Встреча Эрдогана и Путина была обставлена в бирюзовых тонах: начиная от безукоризненно бирюзовой дорожки, заканчивая такими же возвышенно бирюзовыми мундирами солдат и конных гвардейцевФото: kremlin.ru

«БЛАГОДАРЯ АЛЛАХУ МЫ ВСЕ ИДЕМ В СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ»

«Мой дорогой друг», «дорогой товарищ» — только в таких теплых и изысканно вежливых выражениях изъяснялись президенты двух стран, России и Турции, увидевшись накануне в Анкаре. На фоне перекошенных от ненависти физиономий Терезы Мэй и Бориса Джонсона Владимир Путин и Реджеп Эрдоган действительно смотрелись лучшими друзьями. Их встреча вечером 3 апреля была обставлена в бирюзовых тонах: начиная от безукоризненно бирюзовой дорожки, протянувшейся к президентскому дворцу в Анкаре и заканчивая такими же возвышенно бирюзовыми мундирами солдат и конных гвардейцев, сопровождавших путинский кортеж от аэропорта до порога резиденции «дорогого друга». В психологии бирюзовый цвет символизирует умиротворенность и открытость — так что не случайно эрдогановские пиарщики выбрали именно его для очередного исторического визита российского лидера в Турцию. Оркестр играл гимны двух стран с такой же размеренностью и мечтательностью, как будто это происходило где-то на танцплощадке, а не у дверей владыки бывшей Османской империи, и казалось, вот-вот сорвется на что-то более зажигательное. Поэтому никто и не удивился, когда-то тот же оркестр исполнил «Калинку-малинку», а Путин и Эрдоган начали делить девушек. Информагентства тут же раструбили, как глава Турции во время памятного фотографирования «увел» женщину, уже вставшую рядом с Путиным, чтобы не быть запечатленным для публики среди сплошных мужчин. Впрочем, Владимир Владимирович не возражал, поскольку по левую руку от него все же остались две представительницы прекрасного пола.

Чтобы российскому президенту было не так одиноко в Оттоманской Порте, с ним созвонился патриарх Константинопольский Варфоломей I, формальный глава всего православного мира, известный своими экуменическими взглядами, а также борьбой за охрану окружающей среды. В качестве «зеленого патриарха», как иногда кличет Варфоломея пресса, святейший превосходно вписывался в бирюзовые тона визита. Он поздравил Путина с победой на президентских выборах и с наступающими пасхальными праздниками, а Владимир Владимирович не остался в долгу и передал своему облаченному саном собеседнику «привет» и «наилучшие пожелания» от  патриарха Московского и всея Руси Кирилла.

«Благодаря Аллаху мы все идем в светлое будущее», — эта фраза, прозвучавшая в переводе с турецкого на торжествах, задала настрой всем дальнейшим событиям. Прежде всего два «дорогих друга» отправились на церемонию старта строительных работ на АЭС «Аккую». Все, что требовалось, — это дать команду на заливку бетона в основание первого энергоблока, но обставлено все было как «историческое событие» всеобъемлющего значения. Тем более что российские инвестиции в этот проект должны составить $22 млрд, а запуск первого ряда намечен аккурат к столетию Турецкой Республики, то есть к 2023 году. При этом кроме российской стороны у «Аккую» нет в настоящее время никаких иных инвесторов, так что это очень щедрый подарок Кремля коллегам  из эрдогановского Аксарая (на языке бизнеса это называется моделью «строю–владею–эксплуатирую»).

Путин в своем выступлении без ложной скромности отметил, что 3 апреля была заложена основа «для атомной промышленности Турции в целом». «Россия — один из признанных лидеров в области мирного атома, — объяснил свою решимость российский президент. — При строительстве станции будут применяться наиболее передовые инженерные решения, экономически эффективные и надежные технологии — такие технологии, которые мы сами применяем для себя в России». В итоге, по экспертным оценкам, «АЭС даст порядка 10 процентов общей энергогенерации Турции».

Впрочем, российские инвесторы не будут одиноки в своем великодушном порыве, если к строительству станции удастся привлечь турецкий малый и средний бизнес. По информации главы российского государства, уже «более 350 турецких компаний подали заявки на включение в список потенциальных поставщиков». РФ тем временем поможет Турции подготовить специалистов в области атомной энергетики: в настоящее время около 220 турецких студентов обучаются в российских вузах, а 35 даже получили дипломы российского МИФИ и предложения о работе в проектной компании «Аккую».

