Бурно прошли накануне в Казани общественные слушания по строительству ВСМФото: kzn.ru

БЕЗСНОСНЫЙ ВАРИАНТ, 30% ПУТИ НА ЭСТАКАДАХ И «НАРИСОВАННЫЙ ПРОЕКТИК»

Накануне в зале НКЦ «Казань», рассчитанном на 274 места, некуда было и яблоку упасть — люди сидели на ступеньках между рядами, у сцены, приносили стулья. Так проходили публичные слушания по материалам оценки экологического воздействия строительства ВСМ на казанский участок магистрали длиной 18,5 километров (всего по республике пройдет 47,8 км). Не все выдержали до конца — самым стойким пришлось более трех часов наблюдать за перипетиями словесных баталий, временами перемежавшихся аплодисментами. Звучали даже призывы провести голосование — быстро, впрочем, пресеченные начальником управления градостроительства и архитектуры Владимиром Фоминым, не стеснявшимся порядка ради отключать микрофоны нарушителям регламента. Но об этом чуть ниже.

Проектировщики начали с показа красочных и динамичных фильмов под несколько тревожную музыку — жаль, что рассмотреть краски на экране было временами сложно. И объясняли детали. Как оказалось, Татарстан стал единственным регионом, где трасса ВСМ аккуратно вписалась в местность, обойдя дома.


«Был найден вариант, который не предусматривает сноса ни одного жилого и нежилого строения», — первым слово взял директор технического департамента «Скоростных магистралей» Юрий Котлов. Это, можно сказать, победа проектировщиков: в других регионах без сноса не обходятся. Котлов также рассказал, что в Казани предстоит провести около 1 млн. куб. метров земляных работ. Много это или мало? Для сравнения: объем грунта, который перекапывают при возрождении системы озер «Лебяжье», примерно тот же. Эстакад в пределах Казани пять — общей протяженностью 6,8 километра. Мостов нет, но есть два путепровода. Из 7 км трассы по ООПТ «Лебяжье» 6 км как раз пойдет по эстакадам. Поезда поднимутся на 10 метров и выше, что сократит ширину полосы землеотвода под магистраль с 50 - 70 м до 19 м, но также увеличит стоимость строительства. Вообще, примерно 30% всего пути ВСМ по РТ проходит по эстакадам.

Но не будем повторять все технические тонкости, о которых говорили в Зеленодольске во вторник. Как уже писал «БИЗНЕС Online», там тоже перечисляли количество поездов в сутки и говорили, что ВСМ — это не только путь в Москву, но и серия региональных скоростных электричек в соседние города, а также рассказывали об устройстве пути, которое гасит вибрации так, что уже в 25 метрах от трассы не ощущается прохождения тысячетонного состава, несущегося со скоростью до 400 км/ч. К слову, вибрация пугает: один из слушателей потребовал для начала застраховать все находящиеся рядом дома. Мол, начнут строить, потом ездить — пойдут трещины, все посыпется, и кто будет отвечать?!

«Негонки» предложили протянуть велодорожки без пересечения с трассой вплоть до обсерваторииНажмите, чтобы увеличить

Общественность выступала с различными идеями. Так, представитель казанского велосипедного сообщества «Негонки» Илья Евлампиев озвучил предложение по строительству трех экодуков, в том числе для того, чтобы не прерывать существующие лыжные трассы и веломаршруты в лесопарке, а заодно попросил протянуть велодорожки без пересечения с трассой вплоть до обсерватории. По всей видимости, недоступная взору большинства казанцев сеть поездок двухколесных путешественников прямо-таки пронизывает всю зону строительства, и ВСМ наезжает на их песню. Евлампиев передал проектировщикам карту «хотелок» велосипедистов.

