Еркин Тукумов: «Нам повезло с президентом, Назарбаев – прогрессивный человек»

Еркин Тукумов: «Татары очень предприимчивые люди! В этом плане есть чему поучиться у вас» Фото: Сергей Елагин

ТРИ ГЛАВНЫЕ ЗАДАЧИ ГЕНКОНСУЛА КАЗАХСТАНА В КАЗАНИ

— Еркин Валитханович, до назначения генконсулом в Казань вы шесть лет возглавляли аналитический отдел совета безопасности Республики Казахстан. Исходя из этого, наш читатель «Руководство вашей страны хочет поднять сотрудничество с нашей республикой на очень высокий уровень, — делает вывод Аркадий и спрашивает. — Какие цели при назначении генконсулом в Казани поставили перед вами?» А вообще назначение генконсулом — это понижение или повышение по службе?

— Казахстан с Татарстаном и в целом с Россией связывают многовековые отношения — человеческие, политические, экономические. В нашей системе политических, экономических, цивилизационных отношений Россия занимает ведущее место. Пост посла в России — это очень важная должность, практически все наши послы в Российской Федерации — это люди, занимающие высокие посты в государстве, «политические тяжеловесы». Например, нынешний посол Казахстана в России Имангали Тасмагамбетов был премьер-министром Казахстана, руководителем администрации президента, госсекретарем. Понимаете, какое значение мы придаем развитию отношений с нашим главным стратегическим партнером — Россией!

Поэтому пост генерального консула считается тоже очень важным, и для меня это большой практический опыт, большой вызов. При переходе вновь на дипломатическую службу мне предлагали разные направления, и я выбрал Казань, потому что для меня это очень близко и интересно. Конечно, передо мной поставили задачи укрепления и расширения сотрудничества Казахстана с регионами моего консульского округа, в том числе и с Татарстаном. Но более рельефно эти задачи проявились после рабочего визита президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в Казань в июне 2018 года. Данный визит стал первым за 13 лет. Буквально меньше чем через месяц президент Татарстана посетил Астану, где провел встречи с премьер-министром Казахстана, принял участие в деловом форуме, и тогда появилось очень много новых договоренностей и направлений работы для меня.

Первая задача — это доведение товарооборота между Казахстаном и Татарстаном до одного миллиарда долларов. В 2017 году товарооборот был 702 миллиона долларов. С рядом стран даже 100–200 миллионов нет, а между Казахстаном и Татарстаном за первое полугодие 2018 года уже было 400 миллионов долларов!

— А в чью пользу товарооборот, кто больше продает?

— Пока в пользу Татарстана — за счет нефтехимии, авиа-, судо-, автостроения. Структура экспорта из Казахстана достаточно стабильная — это тоже нефтепродукты, а также черная металлургия, продукция сельского хозяйства. Кстати, казахстанская мука считается одной из лучших в мире и пользуется спросом у татарстанцев. Я лично, когда хожу в агропарк «Казань», всегда беру нашу казахстанскую муку.  

— Какие еще задачи поставили перед вами?

— Для меня важно не только повысить товарооборот, но и сбалансировать его в пользу Казахстана. За 2017 год из 700 миллионов долларов двустороннего товарооборота на Татарстан приходится порядка 600 миллионов, и 100 миллионов — на Казахстан. Видите, какая диспропорция, и ее хочется исправить.

Вторая задача — развитие культурных связей. Я считаю это очень важным! Но я против кампанейщины: потанцевали, попели — и разошлись. Считаю, это только нивелирует наши культурные связи. Я — за долгосрочное постоянное партнерство. К примеру, сегодня между Институтом истории имени Марджани и нашими институтами истории реализуется проект создания книги по истории взаимоотношений татар и казахов — с древних времен, когда еще не было татар и казахов как таковых, и до сегодняшнего времени. Важно, чтобы постоянно были гастроли наших театров в Татарстане, даже может быть совместная постановка спектаклей. В Йошкар-Оле ежегодно проходит фестиваль русских театров всего мира, и казахстанский театр постоянно в нем участвует. Надо, чтобы наши театры приезжали и в Казань!

— А вот в казанском фестивале мусульманского кино представители Казахстана участвуют.

— Мы в прошлом году даже гран-при выиграли за фильм Адильхана Ержанова «Ласковое безразличие мира»! Я — за развитие отношений, чтобы у нас друг о друге было больше знаний.

Третья моя задача, которую я считаю очень важной, — это развитие молодежных связей. В прошлом году при нашем содействии молодежное правительство Татарстана посетило Алма-Ату, встретилось с нашими молодежными лидерами в рамках форума молодежи стран СНГ. Были намечены совместные проекты, в том числе в социальной сфере. В это же направление можно включить и обмен студентами. В Казахстане вторыми по численности, после казахов, являются русские — 20 процентов населения, это почти четыре миллиона человек. Проживает около 200 тысяч татар. У нас очень много межнациональных браков. Русский язык у нас считается официальным наравне с казахским. У нас все разговаривают на русском языке, нет никакого языкового барьера. Поэтому я считаю, что образование — это залог наших хороших отношений и в будущем.

«ДЛЯ КАМАЗА ВНЕ РОССИИ САМЫЙ ГЛАВНЫЙ РЫНОК — ЭТО КАЗАХСТАН»

— Какой товарооборот между Россией и Казахстаном? Чтобы понять долю Татарстана.

