Управление Марса Бадрутдинова (слева) поставило перед собой цель выработать дополнительные меры по профилактике и минимизации коррупционных проявлений в бытовых сферах

В ЛИДЕРАХ ПО ЖАЛОБАМ — БУГУЛЬМА, ВЫСОКАЯ ГОРА, РЫБНАЯ СЛОБОДА И КАЗАНЬ

Бой бытовой коррупции в очередной раз объявили власти Татарстана. Этой теме сегодня было посвящено заседание профильной комиссии под председательством президента РТ Рустама Минниханова. По левую руку от него сидели госсоветник РТ Минтимер Шаймиев и премьер Ильдар Халиков. Справа — спикер Госсовета РТ Фарит Мухаметшин, символизируя, по всей видимости, единство целей исполнительной и законодательной власти. Формулировал цель президент РТ.

Первые ряды зала были отданы представителям силовых органов. Практически самым первым кресло напротив своей таблички занял руководитель следственного управления следственного комитета РФ по РТ Павел Николаев. Главный следователь был размещен во втором ряду, рядом с главным взяткоборцем в республике — начальником управления президента РТ по вопросам антикоррупционной политики Марсом Бадрутдиновым. На другом конце этого ряда оказался экс-прокурор РТ Кафиль Амиров, а прямо перед ним в первом ряду сел прокурор РТ Илдус Нафиков. Глава надзорного ведомства появился незадолго до начала мероприятия, тепло поздоровавшись практически со всеми главными участниками встречи. По правую руку от него был вице-премьер РТ Алексей Песошин, по левую — начальник управления ФСБ по РТ Динар Хамитов. Еще левее оказались руководитель фракции «Единая Россия» в ГС Юрий Камалтынов и мэр Казани Ильсур Метшин. Республиканских министров организаторы разместили ближе к середине зала, как и «духовную» тройку республики. Митрополит Казанский и Татарстанский Феофан чаще обращался с беседой к муфтию Татарстана Камилю Самигуллину, чем к недавно назначенному духовному лидеру католической общины РТ Андрею Старцеву. Галерка партера досталась главам районов.

Митрополит Феофан чаще обращался с беседой к муфтию РТ Камилю Самигуллину, чем к недавно назначенному духовному лидеру католической общины РТ Андрею Старцеву (слева)

Официальный релиз, который до начала мероприятия штудировали журналисты, осторожно констатировал рост жалоб на нарушения антикоррупционного законодательства. «За 9 месяцев 2016 года зарегистрировано почти 9 тысяч обращений, касающихся вопросов ЖКХ, и свыше 7 тысяч обращений по вопросам социальной сферы, — говорилось в документе. — Согласно социологическим исследованиям, коррупционные проявления ощущают на себе и на своей жизни 41,3 процента опрошенных жителей Татарстана». Грубо говоря, почти половина жителей республики (а всего в РТ свыше 3,8 млн. человек) погрязла в бытовой коррупции со стороны дающей либо принимающей. Примечательно, что чаще всего на коррупцию жаловались в Бугульминском, Высокогорском, Рыбно-Слободском районах республики, а также жители Казани — такой вот своеобразный рейтинг мздоимства.

Организаторы совещания (читай — управление президента РТ по вопросам антикоррупционной политики) поставили перед собой цель выработать дополнительные меры по профилактике и минимизации коррупционных проявлений в бытовых сферах.

«БЫЛИ ЗАФИКСИРОВАНЫ СЛУЧАИ ОКАЗАНИЯ МЕДПОМОЩИ ПОСЛЕ СМЕРТИ ПАЦИЕНТОВ»

Первым слово взял Минниханов. Он положительно оценил «выхлоп» со стороны системы «Народный контроль» и взаимодействия контрольно-надзорных органов. Но поводом для совещания были отнюдь не успехи.

«Мы вынуждены вновь коснуться состояния коррупции: наблюдается существенный рост преступлений, — возмутился президент. — Количество выявленных фактов получения взяток должностными лицами уже в 4 раза превышает показатель прошлого года. Фигурантами уголовных дел становятся главы сельских поселений, работники и руководители образовательных и медицинских учреждений и сферы услуг».

