«ИЗ-ЗА САНКЦИЙ ПРИШЛОСЬ ПЕРЕСЧИТАТЬ СВОИ ФИНАНСОВЫЕ МОДЕЛИ»

— Булат Фатихович, как развивается ваш главный проект — строительство шоколадной фабрики? В начале этого года вы говорили о том, что планируете построить фабрику за год и уже в начале 2015 года начать выпуск конфет...

— Я опасаюсь называть конкретные сроки. Все зависит от финансирования. Если все будет хорошо, то следующей осенью мы уже будем готовы запускать производство. Но могут быть какие-то паузы в финансировании — на месяц-два. Так что мы пока планируем начать выпуск конфет в январе 2016 года.

— Каков общий объем инвестиций в проект?

— Общий объем финансирования составляет 3 миллиарда рублей. Из них 500 миллионов рублей — собственные средства инициаторов проекта. Остальные — банковские, на условиях проектного финансирования. Свой проект мы защитили в крупных федеральных банках в Москве. Сейчас с нами работают три крупнейших банка, чуть позже мы их озвучим, но для начала финансирования нужен полный комплект разрешительной документации. Мы ожидаем, что он у нас будет в течение ноября.

Пока же мы строим на деньги инициаторов проекта. На сегодня инвестиции уже составили 175 миллионов рублей.

Порядка 61% продукции БКК реализуется через торговые сети, около 34% проходит через традиционную малую розницу, 5% — это поставки продукции в бюджетные организации

— Не отразятся ли санкции на сроках реализации вашего проекта?

— Европейские поставщики оборудования для нашей фабрики заверили нас, что проблем не будет. Они сказали: если эмбарго будет наложено и на технологическую продукцию для пищевой отрасли, то сотни тысяч немцев останутся без работы. И тогда проблемы у немецкого правительства будут намного больше, чем у нас. Тем более что по контрактам, подписанным до 31 августа, они свои обязательства выполнят при любом раскладе. А мы контракт на поставку оборудования подписали в мае.

Они сейчас оформляют сертификаты на наши линии, подтверждающие, что оборудование и покупатель не относятся к военно-промышленной отрасли. Разумеется, мы к этой сфере никак не относимся.

— Известно, что наши крупнейшие банки в результате санкций отрезаны от источников дешевых денег в Европе и США. Кредиты для вас стали дороже?

— Да. В результате кредитная ставка для нас выросла на 2 - 3 процента. В июне нам пришлось пересчитать все свои финансовые модели.

— Срок возврата капитала увеличился на сколько?

— На 9 месяцев. Но наш проект посчитан с резервом по мощностям. Это даст нам возможность быстро запустить другой продукт, если не пойдет то, что мы сегодня разработали. Сейчас мы планируем одно, а на практике может быть немного по-другому.

«Рынок хлебопечения трансформируется. В торговых сетях все активнее начали выпекать свой хлеб»

— Трудно было получить одобрение банков?

— Естественно, чтобы защитить такой проект, нам нужно было предоставить банкирам очень серьезные аргументы. Мы провели исследования. Изучили деятельность всех российских производителей за последние пять лет, какой у них ассортимент, какие товарные группы, какие были изменения во время кризиса 2008 - 2009 годов, как менялся ассортимент в современном рынке. Исходя из этого, мы придумали свой ассортимент, под него вместе с немецкой проектной группой разработали спецификацию на производственные линии. И сейчас под это оборудование строится наша фабрика.

На этот этап у нас ушло два года. Но зато у нас есть полная уверенность, что все спланировано правильно. Иногда бывает, что какой-нибудь имеющийся цех модернизируют под другое производство, а потом оказывается, что линии не вмещаются в существующие пространства, высоты не хватает или еще что-то. У нас все делается грамотно, с нуля, но времени мы, конечно, потратили много. Хотелось бы уже быстрее запустить новое производство.

«ТОЛЬКО НА ТО, ЧТОБЫ ПОЗНАКОМИТЬСЯ С КАТЕГОРИЙНЫМ МЕНЕДЖЕРОМ
ФЕДЕРАЛЬНОЙ ТОРГОВОЙ СЕТИ, УХОДИТ 1,5 - 2 ГОДА»

— Почему вы считаете, что новые конфеты будут востребованы на российском рынке?

