Экс-работники КМК: «Обидно за огромный завод, нечестно выставили нас!»

33 из 600 бывших сотрудников закрытого Казанского молочного комбината (КМК) на улице Арбузова, 7 начинают подавать свои заявления в суды на своего бывшего работодателя Фото: tatarstan.ru

«МОИ ДОВЕРИТЕЛИ ЗАКЛЮЧАЛИ ДОГОВОРА ВЫНУЖДЕННО»

Как стало известно «БИЗНЕС Online», на этой неделе как минимум 33 из 600 бывших сотрудников закрытого Казанского молочного комбината (КМК) на улице Арбузова, 7 начинают подавать свои заявления в суды на бывшего работодателя — управляющую компанию «Просто молоко» (ПМ), которая во главе с Маратом Муратовым до 30 июня арендовала КМК у фактического владельца — АО «Татагролизинг». Группа из 33 человек предоставила доверенности представителю — председателю объединения профсоюзов Татарстана (ОПТ) Николаю Мильченко, а еще с десяток, по нашим данным, хочет судиться самостоятельно — всего о таких намерениях заявляли 49 человек. Последние несколько недель у них кипит работа по поиску юристов и подготовке исков. Рабочие в индивидуальном порядке требуют признать их срочные трудовые договора (они есть в распоряжении «БИЗНЕС Online») бессрочными, намерены восстановиться на работе и затем уйти по сокращению, получив при этом все полагающиеся по закону компенсации от работодателя. Статья 178 Трудового кодекса обязывает работодателя выплатить в таком случае, во-первых, выходное пособие в размере среднего месячного заработка. Во-вторых, за работником сохраняется средний месячный заработок на период трудоустройства, но не свыше двух месяцев со дня увольнения (с зачетом выходного пособия). То есть компенсация в обычном случае может составлять от одной до двух месячных зарплат.

Как уже писал «БИЗНЕС Online», проблема возникла из-за того, что «Просто молоко», само арендовавшее молкомбинат год от года, не стало обещать сотрудникам бессрочный труд и, казалось бы, логично (будучи не хозяином активов!) нанимало их по срочным, полугодовым договорам. Однако в конечном счете это сыграло с работниками злую шутку: когда 30 июня арендатор ушел и комбинат внезапно закрылся, сотрудники попросту оказались за воротами без средств к существованию. Дело в том, что увольнение по срочным договорам не предусматривает двухмесячные компенсации, которые могли бы стать для людей «подъемными» в процессе поиска новой работы либо ожидания нового инвестора завода. Именно поэтому возмущение работников КМК вылилось в массовый протест: они создали свой профсоюз КМК под эгидой объединения профсоюзов Татарстана и стали обдумывать план восстановления в правах.

«Никто из бывших сотрудников комбината по сокращению не был уволен. Никто им два выходных пособия не только не заплатил, но даже и не предлагал это сделать», — сообщил «БИЗНЕС Online» Мильченко, с подачи которого 12 июня этого года на комбинате была создана профсоюзная организация, «чтобы она работала уже после восстановления работников». Наш собеседник говорит о ч. 4 ст. 58 ТК РФ, согласно которой в случае, когда срок трудового договора истек и ни одна из сторон официально не потребовала его расторжения, а работник продолжает работу у данного работодателя, то трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок. Этот момент, конечно, спорный, ведь одна из сторон — «Просто молоко» — фактически и инициировала расторжение договоров. Но кроме этого, юрист ОПТ ссылается на п. 13 постановления пленума Верховного суда РФ от 17 марта 2004 года №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации». В нем ВС РФ указывает на то, что если судом при разрешении спора о правомерности заключения срочного трудового договора будет установлено, что он заключен работником вынужденно, то суд применяет правила договора, заключенного на неопределенный срок.

