«На каждом градсовете Абдуллин задает мне вопрос: «Сафиуллин, вы опять против, что ли?»

Ринат Сафиуллин: «Я как-то слышал от компетентных людей, от тех, кто общается с главой города, о его мнении о наших городских архитекторах: «Не слушал, не общался и не буду…» И это задает тон остальным во всем» Фото: Олег Спиридонов

«ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКОЙ В ГОРОДЕ НУЖНО УПРАВЛЯТЬ»

— Ринат Талгатович, давайте сразу начнем разговор с вопросов наших читателей, которые интересуются: «Союз архитекторов имеет вообще хоть какую-то власть? Что это за организация и на что влияет?»

— Союз архитекторов СССР, а потом России никогда не был властью. Это некоммерческая общественная организация. В нашем уставе записано: «Целями союза являются: содействие развитию российской архитектуры как неотъемлемой части отечественной истории и культуры, формирование полноценной среды жизнедеятельности граждан России, содействие сохранению архитектурного и историко-культурного наследия РФ, защита общества от непрофессиональных действий в области архитектуры и градостроительства…»

— Как бы вы сами оценили уровень взаимодействия союза архитекторов с исполкомом, со специалистами, которые так или иначе определяют облик Набережные Челнов?

— Я как-то слышал от компетентных людей, от тех, кто общается с главой города, о его мнении о наших городских архитекторах: «Не слушал, не общался и не буду…» И это задает тон остальным во всем. Приглашаются для решения градостроительных вопросов варяги со стороны, без общения с нами назначается главный архитектор второго по значимости города в Татарстане. Я не снимаю с нас часть ответственности за эти проблемы — что-то упустили, не старались как надо и пустили на самотек. Понимаете, градостроительной политикой в городе нужно управлять. Руководители города это должны делать. Я помню, как Рафгат Алтынбаев собственнику здания «Йорт» на ГЭСе, когда тот построил объект и ждал выдачи разрешения на ввод в эксплуатацию, сказал: «Кровлю меняешь, фасады штукатуришь». И он побежал тут же выполнять указание мэра. Потом Алтынбаев ушел, появился другой руководитель, и все осталось как есть. Управлять можно мягко, можно нажимом, а можно и кулаком по столу стукнуть. Если бы тогда собственник довел до ума здание «Йорт», оштукатурил бы, покрасил стены, то и крыша у помещения, может, была бы уже не из профнастила, а хотя бы из металлочерепицы. Потом владельцы других объектов, которые строились вслед за «Йортом», вынуждены были бы делать точно так же. Мы сегодня видим, что из силикатного кирпича, запрещенного, кстати, в Татарстане в качестве облицовочного материала, полностью дома строятся. Другие застройщики все это видят.

— Если такой запрет действительно есть, почему тогда такое вообще происходит?

— Просто есть люди, которым дозволено делать больше остальных. На запреты никто не смотрит. Взять вот Михаила Золотухина, компания «Комфортное жилье», возводит дома хорошие в 64-м комплексе, берет качественные материалы, хорошие витражи, в отделке использует керамический облицовочный кирпич, рядом со своими домами строит многоуровневый паркинг, а около него две высотки «Профита» появляются. Видели ли вы там паркинг? Нет его там, таких домов в одной точке будет 9 или 10, точно не помню. Посмотрел бы Марсель Завидович [Мингалимов], что там творится вечерами! Уже сейчас пройти негде, сплошь все заставлено машинами. И люди вынуждены так жить, потому что их поставили в данные условия! Может, и не нужно было бы строить там столько жилья? Хотел бы напомнить, что по эскизному проекту генплана застройки 64–65-го микрорайонов около «Эссена» должны были стоять многоуровневые гаражи. Где они? Почему их там нет до сих пор? При Алтынбаеве всем владельцам автостоянок земля выделялась с назначением «под строительство многоуровневых паркингов». Я помню, он собрал всех «стояночников» и объявил: «С завтрашнего дня начинайте работу по строительству многоуровневых паркингов, заказывайте проекты». И все собственники и арендаторы земли побежали заказывать проекты автостоянок. Я лично три многоуровневых паркинга начинал проектировать тогда.

— Очевидно, что здесь все дело в себестоимости строительства. Люди у нас не готовы покупать машино-места по цене автомобиля.

— Есть ведь разные способы строительства паркингов. Давайте сделаем автостоянку открытого типа. Архитектор Вячеслав Нилов, кстати, такой паркинг построил в Альметьевске для нефтяников — с хорошими фасадами, отличный проект. Как только вы убираете стены, не надо здание отапливать, не нужна вентиляция, средства пожаротушения... Сегодня есть заводы, которые выпускают сборно-монолитный каркас. Таким образом стоимость можно уменьшить как минимум в два раза. Надо разработать подобные проекты. Ведь за последние 10 лет количество машин в городе увеличилось в десятки раз, а проблему с парковками никто не решает.

«Уже сейчас пройти негде, сплошь все заставлено машинами. И люди вынуждены так жить, потому что их поставили в данные условия!»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы вот упомянули Вячеслава Степановича Нилова. Он не так давно перебрался на ПМЖ в Казань, эмигрировали в Израиль супруги Хайман. В чем, по вашему мнению, причина такой миграции, почему хорошие специалисты из Челнов уезжают?

