Татьяна Прокофьева: «В Казани происходит такой «взрыв», в котором хочется участвовать»

Татьяна Прокофьева: «Я очень критично отношусь к современной застройке. Мне нравится советский период в архитектуре»

«ЗДАНИЕ ТЦ «КОЛЬЦО» — ОДНО ИЗ САМЫХ УРОДЛИВЫХ В КАЗАНИ»

— Татьяна Георгиевна, в первую очередь хотелось бы услышать лично вашу как главного архитектора оценку Казани с точки зрения ее архитектуры.

— Вы знаете, я очень критично отношусь к современной застройке. Мне нравится советский период в архитектуре. Из раннего это Дом печати на Баумана, 19 — прекрасный представитель казанского конструктивизма мирового уровня (30-е годы прошлого века). Соцгород — отлично сохранившаяся комплексная застройка жилого квартала (30 - 50-х годов прошлого столетия). НКЦ — классический пример идеологической архитектуры эпохи развитого социализма (1983 - 1988), кандидат на включение в список объектов культурного наследия.

— Как вы относитесь к зданию министерства сельского хозяйства?

— Лично я считаю, что это совершенно ужасная архитектура.

— Театр кукол?

— В архитектурной среде и к этому зданию неоднозначное отношение. Я считаю, что театр кукол не на своем месте. Если бы это здание стояло в парковой зоне, на большом открытом пространстве, то, наверное, могло рассматриваться как детский замок, дворец. А когда оно со всех сторон прижато магистралями, то это совсем не то. Театр «не влезает» в эту территорию.

— Как вы относитесь к «Чаше» центрального загса?

— Я считаю, что это здание вполне вписалось в панораму застройки вдоль берега Казанки. В обрамлении воды, на полуострове здание смотрится как большая необычная скульптура.

— Будет ли реконструкция ТЦ «Кольцо» и когда? (Адель)

— Очень хотелось бы, чтобы это произошло. Считаю, что здание ТЦ «Кольцо» — одно из самых уродливых в Казани. К счастью, собственник здания планирует реконструкцию, которая подразумевает не только новые интерьеры, но и новое архитектурное решение, и уже продвинулись в решении этого вопроса довольно далеко. Предварительный проект реконструкции обсуждался на градостроительном совете и был отправлен на доработку.

— Как вы относитесь к «зеленому дому» ТАИФа на улице Гоголя в стиле конструктивизма? Многие считают его уродливым. Он уместен в историческом центре города?

— Я не имею ничего против этого дома. Может быть, он великоват на этом холме. Кроме того, он постоянно находится в тени, солнце всегда за ним, поэтому дом выглядит тяжелой темной массой. И материал «хамелеон», на мой взгляд, был выбран неудачно. А вообще, здание очень интересное.

— Насколько логичным с точки зрения градостроительства и эстетики является расположение больших торговых центров в центре города, например, ТЦ «Леруа Мерлен» в районе РК «Ривьера»? (Ильдар)

— Во всем мире такие крупные торговые центры выносятся за пределы жилой застройки. Мне тоже не нравится размещение «Леруа Мерлен» в этом районе. К сожалению, любому обществу свойственно совершать ошибки. Главное — признавать эти ошибки и не повторять их.

— А жилые дома в стиле «Антика» вам нравятся?

— Считаю, что эта архитектура не свойственна старой Казани.

— Но это все равно лучше, чем безликие коробки массовой застройки! Людям хоть хочется смотреть на такие дома...

— Далеко не всем! Что касается «безликой массовой застройки», то давайте отделим безликие коробки от массовой застройки. Бывают просто откровенно плохие проекты, в то же время есть массовая застройка, жилье, как правило, экономкласса, и мы никогда от него не уйдем. И так во всем мире!

— А если строить не многоэтажки, а таунхаусы?

— Для экономкласса это экономически невыгодно. Лично я считаю, что застройка экономкласса должна быть от пяти до девяти этажей максимум. Но здесь роль играет госзаказчик — ГЖФ, а у него есть свои расчеты. Но в то же время низкоплотная малоэтажная застройка, как таунхаусы, — это очень удобное и привлекательное жилье, которое разнообразит типологию рынка. Это отдельный сегмент, который становится все более популярным.

— Есть и гневные вопросы читателей: «Вам не стыдно за улицу Маяковского?! В старинном центре города ляпают страшнейшие дома, причем друг на друге, не соблюдая никаких строительных норм и правил. Куда вы смотрите, когда подписываете документы?!» (Алла Петрова)

— Где там «страшнейшие» дома? Да, есть очень старый и неудачный в архитектурном плане недостроенный многоэтажный жилой дом на перекрестке Некрасова и Маяковского. Он будет завершен в ближайшее время, первый этаж и благоустройство будут доработаны в хороших материалах. Остальное, конечно, не изменишь...

А рядом строят очень забавный домик. Возможно, он и возмутил автора вопроса. Проектировщик — молодой талантливый архитектор, который предложил реконструкцию здания современными средствами с сохранением исторического фасада по улице. Альтернативой мог стать очередной снос и полная потеря исторического здания.