Эрдоган в своей ответной речи рассказал о той особой радости, которую он испытывает, закладывая атомную электростанцию вместе с Путиным. И это далеко не все, что связывает его с российским президентом, потому что на свете есть также такие замечательные вещи, как С-400 и «Турецкий поток». «С 2003 до 2017 года в среднем турецкая экономика росла на 5,8 процента, — гордо заявил Эрдоган. — В 2017 году наша экономика выросла на 7,4 процента. В 2023 году, когда мы будем праздновать годовщину столетия со дня провозглашения нашей страны республикой, мы поставили перед собой задачу войти в первую десятку крупных мировых стран. А эта ситуация означает, что у нас возрастет потребность в энергетике».

Реактор, который планируется ввести в эксплуатацию в  2023 году, станет лишь первой ласточкой. Всего «Аккую» будет обладать четырьмя реакторами, каждый — мощностью 1200 мегаватт. Однако на 2023-й Эрдоган уже наметил пышную церемонию и поспешил пригласить на нее Путина. Это, разумеется, дало СМИ повод лишний раз посудачить о президентских амбициях обоих лидеров, намеренных оставаться у власти неопределенно долгое время.

На фоне перекошенных от ненависти физиономий Терезы Мэй и Бориса Джонсона Владимир Путин и Реджеп Эрдоган действительно смотрелись лучшими друзьямиФото: kremlin.ru

МОСКВА ЖДЕТ ОТ ЛОНДОНА ИЗВИНЕНИЙ, ТУРЦИЯ В УСКОРЕННОМ ПОРЯДКЕ ЗАКУПАЕТ С-400 И РАССЧИТЫВАЕТ НА «СОВМЕСТНОЕ ПРОИЗВОДСТВО» 

Путин прибыл в Анкару не один, а с очень представительной делегацией министров и помощников. Среди сосредоточенных в своей важности лиц, мелькающих за спиной у российского лидера, легко можно было заметить путинского пресс-секретаря Дмитрия Пескова, главу МИД Сергея Лаврова, министра сельского хозяйства Александра Ткачева, председателя правления «Газпрома» Алексея Миллера и прочих. Все они приняли участие в седьмом по счету заседании совета сотрудничества высшего уровня двух стран, которое состоялось сразу же после того, как рабочие, дождавшись окончания торжественных речей, все-таки залили бетон в основание «Аккую».

На совете Путин получил долгожданную возможность поговорить, насколько успешно и «по восходящей» развиваются отношения между Россией и Турцией. За минувший год товарооборот между нашими странами увеличился на 40,5% — до $22,1 миллиарда. «Встречные прямые инвестиции приближаются к 10 миллиардам долларов с каждой стороны, — доложил Владимир Владимирович. — Россия также является крупнейшим поставщиком природного газа для нужд турецкой экономики. Только в прошлом году поставлено 29 миллиардов кубометров газа. Успешно реализуется проект газопровода „Турецкий поток“, завершены работы по морскому участку. Важное направление нашей общей работы — туризм. В прошлом году Турцию посетили более 4,7 миллиона российских граждан, которых привлекают курорты и богатое культурно-историческое наследие Турции. Контактам между людьми будет способствовать проведение в следующем году „перекрестного“ года культуры и туризма».

Но особую страницу в своем партнерстве Москва и Анкара перевернут тогда, когда начнутся поставки в Турцию зенитно-ракетных систем С‑400 «Триумф». Пока что их решено перенести на июль 2019 года (изначально планировали на 2020 год, а сам контракт был подписан в сентябре 2017-го).

Всего переговоры за закрытыми дверями длились около полутора часов, после чего оба президента вышли к журналистам на итоговую пресс-конференцию. Российский президент начал свое выступление с того, что на ходу подсчитал, как же часто он встречает с Эрдоганом — восемь раз только за минувший год! И у этого есть свои ощутимые результаты: РФ уже стала третьим по объему экспортным рынком для турецкой продукции после Германии и КНР, запланировано создание «совместной инвестиционной платформы с участием российского фонда прямых инвестиций и турецкого суверенного фонда», по графику идут работы по сооружению газопровода «Турецкий поток», так что «вскоре начнется подготовка к реализации сухопутной части проекта».