«О каких препятствиях в зоне леса здесь говорится? — недоумевал в ответ Котлов. — Я не понимаю, проектировщики тоже. У нас есть определенные требования муниципального образования, рекомендации, пожелания. Вот молодой человек сейчас представил нарисованный проектик на масштабе одна шестимиллионная, а в жизни проектировщики «ползают» по картам пятисотого масштаба, тысячного и двухтысячного. Вы, говорит, посчитайте и выложите нам... Но все-таки в интернет проектную документацию не выкладывают, это не предусмотрено законодательством».

В целом представитель «Скоростных магистралей» вообще удивлялся тому, о каком препятствии для велосипедиста идет речь, если поезд пролетает на высоте 10 метров и выше.

«Под эстакадами можно пройти, проехать, — разъяснял он. — Кто придумал, что ВСМ будет огорожена неприступным забором на всем протяжении Республики Татарстан? Она будет ограждена там, где будет земляное полотно, от животных и, извините, людей. ВСМ не предусматривает ни одного пересечения в одном уровне. ВСМ идет своим путем, остальные идут своим путем — не затрагиваются существующие дороги, вы будете ездить так, как привыкли».

Наверное, Котлов имел в виду не велосипедистов, чьи тайные, неведомые простым людям тропы так и пронизывают «Лебяжье», а автомобилистов: действительно, ВСМ и дороги расходятся красиво.


К САЖЕНЦАМ ДОБАВЯТ 1,3 МЛРД. РУБЛЕЙ, А ЭСТАКАДЫ СОКРАТЯТ ПОЛОСУ ВЫРУБКИ В ДВА-ТРИ РАЗА

Некоей сенсацией стало и то, что вырубку леса под ВСМ в ООПТ «Лебяжье» компенсируют не только саженцами, увеличением площади, но и выплатой городу 1,3 млрд. рублей. Об этом по ходу слушаний сообщил директор ООО «Экада-Т» Аркадий Ярошевский, выступивший с оценкой экологического воздействия строительства ВСМ. Похожие оценки компания ранее готовила для проектов ТАИФа или КАМАЗа.

— Не будем забывать, что прокладка трассы требует вырубки деревьев и кустарников, — сказал Ярошевский. Зал заволновался, когда он уточнил, что в столице РТ планируют снести 54,7 тыс. деревьев, а высадить — 170,3 тысячи. — Чтобы деревья высаживались не где-то в республике, а вблизи района вырубки, площадь парка «Лебяжье» уже увеличена. Это вопрос, который ставился экологами города. Благодаря твердой позиции руководства республики, экологов, минтранса компенсация будет проведена как в натуральной, так и в денежной форме. 1,3 миллиарда — если посмотреть бюджет управления благоустройства города, то это очень значимая цифра.


Отметим, что это более половины годового бюджета, который Казань тратит на благоустройство города. Ранее замруководителя исполкома Игорь Куляжев говорил, что каждый год на эти цели казна выделяет 2,4 млрд. рублей.

— Если бы трасса проходила по земле, то зона вырубки была бы в четыре раза больше, — сказал Ярошевский. — Эстакада исключает возможные негативные последствия по уменьшению стока водосбора озерных котловин и их дальнейшее усыхание. Проектировщики предусмотрели строительство экранов для защиты жилых домов — только жилых домов... Но поскольку трасса будет проходить в непосредственной близости от мест массового отдыха на Изумрудном озере, Лебяжьих озер, то хотелось бы, чтобы экраны были установлены и там. Нормативами это не предусмотрено. Но, мне кажется, защита в таких местах целесообразна. Это мое мнение.

Нажмите, чтобы увеличить

Ярошевский положительно оценил идею строительства магистрали, а возможный отказ назвал большой ошибкой.

— Когда-то Киплинг сказал, что запад есть запад, восток есть восток, и вместе им не сойтись, — рассуждал эколог. — Так вот, мы понимаем, что участок от Москвы до Казани — это участок, который свяжет запад и восток, Европу и Китай. Транспортный узел позволит сойтись западу и востоку, вопреки словам Киплинга.