«РАНЬШЕ ПРИ ВВОДЕ ОБЪЕКТА В ЭКСПЛУАТАЦИЮ ОБЯЗАТЕЛЬНО УЧАСТВОВАЛ ГЛАВНЫЙ АРХИТЕКТОР»

— Разрабатывается ли детальный план развития района Суконной слободы и района улиц Лесгафта, Волкова как жилого района? Не считаете ли вы, что необходимо все-таки согласовывать архитектурный план частных домов в районе улицы Волкова, Низенькой, Овражной, чтобы там не строили архитектурных уродцев? (Артур Сабитов)

— Не буду углубляться в историю, но жаль, что был стерт целый район исторической застройки. Исторических зданий здесь практически не осталось, и в 2006 - 2007 годах известным архитектором, профессором Асебильо была разработана концепция застройки этого квартала (Квартал Б).

— Пока здесь «выстрелил» только жилой комплекс «Барселона».

— Это только пока. По концепции вдоль улицы Островского предусмотрена застройка средней этажности — 7 - 9 этажей, которая ведет к двум башням, одна из которых как раз строится — это «Барселона». А через дорогу предполагается вторая башня. Как поясняет автор проекта, эти башни олицетворяют своеобразные ворота, ведущие в историческую часть города. Концепция застройки очень интересная, она согласована, и при рассмотрении проектов мы продолжаем руководствоваться этой концепцией развития территории.

Что касается согласования индивидуальной застройки в границах города, я согласна, что бесконтрольное строительство в частном секторе часто приводит к очень непривлекательным результатам. К сожалению, в соответствии с законодательством у города нет полномочий по согласованию проектов ИЖС.

Проект ЖК «Барселона»

— Пришло несколько вопросов по поводу плотной застройки жилых кварталов. В частности, называют два адреса: улица Фучика в районе ТЦ «Франт» и дома номер 7 и 8 по улице Шуртыгина.

— По улице Фучика за «Франтом» действительно очень плотная застройка, но она у нас согласована, поскольку соответствует параметрам разрешенного строительства. Проектом предусмотрен детский сад, парковки, дворовые площадки. Чтобы не было соблазна строительства в зоне Ноксинского леса, мы обозначили эту территорию в качестве парковой зоны, а границы закрепили красной линией в разработанном проекте планировки.

Что касается улицы Шуртыгина, то это район одноэтажных домов, давно устаревших. Эта территория очень привлекательна для инвесторов, и когда они имеют возможность выкупить часть территории, расчистить ее и поднять там высокую застройку, причем по всем нормативам, я считаю, что это возможно.

— Что будет вместо снесенного ресторана «Акчарлак»? Всех жителей Советского района интересует развязка на перекрестке улиц Ершова и Гвардейской. (Алла)

— В 2006 году был проведен конкурс по застройке этого участка. Победителем был объявлен проект высотного многофункционального комплекса (автор Рашид Аитов). С тех пор по застройке этой площадки нет никакого движения. Этот участок примыкает к проектируемой транспортной развязке в несколько уровней. Было бы логично увязать проектирование и строительство этого комплекса с развязкой, но пока нет понимания ни по срокам строительства развязки, ни намерений собственника.

— Почему отдали под возведение коммерческой многоэтажки и 5-этажного паркинга землю в парке за новой инфекционной больницей? И теперь над этим парком нависла угроза уничтожения. (Артур, Александр Улитин, Максим, Аля, Олег Игоревич Наумов, Артем, Татьяна, Александр)

— Парковая зона здесь состоит из двух зеленых массивов. Один из них находится непосредственно за инфекционной больницей, а другой примыкает к жилой застройке вдоль улицы Братьев Касимовых. Они оба поставлены на кадастровый учет как особо охраняемые природные территории. В прогале между ними разрешено построить клинику Нуриевых, а непосредственно вдоль проспекта Победы — медицинский центр и административное здание. Кроме того, здесь же в соответствии с генеральным планом планируется дорога. Эти объекты и дорога не нарушают границ ООПТ.

На участке на месте снесенного ресторана «Акчарлак» планировалось построить высотный комплекс, а рядом — транспортную развязку в несколько уровней. Пока же там никакого движения нет

— За домами №6, 8, 10 по улице Айтматова в зоне лесного массива ежедневно горят костры, жарят шашлыки, включают громкую музыку, сорят в огромном количестве круглый год. Нельзя ли эту зону обустроить: построить парк с развлечениями для детей, проложить дорожки для велосипедистов, запустить фонтаны и прочее? (Резеда)

— К сожалению, у города не всегда хватает ресурсов, чтобы все одновременно привести в порядок. Но мы уже рассматривали включение этой парковой зоны в планы благоустройства, возможно, даже и в следующем году, если позволит финансирование.