— За 2018 год товарооборот между нашими странами составил примерно 18 миллиардов долларов. Есть задача до 2020 года довести его до 20 миллиардов. С консульским округом, который я возглавляю и который включает в себя 12 регионов Российской Федерации — от Екатеринбурга до Нижнего Новгорода, — товарооборот около 5 миллиардов долларов. Со многими предприятия отношения у нас сохранились со времен Советского Союза. К примеру, для КАМАЗа вне России самый главный рынок — это Казахстан.

— Есть ли действующие совместные предприятия между Татарстаном и Казахстаном? (Антон)

— В 2005 году КАМАЗ вместе с нашей компанией создали совместное предприятие «КАМАЗ-Инжиниринг», и ежегодно они выпускают около 2 тысяч единиц разной спецтехники. Кроме этого, у нас есть интерес к судо- и авиастроению. В настоящее время идут переговоры с Казанским вертолетным заводом и нашим Авиаремонтным заводом №405 по эксплуатации и модернизации вертолета марки «Ми» в Казахстане. Есть интересные проекты по сельхозавиации с фирмой «МВЕН», даже возможна локализация производства в нашей стране. Казахстан — 9-я страна в мире по площади территории, поэтому сельхозавиация у нас очень востребована. Есть задача проработать возможности кооперации с компанией «Татнефть» с целью более широкого использования ее технологий повышения нефтеотдачи месторождений. Есть планы запуска программы перевода автотранспорта в Казахстане на газомоторное топливо, и татарстанские предприятия, например «Раритек», смогут принять активное участие в разработке и реализации данной программы. Примеров можно привести огромное множество.

— Много ли граждан Казахстана работает и учится в Татарстане? (Маршида)

— В рамках образовательной программы ЕврАзЭС в Казани учатся около 1,5 тысячи студентов из Казахстана, из них 600 — в КФУ на разных специальностях. В основном обучение для них бесплатное, но есть и платники. Что касается работающих, то по уровню жизни Казахстан и Россия примерно на одинаковом уровне, поэтому нет смысла уезжать на заработки в вашу страну. Есть работающие на каких-то крупных проектах. А наших бизнесменов здесь, к сожалению, пока недостаточно, поэтому это тоже поле деятельности для меня.        

— За год работы вы успели посетить все 12 регионов, входящих в ваш консульский округ?

— Разрешение на осуществление консульской работы в России я получил только в июне, поэтому еще не успел все посетить. Был в Ульяновской и Пензенской областях, Башкортостане, Чувашии и Марий Эл. На следующем этапе предстоит посетить Свердловскую область — очень важный для нас регион, с которым у Казахстана большая кооперация.

— Среди этих 12 регионов на каком месте по объему сотрудничества с Казахстаном находится Татарстан?

— По товарообороту Татарстан находится на втором месте — после Свердловской области, с которой товарооборот уже более миллиарда долларов. Эта область ближе к нам географически, там казахская диаспора большая, много экономических связей сохранилось с советского времени. А с точки зрения политического веса и культурных связей, думаю, Татарстан — это главный партнер. Неслучайно генконсульство размещается именно в Казани.          

— У бизнеса Казахстана есть интерес к инвестированию в Татарстан? В каких отраслях? (Андрей Федоров)

— Есть ряд отраслей, где мы успешно сотрудничаем: нефтехимия, автомобилестроение, авиа- и судопроизводство, сельское хозяйство, медицина, IT-отрасль. IT — это очень важно для нас! В Университете Иннополис учатся 49 наших студентов, это самая большая иностранная группа. Образование там очень дорогое — 2,5 миллиона рублей в год, но наших студентов они обучают бесплатно. Почему бесплатно? Потому что смотрят на перспективу: эти ребята, вернувшись в Казахстан, всегда будут помнить о Татарстане и развивать связи. В сфере IT Татарстан — лидер среди регионов Российской Федерации, и в этом я вижу большую перспективу для нашего сотрудничества.

«ПОЧЕМУ-ТО В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ СТЕСНЯЮТСЯ ГОВОРИТЬ О СВОИХ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСАХ»

— В Казахстане сильный нефтехимический комплекс?

— Сильный, но в Татарстане нам есть чему поучиться, что перенять. Нас интересуют ваши технологии в этой отрасли. И в Казахстане, и в России часто говорят о необходимости диверсификации экономики. А что такое диверсификация? Мне нравится в этом плане концепция «Леса и обезьян» Рикардо Хаусманна (профессор Гарвардского университета — прим. ред.), где лес — это пространство для продуктов, а обезьяна — возможности государства производить экспортную продукцию. И вот чем чаще лес, тем больше возможностей у государства экспортировать разные продукты, в том числе и высокотехнологичные. В чем сильны Казахстан и Татарстан? В нефтехимии. В этом плане мы набрали много компетенций. Условно говоря, наши «деревья» — нефтехимического характера. Мы не сможем сразу производить Apple, это невозможно! Чтобы получить Apple, США посадили столько «деревьев», что они могут производить всё. Я считаю, чтобы дойти до каких-то высоких значений, мы должны развивать нефтехимию, где у нас хорошие компетенции. Мир уже поделил рынки труда. Многие страны провалились, когда начинали фантазировать, что могут все производить. Я считаю, что для Татарстана и Казахстана нефтехимия — это самое приоритетное направление, точка отсчета в другие высокотехнологические отрасли.  

— Испытывает ли Казахстан зависимость от нефтяной иглы? Какая промышленность у вас наиболее развита? (Жуков А.)