— Запад есть запад, восток есть восток, а экономика должна быть экономной! — возразил Ярошевскому глава антиядерного общества РТ Альберт Гарапов. — Я не увидел экономической оценки воздействия на окружающую среду. Нам говорили о триллионах прибыли. Когда это будет? Через 50 лет? Через 40 лет? Когда окупятся эти затраты? Какова оценка затрат? Учитывается ли косвенный и прямой экологический ущерб?

По всей видимости, известный активист имел в виду тот экономический эффект, который планируется от реализации проекта ВСМ. Только в Татарстане он оценивается в 345 млрд. рублей. Но внятного ответа на эти вопросы так никто и не услышал. Котлов лишь пояснил, что в проект закладывается величина капитальных затрат на предстоящее строительство, и эта величина включает в себя компенсационные выплаты. Эколого-экономическая оценка выполнена, а экономический эффект лежит за границами оценки экологического воздействия.

— Экспертиза проверяет нас достаточно четко и понятно, — сказал Котлов. — А те триллионы считали не мы! Соответствующие компании считали экономический эффект, мы позволили воспользоваться их цифрами. Они общедоступные.

Аркадий Ярошевский: «Вырубку леса под ВСМ в ООПТ «Лебяжье» компенсируют не только саженцами, увеличением площади, но и выплатой городу 1,3 млрд. рублей»Фото: kzn.ru

НАЗАД В 2013-Й: ДАЙТЕ НАМ АЛЬТЕРНАТИВУ!

Ведущий специалист акустического института в Санкт-Петербурге Валерий Светлов сообщил, что на входе в Казань скорость составов будет 300 км/ч. В зону акустического дискомфорта попадают Новое Юдино, санаторий «Березовая роща», жилмассив по улицам Рахимова и Коломенской. Основной метод борьбы с вибрацией и шумом вблизи этих зон — шумозащитные экраны, которые образуют «акустическую тень». Сиречь шум за таким экраном не так слышен.

Но шум как-то мало волновал экоактивистов. Не раз и не два участники обсуждения возвращались к вопросу выбора трассировки. Одним из первых этот вопрос задал представитель всероссийского общества охраны природы Сергей Мухачев. Почему, мол, выбран именно этот вариант трассы, а не южный — подальше от населенных пунктов? Тот, что объезжает Казань и приходит куда-то в район аэропорта?

— Изначально было несколько десятков вариантов трассы, — сказал Котлов. — Варианты рассматривали от самого начала до конечной станции в Казани. Не в 10 - 30 километрах, а практически в центре города, чтобы жители могли комфортно пользоваться услугой. Южный — он совершенно южный, даже не возле аэропорта...

Иными словами, трасса ВСМ пришла бы куда-то за аэропорт. Там же тоже свои требования по заходу самолетов, глиссадам и т. д., объяснил Котлов. Даже связать все это через интермодальную ЖД-ветку, проложенную к Универсиаде, оказалось бы большой проблемой. Кроме того, и южный, и северный варианты более чем вдвое длиннее выбранного центрального. Северный вариант был отброшен также из-за того, что он пересекал территорию Волжско-Камского биосферного заповедника. Выбранный в итоге центральный вариант получил затем пять подвариантов, из которых надо было выбрать: или расселять 650 семей, или все-таки нет.


К микрофону вышла известный экоактивист Юлия Файзрахманова. Ее соратники подняли смартфоны — вероятно, чтобы запечатлеть выступление... Напомнив всем непосвященным, что это ей удалось донести до внимания Владимира Путина проблему засыпки Волги, Файзрахманова обратилась к трагедии леса. Под бульдозеры ВСМ в Татарстане лягут в общей сложности больше 200 тыс. деревьев, напомнила она. 150 тыс. снесут в Зеленодольском районе, остальное — в Казани. И по большей части все это, по ее словам, «возрастной» лес, стоявший тут век-полтора. И его точно не заменить тонкими прутиками, которые вряд ли приживутся полностью. «Может, надо сажать в 10 раз больше», — предложила она. Погибнет семь краснокнижных видов, пострадают животные, усохнет Ильинская балка... Файзрахманова напомнила, что эксперты совета по правам человека при президенте РФ год назад не рекомендовали центральный вариант трассировки, поскольку он проходит через ООПТ «Лебяжье». Намекнув, что решения СПЧ достаточно влиятельны, а кое-кто из губернаторов даже поплатился креслом за их игнорирование, Файзрахманова потребовала альтернативных вариантов: на публичные слушания должен быть представлен такой выбор.

