«Крючков встал и говорит: «В зале сидит выдающийся татарский певец Ильгам Шакиров»

Жидесе, или поминки на седьмой день после смерти, артиста начались сразу же после захода солнца. Было решено, что гости соберутся за столом после того, как совершат закатную молитву, или ахшам-намаз

«ОН ОБЛАДАЛ ВЕЛИКИМ МОҢ И СОЕДИНЯЛ В СЕБЕ ПРОФЕССИОНАЛИЗМ С ИСТИННЫМ НАЦИОНАЛЬНЫМ ДУХОМ»

«Мәңгелеккә китеп барам» («Ухожу в вечность»). Все, кто шел на пятничный намаз в мечеть Аль-Марджани накануне, могли слышать, возможно, самую трогательную песню из репертуара Ильгама Шакирова. Она лилась из динамиков вдоль озера Кабан возле Камаловского театра. Причем на протяжении всей этой недели на набережной можно было услышать голос легенды татарской эстрады… 

Жидесе, или поминки на седьмой день после смерти, артиста начались сразу же после захода солнца. Было решено, что гости соберутся за столом после того, как совершат закатную молитву, или ахшам-намаз. Интересно, но единственным среди сотни приглашенных, кроме, естественно, имамов, участвовавшим в ней, был президент Болгарской исламской академии Камиль Исхаков. Забегая вперед скажем, что окончание мероприятия совпало с призывом на ясту — ночной намаз, на который также отправился Исхаков. При этом в целом в Аль-Марджани было очень много знакомых лиц. Прямиком из Челнов, где в пятницу обсуждали перспективы стратегии татарского народа, в мечеть прибыли вице-премьер Татарстана, председатель «Милли шура» Василь Шайхразиев, руководитель Казанского отделения всемирного конгресса татар Фарид Мифтахов, директор медресе имени 1000-летия принятия ислама Ильяс Зиганшин.

Вспомнить большого артиста пришли многие известные деятели культуры

«У него лишь одна запись в трудовой книжке — принят на работу в филармонию и 59 лет стажа», — напомнил о Шакирове главный организатор мероприятия директор Татгосфилармонии имени Кадим Нуруллин. Как известно, Шакиров не только пел, но и сам писал музыку и тексты. По мнению народного поэта Татарстана Роберта Миннулина, они  были весьма неплохие: «Он и поэт, и композитор, и великий певец. Мы говорим «талантливый певец», «красивый голос», «национальный певец». Это была многогранная натура — и поэтическая, и музыкальная. Бог дал ему дар, и он использовал свой талант на 100 процентов, а может, и на 200».

Что касается голоса Ильгама-абый, то это был не только божий дар, но и результат кропотливой работы. Так считает профессор консерватории, народная артистка России Зиля Сунгатуллина: «Он получил у хорошего педагога хорошую вокальную школу. Елена Александровна Абросимова — его педагог, он ее никогда не забывал, всегда был благодарен и произносил ее имя с гордостью. Это обучение ему дало то, что он сохранил свой голос до последних дней, никогда под фонограмму не пел, тембр голоса был выявлен. Вот его природа, данная Богом, выявлена была еще и профессионально. Так, как он пел татарскую песню, никто не пел, потому что он обладал великим моң и соединял в себе профессионализм с истинным национальным духом».

Вспомнить большого артиста пришли многие известные деятели культуры: певцы Хамдуна Тимергалиева, Римма Ибрагимова, Эмиль Залялетдинов, поэты Разиль Валеев, Ринат Харис, Равиль Файзуллин, актеры театра Равиль Шарафиев, Ринат Тазетдинов, Азгар Шакиров. Всего более 100 человек! Причем большинство из них также некоторое время назад вспоминали другую легенду татарской эстрады — Альфию Авзалову. Но это и не удивительно, хотя символично, говорит ее дочь Зульфия Нигматзянова: «Они и маму чтили, также и чтят Ильгама-абый. Одни и те же люди. Скорбят все, а для нашей семьи это сложный период, очень сложный».

Сама встреча началась с проповеди главного казыя (шариатского судьи) Татарстана Джалиля Фазлыева

«НЕ ВОЛНУЙСЯ, Я СПОЮ БЕЗ ФОНОГРАММЫ И МИКРОФОНА, БЛАГО БАЯНИСТ С СОБОЙ»

Сама встреча началась с проповеди главного казыя (шариатского судьи) Татарстана Джалиля Фазлыева. Он вместе с имамом мечети Аль-Марджани и заместителем муфтия РТ Мансуром Джалялетдином прочитал отрывки из Корана и обратился с мольбой к Всевышнему упокоить душу Илһама Гыйльметдин улы. Остальная часть традиционной татарской поминальной трапезы несколько отличалась от ее классического варианта и больше походила на юбилейный банкет, когда гости на перебой рассказывают о виновнике торжества.