— Казахстанская экономика диверсифицирована — у нас есть и сырье, и продукция переработки. У нас самые богатые в мире залежи урана, цинка, хрома. Мы добываем порядка 80–90 миллионов тонн нефти, и в экспорте она у нас ключевой продукт. Но я не считаю, что это плохо. Почему-то в последнее время стесняются говорить о своих природных ресурсах. Это же благо, это богатство! Другое дело — насколько у вас хватает ума, компетенций эффективно распорядиться этим богатством. Мы уже многие годы собираем нефтяные деньги в стабилизационный фонд, из которого идут инвестиции в другие отрасли экономики, в инфраструктуру, перерабатывающую промышленность и так далее. На сегодня наши резервы составляют порядка 90 миллиардов долларов, а в целом с момента независимости привлеченные иностранные инвестиции достигли отметки 300 миллиардов долларов.

У нас развито сельское хозяйство, и я считаю, что это тоже богатство, потому что население в мире растет и всегда хочет питаться хорошо и качественно. Казахстанские пшеница, мясо, молочные изделия очень качественные и экологически чистые. Один Китай со своим  полуторамиллиардным населением может у нас покупать всю нашу сельхозпродукцию. Другое дело, что нам надо в рамках диверсификации экспортировать не пшеницу, а муку, а еще лучше макароны, что мы и делаем. На наших НПЗ сегодня производят и керосин, и бензин. А еще лучше пластмассу производить, изделия из нее. В этом я вижу реальный смысл диверсификации.  

У нас также активно развивается отрасль IT, есть программа «Цифровой Казахстан». Мы видим большие перспективы IT во всех отраслях. Например, в здравоохранении у нас уже активно внедряется электронная карта пациента, в центрах обслуживания населения можно быстро получить практически любой документ: паспорт, права, свидетельство о рождении и так далее.

— Какова доля государства и частного сектора в экономике?

— Известно, что государство — это плохой бизнесмен. Поэтому в Казахстане делается все, чтобы доля государства в экономике была как можно меньшей. Конечно, в условиях повышенной нестабильности в мире, в том числе связанной с западными санкциями в отношении России, рикошетом бьющими по Казахстану, и с постоянной волатильностью нефти, и с трудностями транзитного периода экономики на пути к ее диверсификации, доля государства, вливаний в экономику страны, в банковский, строительные сектора была высокой, нередко ключевой. Но у нас все делается для того, чтобы уменьшить государственную долю в экономике. Доля участия государства в экономике Казахстана должна снизиться до 20 процентов к 2020 году.

В этом году планируется приватизация трех ключевых гигантов экономики, таких как «Казахтелеком», «Казатомпром», а также национального авиаперевозчика «Эйр Астана». Кстати, именно эта авиакомпания осуществляет постоянные авиарейсы Казань — Астана. Мы идем к тому, чтобы в экономике все меньше и меньше было государства, меньше его контролирующих функций. Например, в рейтинге Doing Business за 2018 год Казахстан занял 36-е место среди 190 стран. По данным Всемирного банка, эффективность работы институтов (время, необходимое для начала бизнеса) в Казахстане сокращено с 19 дней в 2010 году до пяти в 2017-м. По комфортности для ведения бизнеса в 2018 году мы заняли 38-е место среди 190 стран. Это значит, что мы уменьшаем барьеры для бизнеса.

— Как развивается у вас банковский сектор, сколько всего банков?

— Насколько я знаю, в Казахстане сегодня функционируют 28 банков второго уровня. Причем есть тенденция на их постоянное сокращение путем укрупнения или ликвидации. К примеру, в 1997 году количество банков в стране составляло 82, но уже в 1999 году было 55, а в 2000 году — 48. В целом у нас достаточно развитая и стабильная банковская система, старающаяся идти в ногу со временем, многие операции, связанные с ежедневной жизнью человека, ушли в онлайн. В Казани тоже, кстати, очень удобная финансовая система.

— Есть на рынке доминирующие банки?

— Конечно, есть банки-лидеры, вроде Народного банка Казахстана, Цеснабанка, Kaspi Bank, но есть и присутствие иностранных банков, причем существенное, к примеру, Сбербанка России, Ситибанка (США), китайских банков.

«МФЦА — это единственный центр в регионе с особым юридическим режимом, который будет работать на основе английского прав» Фото: tatarstan.ru

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ ЦЕНТР «АСТАНА» БУДЕТ РАБОТАТЬ НА ОСНОВЕ АНГЛИЙСКОГО ПРАВА

— Некоторое время назад был презентован проект международного финансового центра «Астана». Как развивается данный проект?

— Я считаю, что потенциально это один из самых прорывных проектов для Казахстана. Планы достаточно амбициозные. Международный финансовый центр «Астана» должен стать финансовым центром для Центральной Азии, Кавказа, Ближнего Востока, Западного Китая, Монголии и Европы. Центр официально открылся 4 июля 2018 года и расположен в рамках ЭКСПО-2017. Рустам Минниханов был в это время в Астане, и в его присутствии был подписан меморандум о сотрудничестве между МФЦА и «Татар-Инвестом». Кстати, «Татар-Инвест» очень интересуется исламским банкингом, который у нас сегодня реализуется.