Свои трудовые книжки уволенные получали 29–30 июня в связи с окончанием трудового договора, но дата увольнения и последнего рабочего дня у всех стоит одна — 30 июня 2017 года, аккурат в тот день, когда ПМ перестала арендовать площади. «Люди находились в неведении, подписывали по требованию работодателя любые бумаги, которые им приносили, даже не успев прочитать их и не получая второй копии на руки, — говорит Мильченко. — Получается так, что мои доверители заключали договора вынужденно, но почти все задним числом, то есть когда эти срочные договоры уже стали по закону бессрочными, под принуждением и психологическим давлением, кроме того, обоснованно опасаясь угрозы увольнения в случае отказа подписать очередное допсоглашение на 6 месяцев, поэтому никто из работников даже и не требовал их расторжения, а работодатель игнорировал нормы трудового права».

Свои трудовые книжки уволенные получали 29–30 июня в связи с окончанием трудового договора, но дата увольнения и последнего рабочего дня у всех стоит одна — 30 июня 2017 года / Фото: «БИЗНЕС Online»

Судиться бывшие рабочие КМК намерены не только в Советском суде Казани, по месту расположения работодателя, но и по месту прописки. По словам председателя ОПТ, есть люди, которые готовятся подавать свои заявления в Приволжский, Вахитовский, Кировский, Ново-Савиновский, Авиастроительный районные суды. «Судиться мы будем в нескольких судах и решения будут выносить разные судьи, а не только один судья в Советском районном суде Казани, — заявляет Мильченко. — Работники КМК активно оформляют на меня и других юристов нашего объединения доверенности, и мы будем представлять их в суде».

«БИЗНЕС Online» второй раз попытался получить комментарии от «Просто молоко» по этой щекотливой теме (в первый раз — неделю назад, когда готовил материал о приходе «КОМОСа»), но безуспешно. В приемной нас перенаправили  к помощнику исполнительного директора Эвелине Файзуллиной, которая в беседе заявила, что не уполномочена отвечать на наши вопросы по части компенсаций экс-сотрудникам. Она предложила обратиться к руководителю юридической службы Раиде Шакировой, однако по указанному нам телефону никто не отвечал. В отделе кадров УК «Просто молоко» мужской голос нам пояснил, что вопросами компенсаций отдел не занимается, а узнав, что звонят из газеты, быстро распрощался и бросил трубку. Владелец «Просто молока»  Марат Муратов не взял трубку сотового телефона. «БИЗНЕС Online» отправил письменный запрос на адрес приемной компании и всегда готов выслушать мнение второй стороны.

Министерство труда, занятости и соцзащиты РТ ранее уже комментировало «БИЗНЕС Online», что КМК не обязан был уведомлять службы соцзащиты о планируемом увольнении сотрудников, потому что де-юре увольнений и не было. «В соответствии с действующим законодательством органы службы занятости уведомляются об ожидаемом высвобождении работников, а также о переводе работников на режим неполной занятости ( неполный рабочий день, неделя, простой). В случае с Казанским молочным комбинатом работники были уволены с истечением срока действия трудовых договоров. Уволившиеся сотрудники могут обращаться в центры занятости, где им будут оказаны необходимые государственные услуги, в том числе по подбору работы», — ответили нам в пресс-службе минтруда, добавив, что на данный момент в Казани есть более 17 тыс. свободных вакансий.

«Муратов ничего не привнес в производство за все четыре года!» / Фото: prav.tatarstan.ru

«НАМ ГОВОРИЛИ, ЧТО ХОТЯТ НАС ПЕРЕКУПИТЬ, ЧТО ПОКУПКА ПРОЙДЕТ ТАК, ЧТО И НЕ ПОЧУВСТВУЕМ...»

Свет в конце тоннеля между тем вполне виден: на завод уже пришел новый хозяин — удмуртский агрохолдинг «КОМОС», который, как рассказали нам сотрудники КМК, 20 июля уже начал заново набирать людей на работу. «Вызываются наши старые рабочие, набирают людей, — сообщила нам инженер по нормированию труда КМК Любовь Гурьянова. — Это подтвержденная информация: знаю, что сегодня идут на собеседование, но в основном это технические работники. Запускать сначала хотят стратегические объекты — компрессорный цех, электроцех, котельную».

