«Есть бумажка, на которой Абдуллин подписался»: «Тимер» берет реванш у ГЖФ

Неожиданный поворот приобрело дело об участии ГЖФ в одной из схем Роберта Мусина по поддержанию на плаву его банковской империи

КАК ГЖФ СПАСАЛ СВЕЕВСКИЕ ДОМА

Вкратце напомним суть дела, о котором «БИЗНЕС Online» уже писал. В январе-феврале 2016 года Госжилфонд (ГЖФ) разместил в «Тимер Банке» три депозита на общую сумму 812,7 млн рублей под 12% годовых. Этот шаг стал ответом на обращение Роберта Мусина от 25 декабря 2015 года, направленного в адрес властей республики. Он просил помочь «Тимер Банку», от которого ЦБ РФ потребовал перевести кредиты, выданные на строительство двух проблемных жилых домов, в низшую, пятую, категорию качества с созданием резерва на 100% суммы. Застройщиком изначально выступала фирма «Свей», а соинвестором — компания «Маг-Строй» (обе принадлежали находящемуся сейчас в СИЗО №2 Рашиду Аитову — прим. ред.). Свободных денег для выполнения требования регулятора у «Тимер Банка» не было, и, чтобы решить эту проблему, была придумана схема с депозитами ГЖФ, которые выступили в качестве залогового обеспечения по долгам фирм Аитова.

Оговаривалось, что своими депозитами Госжилфонд обеспечивал исполнение обязательств трех строительных компаний — ООО «Компас», ООО «РегионМонолитСпецСтрой» и ООО «Восточный проект» — по кредитам, которые им выдал «Тимер Банк» в 2014 и 2015 годах. Однако полученные от ГЖФ деньги тут же (29 января и 16 февраля 2016 года) были в виде межбанковского кредита переведены в Татфондбанк (ТФБ) и с премией возвращены фонду в качестве двух кредитов в сумме 850 млн рублей.

Еще через месяц между Татфондбанком, «Тимер Банком» и Госжилфондом якобы были заключены два соглашения (№289-1/ф от 29.02.2016, № 310-1/ф от 10.03.2016) о переводе долгов по кредитам Татфондбанка с ГЖФ на «Тимер Банк». В качестве компенсации ГЖФ передал «Тимер Банку» по тому же соглашению права требования по своим депозитным договорам. Соответственно, поручительство за свеевские фирмы исчезло. Таким образом, Госжилфонд элегантно вышел из сделки — и он не должен, и ему не должны. Зато у «Тимер Банка» оставался депозит, который на бумаге увеличивал активы банка и который в любой момент можно было бы аннигилировать за счет взаимозачета с ТФБ.

До февраля 2017 года «Тимер Банк» ежемесячно выплачивал ГЖФ примерно по 7,5 млн рублей в виде процентов за пользование депозитами, тот же переправлял деньги в ТФБ в качестве платы по кредиту

ДВОЙНОЙ УДАР

Но есть нюанс: до февраля 2017 года «Тимер Банк» ежемесячно выплачивал ГЖФ примерно по 7,5 млн рублей в виде процентов за пользование депозитами, тот же переправлял деньги в ТФБ в качестве платы по кредиту. И лишь  февральский платеж из «Тимер Банка» исполнительный директор Госжилфонда Талгат Абдуллин распорядился вернуть как ошибочно уплаченный. В письме от 10 марта 2017 года он пояснил свои действия тем, что еще год назад права требования по депозиту якобы перешли к самому «Тимер Банку».

АСВ пришло к выводу, что на самом деле соглашения о выходе ГЖФ из схемы были подписаны задним числом и, объявив сделку притворной, потребовало от ГЖФ вернуть выданный ТФБ кредит, а также набежавшие по нему проценты, штрафы и пени — 936 млн рублей. Однако слушания по этому делу были приостановлены до принятия решения по иску «Тимер Банка» (в 2017 году также находился под управлением АСВ), который потребовал признать соглашение о переводе долга перед ТФБ с ГЖФ на «Тимер Банк» недействительным.