— Мы намерены работать в самом массовом, среднем ценовом диапазоне — по цене от 200 рублей за килограмм. Что касается вкуса, то это будет уникальный для России вкус темного и молочного шоколада.

Еще одним нашим конкурентным преимуществом могут стать уже существующие налаженные связи с торговыми сетями. Сегодня мы по мучным кондитерским изделиям работаем со всеми федеральными сетями. С категорийными менеджерами, ведущими мучную «кондитерку» и конфеты, мы работаем уже 5 - 6 лет и имеем у них хорошую репутацию как производителя и надежного поставщика. Мы у них спрашивали: интересны ли вам будут наши конфеты? Они подтверждают, что да, категория широкая, интересная, они готовы рассмотреть наши предложения.

Иногда только на то, чтобы познакомиться с категорийным менеджером крупной федеральной торговой сети, уходит 1,5 - 2 года. Он ведет 5 - 6 товарных групп, его «окучивают» 150 - 200 производителей — рвутся к нему на прием рассказать, какая у них классная продукция.

«Мы намерены работать в самом массовом, среднем ценовом диапазоне — по цене от 200 рублей за килограмм [конфет]»

— Где будете брать какао для производства своего шоколада?

— В мире сейчас два крупнейших производителя какао — компания Nestle и Barry Callebaut AG. Они сами выращивают какао-бобы, а остальные компании покупают какао на бирже. Компания Barry Callebaut AG стала нашим ключевым партнером, эта компания будет делать для нас шоколадную массу. То есть мы не будем покупать на бирже какие-то остатки какао-бобов непонятно откуда.

«НАМ ПРЕДЛОЖИЛИ ПЕРЕЕХАТЬ В САУДОВСКУЮ АРАВИЮ ВСЕМ СОСТАВОМ БКК,
ОБЕЩАЛИ ПРОФИНАНСИРОВАТЬ ВСЕ ЗАТРАТЫ»

— Халяльную продукцию будете производить?

— Да. Я не вижу ни одного запрещенного ингредиента. Тем более что для начинки мы хотим использовать исключительно натуральное, дорогое сырье. Кстати, уже сегодня 95 процентов нашей продукции сертифицировано по стандартам «Халяль». Мы же экспортируем чак-чак и сушки в ОАЭ. Так что опыт работы есть. Вообще у нас очень хорошие связи с арабским миром. Есть хорошие друзья в Саудовской Аравии, совладельцы крупного местного ретейла. Они готовы реализовать наши конфеты, если те будут соответствовать требованию их рынка. Но там более высокие требования к упаковке.

Кстати, мы хотели привлечь их в качестве инвесторов в наш проект. Но они опасаются вкладывать свои средства в Россию. Говорят, вот если бы у них мы построили такую фабрику... Предложили даже переехать в Саудовскую Аравию всем составом БКК, со всей инженерией, обещали профинансировать все затраты.

— И что вы ответили?

— Сказали, что нет, мы в вашу жаркую страну не хотим переезжать...

УКРАИНЦЫ УХОДЯТ, А РОССИЙСКИЕ КОНДИТЕРЫ ПОТИРАЮТ РУКИ В ПРЕДВКУШЕНИИ ПРИБЫЛИ

— Какую долю российского рынка вы хотите занять?

— Конфетный рынок России очень большой. Только по категории сахаристых кондитерских изделий объем рынка составляет порядка 1,5 миллиардов тонн в год (по итогам 2013 года). Плюс этот рынок прирастает на 3 - 4 процента в год. А мощность нашей фабрики — 30 тысяч тонн в год на первом этапе. Это абсолютно адекватный объем производства. Мы претендуем на 0,5 - 1 процент российского рынка. Нам очень далеко до того, чтобы выдавливать кого-то с рынка. Разве что немного потеснить.

«Сегодня мы по мучным кондитерским изделиям работаем со всеми федеральными сетями»

— А на внутреннем, татарстанском рынке?

— Емкость татарстанского рынка конфет по итогам 2013 года составила порядка 16 тысяч тонн. Сейчас у нас есть местные небольшие производства конфет, запустилось новое, крупное производство в Набережных Челнах, но там другой ассортимент, в промышленных объемах наш ассортимент в Татарстане пока никто не производит. Поэтому, я думаю, в республике мы сможем занять хорошие позиции. Во-первых, у нас есть собственная торговая сеть — около 200 магазинов. Во-вторых, у нас есть дружественные торговые сети, которые занимают около 15 процентов местного рынка. Туда мы встанем точно, мы уже договорились, нас там ждут.