Более подробно коррупционные козни руководителей районных муниципалитетов были описаны в отчете антикоррупционного управления. Только в сфере земельных отношений в 2015 году было расследовано 224 преступления, совершенных должностными лицами органов местного самоуправления. К примеру, главы поселений в Высокогорском и Альметьевском районах занимались служебным подлогом, первый вывел из муниципальной собственности земли на 7 тыс. кв. м, а второй оформил на супругу участок в 1,5 тыс. кв. метров.

Президент РТ отметил двукратное увеличение числа выявленных преступлений в сфере здравоохранения и социального обеспечения. «Взятки сопутствуют получению инвалидности, медпомощи и освобождению от исполнения воинской обязанности, больным сперва навязывают платные услуги, а потом выставляют на оплату в страховые и медицинские организации, — привел примеры бытовой коррупции глава республики. — Население все чаще становится недовольно качеством и доступностью медицинской помощи. Средний показатель удовлетворенности по республике составляет 40 процентов. В отдельных больницах за год этот показатель снизился более чем в три раза! В республике были зафиксированы случаи оказания медицинской помощи пациентам после их смерти. Это переходит все границы дозволенного».

На фоне неудовлетворенности жителями республики качеством медицинских услуг президент упомянул, что только в прошлом году на поддержку и развитие отрасли из бюджетов всех уровней было выделено свыше 30 млрд. рублей. «Хуже того: в отдельных случаях дорогостоящее оборудование не используется и простаивает без дела», — отметил Минниханов (такие факты, впрочем, звучали и раньше). В список примеров неприемлемого поведения медучреждений глава республики занес дробление услуг, ориентацию на платные услуги, отказ предоставления медицинской помощи и двойную оплату услуг.

Плодородная почва для создания коррупционных схем — несправедливость в области бытовых сфер. Затягивание сроков рассмотрения заявлений, оказания государственных и муниципальных услуг было выявлено в Набережных Челнах, Арском, Буинском, Верхнеуслонском, Дрожжановском, Мензелинском, Нурлатском и Рыбно-Слободском районах.

После тревожного выступления Минниханова участникам совещания показали документальный фильм, в котором была подробно описана коррупционная карусель, в которую попадают граждане республики. Участники внимательно слушали о том, как бытовая коррупция пронзила все стадии жизни человека: детский сад, школу, вуз, больницы. Венчают картину кладбища, где тоже получить место порой невозможно без взятки. Так, с поличным был задержан руководитель бригады кладбища Юдино, который получил за погребение 12 тыс. рублей в качестве коммерческого подкупа от приятеля умершего.

Вопреки обыкновению, как это частенько случается на совещаниях, чиновники в зале не смотрели в гаджеты — все взгляды были направлены на президента

Вопреки обыкновению, как это частенько случается на совещаниях, чиновники в зале не смотрели в гаджеты — все взгляды были направлены на президента. Тема-то близка и взрывоопасна — и казалось, вот-вот сейчас сухо констатирующий факты Рустам Нургалиевич поднимет кого-то с места, и тогда... Но президент (по крайней мере, в присутствии журналистов) так никого и не поднял.

«То, что есть рост, это не только плохо. Это значит, что люди реагируют. Искусственными путями снизить вот эти жалобы и претензии нельзя. Надо ставить такую систему, чтобы она не позволяла идти на коррупционные риски. Вот об этом сегодня и будет доклад прокурора республики», — проанонсировал выступление Нафикова Минниханов.

«НАЧИНАТЬ НАДО С СЕБЯ»

Взяв слово, прокурор республики не сыпал данными из статистических отчетов, но при этом был предельно конкретен. Его доклад был направлен в сам зал, к высшему и среднему госменеджерскому звену Татарстана. Начал он с моралистической преамбулы.