Однако, несмотря на это, обозленные сотрудники не хотят прощать «Просто молоко» длящийся уже почти месяц вынужденный простой. По словам Мильченко, конфликт после покупки не будет исчерпан, потому что «Просто молоко» и новый хозяин — это разные юридические лица и «новому собственнику совершенно нет и не может быть никакого дела до „нецивилизованности“ прежнего арендатора комбината».

Как оказалось, положительная судебная практика в пользу бывших сотрудников «Просто молоко» уже есть — с 2015 по 2017 год юристы ОПТ выиграли четыре судебных разбирательства с «Просто молоко» — все четверо сотрудников получили за все время вынужденного прогула свою среднюю зарплату, а также выплаты за моральный вред от 5 до 10 тыс. рублей. Суммарно с компании по тем делам взыскали 629 тыс. рублей. Среди тех, кому удалось в суде признать свой срочный договор бессрочным, как раз Гурьянова, которая проработала на заводе 30 лет и на момент увольнения из всех 600 человек единственная имела бессрочный договор и юридически продолжает оставаться сотрудницей молкомбината. После закрытия завода 30 июня ее тем не менее не пускали на рабочее место. «Я не знаю, как будет решаться вопрос со мной, потому что собственник новый, а я — у прежнего арендатора, — сказала Гурьянова в общении с „БИЗНЕС Online“. — Меня не пускали до тех пор, пока не стала делать съемку о приходе на свое рабочее место. Некоторое время помогала разгребать завалы в отделе кадров, но потом заболела, а так как 25 июля у меня заканчивается больничный лист, то я имею право явиться на свое рабочее место. Сама я не знаю, где и как буду, потому что я не уволена и никакого расчета нет. Они не уволили меня своевременно по сокращению штатов».

Как рассказала Гурьянова, в последние полгода на КМК уменьшилась доставка сырья, на заводе стали меньше перерабатывать молока — в декабре перерабатывали 50 т при мощностях в 600 т, а последние полгода до закрытия комбинат принимал по 90–100 т молока, то есть в шесть раз меньше максимальной загрузки. «Работа на некоторых участках была сутки через трое, поэтому в основном работники были приезжими, ребята приезжали из Арского района, из Пестрецов, Сабинского района. Зарплата была нормальная — от 15 тысяч до 30 тысяч рублей на руки. Обидно за огромный завод, нечестно выставили нас! Очень много недовольных, включая начальство. Проработав 30 лет, мне и другим сотрудникам было обидно на это смотреть — на то, как завод планомерно разваливают. Муратов ничего не привнес в производство за все четыре года! Да, была куплена одна сербская ПЭТ-линия, но все, что есть, — это вложения „Вамина“, который в 2004 году провел большую реконструкцию. Было обновлено практически все оборудование. Муратов это все только использовал», — считает она.

«Нам говорили, что хотят нас перекупить, что покупка пройдет так, что и не почувствуем. Но так как покупателя нет, мы теперь сидим по домам», — сказала в общении с нашим изданием бывший оператор клиентских заказов КМК 48-летняя Фирая Закирова с Высокой Горы. Она работала на предприятии около года и также намерена судиться в Советском райсуде Казани. — Сейчас коротаю время, трачу деньги, которые получила, компенсация была только за неиспользуемый отпуск. Компенсации за увольнение никакой нет. У меня трое детей, я плачу ипотеку, а меня выставили на улицу. На какие деньги я должна жить? Моих детей за меня никто не накормит, ипотеку за меня никто платить не будет. У меня каждая копеечка на счету. Понимаете, в моем возрасте и на работу сложно устроиться, везде нужны молодые да с опытом, но если появится новый собственник, то с удовольствием пойду туда работать».

«Работали все до последнего дня, но заказов становилось меньше, потому что торговые представители, как я понимаю, разослали по клиентам письма о скором закрытии завода и стали заказывать все меньше и меньше продукции, — рассказала нашему корреспонденту 43-летняя экс-логист КМК Эльвира Сафина, которая работала на предприятии чуть больше года, а теперь подает иск в Советский райсуд. — Как и до этого, надеялись, что договоры продлят. Работали в ожидании чуда, что нам продлят. Сейчас стою в центре занятости, ищу работу, а так как у меня ипотека, двое дочерей 19 и 8 лет и нет мужа, то меня не устраивают предложения за 12 тысяч, мне нужно хотя бы 25. Пошла бы работать к новому собственнику, потому что рядом с домом и график меня устраивал, мне там нравилось. Мне с угрозами никто не звонил, но все друг дружке передают, что те, кто подает в суд, попадут в черный список. Никто со стороны нового собственника мне также не звонил».

