«НЕ ДАЙ БОГ, БУДУТ У НАС ПРИНИМАТЬСЯ К ИСПОЛНЕНИЮ СТРАТЕГИИ ГЛАЗЬЕВА»

Совет Федерации дружно проголосовал накануне за принятие бюджета России на будущий год. Однако единодушие при голосовании явно контрастировало с бурной полемикой в зале. Впервые на парламентскую трибуну удалось прорваться представителю так называемого Столыпинского клуба, продвигающего альтернативную либеральной модель экономического развития страны. Как известно, в президиум клуба входит советник президента Сергей Глазьев, который и является основным автором программы под названием «Экономика роста». Возглавляет «столыпинцев» уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов, который в качестве эксперта и был приглашен выступить в Совфеде при принятии бюджета на 2016 год.

Сразу оговоримся, что само это действо носит достаточно рутинный характер. Сенаторы поправки в бюджет не вносят, голосуя за принятый Думой документ на автомате. Наверное, поэтому официально представлявший бюджет министр финансов РФ Антон Силуанов и выступивший с прогнозом социально-экономического развития на 2016 год глава минэконоразвития Алексей Улюкаев лишь формально изложили планы правительства, в принципиальную полемику предпочтя не вступать. Зато приглашенные эксперты, в числе которых помимо Титова был председатель правления Сбербанка Герман Греф, отработали на все сто.

«Не дай бог, будут у нас приниматься к исполнению стратегии Глазьева», — поведал самый страшный кошмар либералов Греф. Между тем сенаторы явно хотели узнать и альтернативную точку зрения на способы оживления экономики. На трибуну поднялся Титов и огласил 10 тезисов глазьевской программы.

«СТОЛЫПИНЦЫ» ПРЕДЛАГАЮТ ЭМИССИЮ, ДЕВАЛЬВАЦИЮ И ГОСПЛАН

«Ситуация в стране является тяжелой. Прав Герман Оскарович, сегодня у нас системный кризис. Стагнируют отрасли, работающие на внутренний рынок», — зачем-то начал соглашаться с оппонентом Титов. — Сельскому хозяйству не дали упасть только антисанкции». В качестве примера отраслей, которым правительственные меры не помогли, он привел автомобилестроение. Статистика подтверждает кризис в отрасли. Глава КАМАЗа Сергей Когогин, например, прогнозирует падение продаж своего концерна в этом году на 25 - 28%.

При этом цены на нефть, по словам бизнес-омбудсмена, здесь ни при чем — стагнация экономики началась в 2012 году, когда нефть стоила в районе 100 долларов за баррель. Внутренние причины экономических проблем, по мнению «столыпинцев», куда важнее внешних. И главная из этих причин — это, конечно, либеральный экономический курс. Уполномоченный по правам предпринимателей, впрочем, сам ранее в антилиберализме замечен не был. Потому и его атака на системных либералов была весьма умеренной. Он говорил о наболевшем. «Сегодня бизнес невыгоден. Соотношение риска и доходности вышло в «красную» зону. Инвестировать кроме сырьевого сектора и еще нескольких отраслей стало невыгодно. Нужны системные изменения и реформы», — вдруг заявил Титов, опять согласившись с Грефом.

Впрочем, реформы реформам рознь. В зале заседаний СФ присутствовали трое из четырех людей в стране, которые определяют всю финансово-денежную политику, отвечают за кредитование и по сути рулят российской экономикой — Улюкаев, Силуанов и Греф. Не хватало только главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной. Поэтому, наверное, Титов и обращался именно к ней за поддержкой идей Столыпинского клуба. Присутствующие столпы либерализма, за исключением Грефа, старательно пропускали мимо ушей воззвания посланца консерваторов. Ни министр финансов, ни глава МЭР ни словом не обмолвились о предложениях «столыпинцев». И это неудивительно: то, о чем говорил бизнес-омбудсмен, для российских чиновников от экономики является чистой воды ересью.