28 сентября 2017 года Арбитражный суд РТ пришел к выводу, что стороны обеих сделок о переводе долга не совершали действий, свидетельствующих о намерении исполнять их. 25 декабря 2017 года Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд подтвердил это решение. Однако 30 марта 2018 года судебная коллегия Арбитражного суда Поволжского округа неожиданно посчитала, что суды уклонились от должного исследования всех доводов ГЖФ.  Дело было возвращено на новое рассмотрение в Арбитражный суд РТ. 

Это стало неприятным известием для нового санатора «Тимер Банка» — принадлежащей «Ростеху» Российской финансовой корпорации. Несмотря на то что «Тимер Банк» был накачан 42,62 млрд рублей долгосрочных депозитов «юриков», судя по всему, полученных от компаний «Ростеха», собственный капитал банка продолжает устанавливать антирекорды (по данным на октябрь 2018 года, минус 7,42 млрд рублей). А тут еще АСВ выиграло в Арбитражном суде дело против «Тимер Банка», и теперь тот должен вернуть в конкурсную массу ТФБ снятые в конце ноября — начале декабря 2016 года со своих счетов в ТФБ 425,2 млн рублей и набежавшие проценты.

АСВ пришло к выводу, что на самом деле соглашения о выходе ГЖФ из схемы были подписаны задним числом

«БАНК ПРОСТО ЛИШИЛСЯ ВСЕГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ И ЕЩЕ ВДОБАВОК КО ВСЕМУ СТАЛ ДОЛЖНИКОМ ТФБ»

На этом нервном фоне и началось повторное разбирательство дела в Арбитражном суде РТ. Причем «Тимер Банк» уточнил свои требования — он не только потребовал аннулировать перевод на себя долга по кредитам, выданным ТФБ Госжилфонду, но и взыскать с ГЖФ 371,9 млн рублей по кредитным договорам ООО «Компас» и ООО «Восточный экспресс» как поручителя по ним. Примечательно, что «Тимер Банк» не стал с ГЖФ требовать возврата долга по кредиту ООО «РегионМонолитСпецСтрой», который, по данным на февраль 2018 года, составил 630 млн рублей (сам кредит — 400 млн рублей, плюс набежавшие проценты и пени). В самом банке такой избирательный подход не комментируют.

В самом начале слушаний судья Милена Исхакова предложила сторонам обсудить вопрос, поставленный кассационной инстанцией: какую цель стороны хотели достигнуть, заключая оспариваемые сделки?

«Мы исходим из того, что сделки были мнимые, совершенные в ущерб интересам банка», — сообщил представитель «Тимер Банка» Андрей Чуриловский. Он напомнил, что на конец января 2016 года все кредиты банка были обеспечены поручительством и залогом депозитов ГЖФ. И это было важно для «Тимера» . «Он не просто заключил договор поручительства в наиболее ликвидное обеспечение. Это были деньги под деньги, гарантийный депозит, первая категория качества», — подчеркнул представитель истца. Соответственно, у банка не было никаких оснований для того, чтобы от этих обеспечений отказываться. Тем не менее ГЖФ и руководство «Тимер Банка» подписали документы о расторжении этих договоров и соглашение о переводе долга. «В результате банк просто лишился всего обеспечения и еще вдобавок ко всему стал должником ТФБ», — констатировал Чуриловский.  

По его мнению, когда банк лишается обеспечения, для всех очевидно, что это для него вред и «естественно, председатель правления, который подписывал соглашения о переводе долга, это понимал». Кстати, Айрат Камалов, о котором идет речь, был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, но в арбитраже так и не появился. Представитель банка уверен, что и ГЖФ тоже «все осознавал». 

— Я понимаю, если бы банк получил хотя бы что-то взамен, —  отметил он. 

— А почему ГЖФ должен беспокоиться о том, получил ли банк что-то взамен? Кредиты получены не фондом и не под его поручительство: третьими лицами задолго до заключения оспариваемых сделок, — задала резонный вопрос представитель фонда Резеда Гарипова. 

— Фонд просто не должен совершать незаконных сделок, —  ответил Чуриловский. 

— В чем незаконность? Фонд действовал в своих интересах. Другой вопрос, почему руководство банка не задумалось о том, какими будут последствия подписания данного соглашения, если оно понимало, что у них нет иного обеспечения, — не растерялась оппонент. 