— Когда человек не чувствует, что востребован в городе, что нужен здесь, он начнет искать востребованность на стороне. Еще года три пройдет, и эта школа «Да-Да», которую Хайманы организовали, исчезнет просто. Она будет существовать, конечно, вывеска там останется, на занятия детишки ходить продолжат, но она окажется очередной художественной школой. Однако творческой среды, которую Хайманы там создали, уже не будет. Ведь детей, которые эту школу заканчивали, в институты Казани, Москвы, Петербурга могли бы без экзаменов брать сразу на второй курс (слышал от некоторых представителей этих университетов). Благодарственные письма присылают. Из их выпускников сейчас кто во Франции работает, кто в Италии, кто в Москве. Людей, которые этим горели (они же все делали от чистого сердца, можно сказать), выдавили просто из города. Такие неугомонные люди, как Татьяна Хайман, должны у нас в Челнах работать, и нужно подобных людей выявлять, чтобы город развивался.  

В организации архитектурного факультета в филиале КФУ кроме администрации вуза должна быть заинтересована и администрация города, они в первую очередь о кадрах обязаны думать. Для создания своей школы, я думаю, у нас все есть: одаренные дети, архитекторы теоретики и практики для организации учебного процесса. Нам в Камском регионе нужны свои кадры. Сегодня выпускники школ уезжают на учебу в Нижний Новгород, Питер, Москву или Казань, обратно возвращаются единицы. А мы тех детей, которые из районов сюда приехали бы учиться, могли бы или здесь оставить, или обратно к себе в район вернуть, потому что там сегодня тоже не хватает специалистов.

Я в свое время несколько раз ездил в Казань, чтобы пригласить в Челны молодых архитекторов, уехавших отсюда. Говорю им, что помогу оформить беспроцентный кредит на покупку жилья, приезжайте обратно. «Нет, Челны — это дыра», — говорят мне. Да вы же в Казани «под лестницей» жить будете, и работы у вас хорошей не появится, ведь все выпускники КГАСУ в столице РТ остаются после учебы! «Нет, не поедем!» — отвечают. Приехали обратно в Челны буквально два-три человека. Ну и мои ребята (сыновья — Илья, Равиль и Дамир) вернулись.

Я тоже в последнее время уже не работаю в Челнах, чувствую, что мои работы в городе никому не нужны, поэтому трудился в районах республики. Они с удовольствием со мной работали. Взять, к примеру, главу Муслюмовского района — Рамиля Муллина. Он хорошо, просто отлично разбирается в вопросах архитектуры, но никогда не давит, советуется со мной, а я — с ним. Он в три-четыре раза больше по общественным пространствам выполнил объем, чем мы здесь в Челнах сделали! Молодец! Конечно, команда Наталии Львовны Фишман общую идеологию проектов разрабатывала для Муслюмово, но Муллин все своими силами, силами местных подрядчиков реализовывал. И хорошие вещи получаются, население, думаю, это поддерживает. У нас в Челнах, конечно, немного по- другому, город от этого страдает. Приходят архитекторы-варяги...

— Кого вы имеете в виду под варягами? Алмаса Ахтямовича Идрисова?

— Нет, он много сделал для нашего города. Я не против варягов, на самом деле, но они должны делом доказать свою состоятельность. Когда мы работали в Нижнекамске, я сам попадал под этот пресс. Мэр там жесткий достаточно, он говорил: «Мне здесь варяги не нужны!» Когда мы своей работой доказали, что чего-то стоим, отношение изменилось. Поэтому я не против, пусть руководители города приглашают опытных специалистов из других регионов, пусть иностранцев. Если они лучше работают и качественнее, вопросов нет, мы должны только учиться у них. Но, когда сегодня на обсуждение градсовета вытаскиваются курсовые и дипломные работы студентов и их пытаются объединить и сказать всем, что это хорошо, я считаю, что так неправильно.

— Не возникает ли у вас ощущения, что градсовет в Челнах создавался в том числе для того, чтобы показать, что Магдеев с Абдуллиным работают открыто?

— Начать, пожалуй, надо с того, что, с точки зрения законодательства, градсовет — это не правовой орган. Но я считаю, что руководители города имеют право создавать любой совет, приглашать разных специалистов, лишь бы это было хорошо для города и его жителей. И вот Магдеев данный совет, который при Халикове был создан, а при Шайхразиеве закрыт, возродил, ему спасибо! Почему градсовет нужен сегодня архитекторам? Чтобы быть в курсе того, что происходит в городе в сфере застройки, посмотреть на уровень творческих разработок — не все, конечно, но многое мы и так знаем: кто и как застраивает, как земля отводится… У нас, кстати, архитекторы в отводе земли не участвуют, а вот в Самарской области, например, в земельный комитет специально ввели двух профессионалов-архитекторов. Они участвуют в заседаниях, когда комиссия обсуждает выделение участков под строительство того или иного сооружения, они вносят свои предложения. А у нас сегодня как происходит? Землю выделяют под строительство конкретного объекта, а когда начинают проектировать, то выясняется, что здесь чего-то не хватает, что-то не так. Специалист, который сидит в управлении архитектуры и строительства «рисует» ГПЗУ (она ведь мало знакома с архитектурой), берет участок, отмеряет, условно говоря, 6 метров с одной границы участка и 5 — с другой, заштриховывает пятно застройки. И пусть попробует архитектор посадить объект не так! Ничего не согласуют! Как так можно градостроительные вопросы решать? Это неправильно, так не должно быть!

«Почему градсовет нужен сегодня архитекторам? Чтобы быть в курсе того, что происходит в городе в сфере застройки, посмотреть на уровень творческих разработок»Фото: «БИЗНЕС Online»

— А как должно быть?