Вечер вел вице-премьер РТ Шайхразиев, он передавал микрофон желающим, а иногда сам чувственно замечал: «Хочется и петь, и плакать, и грустить, и смеяться

Вечер вел вице-премьер РТ Шайхразиев, он передавал микрофон желающим, а иногда сам чувственно замечал: «Хочется и петь, и плакать, и грустить, и смеяться». Впрочем, ведь и покойный был неординарной личностью, как заметил Валеев: «На похоронах кто-то сказал: „Спи спокойно, Ильгам-абый“. А я поймал себя на мысли, что и там он не будет сидеть просто так, а соберет вокруг себя соплеменников, будет переживать за судьбу нации».

Сидевшая в импровизированном президиуме экс-министр культуры Татарстана, директор музея-заповедника «Казанский Кремль» Зиля Валеева вспомнила свою совместную поездку с Шакировым в один из районов Татарстана: «Как-то мы открывали ДК в Буинском районе, и там резко отключилось электричество, а зале сидели президент Шаймиев, другие высокие гости. Я пошла за кулисы, а артисты отказываются выходить на сцену, кто-то говорит, что не может петь без фонограммы, другой никогда не пел без микрофона. Лишь Ильгам-абый меня успокоил: «Не волнуйся, я спою без фонограммы и микрофона, благо баянист с собой. И весь вечер на радость зрителям давал сольный концерт».

Зиля Валеева вспомнила свою совместную поездку с Шакировым в один из районов Татарстана

О том, как Шакиров влиял на публику, рассказала некогда участница его группы Зухра Шарифуллина: «Когда мы выступали в Средней Азии, во время концерта началось землетрясение, зрители от страха начали выбегать из зала. Но тут вмешался Ильгам-абый и пристыдил их, мол, я ведь остаюсь, а почему вы боитесь, в результате весь народ вновь вернулся к своим креслам».

«Что касается Средней Азии, то на Востоке есть поговорка: „Татар барда, хәтәр бар“. То есть там, где татары, там опасность, то есть лучше от татар держаться подальше. Мы были вместе на гастролях в Азии, и Ильгам-ага объяснил мне ее смысл, сказал, что правильно говорить „хәтәр барда, татар бар“, то есть, наоборот, где опасность, там и татары. Всегда татары защищают Россию», — сказал Рабит Батулла. По мнению литератора, наша страна не оценила по достоинству Шакирова и Авзалову, ведь они так не получили званий народных артистов СССР.

По мнению Рабита Батуллы, наша страна не оценила по достоинству Шакирова и Авзалову, ведь они так  не получили званий народных артистов СССР

«ХОРОШО, ПЕРЕДАЙ ЗАКИРОВУ, ЧТО Я ПРИХОДИЛ, ОН МЕНЯ ЗНАЕТ»

Шакиров был очень щедр и получал удовольствие, когда помогал людям. Последние четверть века и даже больше самым близким для него человеком был его помощник и тезка Ильгам Хазиев: «Во времена перестройки мы поехали отдыхать в Ялту, остановились в дешевой частной квартире в 25 минутах от моря, там есть театр имени Чехова, а около него — ресторан. В театре сидели друзья Ильгама-абый — Николай Крючков, Георгий Вицин, другие именитые московские артисты. Крючков встал и говорит: „В зале сидит выдающийся татарский певец Ильгам Шакиров“. И весь зал приветствовал его. Перед окончанием представления Ильгам-абый сказал мне: „Моих друзей надо угостить“. Пришлось на оставшиеся деньги приготовить угощение для группы из примерно 25 человек. Как этому обрадовался Ильгам Шакиров. У нас в Казани была боевая подруга — главбух одного предприятия, позвонили ей, и она нам на следующий  день перевела деньги. Вот такой он был человек».

Певец Салават Фатхетдинов вспомнил о том, как в свое время просил совета у Шакирова: переезжать ли ему из Набережных Челнов в Казань? На это мэтр ответил, дескать, сам думай, тут ты акула, в Казани плавает очень много китов

Певец Салават Фатхетдинов вспомнил о том, как в свое время просил совета у Шакирова: переезжать ли ему из Набережных Челнов в Казань? На это мэтр ответил, дескать, сам думай, тут ты акула, в Казани плавает очень много китов. Салават рассказал и еще один забавный случай: «Как-то я в кабинете директора Камаловского театра Шамиля Закирова поднял трубку, а там голос Ильгама-абый: „Привет, Шамиль, как дела“. Я ему: кто вам нужен? Он: „Шамиль Зиннурович“. Говорю, что тут его нет, мол, что передать, он говорит: скажи, что звонил певец Ильгам, Ильгам Шакиров. Я говорю: не знаю такого исполнителя, знаю лишь Салавата. Он спокойно: „Хорошо, передай Закирову, что я приходил, он меня знает“. Видите, какой был великий и в то же время простой. Потом я раскрыл свое инкогнито, и мы поговорили на нашем особом языке».

Салават рассказал и о недавней задумке первого президента Татарстана: «Мне понравилось одно предложение Минтимера Шариповича, он сказал, что нужно провести конкурс имени Ильгама Шакирова, где должны будут звучать песни из его репертуара».

Звучала в мечети Аль-Марджани и единственная в течение вечера песня в исполнении Асафа Валиева, написанная Валеевым, которая называлась «Илһам». По окончании мероприятия объявили, что решено провести 40 дней со дня похорон в том же составе и на том же месте. Случится это 27 февраля.