Тем не менее, по словам представителя истца, фонд никаких доводов в пользу расторжения не привел. «В материалах дела есть письмо господина Абдуллина, где он говорит, что мы подумали, оценили все и решили расторгнуть». Но это письмо, считает он, ничего не объясняет. И главное — пока у ТФБ не была отозвана лицензия, в «Тимер Банке» об этих соглашениях о переводе долга вообще никто не знал. Момент прозрения наступил 30 июня 2017 года, когда ГЖФ в ответ на требования банка погасить задолженность за третьих лиц в письме в адрес «Тимер Банка» написал: я ничего вам не должен, соглашения об обеспечении расторгнуты. 

Чуриловский убежден, что соглашения никогда не исполнялись и были подписаны с одной целью — уйти от ответственности по договорам поручительства.  

АСВ выиграло в Арбитражном суде дело против «Тимер Банка»

БАНК САМ ДЕЙСТВОВАЛ НЕДОБРОСОВЕСТНО

«Несогласие нового руководства «Тимер Банка» с соглашениями о переводе долга не означает то, что они являются недействительными», — заявила представитель ГЖФ Гарипова. 

Она пояснила, почему фонд расторг обеспечительные сделки: поскольку депозитные договоры имели срочный характер и была указана дата возврата, фонд не мог требовать средств раньше, а ему понадобились деньги на финансирование строительства жилых домов. В связи с этим ГЖФ обратился в ТФБ за кредитом: заявка была одобрена, выдан кредит. «Поскольку нам не было интересно держать деньги на депозите в «Тимер Банке» под 12 процентов, а платить кредит под 14 процентов уже в ТФБ, мы пришли к тому, что между ТФБ, ГЖФ и «Тимер Банком» будет заключено соглашение о переводе долга», — рассказала версию ГЖФ представитель ответчика. 

По ее словам, до заключения этого соглашения фонд единственный раз перечислил ТФБ проценты за пользование кредитом —  29 января 2016 года в сумме 6,25 млн рублей. В дальнейшем он выступал уже в качестве транзита: денежные средства, которые поступали от «Тимер Банка», ГЖФ направлял на счет ТФБ на погашение кредитной задолженности первого. Это было предусмотрено соглашением о переводе долга.

«Почему в обоих банках не велось делопроизводство на должном уровне, я ответить не могу. У нас соглашения о расторжении были», — отметила Гарипова, подчеркнув, что обеспечительные сделки были расторгнуты между фондом и «Тимер Банком» до заключения соглашения о переводе долга. Таким образом, по ее словам, при заключении соглашения о переводе долга у ГЖФ отсутствовала цель избежать обращения взыскания на заложенные права требования.

«Тот факт, что банк сам не отражал в своем учете соглашение о переводе долга и соглашение о расторжении обеспечительных сделок, говорит о недобросовестности действий самого банка», — сказала Гарипова, напомнив, что с конца декабря 2016 года по конец февраля 2017-го в «Тимер Банке» проводилась проверка ЦБ. «И банк, видимо, скрывая тот факт, что обеспечительные сделки расторгнуты в день их заключения, представил  ЦБ лишь сами договоры поручительства и залога прав требования. Таким образом, он пытался представить сведения о достаточной обеспеченности своего кредитного портфеля», — обменялась с истцом порцией компрометирующей информации представитель ГЖФ.

Кроме того, по ее словам, «Тимер Банк» использовал эти сделки для того, чтобы выдать кредит на большую сумму третьим лицам, «хотя знал, что эти организации уже находились в предбанкротном состоянии». 

Гарипова попыталась доказать незаинтересованность ГЖФ в финансировании застройщиков ООО «Компас», ООО «РегионМонолитСпецСтрой» и ООО «Восточный проект». «При чем тут жилфонд? Он строит жилье только по программе социальной ипотеки. А эти застройщики достраивали дома фирмы „Свей“: это коммерческое жилье. Ваши утверждения, что это не посторонние для нас организации, голословны. Как раз таки, наверное, «Тимер Банк» был как-то заинтересован в этом: ему было поручено достраивать дома „Свея“, а не фонду», — подчеркнула Гарипова.