— Все вопросы должны быть проработаны до оформления ГПЗУ, архитектор и только архитектор должен решать, как расположить объект по отношению к основным магистралям, учитывать ориентацию по сторонам света, влияние соседних зданий. Будет объект высотой 2, 5 или 8 этажей, должен решать архитектор. Все градостроительные вопросы обязан согласовывать он. Я не хочу обижать девушек, которые «рисуют» ГПЗУ, но они всех этих нюансов могут не знать. Поэтому, когда отводится земля, было бы неплохо в состав комиссии включить и несколько специалистов от практиков-архитекторов. Пускай в исполкоме не боятся наших архитекторов. Они просто могут предупредить о возможных в будущем градостроительных проблемах. Почему сейчас у нас так много конфликтов между застройщиками и жильцами? Потому что на предварительном этапе все эти вопросы не прорабатывались. В городе на самом деле довольно много градостроительных проблем, есть градостроительные узлы, которые десятки лет остаются нерешенными. Если их заранее прорабатывать, то потом есть гарантия исключения появления грубых градостроительных ошибок. Но когда три-четыре человека решают такие градостроительные проблемы, причем специалисты узкого профиля, то, конечно, будут ошибки. Если сейчас город принимает постановление об изменении вида разрешенного использования каких-то массивов земли, то почему нельзя эти вопросы проработать? Подключить дизайнеров, архитекторов и других специалистов. Так делают во всем мире! Вообще, хоть как-то начать взаимодействовать с населением. На слушаниях по общественным пространствам, которые у нас в городе проводила команда Фишман, вы бы видели, как у людей глаза горели. Ведь в последние 30–40 лет у жителей города вообще никто ничего не спрашивал...

— У нас все-таки от этих общественных слушаний сложилось противоречивое впечатление. Какие бы предложения там ни выдвигались, ни вносились, по факту в итоге обычно все строится, исходя из предложенной вначале идеи и имеющегося бюджета.

— Все правильно. Вот когда городом руководил Ильдар Халиков, мы, союз архитекторов, предложили ему на градостроительные темы проводить круглые столы. Он долго тянул с этим вопросом, но затем все-таки нашел возможность один такой круглый стол провести. Мы, конечно, архитекторы, тоже «неблагодарные», сразу накинулись на него: «Почему там так застраивают, а здесь — по-другому?» Он слушал-слушал, а потом на часы посмотрел, сказал, что ему надо ехать, встал и ушел. Вот и весь круглый стол. А тот градсовет, который проводится сегодня, он, конечно, очень нужен. Я бы вообще при главном архитекторе города создал архитектурный совет. Не всегда, к сожалению, на рассмотрение градсовета выносят проработанные проекты, а архитектор делает то, что ему нравится, потому что заказывает музыку тот, кто платит. Если специалист начинает выдвигать свои требования по отделочным материалам, по стилю, ему просто могут сказать: «Не хочешь делать так, как мне надо, будет делать кто-то другой». Прямым текстом об этом говорят. В моей практике такие случаи были. К нам приходили за проектом, мы начинали диктовать свои условия, а он разворачивается и уходит. Потом этот проект делало другое архитектурное бюро. Здесь, конечно, заслон должен поставить и главный архитектор города. Я по поводу таких слабых проектов имел несколько раз разговор с бывшим главным архитектором города Ольгой Никитиной, почему, мол, пропускаете их? Она мне говорит: «Ринат Талгатович, а что я могу сделать с этим, он же частник, землю купил, что хочет, то и строит». Ну купил, пусть картошку сажает тогда на этом участке! Когда я в Марий Эл работал, главный архитектор Йошкар-Олы всем, кто намеревался что-либо строить, так и говорил: «Земля есть, сажай картошку, как только начнешь поднимать стены здания, приходи ко мне с архитектором, я тебе подскажу, что делать и как». Так и было! Могу сказать, что сегодня Йошкар-Ола великолепно выглядит, неординарно! Это же беднейшая республика, там лес только есть, ни нефти, ни газа. Они сделали много хороших вещей. В этом ведь и заслуга главного архитектора большая.

— В Челнах, по-вашему, кто из архитекторов внес самый большой вклад в архитектуру?

— Я, наверное, не смогу кого-то отдельно выделить. Я уверен, что все архитекторы, которые в городе работали, особенно ветераны, трудились от чистого сердца, старались, чтобы было хорошо, но не все же от них зависит, к сожалению. Халиков, кстати, когда уходил с круглого стола, спросил: «Вот вы тут выступаете, а кто из вас, архитекторов, что-то великолепное построил в городе?» Они не понимают, что нужны достаточные финансы для строительства, чтобы возвести что-то великолепное. Сегодня я знаю в Челнах одного застройщика, который делает так, как надо. Это «Аква-Регион» Евгения Михайловича Вайнера. Те объекты, которые он уже построил, и то, что возводит сейчас, и в Челнах, и в Нижнекамске — это все интересные вещи. Он применяет современные отделочные материалы. Посмотрите на объект, который он построил на пересечении проспектов Хасана Туфана и Чулман. Жилой дом, дорогие материалы применены. Он ведь тоже мог его из силикатного кирпича построить, покрасить, и все прошло бы, я более чем уверен. И несколько десятков миллионов мог бы положить себе в карман в виде прибыли, но он идет на эти затраты. У него есть гражданская ответственность. Поэтому, я считаю, таких людей надо поддерживать и поощрять.

«НАШИМ ОППОНЕНТОМ В ТАКИХ ВОПРОСАХ ДОЛЖЕН ВЫСТУПАТЬ ЗАСТРОЙЩИК, А НЕ РУКОВОДСТВО ГОРОДА»

— Какой объект с архитектурной точки зрения вы назвали бы самым интересным в Набережных Челнах?