— На улице Бехтерева фирма «Свей» построила очень красивый дом. Какое ваше мнение об этом современном фасадном решении? Нужно ли его будет доработать? Дольщики (обманутые) очень ждут этот дом. Когда он будет завершен? (Алексей, Габдрашитова Фирдания Аюбовна, Елена Никитина, Радик Салихович, Юля Володягина)

— Здесь вопрос совершенно не в красоте, а в несоответствии построенного здания нормативным требованиям, как это обычно и бывает с домами «Свея». Фасад действительно был доработан, и к нему у нас претензий нет. Но изначальный проект предусматривал достаточное количество парковочных мест, а при строительстве парковка превратилась в офисы. Кроме того, вместо 133 согласованных квартир у них получилось 146. Конечно, мы не можем дольщиков оставить в подвешенном состоянии, поэтому встречаемся с представителями «Свея», пытаемся разобраться и дать им возможность завершить строительство в правовом поле.

— И часто бывает, что застройщик при строительстве отходит от своего проекта?

— К сожалению, да. Раньше при вводе объекта в эксплуатацию обязательно участвовал главный архитектор города. Сейчас закон этого не предусматривает, и застройщики этим пользуются.

«ЗАБОРЫ — ЭТО СИМВОЛ НАШЕГО РАЗОБЩЕНИЯ»

— Как вы считаете, это нормально, когда в городе все загорожено заборами вокруг и элитных домов, и зданий-офисов? Мне кажется, этим самым нарушается общая городская среда. Я уж не говорю, что на машине проехать нельзя, так ведь даже пешком пройти невозможно, приходится обходить целыми кварталами! Когда мы изживем этот деревенский заборный стиль?! (Борис)

— Я тоже считаю, что забор в городе уместен только в том месте, где это оправдано функционально, — вокруг школ и детсадов, спортивных и детских площадок, предприятий, складов и других территорий, где требуется высокий уровень безопасности. Может быть, я в этом вопросе немного идеалистична, но мне кажется, что заборы — это символ нашего разобщения. А ведь в последние годы заграждения начали появляться даже в тех местах, которые всегда считались общедоступными, — в общих дворах, вокруг общественных зданий, спортивных объектов (что я, кстати, считаю, недопустимым, так как это противоречит самому смыслу общественных зданий, предназначенных для всех горожан). Поэтому в конце 2014 года были внесены изменения в правила землепользования и застройки, запрещающие ограждение там, где его необходимость не установлена законодательно.

«В последние годы заграждения начали появляться даже в тех местах, которые всегда считались общедоступными, — в общих дворах, вокруг общественных зданий, спортивных объектов»

— А уже существующие заборы так и останутся?

— К сожалению, их мы не можем ликвидировать, поскольку они появились на законных основаниях. Надо сказать, наш запрет оказался слишком жестким, и после принятия данной нормы пошел поток жалоб: то посторонние машины ездят через дворы, то надо отгородить детскую площадку... Поэтому готовимся внести некоторые послабления для жилых зданий, например, разрешаем низкие штакетники для ограждения газонов, как это было и раньше, также разрешаем ограждение детских площадок и парковок. Мы также разрешаем ограждение в историческом центре в соответствии с типологией и принципами исторической застройки. Это решение Казанской городской думы будет обсуждено на публичных слушаниях и направлено для утверждения в начале 2016 года.

НАБЕРЕЖНАЯ КАЗАНКИ: ОТ КРЕМЛЯ ДО ВОДНО-БОЛОТНОГО ПАРКА

— Наши читатели очень позитивно высказались о начавшейся работе по благоустройству набережных, но вопросы остаются.

— В Казани есть и Волга, и Казанка, и внутренние озера. Конечно, это огромное богатство. В Казани, как и во всем мире, исторически реки складывались как транспортные магистрали, на которых всегда возникали промышленные предприятия, складские зоны. Необходимость размещения этих функций именно вдоль реки отпала, и уже несколько поколений архитекторов предлагают «развернуть город к воде». Это подразумевает не только создание набережных, но и наполнение прибрежных территорий функциями и активностями для полноценной жизни общественных пространств. Руководство города и республики поддерживает нас в этих планах, и это просто здорово! Я рада, что у меня есть возможность участвовать в этом эпохальном процессе. Теперь о том, что мы будем делать. Мы идем по трем направлениям: озеро Кабан, Казанка, Волга.

— Что касается набережной Казанки, то вопросов о дальнейшем ее развитии поступило очень много. В частности, спрашивают, что будет справа и слева, почему открыли там такой дорогой ресторан, почему нет выхода к воде, для чего построили домики у моста «Миллениум» и так далее. Говорят, если уж построили красоту, то пусть она будет доступна любому кошельку.

— Когда несколько лет назад мы с творческой группой при мэрии Казани начали работу над концепцией набережных Казанки, именно такую задачу и ставили перед собой. Мы планируем, что прибрежная территория реки — от Кремля до магистрали М-7 к северу, до присоединения к Волжской набережной к югу — будет благоустроена. И, трактуя территорию как единое общественное пространство, мы предлагаем сделать его участки функционально разнообразными, на любой вкус, для всех возрастов и социальных групп: спортивная, для семейного отдыха, для молодежи, для пожилых, для людей с разным достатком, урбанизированными и природными и так далее.