Журналисты, как обычно, постарались испортить мажорное настроение обоих лидеров. Первый же вопрос был сформулирован так: «На фоне общей негативной и даже конфронтационной повестки дня в отношениях России и ряда стран видите ли вы какие‑либо факторы, которые могут негативно повлиять или даже сорвать реализацию этих планов?»

«Вы сказали о каких‑то негативных, даже провокационных факторах в международных делах, — пожал плечами Путин. — У нас таких факторов с Турцией нет».

Разумеется, был задан вопрос и о «деле Скрипаля» — обсуждалось ли оно на заседании совета? «Вскользь, — ответствовал невозмутимый президент РФ. —Господин президент (Эрдоган — прим. ред.) поставил вопросы на этот счет, я изложил нашу позицию. Как вы знаете, я сам об этом инциденте узнал из средств массовой информации, уже неоднократно об этом говорил. Хочу только добавить, что, по данным международных экспертов, примерно в двадцати странах мира могут производиться подобные нервно-паралитические вещества, в двадцати странах мира. Скотланд‑Ярд, как известно, официально заявил, что ему нужно не менее двух месяцев для полноценного расследования».

Сослался Путин и на только что поступившую по каналам информагентств новость. «Как мне доложили, генеральный директор лаборатории в Портон-Дауне — это в восьми километрах от того места, где произошел инцидент, сообщил в интервью „Скай‑ньюс“, что сотрудникам его лаборатории не удалось установить страну происхождения этого нервно-паралитического вещества. Они не могут идентифицировать страну происхождения, в том числе не могут сказать, что это вещество было произведено в РФ», — с удовлетворением рассказал Путин.

Разумеется, новость из лаборатории в Портон-Дауне была с радостью встречена всей российской делегацией. Песков, вышедший к микрофонам вскоре после окончания официальной части пресс-конференции, поспешил заявить, что теперь Москва ждет извинений от Лондона. «Их теория не подтвердится в любом случае, потому что ее подтвердить невозможно, — уверенно декларировал путинский пресс-секретарь. — Министру иностранных дел Великобритании, который обвинял президента Путина, премьер-министру Великобритании как-то нужно будет смотреть в глаза своим коллегам по ЕС, которым они что-то рассказывали».

Сам Владимир Владимирович в своем выступлении отметил, что «вызывает удивление та скорость, с которой была раскручена антироссийская кампания». Разбором этой неприятной истории будет 4 апреля заниматься сессия исполкома международной организации по запрещению химического оружия, созванная по инициативе России.

Что касается С-400, то обсуждается не только ускоренная поставка этого грозного комплекса в Турцию, но и его совместное производство. Не исключено, что Москва и Анкара решат эти «исключительно коммерческие вопросы» на уровне хозяйствующих субъектов. «Каких бы то ни было военно-политических соображений на этот счет для нас не существует, ограничений нет», — резюмировал Путин.

Сегодня, 4 апреля, в Анкаре ожидается очередная (вторая по счету) трехсторонняя встреча глав России, Турции и Ирана, запланированная в контексте астанинского процесса по содействию сирийскому урегулированию. С этой целью в турецкой столице ждут Хасана Рухани, который, как говорят, уже на пути к своим коллегам по складывающейся все более явственно «антизападной коалиции».

На совете сотрудничества высшего уровня двух стран Путин получил долгожданную возможность поговорить, насколько успешно и «по восходящей» развиваются отношения между Россией и ТурциейФото: kremlin.ru

«ТУРКИ ДОЛЖНЫ ПОЛУЧИТЬ ОТ НАШИХ ОТНОШЕНИЙ БОЛЬШЕ, ЧЕМ РОССИЯ»

О том, почему Эрдоган устроил Путину такую подчеркнуто теплую и торжественную встречу, играет ли он в восточную дипломатию или действительно сжег мосты, связывающие его с НАТО, Вашингтоном и Брюсселем, «БИЗНЕС Online» поинтересовался у своих экспертов: 

Шамиль Султанов — политолог, философ, руководитель аналитического центра «Россия — Исламский мир»:

— Это скорее восточная дипломатия, причем ключевые моменты здесь разыгрываются в треугольнике Анкара — Вашингтон — Москва. Там есть несколько вопросов, которые очень важны для Реджепа Эрдогана и которые зависят от его балансирования в рамках этих отношений. К примеру, курдский вопрос или вопрос, связанный с его давним оппонентом Фетхуллахом Гюленом и его экстрадицией. Не менее актуально — отношение к военной операции «Оливковая ветвь» в Африне . Или же сравнение С-400 с американским зенитно-ракетным комплексом Patriot. И чем мне нравится дипломатия Эрдогана — это как раз тем, что он очень тонко играет на этих противоречиях, причем козырной картой для него как раз является Путин.