МФЦА — это единственный центр в регионе с особым юридическим режимом, который будет работать на основе английского права. Также участникам предоставлены налоговые льготы до 50 лет, действуют упрощенный валютный, визовый и трудовой режимы, независимый суд, международный арбитражный центр. Кроме того, международным финансовым центром «Астана» создана высокотехнологичная биржа, акционерами которой являются Шанхайская фондовая биржа и американская биржа Nasdaq. В рамках масштабной приватизации здесь планируется размещение активов крупнейших горнодобывающих, металлургических, нефтегазовых, энергетических, транспортных и других предприятий нашей республики. В целом МФЦА имеет все шансы стать региональным финансовым хабом и центром развития «зеленых», исламских, инновационных финансовых инструментов. Для того, чтобы международному бизнесу было удобно приезжать в Астану, к 2025 году Казахстан намерен открыть прямые рейсы в 50 мировых финансовых центров, включая Нью-Йорк, Шанхай, Гонконг, Сингапур, Токио, Амстердам, Цюрих и др.

Считаю, России, с учетом санкций, сегодня интересно работать в этом направлении, потому что это возможности для сотрудничества и выхода на мировой рынок. В совет директоров МФЦА, кстати, входят и россияне, например Герман Греф и основатель «Яндекса» Аркадий Волож.

«МАЛЫЙ БИЗНЕС ПОЛУЧАЕТ СЕРЬЕЗНУЮ ПОДДЕРЖКУ СО СТОРОНЫ ГОСУДАРСТВА»

— Казахи предприимчивые люди? Вот татары считаются предприимчивыми.

— Татары очень предприимчивые люди! В этом плане есть чему поучиться у вас. Характер народа тоже оказывает влияние на развитие экономики. Но Казахстан — большая страна, поэтому казахи в разных ее регионах имеют разный характер, где-то люди более предприимчивые, где-то — менее, но в стране создаются все условия для развития своего бизнеса. Существует понимание, что именно средний и малый бизнес — основа и опора любой экономики. Нефть и газ когда-нибудь закончатся, а человеческий капитал и есть главная ценность. Я вот лично считаю, что у нас главным прорывным проектом стало не открытие очередных заводов и фабрик, а программа «Болашак» (с казахского — «Будущее»), по которой уже отучились в лучших университетах мира из топ-100 более 12 тысяч казахстанцев. Еще около 70 тысяч обучились и обучаются за свой счет или по грантам. Многие из болашаковцев уже занимают высокие посты в правительстве, в областях, в бизнесе. За ними будущее. У вас есть аналог «Болашака» — «Алгарыш», кажется.   

— Как в Казахстане развит средний и малый бизнес? Есть ли программы господдержки, какие-то льготы и так далее? (Ибрагимов)

— У нас около 150 тысяч малых предприятий. Наверное, это не так много, хотелось бы больше на такую большую страну, где население уже более 18 миллионов человек. Есть регионы сосредоточения малого бизнеса, например Алма-Ата. И не зря этот город — один из основных доноров казахстанского бюджета. На юге страны живут предприимчивые люди, там бизнес очень развит, например в Шымкенте, который недавно стал третьим городом-миллионником в Казахстане. Это и Туркестанская область, и Алматинская область, где развиты сельское хозяйство и переработка овощей и фруктов. Малый бизнес есть и в образовании, в медицине, в туризме, в промышленности.

Малый бизнес получает у нас серьезную поддержку со стороны государства. Это и материальная поддержка со стороны фонда «Даму» («Развитие»), который субсидирует процентные ставки по кредитам. Фонд оказывает и нематериальную помощь в виде семинаров и тренингов, сбора документации, анализа рынков. И налоговый режим у нас один из самых лучших: подоходный налог — 10 процентов, НДС — 12 процентов и 0 процентов применяется к облагаемому обороту при экспорте товаров. В последние годы доля МСБ в экономике остается на уровне 25–27 процентов. Наша задача — довести ее до 35 процентов к 2025 году и не менее 50 процентов к 2050 году.

— В списке Forbes есть ваши люди?

— Есть, это бизнесмены из нефтяной, металлургической и банковской сферы. У нас есть и миллиардеры, и миллионеры. Но я лично больше горжусь своими соотечественниками из мира спорта и культуры. Например, наш боксер Геннадий Головкин или певец Димаш Кудайберген — этих людей знает почти весь мир, и они несут славу и гордость за нашу страну.

«ВВП Алма-Аты за 2018 год был порядка 45 миллиардов долларов — больше, чем нескольких соседних стран, вместе взятых» Фото: ©Табылды Кадырбеков РИА «Новости»

«КАЗАХСТАН — УНИТАРНОЕ ГОСУДАРСТВО, И В ЭТОМ ПЛАНЕ НАМ ЛЕГЧЕ»

— В России только ленивый не критикует сложившуюся вертикаль власти, при которой регионы не являются самостоятельными во многих вопросах. И деньги центр забирает в ненормальной пропорции. В Казахстане есть такая проблема? Насколько регионы у вас самостоятельны в своих действиях? В какой пропорции делятся налоги? (Батыршина С.)

— Россия — это федерация, а Казахстан — унитарное государство, у нас нет автономий, и в этом плане нам легче. У нас, конечно, есть регионы-доноры и регионы, которым требуется помощь. Богатые регионы — это где сосредоточена металлургическая промышленность, нефтехимия, добыча нефти и газа, банковский сектор, развитый малый и средний бизнес. Например, ВВП Алма-Аты за 2018 год был порядка 45 миллиардов долларов— больше, чем нескольких соседних стран, вместе взятых. А регионы, где в основном развито сельское хозяйство, естественно, беднее, там требуются государственные субсидии. Но это во всем мире так. Конечно, у регионов-доноров иногда возникают вопросы — они просят оставлять больше денег.