— Необычный объект на улице Центральной сейчас строит все тот же «Аква-Регион». Стена наклонная у здания, один фасад полностью стеклянный. Я сначала не понимал этой задумки, но потом молодые архитекторы, которые объект создавали, мне красиво и доходчиво все обосновали. Стена наклонная в верхней части у этого здания. Скашивать стену — огромные деньги, очень материалоемкое дело. Но заказчик на это идет, а архитектор обосновывает данную необходимость тем, что если бы стена не была скошена, то башню раннее построенного здания, когда едешь со стороны Нового города, не стало бы видно. Сплошное остекление со стороны воды — отражение водной глади с объектами существующей церкви.

— Какие ваши проекты вы считаете самыми значимыми?                                     

— Все, что я делал за 41 год в профессиональной деятельности, старался создавать на совесть, во главу угла ставил формирование полноценной среды жизнедеятельности для людей.

— В сфере проектирования зданий и сооружений в городе сегодня вообще высокая конкуренция?                                                                                                   

— Нет, у нас в городе не хватает для конкуренции хороших специалистов. Мы не занимаемся молодежью (я имею в виду не только архитекторов), не замечаем и не поощряем их успехи. В каждодневной работе у них преобладает текучка, не проводятся городские конкурсы, где бы наши архитекторы могли проявить себя, а молодые специалисты накапливали бы бесценный опыт в творчестве. Так бы мы сформировали незаменимый городской творческий потенциал.

— Какие сейчас тенденции в проектировании проявляются, на ваш взгляд?               

— Устойчивых, ярко выраженных тенденций нет. Может быть, их много, с целью их выявления и обобщения научное крыло союза архитекторов России делает очень мало в этом направлении. Да, проводятся ежегодные творческие смотры у нас в городе и на уровне страны. Выпускаются буклеты и журналы, но научного обоснования тех или иных течений или направлений нет. Каждый архитектор, если оплатит очень дорогостоящую выставочную площадь и даже дорогу до Москвы в дни проведения архитектурных фестивалей, сможет показать себя и посмотреть на другие работы. Не всем это доступно. Когда был СССР, любой специалист мог выставить свои творческие работы бесплатно, а дорога в то время не так дорого ему обходилась. Сейчас нужна государственная поддержка, особенно молодым.

— Ваше мнение о планируемой застройке в 19-м комплексе Нового города? Получится ли создать настоящий центр? Ваше мнение о застройщиках, которые будут здесь работать? Что окажется на месте гаражей? Станет ли комфортно жителям в этом месте? Будет ли сделан надземный переход с 19-го комплекса на улицу Команды КАМАЗ-Мастер?

— Честно говоря, стыдно перед теми архитекторами, которые проектировали наш город. Я понимаю, что время идет, меняется экономическая обстановка, но идеи, которые были заложены ими, тоже могли бы трансформироваться. Когда знаменитые архитекторы — градостроители Советского Союза — работали над генпланом города, они предполагали, что центром должен быть 19-й комплекс. Его начало планировалось в 15-м комплексе. Там построили здание администрации города и предполагалась установка большого памятника Ленину. Дальше должна была появиться многоуровневая эспланада по 19-му комплексу, и все это завершилось бы общегородскими объектами культурного назначения: театрами, киноконцертными залами и т. д., которые планировались там, где сейчас стоят Ледовый дворец и 10-этажные панельные дома «Домкора» в 21-м комплексе. Идея была прекрасная, все рассчитано для человека и подчеркивало величие современного города. Но потом с нашей помощью (я имею в виду архитекторов) или с нашего молчаливого согласия власть начала отщипывать от этой идеи земельные участки под непродуманные гаражи, под вековую застройку соборной мечети, под застройку типовыми панельными домами и раздавать площади в собственность под открытые автостоянки. И никто не возмущался.

«У нас в городе не хватает для конкуренции хороших специалистов. Мы не занимаемся молодежью (я имею в виду не только архитекторов), не замечаем и не поощряем их успехи»Фото: «БИЗНЕС Online»

Новые руководители города приходят, и каждый понемножку отчекрыживает землю от этого «пирога», а проблему никто не решает — оставляли следующим. Каждый раз нам говорили и говорили красиво, что все это делается ради благополучия жителей города. Сегодня мы приехали к той точке и сами удивились, что получилось. Начали основные проспекты города формировать жилыми домами, а внутрь дворов запихивать так называемые крупные объекты культуры, искусства, театральные сооружения общегородского значения. Главное — опять повторяем безустанно, что все это ради наших жителей города! Где должен стоять общегородской культурный центр, там жилые дома, причем такой плотности застройки, что боязно даже открыть СНиП по градостроительству и сравнить нормативные показатели. При этом никто не требует от застройщиков наличия нормативных объектов соцкультбыта. Где садики и школы, где детские внешкольные клубы? Посмотрели по сторонам, никто не возмущается, архитекторы молчат и штампуют в центре города дома из силикатного кирпича, красят и красят фасады без устали, и пошли дальше куролесить по 19-му комплексу. Турки построили жилой комплекс, детских садиков и школ, поликлиник опять-таки нет.