— Экономика России находится в стагнации. Удачное ли сейчас время для выхода на рынок?

— Я думаю, что да. Более того, это уходящий поезд, надо попытаться успеть вскочить в него. В будущем рынок сильно уплотнится. По итогам прошлого года российские производители занимали только треть российского рынка. Еще по одной третьей рынка занимали украинские производители и транснациональные корпорации — Nestle, Mars, Kraft Foods, Ferrero, Storck. В результате событий на Украине, доля российского рынка, занимаемая украинскими производителями, освобождается.

— А кто занял их долю рынка?

— Все зрелые игроки рынка, а также российские производители потирают руки в предвкушении открывшихся перспектив. Освободившиеся 30 процентов рынка — это очень много.

«У нас есть собственная торговая сеть — около 200 магазинов»

— Вы, наверное, не успеете воспользоваться удачной конъюнктурой?

— Не спорю, лучше было бы запустить нашу фабрику именно сейчас. Но ничего страшного нет. Российские производители ведь не были готовы к такому повороту. У них нет свободных мощностей, чтобы удовлетворить весь спрос. Они только объявили о планах модернизации и увеличения производства. Немецкие производители оборудования в разговоре с нами отмечают, что к ним в очередь выстроились российские заказчики.

Вообще, немецкие промышленники с сожалением говорят об Украине. Столько сил потрачено, созданы мощные современные производства. А после известных событий украинские фабрики стоят или в лучшем случае работают в одну смену. Для немцев это тоже большая потеря — Украина является большим рынком по обслуживанию оборудования и поставкам запчастей.

«МНЕ УЖЕ ГОВОРЯТ: НЕ НАДО ЖАЛОВАТЬСЯ МИННИХАНОВУ,
СКАЖИ, ЧТО ТЕБЕ ЕЩЕ НАДО?»

— Давайте вернемся к строительству шоколадной фабрики. В чем все-таки причина задержки? Два года на подготовку — это серьезный срок...

— Как я уже говорил, при проектном финансировании банкам надо предоставить всю разрешительную документацию до начала строительства. А на это нужно много времени.

— И административный ресурс...

— Да, у нас огромный административный ресурс. Сейчас я могу обратиться к любому руководителю, любому главе. Мне уже говорят: не надо жаловаться Минниханову, скажи, что тебе еще надо?

«С категорийными менеджерами, ведущими мучную «кондитерку» и конфеты, мы работаем уже 5 - 6 лет и имеем у них хорошую репутацию как производителя и надежного поставщика»

И то с этим у меня ушло полтора года на бюрократию. Если прийти как рядовой инвестор и просто попытаться реализовать какой-то более-менее крупный проект — мне кажется, что сейчас пока это вообще нереально. Я это понял, когда начал заниматься шоколадной фабрикой. Ранее у меня были более радужные взгляды.

— Что не так? Где тормозится? Или вся система тормозит?

— Нельзя сказать, что только где-то в одном месте тормозится. Вся система построена так. Если я вам покажу то количество справок и разрешений, которые мы получили, то это будут две огромные стопки. У меня четыре человека занимаются исключительно беганием по инстанциям. И везде какие-то трудности, торможения.

— Нужна ли такая куча разрешений?

— В принципе большая часть из того, что мы делаем, это нужно. Иначе реально ты можешь построить опасный объект, пострадают люди, нельзя забывать об ответственности. Соблюдать нормы и стандарты надо.

— А другая часть?

— А другую часть можно было бы упростить. Тогда бы новых проектов появлялось бы больше, я так думаю.

Наверное, если идти с деньгами, будет проще. Но мы идем-то правильным, законным путем: вот у нас такая документация, вот мы такие хорошие, дайте разрешение. И нас начинают испытывать. Готовы ли мы поучаствовать, профинансировать чего-нибудь. Мы везде говорим, что не готовы. После этого начинается торможение рассмотрения документов, теряются письма или говорят, что нет возможности. По-всякому бывает.

Именно поэтому инвесторов ОЭЗ «Алабуга» наши министры лично курируют, содействуют в получении разрешительных документов и решении других проблем.