«Необходим рост монетизации экономики до уровня развитых стран, увеличение кредитной насыщенности экономики, рост накоплений и снижение фискальной нагрузки на бизнес, сокращение разрыва между номинальным и реальным курсом рубля — это у нас тоже огромная проблема», — завил председатель Столыпинского клуба. Слова о снижении налоговой нагрузки — дань основной профессии Титова. Суть клубной программы не в ней. Ключевое положении разработанной Глазьевым стратегии — «денежно-промышленная реформа». «Сегодня можно домонетизировать экономику, — выдал главный рецепт бизнес-омбудсен. — Ввести программу российского QE (количественного смягчения), которая действует в США и Европе. Но только при одном условии — очень жестко связав это кредитование отдельными целевыми каналами. Мы считаем, что 1,5 триллиона рублей на развитие инвестиционных проектов сегодня вполне можно реализовать. Это не приведет к инфляции по причине того, что это будет целевая эмиссия». К эмиссии Титов предложил добавить планирование. «Мы предлагаем создать корпорацию развития, дав ей особые полномочия. У нас есть еще советское ноу-хау Леонтьева, и мы должны вернуться к нему. Это индикативное планирование, на базе которого и надо вести работу», — пояснил он.

КАК ГЕРМАН ГРЕФ СПРАВИЛСЯ С ПАНИКОЙ ВКЛАДЧИКОВ

Зря бизнес-обмудсмен постоянно соглашался с Грефом. Сам глава Сбербанка призвал не смешивать две экономические школы: «Кудрин с Глазьевым — это сложноватое объединение, — отметил он и четко обозначил свою позицию. — Я выступаю за либеральную экономику, потому что не знаю ни одной нелиберальной страны в мире, чья экономка бы росла. Если посмотреть даже на Китай, то первое, что они начинают делать в любой сфере, — либерализовывать рынок».

Впрочем, нашлась одна идея, которую разделяет и Греф, и «столыпинцы». Глава Сбербанка первым предложил создать отдельный от правительства центр реформ, в чем его поддержал и Титов. Выступая в Совфеде, председатель правления Сбербанка свою идею развил. «Мир продвинулся далеко вперед в науке под названием «менеджмент», — просветил собравшихся Греф. Идея состоит в том, чтобы разделить управленцев (и организации, в которых они работают) на тех, кто осуществляет руководство текущими процессами, и тех, кто, занимаясь стратегическим планированием, курирует ключевые проекты, то есть проводит реформы. Таковых Герман Оскарович и предлагает собрать в особом центре реформ, который он, судя по всему, сам не прочь возглавить.

Пока же Греф реформирует Сбербанк, в котором вертикаль управления, по его словам, должна быть заменена на горизонталь: «В итоге Сбербанк станет как Google», — пообещал бывший министр экономического развития и торговли РФ позаимствовать самые продвинутые схемы менеджмента. В противном случае, по его мнению, нам не справиться с вызовами, главным из которых Греф считает падающие цены на нефть и грозящую в связи с этим очередную волну девальвации рубля. Он первым из официальных лиц подробно описал, как российская финансовая система пережила девальвацию конца прошлого года, чем явно поверг сенаторов в шок.

«Банки лишились всей прибыли, когда ставка ЦБ поднялась до 17 процентов», — сообщил Греф. Спасение финансовой системы от краха обошлось государству в 1,5 трлн. рублей, которые в основном в виде облигаций минфина были влиты в крупнейшие коммерческие банки. По словам главы Сбербанка, первоначально предполагалось спасать только федеральные кредитные учреждения. Но настойчивые просьбы регионов привели к тому, что помощь была оказана и ключевым региональным банкам. От себя напомним, что летом агентство по страхованию вкладов передало, например, на докапитализацию татарстанского «АК БАРС» Банка ОФЗ более чем 12 млрд. рублей.

Тем не менее кризис существенно проредил российские банки. Как сообщил Греф, 185 из них (20%) ушли с рынка с конца прошлого года. «10 процентов потеряют лицензии в следующем году», — дал он неутешительный прогноз. За 10 месяцев этого года прибыль российской банковской системы составила лишь 193 млрд. рублей, однако за вычетом Сбербанка возникает уже убыток в 19 млрд. «Банковский кризис серьезнейший», — подтвердил Греф свой диагноз, который, кстати, вызвал недовольство со стороны Центробанка. Дальше Герман Оскарович принялся выдавать коммерческую тайну: «В декабре 2014 года отток ликвидности в Сбербанке составил 1,3 триллиона рублей», — заявил Греф. По сути, началась паника вкладчиков. Обширная сеть отделений и банкоматов привела к массовому оттоку наличности из крупнейшего банка страны. До этого рекорд месячного оттока ликвидности был зафиксирован в 2008 году и составил лишь 300 млрд. рублей. В конце прошлого года, по словам Грефа, ЦБ открыл для Сбербанка экстренную кредитную линию, опасаясь краха флагмана финансового рынка. Впрочем, как заверил бывший министр экономического развития и торговли РФ, кредит ЦБ не понадобился, так как «удалось справиться своими силами» исключительно благодаря гибкой системе риск-менеджмента.