«Вспомните, сколько уже сегодня вы успели допустить нарушений скоростного и иного дорожного режима как водитель либо пешеход, — обратился к собравшимся Нафиков. — Возможно, и не вы, а водитель вашей служебной машины. Но вы его не поправили, а может быть, и торопили. А расчет всех этих мелких нарушений таков: „Как-нибудь договоримся“. Потом каждый договаривается по-своему. Кто-то просто сует деньги, а кто-то использует свою власть, чтобы отмазаться от протокола. Но природа этого потребительского поведения одна — использование должностного положения. Своего либо чужого, но уже за деньги. Все это не может не развращать».

Далее Нафиков вернул собравшихся к теме заседания. «Начинать надо с себя, — то ли предложил, то ли пригрозил прокурор. — Все должны понимать: если вы в чем-то нарушаете, то в конце цепочки обязательно появится коррупция. И это мы должны вдалбливать всегда и везде, начиная с детского сада, в СМИ и в интернете, в отношении друг друга в практической служебной деятельности, сводя к минимуму любые нарушения».

Илдус Саидович рассказал присутствующим, что, в соответствии с региональным рейтингом генеральной прокуратуры РТ по борьбе с взяточничеством, Татарстан находится «на передовой борьбы с коррупционным злом», уступив только Москве. «Мы с вами, уважаемые руководители, из общений в других регионах ощущаем все бóльшую разницу в менталитете», — обрадовал Нафиков, но тут же рассказал о своих беспокойствах. В их числе падение числа желающих рассказывать о бытовой коррупции. «Нежелание граждан участвовать в выявлении коррупции, их пассивность, а отчасти неверие в привлечение нарушителя к ответственности налицо, — констатировал прокурор РТ. — Мы должны внимательно проанализировать эту тенденцию, выявить истинные причины и выработать комплекс мер по вовлечению широких масс общественности в противодействие коррупции».

«Я БЫ ПРЕДПОЧЕЛ ИНОЕ СООТНОШЕНИЕ: 1 ПРОЦЕНТ — БЫТОВАЯ КОРРУПЦИЯ, 99 ПРОЦЕНТОВ — КОРРУПЦИЯ СРЕДИ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННЫХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ»

Обратившись к статистике, прокурор рассказал, что доля бытовых взяток составляет 45%. Из них 40% всех выявленных коррупционных преступлений касается сфер здравоохранения и образования. При этом Нафиков предложил ввести свою квалификацию и наказание за коррупционные преступления.

«Я бы предпочел иное соотношение: 1 процент — бытовая коррупция, 99 процентов — коррупция среди высокопоставленных должностных лиц, — пояснил руководитель надзорного ведомства. — Зачастую борьба с коррупцией в основном сводится к выявлению фактов бытовой коррупции. Между тем должны быть две стратегии: для высокопоставленных коррупционеров — тюрьма, для бытовых коррупционеров — профилактика и разъяснение».

Впрочем, докладчик напомнил, что все рецепты борьбы с коррупцией уже изобретены и даже выписаны: повышение качества оказываемых населению услуг, прозрачность условий их предоставления (приоритет оказанию услуг в электронной форме), повышение профессионализма исполнителей и ответственность руководителей.

«Возьмем мое поколение, когда мы учились на юрфаке у декана Малкова (Виктор Малков — декан юридического факультета Казанского государственного университета с 1972 по 1983 год — прим. ред.). Мы представить себе не могли какие-то взятки за поступление или сдачу экзаменов, — пустился в воспоминания Нафиков. — А после его ухода это сразу же стало общепринятым явлением. Значит, стиль руководства и среда стали поощрять это. То же самое происходит сейчас и в других вузах. Все это знают, но мер не предпринимают. Не надо ждать, что придут правоохранительные органы и разберутся. Необходимо уже сейчас принимать меры».

В этот момент Халиков передал Шаймиеву и Минниханову свой планшет. Прошлый и нынешний президенты склонились над компьютером, на котором отображался какой-то текст. Дочитав, вернули планшет Халикову.