— Как казахстанцы пережили переезд столицы из Алма-Аты в Астану?

— В 1998 году, когда начался переезд столицы, я как раз окончил университет, приехал в Алма-Ату и пошел устраиваться на работу в министерство иностранных дел. Алма-Ата — это солнечный город, теплый, комфортный, рядом горы — красота! Но МИД начал переезжать в Астану. Я сказал: «Нет, я не хочу в Астану». И остался в Казахстанском институте стратегических исследований…

Люди вначале восприняли переезд столицы очень негативно и скептически: город в голой степи — как это возможно и зачем тратить столько денег!.. Тогда были тяжелые годы в плане экономики. «Лихие 90-е» были и у нас. Не только народ, но и многие из высоких руководителей были против этого переезда, считали, что это чуть ли ни авантюра. И многие поехали туда с огромным недовольством. Астана — это южная часть Сибири, там зимой морозы до 40 градусов, сильнейшие ветра, детей уносит! Люди, привыкшие к комфорту, сказали: «А зачем нам это?» Другие же долгое время на выходные летали в Алма-Ату…

Но ведь не зря говорят, что время покажет. Время показало, что наш президент был прав: новая столица стала одним из драйверов развития экономики Казахстана. Это и политический, и культурный, и хозяйственный центр. Это очень красивый город сегодня. Даже температура зимой стала другой: вокруг Астаны посадили огромный зеленый пояс, и деревья сдерживают ветра. Но встал вопрос экологии, потому что население города уже больше миллиона. Сегодня туда тянут газовый трубопровод, а пока используют сжиженный газ, уголь.

— Зачем все-таки потребовалось переносить столицу?

— На тот момент было много факторов: и политических, и сейсмической опасности. Ну и алматинцы вздохнули с облегчением: чиновники уехали, и стало больше возможностей для бизнеса, меньше пробок на улицах. Алма-Ата осталась как культурная и финансовая столица страны. Национальный банк до сих пор находится в Алма-Ате.

— Перенос столицы — это подвиг и для руководства, и для народа любой страны!

— Для народа, для страны, которая переживает не самые простые времена, нужна некая идея и стимулы для того, чтобы расти и развиваться. Вот для того, чтобы стало больше регионов-доноров, чтобы другие регионы — не только сырьевые — развивались, столицу и перенесли. Сейчас я, наоборот, не могу долго жить в Алма-Ате, хотя там мои родители и брат: слишком тесно. Побыстрее еду в Астану, где такой простор. Казахи любят, чтобы было просторно.   

— В Казахстане коррупция процветает или нет? Как вы с ней боретесь? (Юрий Котов)

— Отрицать глупо: с коррупцией у нас, конечно, есть проблемы, как и в других развивающихся государствах. Но у нас с ней борются самым решительным образом. Неприкасаемых нет: у нас и премьер-министр был арестован, и ряд министров, в том числе экономики. И в правоохранительных органах аресты были. Чистка идет сверху донизу. У нас даже создали агентство по делам госслужбы и коррупции. Сегодня соцсети играют большую роль — ничего не скроешь. Люди фотографируют и выкладывают в сеть. С одной стороны, это облегчило задачу компетентным органам, а с другой стороны, чиновники, бизнесмены десять раз подумают, прежде чем сделать что-то незаконное. Сегодня все мы живем в стеклянном доме — все прозрачно! Практически у каждого руководителя правоохранительной структуры есть своя страничка в «Фейсбуке», на YouTube, куда люди могут написать, и идут проверки по их информации.  

«Назарбаев — прогрессивный человек. Смог бы Казахстан так подняться за эти годы при другом человеке — большой вопрос» Фото: «БИЗНЕС Online»

«МЫ РАССМАТРИВАЕМ НАШЕ СОТРУДНИЧЕСТВО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В ЭКОНОМИЧЕСКОМ ПЛАНЕ»

— Как в стране относятся к Назарбаеву? Нет усталости от того, что один и тот же человек столько лет правит?

— В демократическом обществе это проверяется через выборы! Выборы президента у нас были в 2015 году, следующие будут в 2020-м. И постоянно в стране проводятся опросы и социологические исследования. Рано или поздно появится и второй, и третий президенты. Но нам повезло: Назарбаев — прогрессивный человек. Смог бы Казахстан так подняться за эти годы при другом человеке — большой вопрос. 

— Безусловно, Нурсултан Назарбаев — один из самых уважаемых и харизматичных лидеров на постсоветском пространстве. А есть в Казахстане политическая конкуренция, идет ли в обществе дискуссия о путях развития страны?  

— Дискуссия в обществе идет постоянно. У нас есть стратегическая программа «Казахстан 2050», одна из целей развития — войти в 30 лучших государств мира. Это благородная большая цель. И не только по ВВП, а по качеству жизни, для оценки которого есть индикаторы: продолжительность жизни, обеспеченность людей водой и газом, размер зарплаты, конкурентоспособность молодежи, экспорт несырьевых товаров и тому подоюное. Понятно, что войти в тридцатку будет очень непросто, и для этого нам необходим ежегодный рост ВВП на уровне 5 процентов, нужно также обеспечить увеличение объема несырьевых товаров и услуг до 24,7 миллиарда долларов, инвестиций — до 16,8 процента от ВВП.

— Стратегически как Казахстан себя рассматривает? В рамках ЕврАзЭС и таможенного союза или как-то иначе?