«МЫ ВЫНУЖДЕНЫ ПРИНИМАТЬ БЮДЖЕТ, ПРОГНОЗ ЭТОТ...»

У правительства РФ с риск-менеджментом, судя по выступлениям в СФ Силуанова и Улюкаева, дела обстоят не столь блестяще. Сенаторы проголосовали за бюджет, при этом в своих вопросах не оставив от правительственных прогнозов камня на камне. Самой яркой стала реплика представителя Якутии Вячеслава Штырова: «Вопрос стоит вообще об экономической политике. Что будет послезавтра? Времени у нас остается очень мало, звонки звенят: и резервный фонд к концу подходит, и экономика деградирует непрерывно, и предложения самые разные звучат, — напомнил сенатор. — Красиво выступал Греф, но на самом деле это продолжение 25-летней политики, которая в стране ведется. Это та же самая кошка ободранная, но завернутая в другую обертку. Есть другие предложения, альтернативные. Мы вынуждены принимать бюджет, прогноз этот, деваться некуда, но предлагаю начать широкое обсуждение всех экономических проблем, продолжить дискуссию экономическую, которая шла в 1920 - 30 годы и в 1990-е».

Решили продолжить дискуссию в весеннюю сессию. И очевидно, что центром ее станет спор Грефа с Титовым, а внешним фоном все более ухудшающиеся макроэкономические условия в виде падающих цен на нефть.

Недавний провал котировок черного золота, о чем уже сообщал «БИЗНЕС Online», кстати, не особенно расстроил ни членов правительства РФ, ни парламентариев. На заседании Совфеда, конечно, звучали опасения о том, что падение стоимости барреля может не позволить уложиться в 3-процентный дефицит бюджета 2016 года, невыход за рамки которого Владимир Путин сделал приоритетом для правительства. Однако даже в выступлении министра финансов эта тема едва прозвучала. Силуанова как истинного либерала больше беспокоит тот факт, что в консолидированном (с учетом региональных) бюджете следующего года собран 21% ВВП, в то время как до 2008 года бюджет отвечал лишь за 15 - 16% доходов экономики, оставляя куда больше ресурсов частному сектору.

Министр финансов не увидел особого криминала и в существенном сокращении многих бюджетных статей. Примечательно, например, то, что при всех разговорах о поддержке внутреннего туризма соответствующая статья расходов федерального бюджета сокращена с 19 млрд. рублей в этом году до 4 млрд. в следующем. Силуанов пообещал уже в 2016-м «посмотреть на возможности бюджета» в плане увеличения расходов на туризм, но в целом перевел стрелки на региональные власти, малый и средний бизнес. Именно они должны строить новые гостиницы и привлекать те 9 млн. человек, которые ездили в закрытые ныне для россиян Турцию и Египет, уровнем сервиса, отреставрированными достопримечательностями и т. д.

Что же касается нефти, то и Силуанов, и Улюкаев подтвердили прогноз о среднегодовой цене в 50 долларов за баррель, заложенной в бюджет. При том, что сегодня нефть марки Brent стоит немногим дороже 40 долларов, а российская Urals вообще приближается к 35 долларам за «бочку». Министр финансов, впрочем, признал, что из-за нефтяного фактора под угрозой оказываются доходы бюджета будущего года в размере 2% ВВП, что составляет более 1,5 трлн. рублей, но выказал надежду, что все же удастся уложиться в 3-процентный дефицит, как распорядился президент РФ, и не полностью потратить в 2016 году резервный фонд, который и так опустеет на 2,1 трлн. рублей (или на 63%).

В том же успокоительном ключе выступил и Улюкаев. По его заверениям, низшая точка кризиса пройдена на рубеже второго и третьего кварталов текущего года. Наметился рост в промышленности, инвестициях, сокращается отток капитала, в следующем году ожидается рост ВВП на 0,7%, замедление инфляции и снижение кредитных ставок ниже 10% годовых. «Минус стал чуть меньше», — оптимистично уточнил Алексей Валентинович. «Чуть меньше» — это вместо прогнозируемых 3,9% спада ВВП по итогам этого года Улюкаев ожидает минус 3,7%.

Для примера вот как «оправдались» прежние прогнозы МЭР по нефти и рублю: средняя цена нефти за баррель по итогам 2015 года ожидалась в 63 доллара. По факту — 51,5 доллара. Ну а курс национальной валюты к концу года в минэкономразвития прогнозировали на уровне 61 рубля за доллар. Скоро узнаем размер «погрешности».