Не исключено, что уже будущей осенью в Турции состоятся президентские выборы, то есть на год раньше запланированного срока (в 2019 году — прим. ред.). И для Эрдогана в этой ситуации очень важно добиться максимума от России. Некоторое время было заморожено строительство АЭС «Аккую» — сейчас оно торжественно разморожено. Какую-то часть этой стройки должны были взять на себя турки, но они — в лице частных строительных компаний — куда-то исчезли из проекта. Думаю, что они сделали это по указанию из Аксарая (дворца, из которого управляет турецкий президент) — чтобы Владимир Владимирович в очередной раз обратился с просьбой к Эрдогану помочь найти ему соинвесторов. А за каждую просьбу – так принято в дипломатии – нужно будет чем-то заплатить.

У Турции много претензий и вопросов к России. Скажем, турецкие бизнесмены до сих пор вынуждены ездить в РФ по визе — безвизовый обмен между нашими странами до сих не реализован. Есть проблемы и с поставками турецких сельхозпродуктов, которые до сих пор не вышли на уровень 2014 года. С одной стороны, мы обещаем с радостью пустить на наш рынок турецкие помидоры и пр., а с другой в РФ находятся люди (думаю, что из ткачевского окружения), которые под разными предлогами не хотят этого делать, привлекая для своих целей Росприроднадзор и желая таким образом уберечь от конкуренции отечественного производителя.

И все же у Эрдогана и Путина сейчас много общего. Турецкий лидер является изгоем для западного общественного мнения — соответственно, у российского президента тот же статус. Разумеется, в этой ситуации они должны обнимать друг друга. 4 апреля к ним присоединяется президент Ирана Хасан Рухани, и складывается полноценный треугольник, а в политике, как известно, властвуют и определяют повестку именно треугольники.

В конечном итоге турки должны получить от наших совместных отношений несколько больше, чем Россия. Другое дело, что Владимир Владимирович тоже в какой-то степени овладел этим искусством восточного коварства: он может многое пообещать, а потом подвесить свои обещания в воздухе. Правда, по «Аккую» наши возможности ограничены, мы уже вложили туда несколько миллиардов долларов, и для того, чтобы эти деньги не пропали, следует проект активизировать. К тому же Кремль нуждается в позитивной повестке — в том, чтобы показать всему миру, что несмотря на санкции и на «богопротивный Запад», в некоторых странах сотрудничество с РФ идет по нарастающей. Китай в этом контексте не очень подходит, там много проблем. Зато Турция наряду с Ираном — очень удобный показательный пример. В этом же ряду в той или иной степени — Египет, Монголия, Северная Корея.

Конечно, Путина и Эрдогана связывает не только политика, но и личные отношения. Однако то, что именно путинские спецслужбы уберегли в свое время Эрдогана от покушения в Мармарисе, — в известной степени легенда. Вернее, это больше напоминает театр — это так красиво было сыграно, что после Мармариса и неудавшегося госпереворота культ личности Эрдогана вышел на принципиально новый уровень. Вся эта операция позволила турецкому президенту провести чистки в армии и полностью поставить вооруженные силы под свой контроль. Если бы этого не было, вряд ли турецкие солдаты сейчас гибли бы в Африне (по информации курдов, в Африне по состоянию на январь погибли уже 203 турецких военнослужащих — прим. ред.). В 2012–2013 годах генштаб Турции вряд ли позволил бы Эрдогану проводить такие операции. А сейчас они не пикнули даже. Но один факт здесь остается неизменным: именно Путин и Рухани поддержали Эрдогана в трудный момент, когда его власть находилась под вопросом.   