Прокурор же тем временем настойчиво рекомендовал не ждать доказательств, а уже сейчас «вбивать» подчиненным, что так делать нельзя, а от кого-то и избавляться. Судя по тону докладчика, еще больше его расстраивает, когда руководители до последнего держатся за «прогнившего» подчиненного. «Должно быть наоборот — меры должны быть приняты еще до прихода правоохранителей, — подчеркнул Нафиков. — Ведь коррупционером не становятся одномоментно. Как правило, это результат подражания поведению начальства, коллег, попустительства сверху, сформировавшегося в коллективе безразличного отношения человека к нормам морали и правилам поведения».

В качестве примеров бытовой коррупции Нафиков рассказывал об управдомах, пускавших налево платежи от населения, и об инвалидах, которые не могут достучаться до соцслужб и вынуждены деньгами выбивать себе пенсию. Еще один симптом болезни, вызывающий коррупцию, — бесхозяйственность. «Прокурорскими проверками были выявлены случаи, когда дорогостоящее медицинское оборудование простаивало из-за неисправности либо по иным причинам, — отметил прокурор. — Передвижной маммографический кабинет стоимостью 3,5 миллиона рублей использовался лишь 6 дней за весь прошлый год. Магнитно-резонансный томограф стоимостью около 68 миллионов рублей не эксплуатировался почти полгода. Выявлены факты невостребованности медоборудования, даже находившегося в исправном состоянии, в ряде случаев до трех лет. Зачастую следуют неуклюжие ссылки на отсутствие специалистов. Тогда зачем покупали?»

Закончил свое выступление Нафиков опять же обращением к залу: «Нам следует честно ответить на вопрос: а хотим ли мы с этим бороться либо проще проставлять галочки в отчетах и бесконечно рассуждать на совещаниях?» И прокурор сам же ответил: «С этим действительно нужно что-то делать. Без осознания того, что каждый ответственен за порождение коррупции, без понимания того, что начинать надо с себя, ничего реального не произойдет!»

На этом доступная для журналистов часть совещания закончилась, трибуну заняла руководитель территориального отделения фонда обязательного медицинского образования РТ Алсу Мифтахова. Программа мероприятий предполагала доклады руководителя федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по РТ Рустэма Сафиуллина, министра здравоохранения РТ Аделя Вафина, руководителя департамента надзора и контроля в сфере образования министерства образования РТ Гульнары Габдрахмановой, первого заместителя республиканского минобразования Андрея Поминова.

По всей видимости, именно эти выступления должны дать ответ о том, какие дополнительные меры по минимизации коррупционных рисков в бытовых сферах должны быть выработаны.

«БЫТОВАЯ КОРРУПЦИЯ МЕНЕЕ ОПАСНА, ЧЕМ «ПИЛЕНИЕ» ВЫДЕЛЕННЫХ ВУЗАМ ДЕНЕГ НА ПОДКОНТРОЛЬНЫЕ ФИРМЫ»

Эксперты, опрошенные «БИЗНЕС Online», предлагают бороться с бытовой коррупцией профилактикой. Правда, пока это происходит преимущественно на словах, а как это делать эффективно, непонятно.

Алексей Конов — директор Научно-образовательного центра противодействия коррупции Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ:

— Обратите внимание, что увеличилось количество именно выявленных преступлений коррупционной направленности. Если президент отмечает, что таких преступлений выявлено в 4 раза больше, это как раз и говорит о том, что принимаемые меры по борьбе с коррупцией сейчас достаточно эффективны. Вопрос в том, насколько они эффективны с точки зрения противодействия. Коррупционную составляющую ведь нужно рассматривать с двух сторон: есть берущий, есть дающий...