У меня есть хороший знакомый, который запустил в Татарстане мясоперерабатывающий цех — делает колбасы и т.д. Он говорит, что чуть не поседел. По его словам, любому, кто запустил такое производство, можно поставить памятник. Потому что руки опускаются. Лично я к таким не отношусь. Не получилось так, пойду другим путем. Но и у меня складывалось ощущение, что только мне нужны новое производство, новые рабочие места, налоги... А всем остальным надо только деньги получить. Появился новый инвестор, давайте-ка его подоим. Отношение пока такое.

«Рустам Нургалиевич на одном из совещаний так и сказал чиновникам: если вы конфетки кушать хотите, то давайте помогайте»

— Возможно, так оно и есть?

— Мы никому не поддались, не подоились (смеется)...

— Ну понятно, если за вами президент стоит...

— Рустам Нургалиевич за нами не стоит. Ему нужны новые современные производства, новые рабочие места. Когда мы с ним видимся, он спрашивает, чем еще он может помочь нам, как идет проект. На одном из совещаний он так и сказал чиновникам: если вы конфетки кушать хотите, то давайте помогайте.

«С ТОРГОВЫМИ СЕТЯМИ ВОЕВАТЬ БЕСПОЛЕЗНО»

— Какие тенденции сейчас на рынке хлебобулочной продукции?

— Рынок хлебопечения трансформируется. В торговых сетях все активнее начали выпекать свой хлеб. Развиваются и маленькие независимые пекарни.

В связи с этим индустриальные производители, такие как мы, стараются ротировать свой ассортимент за счет технологически более сложной продукции, которую невозможно повторить в домашних условиях или в условиях небольших пекарен. Поколение «до 35 лет» требует уже не традиционный «кирпичик», а различные обогащенные хлеба — с изюмом, орехами, злаками, семечками, полезными веществами и минералами и т.д. Этот сегмент рынка уже появился и потихонечку расширяется. С учетом таких рыночных пожеланий мы тоже модернизируемся.

Что касается торговых сетей, то воевать с ними бесполезно, надо научиться взаимодействовать, искать способы, как быть выгодными друг другу. Поэтому мы сейчас смотрим возможность поставлять в торговые сети хлебные полуфабрикаты — замороженные или с использованием холодного брожения, чтобы они могли выпекать из него хлеб. Мы хотим, чтобы покупатели в магазинах видели такой же хлеб, как у нас на комбинате, — горячий, вкусный, свежий.

«Мы ежедневно принимаем заявки с 1800 торговых точек — это только по Татарстану»

— Сколько сейчас производит продукции БКК?

— В сентябре этого года мы сделали 1850 тонн — это на 300 тонн больше результатов сентября 2013 года и лучший показатель за все годы. В прошлом месяце мы произвели продукции на 100 миллионов рублей (плюс 17 миллионов рублей к аналогичному показателю прошлого года). Причем рост идет по всем точкам продаж.

— Как вы реализуете свою продукцию?

— Порядка 61 процента продукции БКК реализуется через торговые сети, около 34 процентов проходит через традиционную малую розницу, 5 процентов — это поставки продукции в бюджетные организации (учебные заведения, детские сады, больницы и т.д.).

— Что за сети? Трудно было подстроиться под их требования?

— Мы работаем практически со всеми крупными федеральными торговыми сетями, а также со всеми татарстанскими. Мы ежедневно принимаем заявки с 1800 торговых точек — это только по Татарстану. В связи с тем, что в некоторые точки доставка идет через день, ежедневно доставка осуществляется в 1200 точек. 80 грузовиков развозят продукцию, на ночевку у нас не остается: все, что произвели — все отгрузили. И так каждый день.

В торговых сетях действительно очень строгие условия по времени доставки и исполнению заказа. Например, нам поступил заказ на 10 тысяч рублей — хлеб, рулет и т.д. Если мы не положим один рулет или будет пересортица, нас могут оштрафовать на сумму всего заказа. Первое время было тяжело подстроиться, но сейчас мы привыкли. Работа с сетями заставила нас отработать логистику, чтобы никуда не опаздывать. Сейчас у нас этот вопрос вообще не стоит. Кроме организации набора продукции, своевременной погрузки. У нас на всех машинах — своих и арендованных — стоит GPS-навигатор. Мы в любой момент времени знаем, где находится наш грузовик.