«ТУРЦИЯ С НАТО НИКОГДА НЕ ПОРВЕТ И НЕ СОБИРАЕТСЯ РВАТЬ»

Нердун Хаджиоглу — турецкий журналист, шеф-редактор корпункта газеты Hurriyet (Анкара) в Москве:

— Я хотел бы заметить, что «Аккую» — проект, который был принят до наших совместных кризисов в совместных отношениях, и в международном плане в последнее время. Поэтому я считаю, что на «Аккую» надо смотреть как на стратегический долгосрочный проект в отношениях между нашими двумя странами. Потому что Турция развивается индустриально, ей нужна энергия и эту энергию надо откуда-то брать. А «Аккую», когда она будет достроена, будет покрывать почти 40 процентов сложившихся сегодня потребностей Турции в энергетическом плане. Поэтому я не стал бы политизировать этот проект, считая его чисто экономическим и исходящим из реалий жизни. По конструкции и по стоимости он, видимо, все-таки дешевле японского или американского проектов. В свое время был тендер, и остановились на «Аккую». Поэтому тут не политика, а больше экономика в двусторонних отношениях. И тут лукавить нет смысла.

Останутся ли после этого связи Анкары с НАТО, с Вашингтоном неизменными? Говорить сейчас — все равно что гадать на кофейной гуще. Мы не знаем, что будет завтра и как сложится ситуация, но сам факт, что в отношениях между Турцией и Западом пробежала черная кошка, особенно после событий на севере Сирии, это факт.

Я бы назвал это (строительство атомной электростанции  — прим. ред.) разумной политикой. Обоюдной разумной политикой, потому что это дорога с двумя коридорами. Как Турция нуждается в России, так и Россия нуждается в Турции. Турция — региональная держава, для которой многое определяют отношения с соседями. И не только с Сирией, и с другими странами тоже. Поэтому такой тандем, чтобы хотя бы не вредить друг другу, — это прослеживается.

Саркис Цатурян — главный редактор ИА «Реалист»:

— Эрдогану выгодно сотрудничество с Россией в том плане, что мы выделяем порядка 20 миллиардов долларов на строительство блоков атомной электростанции «Аккую». Турция получает достаточно серьезное финансирование. Поэтому, получая деньги, почему бы не назвать Путина «дорогим другом»? Но если мы будем ориентироваться на стратегические аспекты взаимодействия, то станет понятно, что в Сирии наши с турками интересы диаметрально противоположны, потому что они хотят полностью контролировать север Сирии. Главная цель турков в Сирии — захват сирийского транспортного коридора. И судя по тому, что американцы им официально дали карт-бланш на захват Африна и теперь Анкара всерьез рассуждает о военной операции в районе Мамбиджа, пуповину с НАТО Эрдоган обрывать не может и не хочет. Поэтому здесь мы, конечно же, не можем рассчитывать на долговременное сотрудничество с Турцией, так как наша задача противоположная. Мы хотим, чтобы Сирия сохранилась как национальное государство — для того, чтобы через Сирию проходил транспортный коридор. Через север, с выходом на Латакию, где находится наша военная база. Задача Турции состоит в другом: контролировать этот транспортный коридор вместе с американцами, чтобы НАТО на правах  сильного диктовало свою волю Китаю и Евросоюзу. Я напомню, что у американцев 9 военных баз в Сирии: одна на юге, а остальные вдоль сирийско-турецкой границы. Поэтому, безусловно, с НАТО Эрдоган порвать не может. Есть завязка на американцев, на крупные европейские финансы, которые сегодня превалируют в Турции.

Эрдоган от этого никогда не уйдет, и у него вообще такой цели нет. Другой вопрос — зачем мы замораживаем десятки миллиардов долларов в Турции, когда у нас в стране нужно строить инфраструктуру, снижать тарифы по перевозкам, создавать новые рабочие места, новые производства. И здесь у меня возникает много вопросов.

Турция с НАТО никогда не порвет и не собирается рвать. Американцы с Турцией ведут закрытые консультации. И несмотря на риторику Анкары, ничего кардинально не изменится. Если Турция на каком-то этапе действительно захочет проводить в Сирии самостоятельную от американцев политику, Вашингтон просто отрежет ее от внешнего финансирования и введет санкции. И тогда Турция станет на колени, потому что в отличие от Ирана у нее нет энергетических ресурсов, и в этом плане она будет полностью зависеть от воли американцев и британцев.