«Тот отрезок набережной, который располагается у Кремля, мы назвали Парадным. Он имеет свое лицо, свои задачи: он официальный, парадный, «гранитный»

В ряду этих разнообразных участков набережной тот отрезок, который располагается у Кремля, мы назвали Парадным. Он имеет свое лицо, свои задачи: он официальный, парадный, «гранитный». Но понимая, что человек, оказавшись на берегу реки, обязательно захочет «потрогать» воду, мы и здесь планировали три-четыре спуска к воде. К сожалению, в доработке проектной документации мы не участвовали, окончательные решения принимались инвестором.

— ПСО «Казань»?

— Да. И задумки очень отличаются от того, что получилось в итоге. Но, в моем понимании, этот участок набережной еще не достроен, ряд моментов еще будет дорабатываться. Есть надежда, что спуски к воде, рампы для маломобильных групп населения там все-таки появятся.

— Что будет на следующем участке?

— Следующий участок — это от НКЦ до «Миллениума». Предполагалось, что этот участок набережной будет более живым, чем Парадный. Там будет торговля, спортивные площадки и так далее. Он будет более интегрирован в городскую ткань. Очень важно, что этот участок будет иметь пешеходную и велосипедную связь с парком имени Горького. Сейчас трудно говорить о специфике благоустройства, так как проект не разработан, но отмечу, что защитные стенки здесь также нужны в качестве инженерной защиты города, что предусмотрено генпланом города.

«Предполагалось, что участок набережной от НКЦ до «Миллениума» будет более живым, чем Парадный. Там будет торговля, спортивные площадки и так далее. Он будет более интегрирован в городскую ткань»

Следующий участок — от моста «Миллениум» до Третьей транспортной дамбы. Это излюбленное место горожан, немецкая «Швейцария», будет присоединено к парку имени Горького. Этот участок в основном является ООПТ — особо охраняемой природной территорией, поэтому эта часть парка будет природной с минимальным благоустройством и только самой необходимой инфраструктурой, поддерживающей функционирование парка. Береговая зона также будет решена средствами, сохраняющими природный ландшафт.

Далее следуют торфяные болота, и я очень хотела бы, чтобы там появился водно-болотный парк. Набережная как таковая там исчезает, но будут проложены пешеходные связи, мостки, интегрированные в природу.

Дальше вверх по Казанке располагается незастроенная территория, но, к сожалению, в большей части находящаяся в частной собственности. Вообще, всю эту зеленую зону до М-7, включая Голубые озера, можно превратить в рекреационную зону не только городского, но и республиканского значения, если, например, на части территории разместить тематический развлекательный парк. Здесь все для этого есть: рядом и вода, и город, и связи с магистралью М-7.

— Если Казань и дальше хочет развиваться как туристический город, то такой парк, конечно, нужен.

— Да, и это идеальное место для такого парка. А при воплощении системы набережных люди смогут отсюда передвигаться пешком или на велосипедах до самого центра Казани.

СПОРТИВНЫЙ ПАРК, КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ, ОКЕАНАРИУМ

— Что будет по другую сторону Казанки?

— Там, где стадион «Казань Арена» и Дворец единоборств, предполагается очень динамичная зона — спортивный парк. Пока у нас нет комплексного проекта всех этих участков вдоль реки, но у нас есть общая идея и отдельные наработки, где мы очень тщательно прослеживаем связанность отдельных ее участков именно по территории общего пользования.

— На набережной Казанки, в районе Дворца единоборств, турки планировали строительство двух башен, им уже даже название дали — «Амир» и «Хан». От этой идеи еще не отказались?

— Да, у нас был инвестор, который подготовил очень интересный проект. На сегодняшний день инвестор сменился, но, по предварительной информации, он будет использовать ранее разработанную документацию.

— Что все-таки будет в этих домиках возле «Миллениума»?

— Этот проект у нас согласован как мини-гостиница. По крайней мере, так предполагалось изначально, с обязательным благоустройством зоны набережной вдоль воды, доступной для горожан.

«Этот проект у нас согласован как мини-гостиница. По крайней мере, так предполагалось изначально, с обязательным благоустройством зоны набережной вдоль воды»

— Что будет на набережной около развлекательного комплекса «Ривьера»?

— «Ривьера» планирует поставить на своей территории колесо обозрения и океанариум, и нам уже показывали наработанные планировочные и архитектурные решения. У нас были замечания по поводу того, как этот участок «подключается» к общей набережной. Нам важно понять, как туда подойти и подъехать, где будет парковка.

— От «Ривьеры» до центра «Казан» что планируется?

— Мы предполагаем, что вдоль улицы Сибгата Хакима будут размещаться крупные сооружения общественного назначения. Например, библиотека или музей современного искусства, концертный зал. А вдоль берега территория резервируется под парковую зону.

— Это очень красивая часть Казани, здесь хочется жить.

— Надо отдать должное архитекторам, ведь они планировали эту территорию еще до того, как было принято решение по организации набережной.