«Какую вы цель преследовали, когда заключали обеспечительные сделки, раз вам было неинтересно поддерживать застройщиков?» — задала вопрос Гариповой уже судья. «Мы их расторгли в тот же день, никаких вознаграждений не получали. Поэтому не могу сказать», — призналась та. Зато цели истца, напомнила юрист, были очевидны: он их использовал для получения одобрения со стороны ЦБ на повышение кредитных лимитов. «Почему фонд должен страдать от недобросовестных действий «Тимер Банка»?» — возмутилась Гарипова.   

Талгат Абдуллин лично давал показания по оспоренной сделке, клянясь, что никаких подтасовок не было

 «ЕСТЬ НЕКИЙ ДОКУМЕНТ: ПРОСТО БУМАЖКА, НА КОТОРОЙ АБДУЛЛИН РАСПИСАЛСЯ»

Одним из ключевых доказательств «Тимер Банка» стала бухгалтерская отчетность ГЖФ, которую фонд предоставил в ТФБ в счет исполнения одного из пунктов кредитного договора, в которой нашли отражение те сделки, от которых фонд впоследствии отказался.

Представитель ГЖФ настаивала на том, что эта промежуточная отчетность является недопустимым доказательством, поскольку не содержит отметки налогового органа. «Мы неоднократно поясняли, что бухгалтерскую отчетность сдаем один раз по итогам года, — сказала Гарипова. —  И в ней нет упоминания о том, что у фонда есть депозиты в «Тимер Банке» либо кредит в ТФБ».

Тем не менее представитель истца нашел способ использовать это доказательство. «Есть некий документ: просто бумажка, на которой Абдуллин подписался, что у ГЖФ есть выданная гарантия и выданное обеспечение в виде поручительства. Как угодно назовите. Пусть это будет не отчетность, но эта бумага официально исходила от Госжилфонда», — сказал Чуриловский. «На протяжении 9 месяцев они [ГЖФ] отражали в отчетности данные документы, а потом, уже после того как возникли судебные разбирательства, вспомнили: оказывается, был перевод», — иронично прокомментировал он это обстоятельство.

«Как можно говорить „бумажка не бумажка“. Есть допустимые доказательства по делу и недопустимые», — выразила неудовольствие такой пренебрежительной лексикой Гарипова.

Теперь сняты препоны по рассмотрению иска Татфондбанка к ГЖФ на сумму 937 млн. рублей

ТЕПЕРЬ ЖДАТЬ МИЛЛИАРДНЫЙ ИСК ТФБ К ГЖФ?

Хотя представитель ГЖФ мужественно и активно противостоял двум московским юристам, суд в итоге частично удовлетворил иск «Тимер Банка». Он признал недействительными соглашения о переводе долга от 9 февраля и 10 марта 2016 года и постановил взыскать с ГЖФ в пользу истца по кредитным договорам двух строительных компаний 371,9 млн рублей долга. Но самое главное последствие этого решения — теперь сняты препоны по рассмотрению иска и Татфондбанка к ГЖФ на сумму 937 млн рублей. И шансы у АСВ высоки.

Уже после окончания судебного заседания на полушутливый вопрос победивших оппонентов «У фонда после взыскания, наверное же, что-то останется?» Гарипова бодро заметила: «Это ведь не окончательное решение». Тем самым она дала понять, что фонд будет подавать апелляционную жалобу. Одним словом, дело, которое начали разбирать по второму кругу, судя по всему, пройдет до конца. Вот только станет ли он победным для ГЖФ на этот раз? 

Есть и еще одно обстоятельство: по настоянию суда Абдуллин лично давал показания по оспоренной сделке, клянясь, что никаких подтасовок не было. При этом суд, как говорится в определении, предупредил стороны об уголовной ответственности за фальсификацию доказательств. Речь идет о ч. 1 ст. 303 УК РФ. Наказание за подлог — штраф в размере от 100 до 300 тыс. рублей или в размере дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо обязательные работы на срок до 480 часов, либо исправительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до четырех месяцев. Так что переиграть АСВ в вышестоящих инстанциях для ГЖФ еще и дело чести бывшего исполнительного директора.