— Казахстан — один из учредителей ЕврАзЭС, и мы рассматриваем его как экономический союз. Мы видим в нем выгоду и для себя, и для наших партнеров, потому что он убирает многие барьеры. Я сейчас езжу по регионам России, разговариваю с губернаторами и бизнесменами, и все говорят, что стало легче торговать, потому что нет никаких барьеров — привез товар в Казахстан и торгуй. Точно так же и для наших. Здесь встает вопрос конкуренции. Люди голосуют рублем! Самым главным достижением я считаю то, что мы можем конкурировать и в товарах, и в услугах, и в других сферах. Пока люди видят пользу от этого союза, он будет существовать.

— А политический союз вы рассматриваете, например, как Евросоюз с наднациональным Европарламентом?

— Я еще раз повторюсь, что мы рассматриваем наше сотрудничество исключительно в экономическом плане, никаких наднациональных структур мы не рассматриваем. Вот вы говорите о Европарламенте, но у нас же есть межпарламентская ассамблея стран СНГ в Санкт-Петербурге. Между министерствам иностранных дел Казахстана и России есть ежегодный план сотрудничества, есть механизмы консультаций между разными органами власти двух стран. Зачем еще что-то придумывать?    

— Как считаете, СССР-2 возможен на новых основаниях?

— А зачем?

— Чтобы стать могучим союзом.

— У нас ведь уже есть экономический союз. Это общий рынок товаров и услуг на 180 с лишним миллионов человек. Давайте сначала научимся использовать преимущества этого рынка, научимся решать общие проблемы, например, проблему протекционизма своего рынка. Сейчас в мире могущество измеряется ВВП, уровнем и качеством жизни человека, конкурентоспособностью экономик, разработкой высоких технологий, заботой об окружающей среде. Давайте к этому вместе стремиться.

— Вы не боитесь соседства могучего Китая? Говорят, что сильна китайская экспансия в Казахстане. 

— Я назвал бы это не экспансией, а развитием торговых отношений. Китай — один из основных наших партнеров, занимает третье место во внешних связях Казахстана — 10,6 миллиарда долларов США за январь – ноябрь 2018 года. А в целом, для интереса: объем торговли Китая с государствами – участниками инициативы «Пояс и путь», куда входит и Казахстан, за минувший год достиг отметки в 1,3 триллиона долларов. Как не использовать преимущества соседства с таким экономическим гигантом!  

Китай очень много инвестирует в Казахстан. Но ведь и Татарстан каждый раз радуется, что инвестор зашел к нему на территорию и начал строить завод, фабрику, потому что это рабочие места, налоги, производство. Точно такие же отношения и у нас к инвесторам, к торговым партнерам. Раньше была китаефобия — боялись, что китайцы заполонят Казахстан, но этого же не произошло. У нас достаточный визовый режим, и его, считаю, надо сохранять. Но в бизнесе, в торговле, туризме мы достаточно открыты. Конечно, и там мы ставим определенные барьеры, например, у нас по закону ни один иностранный гражданин не может стать собственником земли, а только граждане Казахстана. 

— Как используется сегодня Байконур? Не планирует ли Казахстан начать реализацию своей космической программы? (Алия)

— На ближайшие пять-шесть лет у «Казкосмоса» и «Роскосмоса» есть совместный проект «Байтерек» по созданию и запуску кораблей нового формата, экологически более чистых. Байтерек в переводе с казахского означает «древо жизни». У нас космическая программа тоже реализуется, хотя, конечно, не в таких масштабах, как в России. Считаю, в этой сфере есть большой потенциал. К примеру, с 2015 года в Казахстане действует космическая система дистанционного зондирования Земли в составе двух космических аппаратов KazEOSat-1 и KazEOSat-2. Космические снимки поверхности Земли с этих спутников используются в картографии, в сельском хозяйстве, для планирования территорий, решения вопросов обороноспособности и национальной безопасности Казахстана. Проект реализуется совместно с ведущей европейской компанией Airbus Defense and Space.

«ЕСЛИ МЫ САМИ НЕ БУДЕМ ЗАЩИЩАТЬ СВОЙ ЯЗЫК, ТО КОМУ ОН НУЖЕН В ЭТОМ МИРЕ?»

— По утверждению специалистов, в последнее время во всем мире растет национальное самосознание, интерес к национальным языкам. В Казахстане такие настроения тоже есть?

— В момент распада Советского Союза очень остро стоял вопрос сохранения казахского языка. Угроза исчезновения, маргинализации казахского языка была очень высока. Во времена СССР в миллионной Алма-Ате была всего одна казахская школа, городские казахи практически не знали родного языка. Сейчас такой вопрос не стоит, потому что около 70 процентов населения — это казахи, более 90 процентов родителей-казахов отдают детей в казахские школы. В казахские школы отдают и русские, и татары, и узбеки. Правда, их пока не так много, но процент растет, потому что казахский язык вышел за рамки бытового, он используется на госслужбе, в науке, бизнесе, в творчестве. Сегодня многие дети знают русский, казахский и английский языки, начала реализовываться программа трехъязычия. Программа пока не совершенна, но она долгосрочная. Казахский язык знает и часть русского населения. Многие русские сделали себе карьеру, зная в совершенстве казахский язык. А татарам, которые знают татарский, понятен и казахский язык.

— А сегодня русские учат казахский язык, есть для этого стимулы?

— Кто смотрит на перспективу, тот учит. На госслужбе знать казахский язык обязательно, и это нормально. Очень много русских на разных звеньях во власти. Вообще у нас национальный вопрос не стоит. Наверное, Казахстан — одна из самых толерантных стран на постсоветском пространстве.