— Как будет развиваться территория около центра семьи «Казан»?

— Прилегающая к «Казану» территория продолжает благоустраиваться. Она будет увязана с планируемой набережной, ну а в скором времени здесь появятся четыре скульптуры Даши Намдакова как завершающие элементы комплекса.

— Один наш читатель предложил около «АК БАРС» Банка поставить скульптуру «Хранительница» Даши Намдакова, которую ему заказали для Болгара, но так и не использовали. Как вы считаете, это было бы уместно?

— Хочется, чтобы каждый участок набережной был самобытным. Не надо насаждать творчество одного и того же скульптора по всей длине берега.

— Была бы определенная законченность образа конкретно этой территории...

— Это другая территория. Можно поставить скульптуру и другого автора, другого стиля. С другой стороны, если скульптура вписывается по масштабу, то почему нет.

Проект здания ТНВ

«АРХИТЕКТУРА НОВОГО ЗДАНИЯ ТНВ КАЖЕТСЯ УСТАРЕВШЕЙ ТЯЖЕЛОВЕСНОЙ...»

— По другую сторону Ленинской дамбы идет зеленая зона, но там опять начали что-то строить.

— Застройка идет не в зеленой зоне, а на участке, находящемся в частной собственности, сформированном под застройку. Там строится жилой комплекс. Границы зеленой зоны, красные линии проездов, границы участков под застройку определены в проекте планировки «Гривка». В нем также определены границы набережной, которая будет в будущем соединяться с территорией «Казана» пешеходным проколом под дорогой.

— Уже известно, что будет в этой части набережной?

— Детально эта территория еще не проработана. Известно только, что там будет построено новое здание для телекомпании ТНВ. Кстати, когда мы рассматривали это здание в 2009 году, оно казалось интересным, но проходит время, архитектурные изыски быстро устаревают, и сейчас его архитектура кажется устаревшей, тяжеловесной, не соответствующей его высокотехнологичной начинке.

— Что еще будет в тех местах до Кировской дамбы?

— Российская Федерация выделила средства на берегоукрепление этого участка дамбы, и в настоящее время разрабатывается соответствующий проект. Берегоукрепление здесь необходимо, но хотелось бы, чтобы разработчики применили решение, позволяющее подойти к воде.

«На сегодняшний день вынос железной дороги [в Кировском районе] не представляется возможным»

— Далее следует Волга, а путь к ней преграждает железная дорога. Что будет сделано для преодоления этой преграды?

— На сегодняшний день вынос железной дороги не представляется возможным. Несколько лет назад предполагалось, что центральный вокзал значительно разгрузится с вводом Северного вокзала, что могло значительно сократить путевое хозяйство и облегчить создание переходов над/под путями для связи центра города с прибрежной зоной. К сожалению, это не происходит и пока, насколько мне известно, не планируется. Технологические решения по пересечению железнодорожных путей существуют, это и проколы под дорогой, и поднятие путей на эстакаду, и переезды, и пешеходные пути на эстакаде. Какое проектное решение будет принято, пока не могу сказать, но, однозначно, в будущем мы к этому придем, так как транспортная и пешеходная связь прибрежных территорий с городом — это основное условие для развития той территории.

«Считаю здание НКЦ своеобразным архитектурным символом прошедшей эпохи, поэтому считаю необходимым сохранить его именно в этом облике»

НКЦ КАК СИМВОЛ ПРОШЕДШЕЙ ЭПОХИ

— Что будет с НКЦ, пропадет в стекле? Или останется доминантой как Кремль? Но там сейчас доминирует Гоголя, 28. Или как-то иначе будет с набережной: аллея высотных домов вдоль берега? (Анонимно)

— Я уже говорила, что считаю здание НКЦ своеобразным архитектурным символом прошедшей эпохи, поэтому считаю необходимым сохранить его именно в этом облике.

В дальнейшем рассмотрение нового строительства на этой территории будет осуществляться с учетом проекта зон охраны Кремля, который предусматривает регламентацию застройки по высоте, чтобы Кремль оставался архитектурной доминантой правого берега.

— Планировалось в здании НКЦ «Казань» разместить библиотеку. Это уже решено?

— Не знаю, было ли принято это решение. Лично я считаю, что это неудачная идея. Как бы ни относились к зданию НКЦ (некоторые относятся с иронией), бесспорно, оно, как я уже говорила, представляет интерес и как архитектурное сооружение, и как исторический объект, достойный включения в список объектов культурного наследия и, соответственно, охраны государством.

А современная библиотека — это сложный объект, нашпигованный огромным количеством техники, электронными технологиями, плюс к этому книгохранилища предполагают соответствующие конструкции несущих элементов и фундаментов. Для приспособления этого здания под библиотеку, скорее всего, потребуется усиление фундаментов, изменение интерьеров и, возможно, вмешательство во внешний облик. Кроме того, библиотека должна находиться в более удобном для пользователей месте с точки зрения транспортной и пешеходной доступности. Поэтому надеюсь, что для Национальной библиотеки Республики Татарстан будет построено новое, достойное, по последнему слову библиотечных технологий здание.