Этого недостаточно, нашли и еще двух застройщиков, привлекли архитектора-профессора из Казани [Александра Дембича], он сказал: «Все это красиво». На градсовете архитекторы опустили глаза и молча проголосовали за эту «красоту», а другие члены градсовета просто радовались от такого счастья. Я считаю, что город, особенно центр, должен застраиваться с учетом мнения его жителей, архитекторов, специалистов по градостроительству и экспертов инженерно-технических организаций города. Что касается наземного перехода, думаю, об этом лучше спросить у представителей администрации города, ведь ранее именно с их согласия разобрали существующие железобетонные конструкции пешеходных переходов. Когда мы как специалисты-архитекторы говорим о данных проблемах на градсовете, то самое удивительное, что против нас в этом вопросе в качестве оппонентов выступают руководители города! Не застройщики, а именно руководители! Нашим оппонентом в таких делах может выступать застройщик, а представитель администрации должен сидеть рядом и смотреть на нас — чья возьмет, чьи доводы будут убедительнее. Мы, получается, воюем с администрацией! Так ведь не должно быть! В 19-м комплексе самые лакомые места отдали под застройку инвесторам, а проблемные, которые в свое время тоже необдуманно отчекрыживали под гаражи, оставили на будущее. Я помню, на одном из совещаний Халиков, будучи мэром, спросил у главного архитектора: «Кто дал разрешение на строительство надстроек над гаражами в центре города?» Он встает и говорит: «Я не знаю». Градоначальник второй раз спрашивает: «Кто разрешил?» «Я не знаю», — отвечает архитектор. «Идите и разбирайтесь, кто разрешил», — сказал Халиков. До сих пор разобраться не могут. У меня, кстати, в этом обществе есть гараж. 

Как раз в те самые времена, когда Халиков данный вопрос выяснял, ко мне подходит председатель гаражного общества и говорит: «Талгатыч, давай быстренько по 5 тысяч собираем и надстраиваем второй этаж. Двухэтажные гаражи будут». Я отвечаю: «Вы что, сдурели? Какая еще надстройка?! Центр города! Какой второй этаж?!». Он спрашивает: «Будешь деньги давать на стройку или нет?». Я сказал, что не дам. Смотрю — через полгода все построили уже. А у Халикова на совещании все сидят и дурачками прикидываются, никто не знает, кто разрешил строительство. Фирма «Талан», насколько я знаю, выкупила землю под строительство жилого комплекса «Сердце города» у бизнесмена Гасана Мамедова. Я в 45-м комплексе с ним жил в одном доме. Вечером он приходит и говорит: «Я такой-то такой-то, вы архитектор Сафиуллин?» Я ответил утвердительно. «Можно зайти?» — спросил он. Я впустил. «Говорят, что вы все проблемы решаете», — сказал предприниматель. Я ответил, что не все, и поинтересовался, что у него случилось. «Мне в аренду в центре города дали землю, хочу рынок построить (это тогда было модно)», — заявил он. Я возмутился: «Какой рынок? Это же центр города! Ну дали вам землю, палатки какие-то только как временный вариант могут там быть. Давайте разработаем этот градостроительный узел. Постройте там ресторан, торговый центр. У вас же азербайджанская диаспора в городе большая, давайте построим дом культуры или кинотеатр». «Ты не понимаешь», — ответил бизнесмен и ушел. На следующий день приходит: «Ну что, будешь рисовать?» Землю ему на пять лет в аренду дали. Я ему говорю: «Слушай, вот если бы у тебя земля в аренде на 49 лет была бы, я бы тогда подумал, что у тебя это действительно серьезно». Я хотел, чтобы он отстал от меня с этой идеей. «А что нужно делать?» — спросил Мамедов. Я ответил: «Бумагу принести, что у тебя земля в аренде на 49 лет». Думал, не принесет, все, отстал от меня. Через неделю привозит договор аренды на 49 лет с гербовой печатью! Я думаю, что делать-то? Звоню главному архитектору Курамшину и говорю: «Что вы там творите-то?» Он отвечает: «Не я же землю даю, земельщики. Меня не спрашивают». Мамедов через день приходит снова: «Ну что, будешь рисовать?» Он уже наполовину согласился ресторан построить. Остальное все рынок должен быть по его задумке, но и на ресторан согласился. Я ему говорю: «Слушай, ну имей ты совесть, нельзя в центре города рынок строить! Ты эту землю сдай обратно, а администрация тебе землю даст в другом месте, где ты сможешь рынок свой построить. Я тебе его запроектирую, он будет таким, каким и должен быть». «Нет, ты не понимаешь!» — заявил мне. Я отвечаю: «Слушай, вот если бы у тебя эта земля была в частной собственности, то было бы совсем другое дело». Думаю, больше не придет!

«Сегодня я могу констатировать: набережночелнинская организация союза архитекторов РФ деградирует. И моя вина как председателя союза в этом есть»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Что надо для этого?

— Чтобы тебе дали свидетельство о частной собственности. Не поверите, через неделю-две он мне этот документ на стол положил! Когда Халиков, а потом и Шайхразиев пробовали данный гектар земли у него забрать и вернуть обратно в муниципальную собственность, ничего у них не вышло. Мамедов все по суду вернул. Ничего не смогли с ним сделать. Это земля у него так и осталась в собственности. Сейчас «Талан» там строит дома. Ради бога, но город ведь может  ставить свои условия перед застройщиками. Честно признаюсь, я не понимаю взаимоотношений наших застройщиков и руководителей города. На многие вопросы сквозь пальцы смотрят. Какие-то элементарные требования к застройщикам предъявлять же можно! Я большую часть жизни прожил в СССР. Тогда действовало железное правило: построил 100 квартир — 5 отдай муниципалитету, который их распределит сиротам, инвалидам, нуждающимся и т. д. Почему сегодня муниципалитет ничего не требует? Он же землю отдает или продает — самый главный актив. Так ты пропиши при формировании тендерной документации условия, что застройщик обязан передать столько-то жилья муниципалитету, который его распределит врачам, учителям…