Если говорить о медицине, то там нужно что-то сделать с зарплатами врачей, потому что данная сфера «провисает» достаточно жестко. А если мы говорим об образовании, то здесь нужно понимать, что в школах это, скорее всего, те же самые поборы, которые коррупцией назвать очень сложно, потому что нет выгод ни для одной из сторон. Вряд ли что-то там остается учителю. Чаще всего все тратится на нужды класса. А вот когда речь идет о вузах, то понятно, что при тех зарплатах, которые у нас платят преподавателям, студенты там небедные. Но это все вершина айсберга, бытовая коррупция менее опасна, чем «пиление» выделенных вузам денег на подконтрольные фирмы. Это гораздо бóльшие деньги и гораздо бóльшие проблемы для экономики в целом.

Поэтому принимаемые меры эффективны с точки зрения выявляемости, но с точки зрения противодействия нужно какую-то профилактику применять. Правда, никто не знает, какой она должна быть. В данном случае профилактика коррупционных правонарушений в этих сферах пока существует больше на словах.

Марсель Шамсутдинов — лидер ТРО «Парнас»:

— Общество — достаточно сложная штука, чтобы принимать простые решения. И борьба с бытовой коррупцией лежит в плоскости политических и экономических реформ в нашей стране. Когда в стране экономический кризис и когда примеры коррупции — на уровне сахалинского губернатора и проректора КНИТУ-КХТИ Абдуллина, о котором вы сегодня написали, то что остается делать простым врачам, социальным работникам, чиновникам и так далее? Тем более в кризис, когда зарплаты не индексируются. Единственный путь борьбы с коррупцией — открытое общество, свобода прессы, независимые депутаты и так далее. Нужны независимые органы внутренних дел, которые бы занимались наведением правопорядка, а не обслуживанием власть имущих.

Я сейчас уже не депутат поселка Васильево, но люди то и дело обращаются. То одно неправильно, то другое. Что я им могу сказать: обращайтесь в прокуратуру? Я говорю: где ваш депутат? А мне отвечают: он ничего не делает, его поставили, чтобы он руки поднимал при дележе бюджета. Поэтому я вынужден всем этим людям говорить: все наши проблемы решатся только тогда, когда мы проведем в стране политические и экономические реформы. В стране, где полная деградация, воровство бюджетных средств и служение не родине, а своему начальнику и своему кошельку, невозможно на каком-то отдельном участке наладить порядок. Поэтому я думаю, что никакие дополнительные средства не помогут. Помогут только кардинальные реформы в области политики. Прежде всего — политики, а вслед за ней — и экономики.

Рафис Айдагулов — руководитель общероссийской общественной организации «Комиссия по борьбе с коррупцией» по Закамскому региону:

— Коррупцию можно изжить, по-моему глубокому убеждению, только если ввести конфискацию имущества у коррупционеров и членов их семей, причем за любое коррупционное преступление. Если Россия конвенцию совета безопасности ООН «О коррупции» ратифицирует, тогда с коррупцией можно будет бороться. Всякие телодвижения и действия государства, которые направлены лишь на то, чтобы заретушировать эти явления, ни к чему не приведут. Без конфискации имущества толку никакого не будет. Искоренить коррупцию как явление можно только через конфискацию. Как правило, коррупционеры средства, полученные незаконным путем, вкладывают в недвижимость, в покупку каких-то дорогих вещей, автомобилей, замков и т. д., затем записывают это на ближайших родственников.

Почему мы не учимся у других стран? В том же самом Гонконге, к примеру, уровень коррумпированности зашкаливал, но они применили драконовские меры, и сейчас это самая в данном смысле благополучная страна, как та же Швеция или Норвегия.

Живой пример — дело «Оборонсервиса» или дела подмосковных прокуроров о крышевании игорного бизнеса. Пошумели и все спустили на тормозах. Всех отпустили за отсутствием состава преступления, а Васильевой еще и вернули все… Таких примеров масса. Я не говорю о смертной казни, но конфисковывать нужно, так как стократные штрафы за коррупцию, прописанные в законодательстве, погоды не меняют. Как правило, они не выплачиваются, но недвижимость у коррупционера при этом остается.

Когда разговариваешь по этому поводу с правоохранителями, они говорят, что многое знают, но им не дают команды «фас». И это им связывает руки.