— Почему на данные публичные слушания не представлены альтернативные варианты — я имею в виду северный и южный? Почему людям дают выбор без выбора? — задала вопросы активистка. Обведя взглядом зал, она предложила провести голосование. В зале местами зааплодировали. «Правильно», — раздалось с первых рядов. Но Фомин сообщил, что по правилам на слушаниях не предусмотрены голосования — ни по какому вопросу. «И не провоцируйте, пожалуйста. аудиторию!» — попросил он. Попытки возмущения или нарушения регламента со стороны выступавших вообще довольно жестко наказывались отключением микрофона, но в итоге в зале царил относительный порядок. Хотя время, отпущенное для вопросов, оказалось уж очень коротким — всего полчаса, пролетевших, кажется, со скоростью ВСМ. И уложиться в это время смогли едва ли пять вопрошавших, на смену которым Фомин призвал на трибуну 14 выступавших без права задать вопрос.

Котлов же напомнил, что слушания не публичные, а общественные. И отослал экозащитницу в 2013 год, когда проходили слушания по всем трем вариантам.

— В зале, я так понимаю, нет тех, кто писал, что не надо сносить наши дома, — сказал Котлов. — Да, мы сносим деревья. Но позвольте напомнить, что 80 процентов трассы в России идет по лесной местности. Ну такая наша страна, но транспортные магистрали должны же каким-то образом связывать нашу территорию...

В зале тем временем нашлись те, кто, вопреки ожиданиям Котлова, писал с просьбами не сносить их дома. И опять все вернулось к обсуждению вариантовФото: kzn.ru

ПОЧЕМУ НА ВСМ НЕ БУДЕТ СОСТАВОВ С УГЛЕМ И НЕФТЬЮ И ПРИ ЧЕМ ТУТ «ПТИЦА ФАЗАН»

В зале тем временем нашлись те, кто, вопреки ожиданиям Котлова, писал с просьбами не сносить их дома. И опять все вернулось к обсуждению вариантов... Видимо, не хватило людям той единственной встречи в далеком уже 2013 году. Мало было разъяснительной работы, и те тайны, что шуршали в тишине кабинетов, сильно волновали публику.

— Кто принял тот вариант, о котором вы говорите?! Сегодня слушания по тому варианту, который был нам предложен, а альтернативные отошли в сторону, — громко вещала жительница поселка Октябрьский Зеленодольского района, соратница Файзрахмановой Гульнара Гилязова. — Несомненно, дома для нас дороже! Но за то время смертность от угрозы ВСМ в поселке увеличилась на 35 процентов. В связи с чем? У беременных были выкидыши, инфаркты, инсульты... О чем нам Владимир Владимирович Путин говорит и завтра будет говорить, чтобы мы знали информацию. Вы же не говорите, кто принял тот вариант из тех десяти, который так и остался в Октябрьском и разделил поселок? Были ли слушания?

Едва ли не закипавший Котлов заметил, что не может комментировать проекты четырехлетней давности. Да и объяснить это эмоциональной женщине было, наверное, невозможно. «Законодательством предусмотрено, кем согласовывается, — цедил слова он. — И муниципальными образованиями, и определенными министерствами и ведомствами. Мы не отошли ни на дециметр от этих границ». Ярошевский же добавил, что оценить ущерб здоровью от ВСМ, как это сделала Гилязова — похоже, с потолка взяв цифры инсультов с инфарктами пополам с выкидышами, — просто невозможно.