Когда же мы возьмемся за ум, когда уже рачительно будем использовать наши городские территории? Конечно, наверное, никто и не думает в будущем строить общегородские объекты внутри жилых дворов в 19-м комплексе, там надо решать проблемы с существующими гаражами. Город их не сможет снести, чтобы построить многоэтажные паркинги, там частная собственность, которая, предполагаю, стоит немалых денег. Надо было свободные участки, которые ориентированы на проспект Сююмбике, зарезервировать за городом, под объекты городского назначения, а где свободные участки под жилую застройку с существующими гаражами, отдать реальным застройщикам через тендер, с обозначением условий застройки, учитывающих необходимость иметь в составе объекты соцкультбыта, детские сады и школы, поликлиники. Главное — учитывать нормативные документы минстроя Татарстана: хотя бы каждой квартире одно стояночное место для легкового автотранспорта. Это мое мнение.

— Почему архитекторы своим сообществом, когда речь идет о какой-то точечной застройке, не могут выступить против? Они же в этом смысле гораздо осведомленнее простых людей, которые узнают о том, что у них под окнами собираются возводить многоэтажку, зачастую только тогда, когда работы уже начинаются.

— Согласен. Наверное, архитекторы должны быть осведомленными. Нас, архитекторов, в союзе 23 человека. Вы говорите, чтобы мы выступили коллективно против. В соседних домах с нежелательной стройкой тысячи человек живут. Они тоже выступают против, их кто-нибудь слушает?! Никто не слушает! И нас никто не будет слушать. У союза архитекторов даже помещение отобрали. Мы не можем собраться все вместе, чтобы какие-то проблемы обсудить, выставку оформить, архитектурный конкурс провести.

— Почему у вас помещение отобрали ?

— У нас было помещение на первом этаже жилого дома №3/01 на проспекте Мира достаточной площадью. Видимо, кому-то оно понадобилось. Тогдашнему председателю союза предложили это помещение сдать обратно городу, а взамен выделили место в здании №3/16 (бывший детсад). 

Мы, общественная организация, финансово можем действовать в пределах членских взносов группы. В итоге начали образовываться долги и мы от этого места были вынуждены отказаться.. Кстати говоря, здание мэрии запроектировано как помещение администрации и общественных организаций города. Функционирует ли там хоть одна общественная организация? Нам и Халиков, и Шайхразиев обещали, потом когда Магдеев пришел, с его приходом мы связывали большие ожидания. На двух страницах написали ему свое обращение, думали, вот сейчас начнем работать… 

Сегодня я могу констатировать: набережночелнинская организация союза архитекторов РФ деградирует. И моя вина как председателя союза в этом есть. Может быть, такое состояние кому-то выгодно, меньше под ногами будут путаться. Знаете, иногда даже апатия наступает. Ну какой смысл головой о стенку биться, когда  мы не нужны городу?

«Я БЫ БИЛ ПО РУКАМ ТЕМ АРХИТЕКТОРАМ, КТО ПРОЕКТИРУЕТ КВАРТИРЫ-СТУДИИ»

— За последние несколько месяцев уголовные дела были заведены на главных архитекторов Менделеевска, Нижнекамска, Альметьевска. Как вы считаете, это кампания такая или случайность, что архитекторы в трех городах попали под уголовное преследование?

— Я о данных уголовных делах слышал, но всех тонкостей не знаю, к сожалению. Однако я уверен, что эти архитекторы — честные люди. Они должны ставить подписи на документах — за отводом земли, за согласованием. Ставят подписи ведь они, а не руководители города. Когда какое-то нарушение выявляется, то  начинают выяснять, чья подпись. Оказывается, что главного архитектора. Вот и все. Если он не подпишет эту бумагу, то в команде больше не работает. Я думаю, что администрация города нас, профессионалов, просто боится, поэтому на должность архитектора приглашает тех, кто ее устраивает. С другой стороны, мы должны согласиться, что мэр города формирует свою работоспособную команду. Я не против молодых, но ведь опыт практической творческой работы главный архитектор тоже обязан иметь.  

— Какие полномочия у архитектора должны быть, чтобы он мог осуществлять градостроительную политику?

— Ему государство поручает руководить и следить за этим, у него должна быть гражданская профессиональная ответственность. Я бы на месте главного архитектора на второй день своей работы собрал ведущих специалистов города и предложил: давайте, допустим, по пятницам после работы будем собираться, и я стану с вами советоваться по важным градостроительным вопросам. Вот это было бы полезно для города!

— Что вы думаете про малогабаритные квартиры, которые в последнее время стали предлагать застройщики?

— Я бы по рукам бил тем архитекторам, кто проектирует квартиры-студии. Они не понимают, что люди в таких квартирах будут не жить, а мучиться. Ну как можно жить в квартире площадью 16–18 квадратных метров, когда у тебя все в одном месте — и кухня, и туалет, и гостиная, и прихожая? Каждый вечер супруги раскладывают диван-трансформер, превращая часть своей гостиной в спальную зону. Вечером кто-то спит, а другому не хочется. Утром кому-то раньше уйти на работу, другие члены в это время семьи спят. Какое психологическое давление на родителей и детей? Некоторые элементы студийности можно применять в формировании пространства дневного пребывания в больших квартирах, объединяя пространства гостиной, кухни-столовой и прихожей.