— А что может быть в НКЦ?

— Пусть остается как есть. Что может привлечь людей? Можно разместить там экспозицию о советской эпохе, музей Казани, различные выставки. Ну зачем «взрывать» это здание изнутри?!

ОЗЕРО КАБАН: КИТАЙЦЫ «ДЕЛАЛИ ЭТО МНОГО-МНОГО-МНОГО РАЗ»

— О конкурсе проектов по благоустройству набережной озера Кабан наша газета много писала.

— Как вы знаете, для разработки проекта обустройства набережной Кабана по результатам конкурса выбрана китайская компания Turenscape. Что их отличает от других? У них наработан огромный опыт в реализации проектов, связанных с созданием набережных в разных странах, в разных климатических условиях. Они не просто рисуют красивые картинки, а знают, как это сделать, потому что делали это много-много-много раз. Их послужной список — это порядка 300 набережных, колоссальное количество ландшафтных проектов. И у них наработаны технологии ландшафтного строительства, очистки воды, озеленения, которых мы не знаем просто потому, что в таком объеме ландшафтом никогда не занимались.

— Зачем в пару им дана еще московская компания?

— По условиям конкурса участие зарубежных команд было возможно только в партнерстве с российскими компаниями. Мы считаем, что, во-первых, ни одна зарубежная фирма не знает в полной мере местных условий, нормативов и не всегда способна понять наши требования. С другой стороны, участие в команде с высококлассными специалистами всегда полезно для повышения своего профессионального уровня.

«Доработка проектной документации по благоустройству первой очереди набережной нижнего Кабана будет производиться обязательно с участием казанской команды»

— Так, может быть, было бы логичнее в партнеры дать не московскую, а казанскую компанию?

— Да, наверное, в следующем конкурсе мы это учтем. Но зато сегодня мы ставим условие, что доработка проектной документации по благоустройству первой очереди набережной нижнего Кабана будет производиться обязательно с участием казанской команды. Пока еще не принято решение, какая команда это будет — совершенно новая, специально сформированная или уже существующая.

— На подачу заявки было дано всего 10 дней, поэтому у многих местных компаний сложилось впечатление, что конкурс проводится для проформы, а победитель был уже заранее известен. Это так?

— Это абсолютно не так! У нас не было никаких договоренностей. Не знаю, смогу ли я вас убедить, но постараюсь пояснить, как сложился такой жесткий график конкурса. Работа по набережной Кабана ведется у нас несколько лет, правда, с переменным успехом. В этом году основной инвестор проекта — компания «Унистрой» — завершил разработку проекта планировки, и весной мы подошли к разработке проекта самой набережной.

— Что такое «проект планировки»?

— Это документ, в задачи которого входят градостроительное обоснование и закрепление территорий общего пользования, обоснование застройки, транспортной и инженерной инфраструктуры. Я опущу требования инженерной подготовки, очистки воды и так далее. Был определен ряд требований к самой набережной и к территориям, смежным с ней. Сама набережная должна быть доступной для пешеходов, велодвижения, должна быть увязана с проектируемой городской рекреационной системой вело- и пешеходного движения, иметь спуски к воде, благоустроена, озеленена и иметь объекты обслуживания. А смежные территории должны обеспечивать проходы от жилой застройки к набережной, размещать на первых этажах своих зданий услуги, которые сопутствуют набережным: кафе, магазинчики, прокат и тому подобное.

Президент РТ одобрил разработанные материалы, а помощник президента Наталия Фишман предложила провести конкурс для выбора проектировщика. Отличное предложение! Президент дал поручение приступить к реализации набережной уже весной следующего года, и поэтому график работ высчитывали буквально по неделям обратным ходом, от начала строительства (середина весны следующего года), включая разработку проектной документации по материалам конкурса, сам конкурс и доработка его материалов. И выяснилось, что конкурс должен завершиться в середине сентября. Точка! В итоге оказалось, что сам конкурс и его организация должны пройти в очень жестких условиях. К организации была привлечена компания, которая профессионально занимается организацией конкурсов, «Агентство стратегического развития «Центр». Иначе мы не уложились бы в такие сроки.

«Для разработки проекта обустройства набережной Кабана по результатам конкурса выбрана китайская компания Turenscape. Их послужной список — это порядка 300 набережных»

«ВСЕЯДНОСТЬ НЕ ВСЕГДА ГОВОРИТ ОБ УНИВЕРСАЛЬНОСТИ»

— Неужели все эти проектные компании, которые участвовали в конкурсе, работают именно по набережным? Это ведь такая узкая специализация.

— Совершенно верно, приглашенные к участию в конкурсе компании имеют опыт или специализируются на градостроительном и ландшафтном проектировании. На первый этап заявилось больше 60 команд. Отбор на второй тур производился жюри, в которое вошли представители архитектурных мастерских, градостроители, экологи, представители общественных движений Казани. С учетом специфики проектирования и опыта для участия во втором туре были выбраны 10 команд. Многие заявившиеся архитектурные компании участвовали в недавно прошедшем в Москве конкурсе на проектирование парка «Зарядье».