— Как вы возрождали казахский язык, каких успехов добились?

— Во-первых, через школу: начали строить все больше и больше казахских школ. Сегодня из 7,5 тысячи школ в стране большинство составляют казахские. Есть двуязычные школы — казахско-русские, есть русские школы, особенно в больших городах. Есть казахские классы в русских школах, и наоборот. Например, моя дочка училась в физико-математической школе в казахском классе. Мы начали с молодого поколения через постепенное требование к тем профессиям, где необходимо знание казахского языка. Этот процесс шел очень долго. Но языком общения во многих местах у нас остается русский. Но я хочу так сказать — если мы сами не будем защищать свой язык, то кому он нужен в этом мире? Второй этап возрождения казахского языка — это переход на латиницу, который стартовал в этом году и продлится до 2025 года.

«НАМ НАДО МОЛОДЕЖЬ ОБЪЕДИНЯТЬ, ЧТОБЫ ОНИ НЕ ОТОРВАЛИСЬ ДРУГ ОТ ДРУГА В БУДУЩЕМ»

— Многие в России ваш переход на латиницу воспринимают как выпадение из единого культурного пространства.

— Мы так не считаем и вообще не оперируем такими словами, как выпадение-невыпадение.

— В прессе в последнее время появляются высказывания о том, что Казахстан медленно, но верно отдаляется от России. Как считаете, существует ли реальная угроза ухудшения наших взаимоотношений? (Хайруллин И.)

— Я не понимаю такую постановку вопроса. Что значит «отдаляется»? Первое — мы как были географически соседними государствами с самой большой сухопутной границей в мире, так и останемся. Второе — мы как были членами ОДКБ, ЕврАзЭС, СНГ, ШОС, так и остаемся. Контакты между президентами России и Казахстана иногда доходят до 15–20 раз в год.

— Но все начинается с культурного отхода…

— Наряду с латиницей останется кириллица. Все, что было на кириллице, так и останется. Мы же не замещаем одно другим! Мы говорим только о казахском языке. Для чего мы этим занимаемся? Мы же делаем это не в ущерб кому-то или чему-то, а тем самым отвечаем на вызовы глобального мира: надо входить в глобальное информационное поле, быть ближе к современным технологиям, к другим тюркским народам. Вопрос только в этом. Кто-то опасался, что с переходом на латиницу мы потеряем часть нашего наследия, но в век цифровых технологий этого не произойдет. И процесс перехода займет не два года, а очень длительное время, которое позволит безболезненно перейти на латиницу. Третье — все ближайшие страны уже перешли на латиницу. Почему не было такой негативной реакции по отношению к ним, как к Казахстану?

— Потому что Казахстан мы воспринимаем как самого близкого друга.

— Согласен. Но ведь мы как были друзьями, так и останемся, а латиница — это вопрос развития казахского языка.

— Вот вы говорите, что этот шаг делаете в угоду глобализации. А кто стоит в центре глобализации? Западный мир. И со временем вы начнете жить по их правилам… А почему нам вместе не сделать свою глобализацию? Вот, например, Китай свои иероглифы ни на что не меняет.  

— Скажите, вот если я лично перейду на латиницу, разве я стану хуже знать русский язык? Нет, ни в коем случае! Точно так же все в Казахстане. Молодежь у нас знает и русский, и казахский, и английский. Ничто одно другому не мешает. А я уже сказал, что нам надо прежде всего молодежь объединять, чтобы они не оторвались друг от друга в будущем. Ведь это будущие политики, дипломаты, лидеры, бизнесмены. Именно сегодня надо обращать пристальное внимание на эту связь, предоставлять средства на реализацию совместных социальных проектов. Я, представитель Казахстана, этим занимаюсь постоянно! Мы никогда никуда не уйдём, наша дружба проверена веками.

— С Украиной мы тоже рядом и тоже дружили…

— В каждой семье бывают споры и разночтения, но из-за этого семью не надо разваливать, я считаю.

Для меня сегодняшнее интервью вашей газете очень важное, потому что, к сожалению, определенный информационный вакуум о Казахстане сохраняется, мы живем от слухов к слухам, от стереотипов к стереотипам. Люди часто судят друг о друге по событиям, а не по тенденциям, в итоге имея картину, совсем отличную от реальной. Казахстанское общество, Казахстан изменились кардинально за почти три десятилетия независимости. Я думаю, нам надо часто обмениваться объективной информацией. Если журналисты не верят в официальную информацию, можно отправиться в тур по стране, открыть представительство СМИ в Казахстане. Нам нужен честный откровенный диалог по всем вопросам. А пока мы пользуемся слухами, это очень вредит подрастающему поколению. И роль вашей газеты в этом деле очень велика, поскольку она самая популярная не только в Татарстане, но и в целом в регионе.

«Все, кто приезжает в Казань из Казахстана, в восторге от города — от Кремля, от людей, от улиц, от кухни» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ТАТАРЫ И В КАЗАХСТАНЕ ОСТАЮТСЯ ТАТАРАМИ — С ТОЙ ЖЕ ДЕЛОВОЙ ХВАТКОЙ!»