— Но в Европе так и живут…

— В Европе или Америке в таких квартирах живут студенты во время своей учебы. Я бы такие квартиры просто на законодательном уровне запретил, потому что, когда из 11 квартир на этаже чуть ли половина типа студий, а дом 17–18-этажный, образуется просто муравейник, не обеспеченный ни школами, ни детскими садами и гостевыми стоянками для автомобилей. Есть нормы, СниПы, в конце концов, которым такие квартиры не соответствуют. А если бы вместо студий застройщики начали бы строить много однокомнатных квартир площадью не менее 28–30 квадратных метров, цена на них снизилась, они стали бы для людей доступнее.

— В каком направлении город может сейчас развиваться?

— Эти вопросы, наверное, администрация города должна задавать сама себе. Я слышал о том, что на корректировку генплана города планируется выделение определенных средств. Но я думаю, что эти деньги выделяются просто для того, чтобы узаконить то, что уже сегодня сделано. Так, конечно, нехорошо думать, но я полагаю, что этой корректировкой будут узаконивать то, что наделали в 65-м микрорайоне, 19-м комплексе, 37-м комплексе. Мы же это все видим. А так «Татинвестгражданпроект» заштрихует территории под соответствующий цвет, все узаконят, проведут через горсовет, и все. Вот в 65-м комплексе начали школу строить — хорошо. Когда мы лет 10 назад обсуждали эскиз генплана застройки, то вопрос стоял, что можно разместить возле коттеджей, находящихся рядом с лесом. Выдвигались предложения поставить вдоль леса многоэтажные дома. Но мы тогда настояли, что в этом месте должен быть детский сад и школа. Нас услышали. Детский сад в этом месте успели построить, а школу — нет. И сегодня говорят, что вместо двух школ — в 64-м и 65-м микрорайонах на 400+900 мест каждая — планируется одна на 1224 мест. В принципе, это вполне возможно, такое допустимо. Но, судя по тому, что я вижу сегодня, у меня возникают опасения, что вдоль этого леса, где должна была быть эта самая школа, появятся четыре или пять высоток. Рядом лес, жилье, естественно, будет элитным, квадратные метры будут продаваться по стоимости намного выше, например. Если пересмотреть генплан застройки микрорайонов, то можно было бы рассмотреть возможность размещения школы ближе к лесу — по экологическим соображениям. Но уже поздно!

«Чтобы создавать знаковые объекты, нужна политическая воля администрации города. Должны быть денежные инвесторы, нужны хорошие строители»Фото: «БИЗНЕС Online»

— А как часто генплан может подвергаться корректировке?

— Корректировок может быть сколько угодно, хотя, когда документ принимается, рассчитывают, что он будет основным документом для города минимум на 10–15 лет. Возможно, поэтому власти и считают, что мы архитекторы, только мешаем им и путаемся под ногами. На каждом градсовете Абдуллин задает мне вопрос: «Сафиуллин, вы опять против, что ли?» Я не против — я за то, чтобы то, что делается, было сделано хорошо и качественно — в градостроительном отношении. А сейчас деньги на корректировку генплана выделят, ТИГП их внесет, «перекрасит» зоны застройки, и все, а толку не будет. Лет 10 назад в городе было около 20 градостроительных узлов. Мы тогда еще говорили: не надо генплан разрабатывать, давайте мы проработаем эти градостроительные узлы, предложим свое видение, как это могло было быть, возможно, какие-то участки застроить пятиэтажками, какие-то — 25-этажными зданиями. Все эти проекты были бы у мэра. К нему же каждый день приходит кто-то со своими идеями, с инвестициями, а он бы сразу доставал им рабочие варианты. Но этого же нет. Все делается наобум. Отдали землю застройщику, он бегом из кабинета к проектировщику — как результат появляются те или иные типовые высотки из покрашенного силикатного кирпича. Или вот сделали на набережной имени Табеева велосипедные дорожки, все прекрасно. А дальше что? Нет вариантов проектных решений комплексной застройки береговой зоны по улице Раскольникова по всей длине. Когда там нет элементов обслуживания, мало кто туда будет ходить. А если бы на этой территории создали бы объекты обслуживания, пусть некоторые из них имели бы сезонный характер, какие-то объекты были бы постоянные — я уверен, это место ожило бы. И это ведь все можно делать, ставя условие инвестору при формировании земельных документов.  

— Как бы вы оценили первые итоги работы по общественным пространствам, которые в городе идут полным ходом, в частности, высказывались претензии, что к работе не привлекаются местные кадры. Что-то поменялось?

— Я считаю: так нельзя говорить, что группа Наталии Фишман не привлекает местных специалистов. К примеру, Шишкинский бульвар наши ребята закончили, довели до ума, хотя проектная организация там — МУП «Служба градостроительного развития». Они начали все делать, а наши ребята закончили, потому что Наталия Львовна попросила их: «Помогите, вытаскивайте». Сквером по набережной имени Тукая тоже местные архитекторы занимались. Но в каких-то вещах на начальных этапах действительно «Арх-десант» Фишман подключается. Они умеют работать. Я слышу, как Фишман своих людей отправляет на учебу в Москву, в Питер, за рубеж на стажировки. Они много ездят, видят, фиксируют. Наталия Львовна много приглашает иностранных специалистов в Казань, которые читают лекции нашим специалистам. Фишман — молодец. Она дала такой мощный толчок развитию общественных пространств в нашем городе и показала, как нужно общаться с населением города, относиться к своей работе. Она не говорит, что это не ее дело, везде вмешивается. В 36-м и 37-м комплексе, к примеру, две школы рядом стоят, но они отличаются друг от друга как земля и небо. Когда проект школы на градостроительном совете рассматривали, я спросил у архитектора-автора проекта: а где у школы стадион? Она говорит: «Видите ли в чем дело, там уклон рельефа идет больше 1 метра, и у нас не получается стадион там посадить.  Поэтому стадиона не будет...» А строительством другой школы занимался «Евростиль» Ильнара Ленаровича Гайсина. Ему надо дать должное, он молодец. Проектная организация делает все по минимуму, закладывает в проект школы самые дешевые материалы. Он ведь тоже мог все делать по проекту, но делает все хорошими материалами и с хорошим качеством. То же самое по новой школе в Замелекесье. Он идет на затраты, хотя мог бы этого и не делать.   