Гилязова, у которой в итоге отключили микрофон, под конец лишь добавила, что по всем параметрам подходил проект, предложенный Тахиром Давлетшиным. «Не ешьте его хлеб, он записался», — пошутил Фомин. Давлетшин, действительно, вышел вскоре на трибуну, чтобы рассказать о своей идее привести ВСМ за Сухую реку, куда еще надо было бы протянуть 6 км метро.

— Сейчас нас пытаются отбросить на четыре года назад и опять обсуждать то же самое по следующему кругу, — поддержал Котлова руководитель центра инженерных изысканий и экологического проектирования КФУ Виктор Белоногов. — Решение по трассировке было принято — к сожалению, не услышали, кем и на каком уровне. Но тот вариант, который вынесен в качестве приоритетного, можно рассматривать как компромиссный. Да, он проходит по лесопарку «Лебяжье», но если мы хотим что-то новое построить, мы вынуждены чем-то жертвовать. То, что предлагаемые проектные решения позволяют минимизировать последствия, — это тоже факт.

— Ответы на вопросы были не по существу, — оценил ход слушаний кандидат исторических наук Айрат Файзрахманов. — В 2013 году говорилось о том, что трасса будет пассажирской. А сейчас, видимо, речь идет о контейнерных перевозках. Какой будет частота этих перевозок? А вот эти 170 тысяч деревьев компенсационных вырастут? Мы видим в городе, что практически половина деревьев не приживаются! Кто будет отвечать, если значительная часть из них не пойдет?

Владимир Фомин: «Вы птицу фазан видели? Красивая?.. А вы знаете, что у нее ноги кривые?»Фото: kzn.ru

Тут не выдержал уже Фомин:

— Вы птицу фазан видели? — спросил он у слегка опешившего от такого вопроса Файзрахманова. — Красивая?.. А вы знаете, что у нее ноги кривые?

Зал слегка замер от таких внезапных аллегорий. «Что-то сейчас будет», — подумалось, наверное, многим. Слегка подавшись вперед, Фомин с высоты трибуны буравил взглядом спустившегося в зал Файзрахманова. И тут модератор выдал, наконец, суть своей мысли: его задело утверждение, что гибнет половина компенсационных посадок. Мол, вместо красоты птицы вы видите в ней кривые ноги и утверждаете, что не вырастает половина саженцев. «Посчитайте, прежде чем объявить с трибуны», — объяснял он кандидату исторических наук, что такое 50 процентов. Файзрахманов в ответ пояснил, что это его предположение, он задал вопрос, кто будет отвечать, если деревья не вырастут... И тут взорвался Котлов.

— Получается так, что вы задали вопрос и сами же на него и ответили, — парировал он. Но представителя «Скоростных магистралей» зацепили совсем не деревья, а предположение о тех товарных поездах, которые пустят по ВСМ. — Я восемь лет на этом проекте. И вот уважаемый коллега говорит, что, скорее всего, тут будут грузовые перевозки! Но состав по весу — всего тысяча тонн. И это почтово-багажные поезда — те же самые, что и пассажирские. Речь о доставке быстропортящихся, высокодоходных грузов. В этом же поезде все по принципу паллет в «Аэрофлоте»!

В общем, никаких безобразных контейнеров-двадцатитонников. Никаких ужасных мазутных цистерн, вагонов угля и леса. По ажурным эстакадам ВСМ все это «с ветерком» не пройдет, разъяснял Котлов. Это просто технически невозможно.

Надо было слышать, как вздыхал зал, когда Фомин призывал набраться терпения: мол, записались 14 выступающих, каждому надо дать по 10 минут. И как едва не кричали «ура» и разразились аплодисментами, когда он объявил последнего выступавшего. В течение 30 дней на прозвучавшие вопросы должны дать ответы, все выступления будут подшиты в историю проекта и положены на вечное хранение, объяснил Фомин. Видимо, ради этой истории и старались: в конце концов, вероятность изменения проекта, который все же не вызвал бури возмущения, стремится к нулю.