Положительная судебная практика в пользу бывших сотрудников ПМ уже есть — с 2015 по 2017 год юристы ОПТ выиграли четыре судебных разбирательства с «Просто молоко» / Фото: «БИЗНЕС Online»

«У НЕГО МНОГО ЧЕГО ЕСТЬ»

Расчет компенсаций, которые надеются выиграть в суде оказавшиеся без работы люди, приблизительно таков. Размер требований в первую очередь зависит от среднего размера оплаты труда отдельно взятого сотрудника. Как рассказал нам Мильченко, в среднем на предприятии с учетом всех премий зарабатывали 25–35 тыс. рублей в месяц. Среди тех, кто обратился за помощью к Мильченко, есть те, кто зарабатывал и по 12 тыс. рублей в месяц — например, лифтеры, и по 45–60 тыс. рублей — технический состав.

Максимальная компенсация, которую можно потребовать за нарушение трудового законодательства, по словам руководителя профсоюза, может быть за 7–8 восемь месяцев работы: он считает среднее время вынужденного прогула истцов с учетом сроков судебных рассмотрений и прочих бюрократических проволочек. В целом по закону это сумма окладов за время вынужденного прогула плюс два оклада за увольнение по соглашению сторон. То есть, считая по максимуму, получается в среднем 180–280 тыс. рублей на каждого истца. Плюс компенсация морального вреда — в среднем 5–15 тыс. рублей плюс компенсация за задержку выплаты зарплаты вовремя по ст. 236 ТК РФ. Если обозначенную адвокатом «вилку» помножить на число тех, кто хочет подать в суд — а это 49-50 человек — то получится приблизительная сумма от 10 до 15 млн рублей. Именно столько может потерять компания Муратова в случае проигрыша. И еще неизвестно, сумеет ли он организовать по закону второе увольнение работников (по сокращению штата, ст. 180 ТК РФ) или вновь они будут подавать на него в суд.

«Ответчик — „Просто молоко“, у него много чего есть, в том числе и приличная собственность, и транспорт. В налоговую о ликвидации ООО работодатель еще не подавал и решения учредители не принимали, дебет с кредитом он еще до нового года сводить будет, нам времени должно хватить, — сказал Мильченко на вопрос о том, заплатит ли ПМ в случае решения судов в пользу истцов. — Работодатель после восстановления работников должен идти практически на мировую, то есть заключать дополнительные соглашения с работниками и с каждым отдельно оговаривать условия и дату его добровольного увольнения с завода. Но при желании соблюсти лицо, имя и репутацию работодатель может заключать мировые соглашения на любой стадии судебного процесса. Да, так оно и дешевле и достойнее для бизнесмена будет».

Что важно — у подачи претензий от работников к работодателю есть законный срок: кто не успеет подать иски, точно останется без компенсаций. Вероятность получения законных компенсаций за время вынужденного прогула и затем увольнения по сокращению под контролем профсоюза на предприятии есть только у тех работников, кто собрал необходимые суду документы или попытался их запросить у работодателя, обратился в суд с исковым заявлением в месячный срок с момента получения трудовой книжки или копии приказа об увольнении, то есть до 30 июля 2017 года. «Если желающие восстановиться и получить компенсацию подадут заявления после 30 июля без уважительных причин пропуска этого срока то это уже будет поздно и бесполезно — истечет срок месячной исковой давности, — говорит Мильченко. — Вы знаете, таких юридически изощренных работодателей я в своей судебной практике пока еще не встречал, но потенциал выиграть дела есть у каждого из тех, кто вовремя подал в суд. Я в этом уверен и намерен это просто сделать в суде по закону». 