— Набережные Челны город хоть и молодой, но не пора ли уже ему начинать реновацию по образу и подобию московской?

— Почему-то, когда речь заходит о реновации, все начинают сразу вспоминать Москву, где сначала все сносят, а на этом месте начинают возводить огромные высотные жилые комплексы. Да, там хорошая архитектура, необычная, современная, красивая. Но таким образом там ведь уплотняется застройка. Однако наш бюджет такой реновации не выдержит, и я считаю, что нам такого и не нужно. Реновацией ведь не только Москва занимается, ею вся Европа занимается, у них тоже здания и пространства стареют. Где-то делают как в Москве: сначала сносят все, а затем строят новое, а где-то что-то достраивают и производят капитальный ремонт. А самое главное — происходит преобразование дворовых пространств до неузнаваемости. У нас тоже можно попробовать. Взять, к примеру, 5-этажные панельные дома в нашем городе. Стеновые панели на этих домах можно спокойно снять, дом же будет стоять за счет поперечных несущих стен. Мы же можем пристраивать к этому дому какие-то летние помещения, балконы, лоджии разного формата, какие-то квартиры можно увеличивать. Таким образом, была бы изменена пластика этого дома. А тому, кто будет, допустим, заниматься надстройкой мансардного этажа, будет поставлено условие, что вместе с этим он должен будет обновить в доме и всю инженерию. Опыт реконструкции таких хрущевок в других регионах России есть, притом весьма достойные работы. Не обязательно стремиться выжать максимальное количество квадратных метров, главной задачей должно стать создание максимального удобства для жителей. Нужно показать людям, как можно преобразовать унылые дворовые пространства.

«Покажите мне хоть одну страну, где за такой короткий срок был построен огромный город с гигантом промышленности.  Это мог делать только СССР» Фото: Олег Спиридонов

В Москве, кстати, есть такой район Лыткарино, там уже лет 12 назад реновацию подобным образом проводили. Условия проживания стали намного комфортнее. Есть такие проекты и вполне удачные. Вы вот вспоминали про Альметьевск, посмотрите на основные улицы нефтеграда. Там ведь тоже все уже изменено: фасады поменяли, мансардные этажи надстроили. Почему мы так не можем? Почему у нас дома в поселке ГЭС как были построены 50 лет назад, в таком виде и стоят до сих пор. По этим районам можно было подготовить проектные предложения по реконструкции. Но для этого сначала должно быть варианты хороших проектных решений. Должно быть много эскизных вариантов. Если необходимо, мы должны собрать жильцов домов жилых районов ЗЯБа и ГЭС и предлагать им эти варианты. 

— Не считаете ли вы, что Челнам катастрофически не хватает каких-то знаковых объектов?

— Чтобы создавать знаковые объекты, нужна политическая воля администрации города. Должны быть денежные инвесторы, нужны хорошие строители, слава Богу, они у нас есть, но самое главное — нам нужны талантливые архитекторы и хорошие специалисты-градостроители. Сегодня, к большому сожалению, гостям города мы можем показать лишь наши общественные пространства, и то в этом наших заслуг мало — это Фишман со своей командой сделала.

— Челны называют памятником градостроительным ошибок 70-х годов, ссылаясь, что здесь нет своей уникальной самобытной архитектуры. В значительной степени город застроен типовыми многоэтажными домами. Вы с этим согласны?

— Я не согласен с такой постановкой вопроса. В 70-е годы Набережные Челны и Тольятти проектировались и возводились как образец градостроительства в СССР. Даже в Европе такого никогда не было. Покажите мне хоть одну страну, где за такой короткий срок был построен огромный город с гигантом промышленности. Это мог делать только СССР. Я тогда работал в Марийской АССР, сюда приезжал перенимать опыт архитекторов: широкие проспекты, архитектура жилых домов. Что бы ни говорили, но из типовых проектов архитекторы старались сделать достойную архитектуру для того времени. Жилье сдавалось целыми комплексами одновременно! Сейчас может быть смешно об этом вспоминать, но у нас мусоропровод в каждом подъезде, а на Западе не все дома могут себе это позволить.                                                                                                       

— Читаете ли вы «БИЗНЕС Online»? Есть ли у вас пожелания к нашему изданию?                    

— «БИЗНЕС Online» читаю. Надежда на вас, журналистов, ведь только осталась. Сегодня вы доводите все вопросы по градостроительным вопросам до населения и администрации города. Но хотелось бы, чтобы вы по градостроительным вопросам, по архитектурной выразительности городских объектов и дизайну среды приглашали и других архитекторов, градостроителей, дизайнеров и художников города, особенно молодых специалистов. Очень важно узнать мнение всех!

P.S. Редакция газеты благодарит Акибанк, генерального партнера проекта интернет-конференции «БИЗНЕС Online» в Закамье, за сотрудничество, способствующее информационной открытости бизнеса и органов власти и в целом деловому развитию региона.

Генеральный партнер проекта