— Что может быть интересно туристам в Казахстане? Есть у вас вообще такая задача — способствовать увеличению взаимного туристического потока? (Борис)

— Начну со столицы. Астана — это новый уникальный город, который стоит посмотреть, слетав туда хотя бы на выходные. С началом туристического сезона авиаперелетов Казань — Астана станет больше: среда, пятница, воскресенье. Очень удобно! Время в полете — 2 часа 20 минут. В этом году у нас на рынок выходит новая бюджетная авиакомпания Fly Arystan, и, возможно, с ее выходом на рынок поток увеличится. С руководством госкомитета по туризму мы думаем, как сделать интересные и выгодные турпакеты выходного дня. Около Астаны есть замечательный курорт: сосновый бор, озера. Еще с древних времен там лечат легочные заболевания. Там же создали и горнолыжную базу мирового уровня. Думаю, обязательно надо побывать в Алма-Ате. Есть у нас горнолыжные курорты Чимбулак и Медео. А вы знаете, что у нас есть каньон Чарын, который по размерам занимает второе место после Гранд-Каньона в США? У нас можно сплавиться по горным речкам, посмотреть поющие барханы. Религиозные люди могут совершить малый хадж к мавзолею Яссави в Туркестане. А кто любит космонавтику, может посетить Байконур. У них даже есть туры, когда можно наблюдать за стартом ракеты. Потенциал У Казахстана огромный!

— Каков объем взаимного турпотока Татарстан — Казахстан?

— За прошлое лето было рекордное число туристов из Казахстана в Казань — 6 тысяч. Это в основном благодаря чемпионату мира по футболу. Но один раз приехал — и по сарафанному радио информация разнесется, кто-то еще поедет. Все, кто приезжает в Казань из Казахстана, в восторге от города — от Кремля, от людей, от улиц, от кухни. В Казань турпоток из Казахстана достаточно устойчивый, теперь нам надо развивать поток туристов из Татарстана.

Мы о татарах больше знаем, потому что у нас большая диаспора татар. У меня первая учительница была татарка — Раиса Самигулловна. Она мне столько дала в жизни, научила всем азам! Как я могу к татарам по-другому относиться? Дальше у меня учителя были русские, татары, мордва, которым сегодня по 80–90 лет, и я с ними до сих пор переписываюсь.

— Татары играют какую-то заметную роль в жизни Казахстана, есть среди них яркие личности?

— Начну с того, что Казахстан является родиной (в том числе и творческой) многих великих татар: Габдуллы Тукая, Назиба Жиганова, Латифа Хамиди, Рашида Абдуллина, Фуата Мансурова. Разве можно это убрать из истории наших отношений? Это же на века связывает. И сегодня татары очень активные, предприимчивые. Татары и в Казахстане остаются татарами — с той же деловой хваткой! У нас очень активные и татаро-башкирские общества. Кстати, в Астане показывает телеканал «ТНВ». У нас недавно улицу в Астане назвали Сююмбике, существует также улица, названная в честь татарского поэта, Героя Советского Союза Мусы Джалиля.

— Какие связи в плане культуры связывают Казахстан и Татарстан? (Диана)

— Прошли переговоры об организации в Казанском кремле выставки «Золотого человека». Это грандиозная выставка, она прошла в шести столицах мира! Выставка стартует 15 марта и пробудет здесь месяц. В 1969–1970 годах в Алматинской области нашли захоронение богатого сакского воина, где было 4,8 тысячи изделий из золота, и сам воин был весь в золотых доспехах. Больше золотых артефактов было только в гробнице Тутанхамона! На выставке в Казани будут представлены ювелирные украшения и более позднего времени. Возможно, с выставкой приедет и национальный ансамбль Казахстана.  

— Чья была инициатива данной выставки?

— Президент Казахстана сказал, что надо провести в Казани Дни культуры Казахстана как ответ на Дни культуры Татарстана, которые прошли у нас в 2014 году. А выставка — это как некая предтеча Дней культуры. Потом мы планируем привезти наши творческие коллективы. Программа и сроки проведения Дней культуры сегодня обсуждаются.

— Вы — генконсул, а у Татарстана есть представительство в Астане. Как складываются отношения? (Алим Байтурин)

— Представительство Татарстана в Астане возглавляет Денис Валеев, и у нас с ним самые теплые дружеские отношения. Мы с ним на ежедневной связи! Постоянно между нами идет обмен информацией для того, чтобы мы смогли вовремя среагировать на те или иные события. У нас есть совместные проекты, мы даже вместе ездим по регионам, знакомимся.   

— В сквере на пересечении улиц Качалова и Назарбаева установлен бронзовый казан. Слышал, что это подарок Казахстана. Что это за реликвия? Правда ли, что его отлили 500 лет назад? (Булат Ибрагимов)

— Казани подарили копию казана, которому 600 лет, и он находится в мавзолее Яссави в городе Туркестан. Я считаю, это правильно — делать подарки друзьям.

— Чем вы увлекаетесь в свободное время? Дает ли Казань возможность отдохнуть качественно, интересно? (Анна)

— Моя дочка поступила в Казанское хореографическое училище, и ей безумно нравится там. Сын ходит в детский сад с английским уклоном. Мы в Казани живем очень хорошо! Для меня здесь больше не дефицит мест, куда можно сходить, а дефицит времени часто бывает. Посещаем театры, мероприятия. Понравилось ездить на горнолыжку. Все познается в сравнении. В поездках по городам Российской Федерации я вижу разнообразие и богатство культур. Я благодарен, что оказался в Казани — это помогло мне лучше понять Россию. Я считаю, что Казань ничуть не уступает Москве и Питеру по качеству жизни.

— Еркин Валитханович, спасибо за интересный и полезный разговор. Успехов вам!