«ДОЛГИЕ ГОДЫ У РОССИИ И ТУРЦИИ БЫЛИ ХОРОШИЕ ОТНОШЕНИЯ С ЗАПАДОМ, НО ЭТО НЕ МЕШАЛО НАМ ДРУЖИТЬ»

Икбаль Дюрре — политолог, кандидат исторических наук, эксперт по Ближнему Востоку:

— Не надо забывать, что мы соседи. Поэтому не обязательно называть наши отношения стратегическими или тактическими, мы естественные союзники, так как мы соседи. Но это абсолютно не означает, что Турция из-за отношений с Россией будет отказываться от своих стратегических отношений с НАТО, с США и с Европой. Это было бы неразумно, хотя бы с точки зрения товарооборота Турции с Западом. Этот товарооборот практически в 10 раз больше, чем с Россией. Потом, у Турции, как известно, большая армия в НАТО. А если Турция откажется от НАТО, кто будет эту армию кормить? И так далее, и тому подобное. Но при этом в данный период и у Турции, и у России не лучшие отношения с Западом. Конечно, это серьезный фактор, который нас особенно сближает. Но и без этого мы дружили. Долгие годы и у России, и у Турции были хорошие отношения с Западом, но это тоже нам не мешало дружить. И в те годы мы торговали даже лучше, чем сейчас.

Поэтому сказать, что только при плохих отношениях с Западом мы умеем дружить, — тоже несправедливо. Пример тому — наши отношения в 90-е годы.

А если говорить о перспективах, то я думаю, что экономические отношения будут продолжаться. Но если Турции придется сделать выбор, тогда надо с пониманием относиться к тому, что Турция в конечном итоге далеко уйти от политики НАТО или США в регионе априори не сможет. Но я надеюсь, что до этого не дойдет.

Семен Багдасаров — эксперт центра аналитических исследований, директор центра изучения стран Ближнего востока и Центральной Азии:

— Россия может относиться к Турции как к союзнику. Много раз, даже после известного примирения, были непонятные ситуации в Сирии, где Турция контролировала значительную часть территории. Еще надо дождаться окончательной постройки турецкого потока на территории Турции. И Россия, и Турция вынуждены дружить. Россия будет сейчас со всеми, с кем можно дружить. Отсюда и возникают и такие нюансы. Эрдоган — это умный человек, он умеет лавировать и добывать успех везде, где это можно сделать. Поэтому он так и обставляет эту встречу. Приехавшему человеку было очень приятно на фоне тех проблем, которые у России возникли с западом. Если поставки С-400 начнутся фактически, а не просто на стадии контракта, то на Западе не простят, и нам, конечно, будут вставлять палки в колеса. А Турция входит в систему НАТО, поэтому тут могут быть свои трудности. На территории Турции находится множество натовских объектов, которые никуда не уходят, они там находятся. Турция в принципе занимает стратегическое положение интересам НАТО и США. Поэтому отношения с турецкой стороной всегда были непростыми.

Елена Супонина — советник директора Российского института стратегических исследований, востоковед:

— В большой политике называть партнерами, друзьями в такой нестабильной и быстро меняющейся обстановке было бы слишком оптимистично. Но то, что сейчас Турция преодолевает прошлые разногласия и вновь стала для России важным партнером, это очевидный факт. Визит Путина ярко свидетельствует об этом. Есть реальные проекты, которые носят стратегический характер, — это и строительство атомной станции «Аккую», планы Турции пополнить свои арсеналы российскими комплексами противовоздушной обороны. Все это говорит о серьезности намерений Анкары. Но никогда не надо забывать, что эта страна имеет вторую по численности армию НАТО, являясь полноправным членом этого альянса. Так что здесь нет сверхзадачи выдернуть Турцию с этой оси. Россия продолжает налаживать партнерство с Турцией, понимая все особенности этой ситуации. Эрдоган не сжигает мосты с НАТО. Он, несмотря на частую критику в адрес западных партнеров, отнюдь не рвет свои отношения с Западом и не собирается этого делать. Россия также на это не рассчитывает — такой сверхзадачи у нее нет. Бесспорно, Эрдоган — это смелый политик, мужественный, что проявляется не только сейчас. Так было и на протяжении всей его карьеры. Он умеет мудро лавировать. И отношения с Россией Турции очень нужны. Эрдоган это понимает, действует в интересах своей страны.