня до этого был в нашем музее. И тут во мне наша зеленодольская гордость взыграла, и я начал ему доказывать, зачем нам Казань, когда у нас есть наше, родное. И вот на этой базе мы сошлись. Я думаю, если бы у нас все вышло по флешмобу, то у меня бы не было небольшого ощущения недоделанности и у нас бы вот этого (фильма — прим. ред.) не получилось».


…И НЕМНОГО ТАТАРСКОЙ КЛЮКВЫ

Очевидно, происхождение фильма «Водяная» от зеленодольской гордости и президентского гранта накладывает на него особый отпечаток, выражающийся в желании не только рассказать историю, но и показаться. Именно поэтому в нем столько пояснений и комментариев, в которых фильм драматически не нуждается. Действительно, это кентавр из художественного фильма и презентации. Что бы ни говорили ангажированные зрители премьерного показа, за все время просмотра они лишь один раз продемонстрировали свои эмоции: это был смех, когда дети допытывались у дяди Тимура, есть ли у тети Ляйсан пупок.

Фильм «Водяная» несет на себе родовое проклятие тех наших доморощенных мастеров искусства, которые хотят, чтобы их произведение было в первую очередь татарским, а уже потом — искусством, и так увлекаются татарским, что несколько забывают про искусство. Как видно, этим грешат и русские творцы, местами потчующие нас татарской клюквой.

К тому же, если говорить о действительно национальных, а не фольклорно-анекдотических мотивах, то следует отметить, что дети Алсу, по сюжету рожденные в смешанном браке, в начале фильма не обладающие национальной идентичностью и не говорящие на татарском, такими и остаются в конце фильма. Они вроде бы окунаются в мир татарской культуры, но ничего из него не выносят. Приключения в деревне лишь помогают детям наладить психологические отношения с матерью, так что они наконец-то могут вместе сходить в московский аквапарк.

Но, как бы то ни было, настоящую оценку фильму даст неангажированный зритель, что мы и увидим по результатам проката.