Таким образом, «Просто молоко» и Муратов оказались в некоторой степени жертвами политики властей и «Татагролизинга», хозяина активов обанкротившейся империи «Вамин». Изначально, напомним, он хотел выкупить аренуемые молокозаводы сам, но в итоге их пришлось в срочном порядке распродавать. Мобилизовать требуемую сумму (а только на выкуп КМК требовалось свыше 1 млрд рублей) он не смог, поэтому и пришлось распускать персонал. Другой вопрос, как это было сделано... Впрочем, тут, видимо, последнее слово за судом, который и должен вынести вердикт, насколько «Просто молоко» было вправе поступать именно так и имело ли возможность нормально распрощаться с персоналом, который долгие годы отдал предприятию. Как бы то ни было, но, безусловно, как минимум моральная вина есть и на «Татагролизинге», который контролирует минсельхоз РТ и который безучастно наблюдал за судьбой сотен работников Казанского молкомбината, оказавшихся в такой непростой ситуации в духе дикого капитализма. 

У подачи претензий от работников к работодателю есть законный срок: кто не успеет подать иски, точно останется без компенсаций Фото: tatarstan.ru

«КАК ПРАВИЛО, СУДЫ В ТРУДОВЫХ СПОРАХ ВСТАЮТ НА ЗАЩИТУ ПРАВ РАБОТНИКОВ»

Эксперты «БИЗНЕС Online» оценили перспективы исков, поданных бывшими работниками УК «Просто молоко».

Алмаз Хайруллин — ведущий юрист юридического агентства «ЮНЭКС»:

— В первую очередь стоит отметить, что ООО «УК „Просто молоко“» было создано на базе активов ОАО «Вамин-Татарстан». Передача в аренду имущества КМК ООО «УК „Просто молоко“» является схемой осуществления хозяйственной деятельности данной компании. Заключение с работниками срочных трудовых договоров возможно только в определенных случаях, установленных статьей 59 Трудового кодекса РФ.  В рассматриваемом случае ООО «УК „Просто молоко“», например, может ссылаться на то, что трудовые договора заключены для выполнения сезонных работ, когда в силу природных условий работа может производиться только в течение определенного периода (сезона). Если ООО «УК „Просто молоко“» не докажет необходимость заключения срочных трудовых договоров, данной компании будет тяжело отстоять свои интересы. Стоит отметить, что в силу статьи 58 ТК РФ запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок. В случае удовлетворения исковых требований работников компании ООО «УК „Просто молоко“» обязано будет восстановить трудовые правоотношения с бывшими работниками. Реальность взыскания компенсаций зависит от наличия имущества у ООО «УК „Просто молоко“», на которое может быть обращено взыскание.

Ильдар Исхаков — юрист, юридическая фирма «Шаймарданов и Партнеры»:

— При рассмотрении споров о признании трудовых договоров заключенными на неопределенный срок суду необходимо установить, указаны ли в трудовых договорах причины, послужившие основанием для заключения срочного трудового договора в соответствии с положениями трудового законодательства. Если судом при разрешении спора о правомерности заключения срочного трудового договора будет установлено, что он заключен работником вынужденно, суд применяет правила договора, заключенного на неопределенный срок. То есть трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок. Кроме того, при нарушении работодателем установленного срока выплаты заработной платы работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов в размере не ниже 1/150 действующей в это время ключевой ставки ЦБ РФ за каждый день задержки.

Вениамин  Чубаренко — адвокат:

— Понятие бессрочного договора — оно такое, растяжимое. Перспективы решения трудового спора в пользу работников, я бы сказал, не такие состоятельные, но более или менее призрачные шансы есть. В каждом индивидуальном случае есть некие нюансы, которые суд может рассмотреть в пользу работника, можно найти основания и зацепиться. Это, я подчеркну, можно выяснить только в ходе судебного разбирательства, связав все цепочки в одну линию. Как правило, суды в трудовых спорах встают на защиту прав работников, не работодателя. По компенсациям нужно смотреть индивидуально по каждому спору, по самому человеку. Насколько правомочно выставлять указанные суммы, ни я, ни вы сказать не можем. Это решит суд.