— То есть изначально был известен некий пул участников.

— Да, это так. Ландшафтных компаний такого уровня в мире сравнительно немного, они все известны. К сожалению, казанским командам конкурировать было сложно.

— Ничего страшного! Как говорят китайцы, путь в тысячу ли начинается с первого шага.

— Но пусть этот шаг местная организация сделает совместно с опытной компанией! Я считаю, что такую сложную работу должны делать профессионалы, у нас нет возможности тренироваться, такая работа делается на много лет!

К сожалению, у нас сегодня почти все заражены идеей, что любой архитектор может нарисовать любую «красоту» — фасад, клумбы, скамейки и так далее. Ничего подобного!

В мире уже совершенно все по-другому. Сегодня в архитектурном проектировании при сильнейшей конкуренции нужно очень хорошо понимать специфику функционирования того или иного объекта. Известные архитектурные компании, как правило, специализируются на определенной области: жилье, библиотеки, лечебные, учебные заведения, ландшафтные проекты, градостроительные.

То, что местные архитекторы до сих пор всеядны, не всегда говорит об универсальности. Очень часто это очень поверхностное знание объекта проектирования, и отсюда весьма посредственное качество. Хотя ради справедливости должна сказать, что, конечно, низкое качество архитектурных решений часто зависит от неподготовленности самих заказчиков, и отчасти это следствие законодательства в проектной деятельности. Это огромный и болезненный вопрос.

— Чем будет заниматься казанская команда?

— Они должны будут вместе с китайской компанией разрабатывать проектную документацию. С одной стороны, это позволит вести проектирование в соответствии с нашими нормами, с пониманием климата, градостроительной ситуации, процесса согласования. С другой стороны, мы хотим, чтобы наши команды проектировщиков набирались опыта у таких маститых профессионалов.

— Практически на набережной Кабана планируется строительство концертного зала «Салават». По проекту окончательную точку поставили?

— Нет, не поставили. Надо признаться, само архитектурное решение здания не вполне удачное. Было представлено много вариантов, но все они какие-то недоработанные. Сегодня китайская компания работает над нашими замечаниями по проекту набережной озера Кабан, и, соответственно, проекты прилегающих объектов будут доводиться до ума с учетом проектируемой набережной.

«У нас же порой не только архитектор, но и заказчик не знает, как должен функционировать его объект. Лишь бы красивая картинка была!

«ХОРОШЕЙ АРХИТЕКТУРЕ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОРАЖАТЬ ВООБРАЖЕНИЕ»

— Какими зданиями, которые появились за последние пять лет, город может гордиться? Да, у нас построили крупные спортивные объекты, но их архитектура не поражает воображение.

— Я считаю, хорошей архитектуре не обязательно поражать воображение.

— Выходит, у нас нет концепции развития города в плане архитектуры, раз у нас не появляются знаковые здания?

— Я бы хотела уточнить вопрос: если вы подразумеваете установку некоего стиля, то не считаю это возможным в рамках всего города с учетом особенностей разных территорий, разных типов зданий, разных потребителей, социальных функций, а также быстро меняющихся представлений о стиле. Если вы имеете в виду ансамблевость, то в сегодняшнем мире, где собственник имеет определенные права, это практически невозможно, если только большие территории не застраиваются единовременно. Если вы имеете в виду общую идею, на которой базируются наши требования к застройщикам, то я назвала бы гуманизацию застройки, создание гуманной городской среды.

— Что значит «гуманизация» в этом контексте?

— Это значит, что застройка и создаваемая среда прежде всего должна быть комфортной для потребителей. Решения на всех этапах — от проектирования до реализации — должны приниматься с точки зрения заботы о людях. Я имею в виду создание удобной транспортной, велосипедной и пешеходной инфраструктуры, сохранение и благоустройство зеленых зон, обеспечение застройки парковками, социальными объектами, общественными пространствами и так далее. А на уровне города это удобный общественный транспорт, рациональное размещение мест приложения труда, желательно недалеко от дома, использование прибрежных территорий и акваторий не под застройку, а под создание общественных и рекреационных пространств городского значения, экологическая грамотность и движение к новым зеленым технологиям. Именно это я считаю нашей приоритетной задачей, а не погоню за знаковыми объектами.

«В США МЕНЯ НАУЧИЛИ РАБОТАТЬ КАК НАДО»

— Известно, что до того, как стать главным архитектором Казани, вы работали в США. Сколько лет там прожили, чем занимались?

— В общей сложности в США я прожила 16 лет. Поехала я туда в 1991 году как архитектор-стажер по ознакомительной 9-месячной программе «Каламбус интернешнл программ». К тому времени я уже успела 10 лет поработать после окончания КИСИ.

В США в качестве стажера я работала в архитектурной компании Moody/Nolan, у которой не было тогда градостроителей в штате. Они участвовали в конкурсе на проект застройки жилого района, и я разработала им концепцию застройки, которая и была признана победителем конкурса. После чего меня пригласили остаться на постоянную работу. Там я проработала 7 лет, после чего еще 7 работала в международной архитектурной компании NBBJ.

И та, и другая компании были по-своему хороши. В первой компании я поняла, что, оказывается, абсолютно ничего не знаю во многих архитектурных областях, хотя мне, как и многим молодым специалистам, казалось, что я «звезда», я знаю все... (смеется). Мне пришлось проглотить свое самолюбие и практически с нуля начать работать, осваивая новые принципы проектирования, изучать материалы, детализацию, работать со смежниками, заказчиками. То есть они меня научили работать как надо.

«В США совсем не гламурная архитектура, а очень рациональная» (здание Cooper Union в Нью-Йорке, США)

В компании NBBJ я научилась работать в международной атмосфере. Мы работали во многих странах, а я влюбилась в Китай. Я даже китайский язык стала учить и понимать! До сих пор я с большим уважением отношусь к китайским специалистам. Их отличает самоорганизация, огромнейшее трудолюбие и желание всему научиться. Когда мы туда приехали, китайцы совершенно не умели проектировать, города были грязными, безвкусными, некуда было пойти в свободное время. А сегодня качество их жизни повернулось на 180 градусов! Я время от времени езжу в Китай и вижу происходящие там изменения. За каких-то 10 - 15 лет они достигли небывалого.

— Чем отличаются американская и российская архитектурные школы?

— Мы очень и очень разные! Даже само отношение к архитекторам в США совершенно другое. В американском обществе есть твердое понимание, что тачать сапоги должен сапожник, то есть в каждой области специалист отвечает за свою работу. И есть глубочайшее уважение к тому, что делает профессионал.

— А чем отличается архитектура?

— В США совсем не гламурная архитектура, а очень рациональная. Поработав там, я поняла, что главное — не просто красивую «коробку» нарисовать, а создать комфортные условия для проживания людей внутри этого объекта. Вот в этом у нас колоссальная разница подходов. У нас же порой не только архитектор, но и заказчик не знает, как должен функционировать его объект. Лишь бы красивая картинка была!

В США все происходит наоборот: прежде чем приступить к проектированию, заказчик разрабатывает техническое задание, даже часто для этого нанимает специальную организацию. То есть до того, как архитектор берет в руки карандаш, специалисты оценивают потребности рынка, учитывают пожелания заказчиков, определяют, как этот объект будет работать. Это очень помогает в самом начале определиться с основными задачами проекта и избежать бессмысленной работы в корзину. Считаю, именно такой подход абсолютно правильный.

«ЧЕСТНО ГОВОРЯ, Я НЕ ПЛАНИРОВАЛА ВОЗВРАЩАТЬСЯ В РОССИЮ»

— В чем была мотивация вернуться из Америки в Россию?

— Наверное, это не одна причина, а комбинация всех условий. Конечно, когда Ильсур Раисович (Ильсур Метшин, мэр Казани — прим. ред.) рассказал мне, как он видит развитие Казани, я поверила, что здесь может случиться что-то необыкновенное, и хотелось участвовать в этом процессе.

— А вы случайно с ним встретились?

— Случайно и не случайно. Когда в 2006 году в Казани решили разработать концепцию развития правого берега Казанки, был организован конкурс, в котором приняла участие и компания NBBJ, в которой я в то время работала. Когда представители компании приехали в Казань на встречу с мэром, я, конечно, была в их составе. В разработке концепции правого берега Казанки я так и не участвовала, поскольку уже перешла на работу в администрацию Казани.

«Когда Ильсур Раисович рассказал мне, как он видит развитие Казани, я поверила, что здесь может случиться что-то необыкновенное, и хотелось участвовать в этом процессе»

— Вы быстро согласились на предложение Метшина?

— Нет, не быстро. Честно говоря, я не планировала возвращаться в Россию, у меня даже мыслей таких не было, поскольку в США меня все устраивало, и дочь моя там живет. Но я не жалею, что вернулась. Хотя не могу сказать, что не скучаю по Америке. Очень скучаю по дочери... Но в то же время я понимаю, что если бы отказалась от предложения мэра, я, наверное, всю жизнь жалела бы. В Казани сегодня происходит такой «взрыв», в котором хочется участвовать.

— И вы ведь вернулись не куда-нибудь, а домой!

— Абсолютно так! У меня здесь родители, и это святое. Я и говорю, что не было какой-то одной причины вернуться в Казань, а все как-то вместе сложилось.

— «БИЗНЕС Online» читаете?

— Читаю. Честно говоря, о многих вещах, которые происходят в городе, я узнаю от вашей газеты. И первое, что я делаю, придя на работу, — открываю ваш сайт. Мне интересна подборка ваших материалов. Но я в ужасе от комментариев! И уже сейчас со страхом жду, какие будут комментарии к моему интервью...

— А вы не читайте их.

— Так интересно же мне! (смеется)

Окончание следует.